Анекдот №6 за 11 июня 2013

- Дорогая, я тут понял, что в жизни ничего не добьешься, пока не станешь как президент!
- Ух ты, ты решил пойти вверх по карьерной лестнице? Хорошо зарабатывать?! Стать известным?!
- Нет, мы разводимся.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

лестнице хорошо карьерной вверх зарабатывать стать разводимся

Источник: anekdot.ru от 2013-6-11

лестнице хорошо → Результатов: 35


1.

На день благодарения гостил младший сын с внуком, скоро 2 будет. В день отъезда сын собирает вещи, попросил с внуком поиграться, не вопрос. Смотрим мультики, потом внук исчезает, полез по лестнице на второй этаж. И тишина. Тишина с маленькими детьми всегда настораживает, первый признак неприятностей. Прислушался, шум воды. Ах е-мое. Поднимаюсь, сын принимает душ, дверь в комнату внука захлопнута. Во блин, он же ручку сейчас открыть не сможет - тугая. Открываю дверь, стоит перед дверью, молча. Отхожу от двери, внук выходит и спускается вниз в зал к телевизору. Какой-то только спокойный и притихший, на себя непохож.
Отвез их в аэропорт, по дороге прихватил жену с работы. Проводили. Вечером жена прибирается, зовет меня, кто гардину оборвал? Поднимаюсь, мать моя, гардина на полу вместе с жалюзями. Так вот почему такой притихший был, нашкодил и молчок. А я и не заметил! Ненаказанный уехал! Вот же прокол!

Через день жена рассказывает эту историю старшему сыну, заскочившего на огонек. Тот ржет. Вспоминает и рассказывает историю из детства, мы с супругой ее в первый раз услышали. Гостили у сестры жены с детьми, сестрички решили по магазинам прошвырнуться, меня с собой прихватили, а ее мужа, моего свояка с детьми оставили. Детишки расшалились, свояк у телевизора (все мужики одинаковы), какой то грохот из спальни, и тишина. Заходит, гардину со шторами оборвали. Играли в прятки, и мой младший за штору прятался, и на штору наступил.

Детей бить нехорошо, особенно чужих. Свояк по моему методу виновного запер в ванную, я такое наказание практиковал, изоляция от общества. Тот сначала орал, возмущался, в дверь стучал. Потом притих. И хорошо, продолжаем смотреть телевизор Потом свояк насторожился, что-то слишком хорошо и тихо. Пошел проверят, а там мой сын в отместку в ванну насрал, и стоит тихонько у двери. Нате вам!

Яблоко от яблони ...

2.

У нас в переходе метро последние года два поет под гитару парень. Ну поет и поет. Эка невидаль.
Поет красиво. Старается. Гитара звонкая. Репертуар богатый.
Картонный ящичек для сбора пожертвований прилагается.
Рядом, как правило, - двое-трое болельщиков - профессиональных попрошаек. Да девушка романтической внешности. Плюс случайные зрители.

Музыкант одет хорошо. Инструмент знатный, не копеечный.
В общем, на бродячего артиста совсем не похож.

Однажды я застал финал его концерта: чувак закончил петь, аккуратно поместил гитару в футляр и удалился с романтического вида симпатичной девахой, что взяла его под руку. Но что самое важное, - перед уходом, коротким движением ноги артист легонько пододвинул ящик с призами поближе к стеночке, вдоль которой разместились клошары.
Музыкант с пассией стали подниматься по лестнице, троица попрошаек чинно распределила премиальные.

Через полгода я застал похожую картину. Только девах стало целых две. Такого же романтического склада и привлекательной наружности.
А состав выгодоприобретателей был практически тем же, они неспеша делили брошенные монеты и купюры.

Наконец на днях я был свидетелем того, как наш менестрель совсем обнаглел. Он удалился в сопровождении аж ТРЕХ фанатеющих румяных наложниц, поочередно прихватывая их за талии.
При этом одна держала здоровенную охапку цветов, вторая волокла на себе гитару, а третья… Ей певец, показав на короб с финансами, внезапно приказал:
- Бери и неси..

И она взяла и понесла. И стала инкассатором.

А мы все, включая разочарованных попрошаек, поняли, что на одной романтике ни семья, ни тем более гарем, долго существовать не могут.

3.

MYSTERY SHOPPING

Прохладным осенним днем 2007 года мой приятель Валера сидел в приемной комнате автосалона Порше на углу 11-й Авеню и Вест 51-й Стрит в Манхэттене и наслаждался крепким горячим кофе. В Старбаксе такой кофе стоил бы 4 доллара – роскошь, которую он позволить себе не мог. Шел десятый месяц, как Валера потерял работу, и к настоящему моменту он был основательно на мели. Жалких остатков личного суверенного фонда еще хватало, чтобы платить за квартиру и электричество, но со всем остальным был полный швах.

Что же он делал в автосалоне Порше, - спросите вы? И я вам отвечу: - Зарабатывал деньги. Как? А очень просто. В Соединенных Штатах есть множество компаний, которые организуют mystery shopping или секретные покупки, чтобы собирать информацию о различных продуктах и проверять качество обслуживания. Начать работать для такой компании не составляет никакого труда: создаешь счет на их вебсайте и получаешь доступ к списку работ на сегодня. Выбираешь задание, которое тебе нравится, запоминаешь сценарий, выполняешь задание, посылаешь отчет. Через две - три недели получаешь деньги. Задания бывают всякие. Например, пойти в зал для фитнеса, провести там пару часов, а потом ответить на вопросы о приветливости и профессиональности персонала. Деньги за входной билет вернут согласно квитанции, ну и заплатят долларов 20-25 за труды. Немного, конечно, но и фитнес не работа. Занимаются mystery shopping как правило домохозяйки, у которых много свободного времени. И скорее для развлечения, чем для денег.

Валера занимался секретными покупками, чтобы экономить на еде. С утра выхватывал хорошие заявки на рестораны и, таким образом, бесплатно обедал или ужинал. Первое время он пытался брать и другие поручения, но после посещения парикмахерской в Гринич Виллидж зарекся. Тем не менее как выражаются американцы, никогда не говори никогда. В последний месяц Валере на глаза все время лезла заявка на автосалон Порше. По непонятной причине ее никто не брал, несмотря на внушительное вознаграждение в 200 долларов. Валера вчитался в требования, и ему стало понятно почему. Вроде бы все просто: явиться в автосалон, сказать, что хочешь купить базовую модель Порше Бокстер и сделать пробную поездку. Загвоздка была в требованиях к исполнителю. Заявка прямо указывала, что он должен соответствовать: жить в престижном районе, быть одетым в брендовую одежду, иметь на руке дорогие часы и вообще производить впечатление богатого человека. С наиболее трудной позицией (место проживания) у Валеры все было хорошо. После развода он задешево снимал у знакомого супера* крохотную студию в Верхнем Ист-Сайде, в двух шагах от Центрального парка. «Будь что будет» - решил наш герой и подписался на Порше.

Перейдя таким образом Рубикон, Валера осмотрел свежим взглядом свой гардероб и, не найдя ничего подходящего, решил купить все новое на кредитную карту, а потом сдать обратно. Ну и проделать тот же трюк с часами. Оставалось разобраться где именно одевается богатый и солидный народ. Покопался в интернете и выяснил, что президент Буш делает это у Брукс Бразерс. Туда и пошел. У входа его мгновенно подхватили два консультанта и промурыжили почти полдня. Из магазина Валера вышел с большим пакетом и чеком почти на две с половиной тысячи долларов. После этого идти в магазин Ролекса ему расхотелось, и он ограничился качественной подделкой всего за 120 долларов. Дома побрился, причесался, надел обновки, посмотрел в зеркало, полюбовался часами и... впервые с тех пор, как потерял работу, почувствовал уважение к себе.

Итак, стильный и даже где-то шикарный Валера сидел в глубоком кожаном кресле приемной автосалона Порше и наслаждался кофе. Немного поодаль в таком же кресле сидел безукоризненно элегантный пожилой японец и ковырялся в айфоне. Свой старенький телефон Валера достать не решился, а потому смотрел на левую из двух картин на противоположной стене и думал о том, что копировать современное искусство проще, нежели классическое. Разумеется, если имеешь дело с профанами. Тем временем айфон японцу, видимо, надоел. Он перевел взгляд на нашего героя, получил ответную формальную улыбку, и извинившись, заговорил:
- Принято считать, что на абстрактных картинах каждый видит свое. Вы все время смотрите на эту картину. Что вы на ней видите?
- А что здесь видеть? – удивился Валера, - Это паршивая копия картины Пауля Клее. Колорит искажен до неузнаваемости. Оригинал висит в цюрихском Кунстхаусе, называется «Uberschach». Значит, шахматы и изображены. И вообще это не абстракция, а экспрессионизм.
Несколько ошарашенный японец показал на вторую картину:
- А на этой?
- Это тоже Клее, «Пожар при полной луне». И тоже плохая копия. А подлинник, если я не ошибаюсь, - в эссенском музее Фолкванг.
- Господи, откуда вы это знаете?
- Интересуюсь искусством, - коротко ответил Валера.

Это была правда, но не вся правда. Вообще-то в прошлой жизни Валера был искусствоведом. Родился в Харькове. Там же до армии учился в художественном училище. После армии поступил в Ленинградский институт культуры, окончил его и по распределению уехал в Нижний Новгород, который тогда был Горьким. Работал в музее, учился в заочной аспирантуре. Все вроде было хорошо, но наступили 90-е. Волна эмиграции подхватила Валеру и выбросила на берег в Нью-Йорке. Первое время он не мог даже представить, что расстанется с искусством, но скоро понял, что без имени и связей ему не пробиться даже в смотрители музея. Тогда ему стало все равно, и он, как большинство знакомых, пошел на курсы программистов. Спросил у двоюродного брата, какой язык самый легкий. Брат сказал, что COBOL. Валера выучил COBOL и к большому собственному удивлению получил работу на третьем интервью. Появились деньги, но за них приходилось платить изнуряющей работой. Еще несколько лет он тешил себя иллюзией, что произойдет чудо, и он снова будет заниматься русским авангардом. Но чуда не произошло. Поэтому он безжалостно затолкал живопись куда-то в глубину сознания, чтобы не беспокоила. Даже перестал ходить на выставки...

Итак, Валера почти допил кофе, а в это время в проеме появился консультант и позвал японца. Японец жестом попросил его обождать, подошел к Валере, протянул руку, представился Джимом Накамура и пригласил нашего героя на ланч в «Бекко», итальянский ресторан неподалеку. Валера тоже представился и принял приглашение. Договорились на час дня, обменялись бизнес карточками. У мистера Накамуры на карточке было написано «Инвестор», у Валеры – «Эксперт в живописи». Эта карточка завалялась у него с той поры, когда он еще не потерял надежду работать по специальности.

Еще через пять минут появился другой консультант и пригласил Валеру. Он говорил с немецким акцентом и был по-немецки четок и деловит. Снял копию с водительских прав, сделал экскурсию по выставочному залу, принес ключи и дал Валере погонять на новеньком Бокстере по 11-й Авеню и боковым улицам. За полтора часа, которые пролетели как одна минута наш герой впервые в жизни понял, что машина – это не только от точки А к точке Б, а еще много чего. В результате, когда, согласно сценарию, сказал консультанту, что не может принять решение прямо сейчас, неизвестно кто был разочарован больше. К «Бекко» он шагал, как влюбленный после первого свидания: счастливо улыбался и разве что не пел.

В ресторане Валеру неприятно удивил сильный шум, но на втором этаже было гораздо тише. Японец уже ждал его за угловым столиком. После нескольких слов о погоде и прочих незначительных вещах мистер Накамура предельно вежливо перешел к делу:
- Я хотел бы поинтересоваться, если вы не возражаете, какого рода экспертизу вы предлагаете Вашим клиентам.
«Блин, - подумал про себя Валера, - ну не могу же я ему сказать, что пишу коды на COBOLе. Точно же подумает, что я над ним издеваюсь.» После этого рот нашего героя открылся и как бы сам собой уверенно произнес:
- Знаете ли, в Нью-Йорке и вокруг около миллиона русских. Среди них есть довольно состоятельные люди, которые интересуются русской живописью XX-го века. Я стараюсь помочь им сделать правильный выбор. Разумеется, с учетом соотношения цена – качество.
- Судя по всему, ваши русские неплохо вам платят.
- Не жалуюсь, - почти не соврал Валера, потому что жаловаться ему действительно было не на что.
- Знаете ли, - заговорил мистер Накамура после короткой паузы, - мы совершенно незнакомы, и все-таки я хочу рискнуть и попросить вас помочь мне в довольно щепетильном деле. Вы знаете, что такое mystery shopping?
Валера чуть не подавился своим карпаччо, но кое-как справился и киванием головой подтвердил, что, да, знает.
А японец продолжал:
- Я тоже некоторым образом вкладываю деньги в искусство и недавно заинтересовался русским авангардом. Как мне подсказали компетентные друзья, цены на него в Нью-Йорке все еще сравнительно низкие. Другие знакомые подсказали мне русскую галерею в СоХо, где, по их словам, можно приобретать интересные картины по разумной цене. Я там был, но окончательного мнения так и не составил. Поэтому я прошу вас сегодня же посетить эту галерею и поделиться со мной вашими наблюдениями. Почему именно вас? Потому что я никогда не видел вас на аукционах и могу предположить, что вы – лицо незаинтересованное. Конечно, я гарантирую справедливую оплату вашего труда, но ее размер я сейчас сообщить не могу. Она зависит от ряда обстоятельств. Рискнете?
- Рискну!
Новоиспеченные партнеры скрепили договор рукопожатием. Валера получил адрес галереи и приглашение на ужин в «Сасабунэ»** для подведения итогов.

Найти галерею оказалось легко. В ее витрине был установлен здоровенный экран, на котором сменялись самые известные картины, фотографии и плакаты художников русского авангарда. На двери висела табличка: «Только по предварительной записи». Рядом с табличкой наш герой заметил кнопку звонка и позвонил. Через минуту занавеска на двери сдвинулась, и Валера увидел постаревшее лицо своего сокурсника Игоря Хребтова.

На курсе, наверное, не было ни одного человека, который бы любил Игоря. Во-первых, он был заносчив, во-вторых, никогда не отдавал долги, в том числе карточные, а в-третьих, у него водились деньги и, по общему мнению, деньги нечистые. Источник денег был ясен: Игорь продавал иностранцам старые иконы. А вот происхождение икон было темным. Некоторые говорили, что он грабит деревенские церкви, другие – что на него работают несколько художников-иконописцев, специалистов по фальшаку. Никто, однако, не исключал, что он занимается и тем и другим. После выпуска Игорь получил распределение в Москву, и с тех пор Валера ничего о нем не слышал и никогда не вспоминал. Вспомнил, правда, один раз уже в Нью-Йорке, когда увидел магазин с русскими иконами недалеко от 5-й Авеню. А вспомнив, немедленно понял, что торговать Игорь мог только в плотной спайке с КГБ. И сразу стали понятны и терпимость деканата к его бесконечным прогулам, и хорошие оценки при нулевых знаниях, и распределение в Москву...

Постаревшее лицо Игоря Хребтова скрылось за занавеской, зато открылось дверь.
- Заходи! - пригласил Игорь, - Какими судьбами?
И снова, во второй раз за день, рот Валеры открылся и сам собой заговорил:
- Я тут у дантиста на Грин Стрит был. Заодно решил по СоХо пройтись. Увидел в витрине знакомые картинки, захотелось посмотреть на оригиналы.
Игорь улыбнулся ровно настолько, чтобы показать, что шутку он понял и что шутка ему не очень понравилась. А потом повел гостя через большое, похожее на склад помещение. Картины там присутствовали, но большинство из них были прислонены к темной стене и только некоторые стояли на подставках. Валера попытался их рассмотреть, переходя от одной к другой, но уже через несколько минут его попытка была пресечена:
- Ничего ты здесь не увидишь. Здесь у меня копии и недорогие полотна. А топовые вещи хранятся в специальном сейфе. Я их выставляю только во время аукционов. Пошли ко мне в офис.

В офисе стали вспоминать однокурсников, но разговор получился безрадостный: кто-то спился, кто-то умер, в олигархи тоже не выскочил никто. Перешли на актуальные темы.
- Ты каждый день в таком прикиде ходишь? – спросил Игорь.
- Конечно, нет! – засмеялся Валера, - Я работу ищу. Завтра у меня интервью в Чейзе***. Поэтому вчера я купил новый костюм. Сегодня в нем хожу, чтобы выглядел хоть немного ношенным. А послезавтра сдам, пока не стал слишком старым.
- А чем ты конкретно занимаешься?
- Программирую на COBOLе. А ты как сюда попал?
- От скуки. Работал в Министерстве культуры. В один прекрасный день стало обидно, что пять лет учился на искусствоведа, а занимаюсь перекладыванием бумажек. А тут такой тренд сверху пошел: продвигать русскую культуру за рубежом. Ну я через знакомых ребят нашел спонсора и открыл галерею. Уже пятый год в бизнесе.
- Нравится?
- Еще бы! Живу в центре мировой культуры, знакомлюсь с интересными людьми со всего света, путешествую и, что очень важно для меня, делаю полезную для России работу. Между прочим, если хочешь, у меня и для тебя есть работа. С ксивой ЮНЕСКО будешь ездить по небольшим городам на постсоветском пространстве, заходить в местные музеи, смотреть запасники. Если найдешь что-то интересное, дашь знать нам. Выкуп, вывоз – это уже наша работа, а тебе – 10% от финальной продажи. Подходит?
«Ах ты, гнида, – подумал про себя Валера, - в наводчики меня сватает патриот сраный. Залупу тебе на воротник!» А вслух сказал:
- Спасибо! Подумаю после интервью. Как тебя найти я теперь знаю.
Распрощались. Уже на улице наш герой вспомнил, что Игорь не предложил даже воду, но не почувствовал ни удивления, ни огорчения. Впереди был ужин в «Сасабунэ», и нужно было успеть принять душ и переодеться.

В ресторан Валера приехал первым, получил от метрдотеля меню и привыкал к ценам пока не приехал мистер Накамура и не сказал волшебное слово «омакасе»****. Сразу принесли графинчик с холодным саке и крохотные стопочки. Мистер Накамура налил своему гостю, гость налил хозяину, сказали «кампай»*****, пригубили. В ожидании еды обсудили Валерины успехи.
- Вас туда пустили? – поинтересовался мистер Накамура.
- Конечно.
- Почему конечно?
- Потому что мистер Хребтов мой однокурсник, мы вместе учились в течение 5 лет.
- Вы не шутите?
Вместо ответа Валера достал предусмотрительно захваченную дома фотографию и протянул мистеру Накамура. На снимке, сделанном скорее всего во время летней практики, группа студентов стояла на парадной лестнице «Эрмитажа». Мистер Накамура внимательно посмотрел на Валеру, нашел его на фотографии, затем показал на Игоря и продолжил:
- И что же вы можете сказать о мистере Хребтове?
- Все, что вы купите у него, будет или подделкой или краденым.
- Предположим. А картины он вам показывал?
- Скорее старался, чтобы я их не видел. Все что я успел заметить – два отличных полотна туркестанского авангарда: Подковыров и Карахан. Скорее всего подлинники и очень может быть, что из какого-то провинциального музея в Узбекистане. А Филонов почти наверняка подделка. Похоже, что сфотографировали его картину из тех, что в запасниках больших музеев, и по фотографии сделали неплохую в общем-то копию.
- А цены вы с ним обсуждали?
- Нет, не обсуждали. Не станет он со мной обсуждать цены. Он же прекрасно понимает, что меня ему не облапошить...
А тем временем принесли такие суши, что продолжать деловую беседу было бы просто кощунством и она сама собой прекратилась.

По пути домой Валера вновь и вновь перебирал детали прошедшего дня. Он никак не мог поверить, что все эти чудеса произошли с ним; и страстно желал, чтобы они продолжились, и смертельно боялся, что завтра вновь наступят серые будни. Дома вспомнил, что сегодня же нужно отослать отчет по автоцентру Порше, но так и не смог заставить себя работать. Плюнул на отчет и лег спать, но заснул только к двум.

Разбудил его зуммер домофона. Звонил швейцар, сказал, что к нему нарочный. Валера спустился вниз. Нарочный, молодой парень в велосипедном шлеме, вручил ему пакет и уехал. Валера поднялся к себе, посмотрел на часы - было уже около десяти. Открыл пакет. Там оказалась довольно толстая пачка 100-долларовых купюр. Начал считать и бросил после трех тысяч, а в пачке еще оставалось по крайней мере вдвое больше. «Вот так номер шоб я помер» - подумал Валера и одной рукой включил чайник, а другой телевизор. В телевизоре канал ЭйБиСи показывал выпуск последнх нью-йоркских новостей. Вдруг на экране появилось лицо Игоря, вслед заговорила симпатичная диктор:
- Сегодня утром известный русский арт-дилер Игорь Хребтов найден мертвым в своей квартире на Парк-Авеню. Следов насильственной смерти не обнаружено, однако на голове арт-дилера был полиэтиленовый мешок, туго обвязанный галстуком вокруг шеи. Полиция выясняет обстоятельства смерти. Основная версия - самоубийство.

Еврейская мудрость гласит: «В первую очередь человек думает о себе, затем – о своих близких, а после этого – обо всех остальных.» Валера не был исключением. Он заварил кофе, отхлебнул и предался печальным размышлениям на тему зацепят ли при расследовании его и даже есть ли у него алиби. Ясности в этих вопросах не было, что не радовало. Размышления прервал телефон. Звонила рекрутер. Спросила нашел ли он работу и сообщила, что есть контракт в Сити****** на 42 доллара в час. Продолжительность – полгода с перспективой продления, сверхурочные – 50% сверху. Одним словом, все как в прошлый раз. Выходить на работу завтра, интервью сегодня в час дня. Не встретив бурного энтузиазма на другом конце провода, стала извиняться, что не могла позвонить раньше, и добавила: «Да не волнуйтесь, они вас помнят. Интервью будет чисто формальным.» Дождавшись короткого «Спасибо, понял», пожелала удачи и положила трубку.

Уже не зная, радоваться ему или печалиться, наш герой включил компьютер, чтобы распечатать свежую копию резюме, и тут же зацепился взглядом за пакет с деньгами, о котором совершенно забыл. Хотел его спрятать в ящик стола, как вдруг заметил маленькую записку. Развернул. Прочитал короткий текст: - Спасибо! Жду вас в час дня у «Бекко».

Будь у Валеры больше времени, он бы наверняка уподобился буриданову ослу, который умер от голода, выбирая между двумя одинаково зелеными лужайками. Но у нашего героя не было времени даже на то, чтобы бросить монетку, Он уже закрыл дверь квартиры, но, куда поедет, все еще не знал. И только в тесном лифте, пока тот скользил вниз, вдруг вспомнил обитый серой тканью кубикл 2 на 2 метра, вечно недовольного менеджера, бесконечные унылые совещания и его чуть не стошнило. Вышел из подъезда, остановил такси, плюхнулся на заднее сидение и сказал одно слово: «Бекко».

...
Все места в Нью-Йорке, которые упомянуты в этой истории, являются совершенно реальными, как, впрочем, и сама история. Фотографии этих мест можно посмотеть на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.

...
*Домоуправ, также выполняет мелкие ремонты
**Один из лучших японских ресторанов Манхэттена
***Чейз Манхэттен Банк - крупный нью-йоркский банк
****Заказ на усмотрение повара
*****Универсальный японский тост. Означает «пьем до дна».
******Ситибанк - крупный нью-йоркский банк

4.

В соседнюю квартиру заселилось неопределенное число круглолицых и узкоглазых молодых людей. Регулярно курили на лестнице. Муж недавно курить бросил, поэтому был больше всех недоволен. Выбрал момент, вышел к ним на площадку и, хорошо артикулируя и активно помогая себя жестами, произнес «Курить – нет, плохо, нельзя!». Парни переглянулись, и один на чистейшем русском языке говорит: «Мы не китайцы, мы буряты».
Муж дверь закрыл, а затем и они, и мы хорошенько проржались.

5.

Молодая француженка говорит мужу:
- Жак, мне надо навестит больную подругу.
- Хорошо, дорогая, я тебя провожу.
Проводил её до подъезда. Когда жена стала подниматься по лестнице, муж увидел на её чулке дырочку.
Когда жена вернулась домой, муж говорит:
- Дорогая, у тебя на правом чулке дырка.
Жена поднимает юбку - дырка оказалась на левом чулке.

6.

Тут на сайте пишут мол, то, что не смешно — на другие сайты!!!
Ребята, смотрите от зари до зари Камеди Клаб! Там вот всегда...Ну прям обо....ржешься!
А на этом сайте иногда и несмешное нужно писать, и читать, сравнивать, то, что заставляет задуматься или сделать выводы.
Ладно.
О патриотизЬме.
В 1995 году, я, при душевном и финансовом содействии родственников, купил свою первую двухкомнатную квартиру в хрущевке, на 5-м этаже. Рай, просто рай! Даже сейчас живот болит от той радости и ощущения перспектив. Холостой!, с машиной (шестерка), молодой капитан милиции... Ух ты! К квартире в виде бонуса прилагался железный гараж в ряду с такими же 20-ю, прям в 50-ти метрах от моего подъезда.
Вот вышел на балкон, вон машина твоя во дворе, вон ТВОЙ гараж, лафа!
Рядом с моим гаражом был такой же, и им владел мужичок, лет 70-ти на вид. Не ДЕДушка, а именно бодрый оптимистичный мужичок. Рост чуть пониже меня (175), всегда в костюмчике сером, подстрижен, руку крепко сухо жмет, иногда беседовали о том о сем....
Так вот у него гараж был типа квартиры, он туда свет провел, холодильник, телек простенький, диванчик, стульчики и все чисто, опрятно... Он свою шестерку выгонит, помоет для порядка и сидит на диванчике, с соседями по гаражу или по подъезду болтает, всегда рюмочка у него на готове для гостей, водовку я ему от щедрот ментовских иногда подкатывал, так, от души за сердечность.
Кроме того что он — дядя Коля ничего о нем не знал, сосед и сосед. Нормальный активный мужик, помогает если что, советует всегда по теме, всегда ждет от меня историй о проишествиях в городе.
Вот, как-то в в будний день был у меня выходной. Лето, птички, топольки во дворе. Выхожу на балкон обозреть окресности и вижу: несколько шнырей лет до 15-ти к моему соседу к гаражу подходят и что то ему втуляют. Ну разное бывает, типа может дорогу спросить, а дядя Коля вдруг с диванчика так резво встает и очень нехило одному отщепенцу по морде. Вложился аж сам упал, ну и этого пряника уронил. А эти черти его за пиджак и в гараж тащат.
Я аж пивом поперхнулся помню. Срываюсь и по лестнице в тапочках метусь, в руках дистанционная трубка (сотовых не было у меня тогда), ору в дежурку мол давай наряд ко мне во двор!!
Подлетаю (тапочки суки слетели), в гараже месилово, дядя Коля нихера не сдался, уже без пиджака, в порваной светлой рубашке, которая вся в крови, в грязи, вяло, но машет руками, а эти пидоры его заламывают и от души ногами месят!!!
Не скрываю, от куража, обиды, молодости и умелости (служил в ВДВ) херачил и рвал этих недорослей от души. Хер ли — щенки! Даже когда по углам забил этих ублюдков, орал и мудохал чем под руку подвернется...блять, плачат, ...кровь, гавно и сопли....ручками закрываются «не надо!! не надо!!»
«Не надо?? Блядь!»
А тут и чапаевцы (наряд по ОВД) подлетели, хер ли, скучно!, капитан их «погибает», ехали долго и настроились соответственно... Влетели, посмотрели. И давай пиздить дубинками уебков, хорошо хоть под шумок дядю Колю не замесили...Я уже им ору, мол «всЁ!! всЁ!!! всЁ!!!». Тут еще другие патрули подлетели, но там уже легче, все нужные лежат в моче, ненужные дядю Колю отмывают, ощупывают... Скорую все-таки вызвали, сурово его отхерачили на старости лет...
Ну там нудотина началась, им 13-14 лет, родители такие же уебки алкаши воют, мол детей отпиздили менты позорные, я потом с дядей Колей и патрульными по прокуратурам, больницам лазили, но получается, что дядя Коля меня и других из наряда отмазывал. Меня, капитана! Мента позорного!
А всего то хотели эти олухи малолетние машину у деда отжать. Зачем?! В этом же районе жили.
Ну да ладно.
В очередной раз ставлю свою машину в гараж и к дяде Коле захожу, мол ну ты чо там? Сосед...
А он на диванчике сидит грустный, сникший и какие то файлы с газетными вырезками расскладывает. На столике бутылка с рюмочками, килька наша астраханская, хлеб чёрный. «Садись», говорит. Вот, мол, смотри, каким я был. Я взял самую жёлтую заметку газетную, а там два парня на фото. Молодые, обнимаются, сержанты. И читаю, мол группа из 26 десантников-разведчиков должна была занять и удержать мост до …...
При захвате моста погибли 3-е разведчиков, при удержании моста все остальные — остались в живых только 2 сержанта и … среди них ДЯДЯ КОЛЯ!!! Такой же худой, стриженый, без медалек, обнимает другого сержанта на фотографии. В этой разведгруппе ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА получило потом 4 человека! Сурово месились мужики....
От оно чЁЁЁЁЁ!
Читаю другие вырезки, а он оказывается не дядя Коля, а Николай Васильевич, орден Красного Знамени, 2 ордена Славы, 2 Красной Звезды, За Отвагу, за освобождение почти всей Европы!!!
Я, как человек военный, аж присел. Ходили по прокуратурам, следователям, а он ни разу не сказал, что человек заслуженный, верил наверное в силу закона и порядочности всех за кого воевал.
А в этот раз сидели, попивали по 50, а он не о войне рассказывал, а о том, о чем мечтали на войне его сослуживцы. Как-то грустно, с паузами. Конечно выглядело наивно, но я не перебивал, видел что он себя там, ТАМ, вспоминает. Сильным, молодым, уверенным, готовым захватить мост, а не седым усталым стариком, которого могут просто так отхерачить русские пацаны, за просто так.
Отвел домой, сдал бабушке, ушел аж в слезах...
Уебков наказали сами, с помощью участкового и отдела по борьбе с наркотиками. Всех по несколько раз, под шумок и родителей их нагнули.
Смысл не в том, что этих деток мудохали по нашему указанию не раз и на сегодня почти все они в могилах по разным обстоятельствам, а в том что дядя Коля умер через полгода, зимой, людей было просто до неба, губернатор, свора его, оркестр, лафет, сопровождение, речи, залп, а я почему то мечтал глядя на него в гробу, седого и стриженного, чтобы эти молодые ребята, которые его избили, наши русские ребята, подохли жуткой смертью.
Да, перечитал, как то коряво я о патриотизме.
А вчера сын, 16 лет, принес 2 транспаранта для «Бессмертного полка» с моими дедами, а его прадедами. Я и не знал где он фотографии прадедов нашел, вроде спрашивал когда-то, удивлялся раньше когда он с серьезным видом узнавал что за медали у них на фото, спрашивал о том, что я помню о них. Я то, дурак, себя вспоминал, когда сыну о прадедушках рассказывал, жалел что не все слушал, не все помню, а вчера аж башка взорвалась — А кто же кроме меня сыну о героях расскажет? Как говорил Юрий Никулин: «Помнят же руки!» Так и я, как то вдруг вспомнил рассказы дедов и о финской, о страхе, о боли, и о жопе после войны... Всё что помню — расскажу сыну!
С Днём Победы!

7.

Комсомольское задание

Было это, видимо, в 86 году, я всего год как закончил МАТИ (мальчишка совсем), но уже работал на кафедре, вел лабораторки.
Вызвал меня заведующий и говорит.
- Тебе комсомольское задание.
Я конечно, не сильно обрадовался, начало ничего хорошего не предвещало.
А он продолжает.
- Знаю ты программировать умеешь.
У меня на сердце отлегло. Программирование! Это же мое любимое занятие тогда было. Я собственно этим и жил. Институт для меня арендовал и оплачивал машинное время, я писал программы на фортране, ходил в ВЦ Госкино СССР, считал на ЕС 1032 преимущественно по ночам. Дневное время почти всегда расписано было среди сотрудников Госкино. А ночью - студенты, аспиранты.
Короче – охота пуще неволи - сам по собственной инициативе бегал в машинный зал несколько раз на неделе, а то и по выходным.
На кафедре у нас тоже стала появляться вычислительная техника. Закупили несколько машин ДВК и пару Агатов. В ДВК – накопителями были обычные аудиокассеты, а программы для болгарских Агатов записывали на пятидюймовые флоппи диски, которые мы получали у заведующего лаборатории под расписку и должны были вернуть в случае увольнения, и не в силу секретности информации, а как материальную ценность.
Я писал программы, на Бейсике, которые использовались в учебном процессе. На методичках гордо красовалась моя фамилия и непривычная для кафедры надпись: «Лабораторная работа с применением ЭВМ»
Я как про программирование услышал, сразу отрапортовал
- Я готов.
А заведующий - я так и думал, и продолжает.
- Есть у нас подшефная школа.
Я понял, что рано обрадовался, но не перебиваю, слушаю.
- Школа, сразу тебе скажу - не простая.
Он одну мысль не закончил и сразу перескочил на другую.
- У нас ведь в стране как. Мы ведь не только избранных должны учить, не только тех, кто уже поумнел и готов знания впитывать. У нас для всех обязательное десятилетнее образование и для интеллигенции, и для детей рабочих.
Что-то он издалека заходит - пронеслось у меня в голове.
- Это они сейчас многие не понимают, что без ЭВМ никуда – продолжал Нестеров. А ты сам видишь - программирование, информатика, кибернетика, куда сейчас без кибернетики?
- Сейчас никуда - согласился я.
- Вот - подхватил Нестеров, там рядом с этой нашей подшефной есть специальная английская и в ней для детей все условия - и лучшие учителя, и разные изыски. Но не все успевают в английском, и куда их не на улицу же. Их переводят в нашу подшефную - вводил меня в курс дела Нестеров. Рядом в районе еще школы есть, тоже такие знаешь, для деток способных родителей. И там тоже не всех тянут после восьмого класса. И все эти, так скажем, сложные подростки где-то должны учиться, а не шляться по подворотням. Понимаешь? – спросил меня наконец заведующий.
- Конечно, утвердительно закивал я в ответ.
Вот - говорил Алексей Федорович – скажу тебе честно - учитель информатики там не прижился. Что-то у него со здоровьем кажется пошло не так. И учителя по химии нет. И взять их сейчас неоткуда. А информатика детям необходима.
Короче, школа тут рядом через дорогу, иди тебя сейчас там ждут – девятый класс. Если хотя бы один семестр продержишься, уже засчитаем тебе это как общественную работу за целый год.
- Что же я им преподавать буду?
- Как что, информатику, ведь химия – это не твой профиль.
- И что есть учебник, по которому читать?
- Да какой там учебник...
- Расскажи им, что сам знаешь, введи в курс дела. Я слышал, в других школах язык Бейсик учат, тебе же он знаком.
- Знаком - говорю.
- Вот и замечательно, прямо сейчас и иди, там тебя ждут.
Пришел я в школу – школа как школа. Вполне приличная, вроде.
Я как вошел, меня сразу вычислил и пошел мне на встречу невысокого роста суетливый мужчина с огромной копной курчавых волос.
- Александр Николаевич, поприветствовал он меня – мы вас заждались. Пойдемте я вас в класс отведу – у вас сегодня первый урок информатики.
- Да что вы? - удивляюсь. - Так вот с места в карьер?
- Вы же профессионал, что вам стоит.
Поднимаемся по лестнице - вокруг снует ребятня.
- Макароныч, ты кого нам привел? – интересуются, как я понял, мои потенциальные кибернетики.
Вошли в большой просторный класс. Это было время перемены, а потому дети в классе вели себя раскрепощенно. Часть учеников стояли на подоконнике в полный рост, что-то рассматривали на улице и хлопали ладошками по стеклу. По классу летала мокрая тряпка. В дальнем конце на парте лежала упитанная девочка, и какой-то мальчик ее щекотал двумя руками, прии этом девочка извивалась, визжала и отчаянно брыкалась. Крики девочки тонули в разноголосице перемены.
- Макароныч, ты кого к нам привел? - повторил вопрос какой-то прилежный ученик.
- Это ваш новый преподаватель информатики! - прокричал Макароныч и предательски смылся.
Не буду описывать всех своих мучений. Комсомол бросал молодежь на самые тяжелые участки работы и это не метафора, а сущая правда. Время было не простое. Компьютеров в те времена в школе не было, интереса к языку Бейсик не наблюдалось, обязательное десятилетнее образование и партийная дисциплина свели нас в этой школе на целый семестр и лично я запомнил это испытание на всю жизнь.
Пока я писал на доске операторы изучаемого языка Бейсик в классе происходило разное. Девочки доставали помаду, мазали губки, подводили ресницы. Мальчишки вытаскивали карты. Как только я оборачивался - запрещенные предметы прятались. Особо злостных я выгонял.
Был в классе такой Журкин – мелкий и на редкость шкодливый паршивец. Я все пытался его поймать и никак не мог. Он буквально чувствовал, когда я обернусь и делал какую-нибудь гадость за секунду до этого. Чаще всего он подкидывал чей-нибудь портфель или сумку к потолку. В момент, когда я оборачивался портфель был в воздухе, а Журкин сидел за партой, сложив руки как примерный ученик. Я видел лишь как с потолка падает портфель из него вываливаются учебники, тетради, по полу катится яблоко, разлетаются из пенала карандаши и ручки. Минут пять или десять после этого в классе царило оживление. Ученики ползали под партами, собирали мелкие предметы. Как я ни старался - поймать Журкина я не мог.
И вот прошло лет семь-восемь, я уже 4 года как ассистент, у меня трое детей, вместо проблем с комсомольскими поручениями появились другие. Я иду по родному Тверскому бульвару, и думаю свои горькие думы – надо ехать на конференцию в Тульский Политех и хорошо бы костюм новый купить, в этом уже выступать нельзя. Хочется купить более или менее приличный, а где на такой денег взять - совершенно не ясно?! Жене хотел купить пуховик. Видел в комиссионке импортный пуховик, но денег он стоит каких-то не реальных! Дети буквально моментально из всего вырастают.
И так я глубоко погрузился в свои заботы, не сразу понял, что меня окликает кто-то:
- Алексан Николаич!
Смотрю, лицо знакомое, а где видел его вспомнить не могу.
Парень солидный крепкий. Где ж я его видеть мог.
И тут он мне:
- Не вспоминаете? Журкин моя фамилия.
- Журкин, - говорю - ну надо же, вот так встреча. Вымахал-то как! Как ты? Где? Что?!
Он тоже обрадовался:
– Я нормально. Как вы? Все там же?
- Да, - говорю, - все там же - защитился, преподаю, детей уже трое, забот прибавилось, конечно. Ты-то как? Программистом не стал случайно?
- Какой из меня программист, Алексан Николаич, - застеснялся Журкин, - так мелкий бизнес больше.
- А что за бизнес?
- Даже не знаю, как сказать. Солнцевские, слышали, наверное, вот они сейчас подо мной ходят. Может мой телефон запишите? Мало ли что, если кто вдруг наедет.
- Да нет, спасибо, - сказал я, - кто на меня наедет?!
А про себя подумал: кому придет в голову на меня наезжать?! И вспомнил рассказ Чехова «Толстый и тонкий».

8.

Мне подарили сертификат на флоатинг.
Как говорил герой Евстигнеева в фильме «Старый Новый год»: - «Тоже ужас»!

Я сертификат потерял, и забыл про него. А жена моя не из простых. Она сертификат нашла и припомнила мне.
- Надо, - говорит, - обязательно сходить. А то, получается, что ты подарок не принял, а обратно же подарил тем, у кого его купили.

Диалектикой меня убедить легко, потому что я нить быстро теряю.

Флоатинг это когда тебя кладут в герметичную камеру с насыщенным соляным раствором, и ты там без связи с внешним миром час паришь в невесомости. Через это случается просветление, перерождение, контакты с умершими диктаторами и творческий прорыв.

Побежал после работы куда-то в клинику на задворках Савеловского вокзала. Все думал – каково это? Вот приду я один туда. Надо же как-то раздеваться. Не лезть же в эту камеру в одежде. Вдруг там другие люди, а я не похудел не только к лету, но и к флоатингу?

В клинике мне сразу понравилось. Там бахилы дорогие - не голубые полиэтиленовые, а целлюлозные, коричневые и с прокладочкой. С ботинок не течет, чувствуешь себя уверенно.
На стене портреты всех врачей. У кардиолога фамилия Ворслов.

- Присаживайтесь, - говорят. Они всегда говорят «присаживайтесь», будто я в дверях на корточки должен опуститься. – Вас позовут.

Прошло полчаса, и я уже, надо сказать, неплохо отдохнул и даже, в некотором роде, просветлился. Был готов идти домой и рассказывать, как я хорошо провел время. Но тут мне сказали, что моя камера готова. Кто из людей, живущих в России, не мечтал услышать этих слов?

В кабинете флоатинга мило, только света маловато. Но это для просветления так нужно. Сопровождающий меня санитар сказал:
- Раздевайтесь. Вот тут лежит вазелин.

Пока мой ум метался в поисках верной трактовки, санитар добавил:
- Мелкие ранки лучше смазать. Чтоб не саднило.

Через минуту я остался один в полутемной комнате с душем и камерой сенсорной депривации, которая снаружи была похожа на электрическую машинку из парка развлечений, а изнутри - на гроб.

Внутри там неплохо. По крайней мере, тихо и темно. Хотя, у меня и в подъезде так же примерно.

Вода только в уши затекает и мелкие порезы саднят. Но об этом меня предупреждали.

Вроде бы, здесь мне предлагалось успокоиться. И действительно, все к тому располагает. Лежишь в глухом гробу с ощущением того, что тебе выкололи глаза. Чего уж тут волноваться, да?

Но зад в этой невесомости время от времени касается стен камеры, а они такие осклизлые и теплые, что хочется сбегать за пемолюксом.

Все прыщи начинают чесаться, а в глазах режет от соляных испарений.
Так я себе и представлял просветление.

Когда я полностью отстранился от внешнего мира и всех физических ощущений и перестал слышать шум своей текущей в жилах крови, кто-то резко отрыл крышку гроба, извинился и закрыл ее обратно.

Оставшееся время сеанса – сколько его было, сказать трудно, потому что смысл сеанса в отсутствии времени как объективной категории – оставшееся время я думал даже не о том, что у меня могут украсть часы и бумажник, которые я, конечно, не взял в гроб, потому что у оного нет карманов, я думал о том, что, возможно, сейчас в одной полутемной комнате со мной находится человек и тюбик с вазелином.

Все условия для перерождения, просветления и супершавасаны – хер его знает, что это, так на сайте написано.

Наскоро смыв с себя соляную оболочку, я бежал вниз по лестнице, туда, где висел портрет кардиолога Ворслова.

- Спасибо, - говорю, - всего доброго!
- Приходите еще, у вас по сертификату два сеанса осталось.

Главное, - думаю, - что подарок не пропал.
Себе назло, на радость людям.

9.

Пошел сегодня одного человечка на станцию встретить, иду по подземному переходу, смотрю, - впереди мамашка с коляской по лестнице поднимается. И так она надрывно эту коляску по ступенькам за собой тащит, тыгдым-тыгдым, тыгдым-тыгдым, у ребёночка только голова туда-сюда клац-клац, клац-клац. Просто никаких сил смотреть. Подскакиваю, коляску хвать. А ведь нельзя, спина у меня сломана. Но никак мимо пройти не могу, обязательно надо свои великолепные душевные качества проявить. Ну да ладно, что по сути весу-то в том ребёночке? Не сломаюсь поди.

Короче, хватаю колясочку эту с ребёнком, только пару шагов сделал, чувствую - бэмц! Сейчас у меня или пупок развяжется, или остатки позвоночника в штаны ссыпятся. Просто какой-то невероятно тяжелый малыш попался. А на вид так и не скажешь. Совершенно вроде обычный карапуз. Сидит такой, не боится ни капельки. Очень хороший ребёнок. Не ребёнок, ангел. Но очень тяжелый. И смотрит так серьёзно, где-то даже с сочувствием. "Что мол, дядя, тяжело? Терпи теперь. Кто ж тебя заставлял чужого ребёнка хватать?"

И вот несусь я значит с этим ребёночком по лестнице вверх, а мамашка где-то сзади - "Мужчина! Ой, мужчина!". Но до мамашки ли мне? В виске только одна мысль бьётся - только бы добежать. Только бы не уронить. Только бы не упасть замертво.

Последняя ступенька, уффф! Добежали, слава богу. Коляску на землю ставлю, в спине хруст, наклоняюсь к малышу, спрашиваю: "Что ж ты тяжелый-то такой?" Тот глазами хлоп-хлоп, а мамашка сзади, запыхавшись:
- Ой, мужчина, спасибо вам!
А у самой щёки аж пылают. То ли от мороза, то ли об бега, то ли от стыда.
- Я всю дорогу за вами бежала, хотела сказать! Там в коляске, в поддоне, - мешок картошки! Вам не тяжело было?

Мне? Тяжело? Да ладно! Какой-то мешок картошки. Не цемент же, не блины от штанги. Что ещё и возить в детской коляске, как не картошку? Ну не памперсы же в самом деле!
Так я подумал, но вслух конечно сказал:
- Ну что вы! Я даже не заметил.
И похрустывая четвёртым позвонком, несгибаемой походкой Дарт Вейдера почапал своей дорогой.

Всё? Нет!
Иду обратно, думаю - хрен я больше через ваш подземный переход пойду. С вашими колясками, мамашками, какашками, картошками, нахрен! Прямушкой пойду, по путям. Иду, снежок валит, рельсы блестят, вокруг ни души, красота. И вдруг откуда ни возьмись - "Сыноооок!" Да что ж за день такой?
Смотрю - барабулька. Стаааааренькая, еле ноги переставляет. Откуда взялась - непонятно. Только что не было, и нате. Нарочно меня караулила что ли? "Ой, сынок! Дай бабушке руку! Скользко - страсть! Совсем что-то ноги не слушают!"
Ну что ты будешь делать? Осмотрев внимательно бабушку на предмет поддона с картошкой, и ничего подозрительного не обнаружив, подал руку. Только мы один путь одолели, тут навстречу группа лосей. Школьники, но здоровенные, каждый выше меня, четыре штуки. Идут, смеются, весёлые, может с тренировки. Тут уж я не растерялся. Говорю - Эгегей, тимуровцы! А ну-ка взялись быстренько, помогли бабушке через рельсы перебраться!

Те даже не замешкались. Моментально взяли барабульку в кольцо, под руки хвать, и кааак попёрли! Только снег из-под копыт. Слышу скрозь смех:
- Бабушка, да вы ногами-то не дрыгайте! Вы их просто подожмите!
Я ещё успел крикнуть вслед:
- Э, пацаны, это не конрстрайк, это всамделишная бабушка!
Но они уже неслись где-то вдалеке по полосе отчуждения, бережно сжимая бабушку крепкими тренированными плечами.

А я шел неспеша, вслушиваясь в свой четвёртый позвонок, и думал, что помогать людям это конечно хорошо и правильно. Но при этом нужно непременно уточнять, что у них там в поддоне.

10.

- Да успею я, успею! – оправдывался Сашка пятясь вниз по лестнице, - можешь даже не волноваться. Полдвенадцатого как штык. Я ж тебя никогда не обманывал?! Вот успею и все! Веришь?!

- Конечно верю, дорогой! – отвечали из дверей Ленка и ее фальшивый энтузиазм, - ты все-все успеешь до полдвенадцатого. Всего пятнадцать детей за четыре часа. Не задерживайся, милый! – последним ее словом можно было бы забить пару двухсотмиллиметровых гвоздей, пока оно не растаяло в напряженном воздухе лестничной клетки.

- Пока, дорогая! – Сашка развернулся и побежал, перепрыгивая через ступеньки. – я все успею,

- Пока, пока! – Ленка захлопнула дверь и машинально посмотрела в зеркало.

- Красотища, - немного скептически подумала она, - попробуй только не успей! Я тебе, гаду бородатому, устрою. И каждый новый год вдвоем у нас будет принято начинать с убийства опоздавших Дедов морозов. Традиция у нас такая будет, сразу после салата оливье, шампанского и мандаринчиков. Оливье! Рыбный с лососем, селедка под шубой, мимоза, печень трески, гусь с яблоками, шпроты выложить, - напомнила себе Ленка, встряхнула головой, отгоняя кровожадные мысли и отправилась на кухню осуществлять.

За Сашкой захлопнулась дверь подъезда. Предновогодний вечер был тих, морозен и пуст. Искрился легкий снежок под редкими фонарями, занося следы последних прохожих. До нового года оставалось четыре часа. Сашка поправил накладную бороду, застегнул красную шубу, закинул мешок с подарками на левое плечо и побежал.

За оставшиеся четыре часа начальнику отдела снабжения трикотажной фабрики номер 22, профоргу и профсоюзному Деду морозу Александру Ивановичу Резнику, предстояло поздравить пятнадцать фабричных детей с Новым годом, сделать предложение своей будущей жене, Ленке, и уже потом встретить их первый новый год вдвоем. Времени у него оставалось немного, поэтому бежал он шустро и почти уже добрался до первого адреса.

Поставив набитого яблоками гуся в духовку и оттащив на стол выложенные в праздничную селедочницу шпроты, Ленка сняла фартук и опять посмотрела на себя в зеркало. Удовлетворенно кивнув своему симпатичному отражению, она села в глубокое кресло передохнуть.

Привлеченный шпротным ароматом в комнату приперся черный как ночь кот Василий одним взглядом оценил ситуацию. Поняв, что не успеет безнаказанно добраться до стола, проскользнув мимо хозяйского кресла, запрыгнул к Ленке на колени и подсунул голову ей под руку.

Ленка почесала коту за ухом, мысленно пообещала отдать ему лишнюю шпротину, вспомнила Сашку, от души пожелала ему успеть и хотела было снова пригрозить убийством за опоздание, как неожиданно для себя уснула. До Нового года оставалось два часа.

Когда Ленка открыла глаза, настенные часы показывали без десяти двенадцать. Ленка встала. Не обращая внимания на доедавшего шпроты кота, она быстро обыскала все закоулки однокомнатной квартиры. Она даже на балкон заглянула. Сашки не было, а минутная стрелка подвинулась на две минуты вперед.

- Опоздал! – подвела Ленка итог поискам. – Скотина, сволочь, мерзавец, - она подошла к столу и мстительно взвесила в руке бутылку Советского шампанского, - нет, сразу убивать не будем, пусть всю жизнь со мной мучается.

Напуганный было Ленкиными жестами кот понял, что хозяйке не до него и снова вернулся к шпротам. Не снимая фольги Ленка открутила проволоку, бабахнула пробкой в потолок, представляя на нем Сашкину физиономию, наполнила бокал и посмотрела в сторону входной двери. Сашки не было, а кот не обратил на выстрел никакого внимания.

- Точно опоздал, - тоскливо подумала Ленка, глядя на экран телевизора, где беззвучно шевелил губами президент, поздравляя страну.

Подумала и пошла к входной двери, держа в руках фужер с советским шампанским. Сама не зная зачем прислушалась к происходящему на лестничной площадке, снова покрутилась перед зеркалом и вернулась к столу еще более рассерженной. Включила звук телевизионному президенту, сильно стукнула его рюмкой по широкому, холодному лбу.

- Будем здоровы, господин президент. Козлы вы все, мужики, да. И ты Васька тоже козел, чего смотришь? – поприветствовав таким образом кота с президентом, Ленка выпила, не дожидаясь боя курантов. Закашлялась. И кашляя поняла, что Сашка просто так не опаздывает, а значит с ним что-то случилось. А раз случилось, то надо искать. Немедленно. Потому что если не искать, то еще хуже случится. Совсем страшное вплоть до самого страшного что ни на есть.

С расстройства Ленка выпила еще шампанского и позвонила Гошке, Сашкиному другу и их однокласснику.

- Гоша, ты мне друг? – спросила она в трубку из которой доносилось женские голоса, смех и легкое повизгивание.

- И тебя с Новым годом, Лен, и Сашку с новым годом, - стандартно ответил Гошка, - конечно, друг.

- Тогда одевайся и пойдем Сашку искать. Он ушел детей поздравлять и не вернулся.

- Может утром пойдем, Лен? – робко поинтересовался Гошка, - у меня ж гости…

- Знаю я твоих гостей: Наташка, Нелька и Галька. - отрезала Ленка, - никуда они от тебя не денутся. Через пятнадцать минут жду.

- Умеют же эти женщины уговаривать, - думал Гошка подходя к Ленкиному подъезду, - особенно Ленка.

Последние слова были произнесены вслух, потому что пританцовывавшая от холода Ленка действительно имела вид симпатичный, жалкий и способный уговорить кого угодно.

- Чего так долго? – Гошка моментально был, подхвачен под локоток, взят в оборот и окружен словами, - Быстрее не мог? Нам пятнадцать адресов обойти надо, а ты время тянешь. Наши фабричные, я у Сашки список нашла. Ты заходишь, про Сашку спрашиваешь, сведения собираешь, а я тебя внизу жду.

- Может наоборот? – Попытался возразить Гошка, - а то меня не так поймут.

- Это меня не так поймут, Гоша, а ты человек пьющий, тебя вообще ни о чем спрашивать не будут. Пришел и пришел.

- Пришел и пришел, - подтвердил Гошка выйдя из дома после посещения первого адреса, - не, не так: пришел, выпил, выпил, ушел. Тут водка у людей, Столичная. А Сашка тут был, но тоже уже ушел. И мы ушел. В смысле к следующим пошел.

Из третьего адреса Гошка вышел тих и задумчив.

- Коньяк. Армянский. Многозвездочек, - подойдя к Ленке Гошка икнул и откусил от зажатого в кулаке соленого огурца, - Лен, может мы пару адресов пропустим? А то мне собранных сведений как-то хватает уже.

- Первую и двенадцатую убрать? – съехидничала Ленка, - первая идет плохо, а после двенадцатой я вырубаюсь.

- Я после пятой вырубаюсь, Лен, - обиделся Гошка, - у нас стаканами наливают, на мелочи не размениваются. Давай хотя бы с конца списка начнем, а?

- Нет, Сашка по порядку шел, и мы по порядку пойдем, - проявила Ленка свойственную ей логику и несвойственное упрямство, - а с конца пусть кто-нибудь другой ходит.

- Дед мороз? – пьяно пошутил Гошка, - пусть ходит и Снегурочка еще обязательно.

- Иди, Снегурочка, - подтолкнула его Ленка, - нам спешить надо.

Идти до следующего адреса было четыре квартала, мимо опорного пункта охраны правопорядка.

- Давай зайдем, на всякий случай, - предложил Гошка, - может Сашку без нас нашли уже.

- Там не наливают, - предупредила Ленка, но зайти согласилась.

В небольшом помещении опорного пункта было жарко, поэтому рубашка сидевшего за столом старшины милиции была расстегнута, а галстук регат висел на галстучной булавке. Старшина морщил лоб, топорщил усы и боролся на руках с сидевшим напротив него мужчиной в красной шубе, отороченной белым. Мужчину можно было бы принять за деда мороза, но длинная борода его болталась на резинке со стороны спины.

- Здравствуйте, - поздоровалась Ленка, - С Новым годом, с новым счастьем! А вы Деда мороза не видели?

Ленка поздоровалась, а Гошка подошел к мужику в красной шубе и подергал его за бороду. Неизвестно зачем.

- Здравствуйте, - пропыхтел Старшина, припечатавая руку соперника к столу, отчего тот моментально заснул, - С Дедами морозами у нас все хорошо, выбирайте любого! – он щедро махнул рукой куда-то за спины Ленки и Гошки. – Сегодня даже Снегурочка есть одна, вам не надо?

Ребята обернулись. У стены, на откидных деревянных креслах, ранее украшавших собой какой-то клуб, спали в разных позах три деда мороза и одна Снегурочка.

Одного взгляда на четыре символа Нового года было достаточно, чтоб убедиться: Сашки среди них не было. Гошка подобрал лежащую на полу косу Снегурочки и положил на свободное кресло.

- Отстань, нахал, - не просыпаясь пробормотала Снегурочка, - я сегодня с дедом, не видишь, что ли?

- Конечно видит, - ответила Ленка за Гошку, - и очень спешит. Спасибо, товарищ старшина, нету у вас нашего Деда мороза, пойдем мы.

- Если вам конкретный Дед мороз нужен, - развел руками усатый Старшина, - то надо в ТЮЗе посмотреть. Нам поступило распоряжение, их в ТЮЗ свозить, если сами ходить не могут. С черного хода туда заносить, Снегурочек налево, остальных направо.

- Спасибо, - поблагодарила Ленка, они вышли на улицу, и пошли дальше, поеживаясь от порывов резкого ветра.

- Пойдем в ТЮЗ, тут недалеко, - предложил Гошка, - потом дальше по адресам, если там нету. А то меня шатает уже от поисков. Шестьсот грамм информации на полбутылки шампанского даже для меня много.

- Тут дворами как раз к «заднему крыльцу» театра выйдем, - согласилась Ленка сворачивая в проулок, - быстрее будет.

Минут через двадцать, окончательно замерзнув они увидели, что у черного входа театра стоит милицейский «бобик». Выждав минуты три, после того, как вернувшиеся из театра милиционеры сели в машину и уехали, они вошли внутрь. Никто не спросил «куда?». Никто не поинтересовался пропуском. Некому было интересоваться. Длинный, полутемный коридор уводил прочь из совсем небольшого фойе. В конце коридора виднелись две полоски света из двух приоткрытых дверей: справа и слева

- Налево? – с надеждой спросил Гошка.

- Направо! – отрезала Ленка, - сказано было: налево – Снегурочки, направо – все остальные. И не делай вид, что не помнишь.

- Направо, так направо, - примирительно сказал Гошка, - не сердись Лен, сейчас Сашку разыщем и домой пойдем праздновать.

И не обращая внимания на Ленкино «пойдем, пойдем, только я его сначала прям тут убью» Гошка открыл дверь направо.

Большой, хорошо освещенный двумя театральными люстрами, зал был заполнен разнообразной мебелью вперемешку с разноцветными и кто-где спящими Дедами морозами. Причем среди Дедов морозов проглядывали хорошо различимые кокошники и косы Снегурочек.

- Как думаешь, Лен, - Гошка потер рукой замерший подбородок, - у нас милиционеры право от лева не отличают, или они тут сами уже по интересам перепутались?

- Молчи, охальник, с интересами, лучше помогай Сашку искать.

- Как же я его тут найду, когда их вон сколько… - Гошка на секунду задумался подсчитывая, - человек сорок, наверное, или пятьдесят, - выдал он результат, в два раза преувеличив сложность задачи. Вот это вообще непонятно кто: Снегурочка, или Дед мороз под столом спит…

С этими словами он легонько пнул лежащую фигуру в голубой шубе, по мягкому месту.

- Чего пинаешься? - Фигура завозилась и села, распахнув нечаянно шубу. Под шубой виднелся розовый бюстгальтер, нежно охватывающий женскую грудь шестого размера, - Дед мороз я, не видно, что ли?

- А почему не Снегурочка? – оторопело спросил Сашка, - на Снегурочку вы больше смахиваете.

- У Деда мороза ставка в два раза выше, вот почему, - буркнула фигура, запахнула шубу, устроилась под столом поудобнее и снова засопела.

- Сашка в красной шубе был, - подсказала Ленка, - синих можно не будить. А это вообще народная артистка, по-моему, она у них Тома Сойера играет.

- И Пеппи Длинный чулок еще, - проворчала народная артистка с пола.

- В красной, так в красной, - Гошка подошел к ближайшему красному Деду морозу, - Сашка? – позвал он, - Сашка, это ты?

- Ну Сашка, - раздался сонный голос из бороды, а Гошка занес ногу, чтоб пнуть приятеля, - Но, но! – возмутился голос. Я, конечно, Сашка, но не до такой степени, чтоб меня пинать! Я вообще от Дома Культуры химиков Дед мороз, если хотите знать. Меня сюда по ошибке доставили.

- А профсоюзного с трикотажной фабрики не видели? – поинтересовалась Ленка, - не пересекались сегодня?

- Может и пересекались, - Дед мороз из Дома культуры химиков, - на нас не написано, кто откуда. Вы в другой комнате посмотрите еще.

Они посмотрели в другой комнате. Сашки не было.

- Пойдем еще по адресам пробежим, - предложил Гошка, - может отыщется…

- Пойдем, - уже без всякой надежды согласилась Ленка, - может и повезет.

Сашку они не нашли. Гошка проводил расстроенную Ленку до дверей квартиры, буркнул что-то утешительное, чмокнул в щеку и отправился домой. Ленка сняла сапоги и как была в дубленке опустилась в кресло.

- В милицию, что ль позвонить, - подумала она и заснула. На колени ей черной тенью мягко прыгнул кот, покрутился, сворачиваясь клубком, и тоже заснул.

Когда Ленка открыла глаза, настенные часы показывали без десяти двенадцать. Рядом стоял Сашка, улыбался и тряс ее за плечо.

- Вставай, соня, новый год проспишь! И чего это ты в шубе дома сидишь? Вроде не холодно.

- Тебя, гада, всю ночь с Гошкой искали, - Ленка поднялась, стряхнув с колен недовольного этим кота, - весь город обегали. Ты где был? Где был, я спрашиваю? – Ленка всхлипнула.

- Какую ночь, Лен? – удивился Сашка, - какой город, с каким Гошкой? Время без десяти двенадцать, сейчас куранты уже бить будут, и президент поздравляться. Гошка, кстати, тебе привет передавал, он с тремя девчонками у себя праздновать собирается, я к ним заходил, они решили спать лечь, чтоб всю ночь веселиться потом. Ты просыпайся давай, нам до Нового года еще один вопрос решить надо. Вот! – Сашка протянул Ленке руку ладонью вверх. На ладони лежала коробочка, которую невозможно было перепутать с любой другой коробочкой, - Выходи за меня, пожалуйста! А то уже три минуты осталось.

В доме за два квартала от них, поперек широкой кровати мирно сопели три девчонки и Гошка. Скрипнула открываясь входная дверь. Кто-то вошел в прихожую. Этот кто-то был очень похож на Гошку. Или не похож. Во всяком случае схожесть эта начала постепенно пропадать и вместо похожего на Гошку человека в прихожей перед зеркалом образовался высокий старик в красной шубе и расшитых валенках. Лицо его почти полностью скрывала борода. Старик глянул на себя в зеркало, нахмурил густые белые брови, улыбнулся, стукнул об пол посохом, что держал в правой руке и исчез, потому что зазвонил будильник.

Зазвонил будильник. Гошка потянулся, глянул на часы и стал будить девчонок:

- Вставайте, Новый год через десять минут уже.

11.

Обычное утро коммунальной квартиры номер четыре

Автор: Александр Гутин

Мама, оно не хочет! Оно не влезает и не хочет!
-Мусечка, вы бы шоколад в мясорубку еще с фольгой засунули! И зачем вам мясорубка, когда есть терка?
-Розалия Моисеевна, вы такая умная, что у вас скоро мозг пойдет носом! И что вы все время смотрите в чужие стороны, когда у вас борщ? Варите свой борщ и я вас не спрашиваю.
-Муся, Розалия Моисеевна права, шоколад надо поломать на кончики, а потом тереть на терке, зачем тебе мясорубка?
-Ну, так я ей и говорю, зачем ей мясорубка, только ваша Муся это не Муся, а какой-то бендюжник, кричит и хамит пожилой женщине.

-Розалия Моисеевна, у вас борщ, идите его солить и не думайте, что вы самая умная, а вокруг мебель!
-Вот видите, она опять, ваша Муся! Приличные родители, надо же...
-Мама я хочу какать!
-Левочка, подожди, я тру шоколад, у меня грязные руки.
-Мама я хочу какать, я сейчас покакаю прямо на половик!
-Муся, идите усадите ребенка в уборную, вы что боитесь измазать шоколадом его дрек? Я только позавчера выбивала половик!
-Мама я хочу какать! Мама я хочу какать!
-Оу, Муся, иди уже усади Левочку, я потру твой шоколад!
-Семен Иммануилович, вы что опять в уборной? Выходите, тут ребенок хочет!
-А почему вы думаете, что я не хочу? Я только зашел!
-Так вы всегда хочите, а ребенок только иногда. И вы уже со вчерашнего дня там живете и не выключаете за собой свет!
-Мама я хочу какать!
-Семен Иммануилович, если Левочка покакает на половик, вы сами будете его нести в химчистку, выходите из уборной, я вас умоляю!
-Ша! Я уже выхожу! Я так не могу, тут не дают спокойно жить и умереть! Это же не возможно!
-Семен Иммануилович, тут после вас мухи летают мертвыми и не жужжат! Что вы такое кушали, Семен Иммануилович?
-Муся, когда вы будете ходить в уборную фиалками, я вам сразу сообщу, а пока не делайте мне беременной голову и усадите уже своего Левочку какать!
-Муся, тебе тереть весь шоколад или половину?!

Было обычное утро коммунальной квартиры номер четыре в доме по Зеленой. Муся Шнейдерман и ее мама Хана Абрамовна готовили шоколадный пирог, Розалия Моисеевна варила свой борщ, а Левочка, сын Муси и внук Ханы Абрамовны хотел какать.
Именно в это обычное утро коммунальной квартиры номер четыре, сын Розалии Моисеевны, Йося, вошел в парадной майке белого цвета и в синих тапках на ногах на кухню и сказал:
-Мама, вы как хотите, но я так больше не могу, мама!
-Ай, Йося, не делай мне голову, ты видишь я занята и варю борщ?
-Я так больше не могу, мама, и я хочу сказать, что я женюсь.
-В смысле ты так больше не могу и хочу сказать, что ты женюсь?
-Я, мама, женюсь, я хочу тебе это сказать и так больше не могу.
-В смысле, ты женюсь и хочешь мне сказать и так больше не могу?
-Мама, прекратите повторять моих слов! Я именно это и хочу вам сказать! Мне двадцать шесть лет и я имею право!
Розалия Моисеевна положила ложку на стол, выключила газовую конфорку и тяжело опустилась на табурет.
-То есть ты женишься?
-Да, мама, я женюсь.
-То есть ты вот так вот женишься на женщине?
-Да, мама, я решил. Я женюсь на женщине, потому что на мужчине никто не женится.
-Это еще как сказать- вклинилась в разговор Муся.
-Муся Шнейдерман, если ты не замолчишь свой рот, я сделаю тебе первую группу инвалидности вот этим борщом и мне не будет жалко полкило говядины, которые там плавают!-парировала Розалия Моисеевна- То есть ты, Йося, все решил?
-Да, я все решил, мама, и даже не спорьте.
-То есть ты все решил, Йося, а мама может уже ничего не решать? И кто эта шикса, что ты на ней решил?
-Ну, почему сразу шикса, мама? Она хорошая девушка с работы.
-Хорошие девушки не работают на трикотажной фабрике. Там работают шиксы, а хорошие девушки сидят дома и жду пока на них женится хорошие мальчики из приличных семьи.
-Но мама, она правда очень хорошая, мы ходили с ней в драмтеатр и в горпарк кататься на карусели и кониках! Ее зовут Танюша Гапоненко, она живет в общежитии, она …
-Ша! Вы слышали? Гапоненко! Ее зовут Гапоненко из общежития! Мы Фельдман, а она Гапоненко! Конечно, она хорошая, она очень хорошая! Она видит стоит неженатый мальчик из хорошей семьи, воспитанный и одетый в приличную рубашку, так она сразу охмурила и сделал себе личную жизнь!
-Мама, подожди...
-Так мало того, этому шлимазлу больше не нужна мама, которая всю жизнь только и делает, что его любит как свуою жизнь и здоровье, одевает как английского лорда, делает гефелтифиш, который не пробовал сам Леонид Ильич, так зачем ему любить такую маму, когда у него есть Гапоненко, гойка, которая ходит в драмтеатр и катается на кониках!
-Мама, ну хватит играть театр, ты же не в кино! Я женюсь и все!
-Значит я умру. Иди женись, делай что хочешь, на Гапоненке, на Шмапоненке, хоть на негритоске из колоний, мне все равно, я умру и у тебя не будет никакой мамы и тебе будет хорошо.
-Мама!-неожиданно твердо произнес Йося- Я женюсь. Все. До свидания.

На свадьбе Розалия Моисеевна не произнесла ни слова. Когда гости начали расходиться, она молча встала, и поджав губы удалилась в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, поэтому так и не увидела, как молодожены уезжали в общежитие, где решили жить после свадьбы.
Несколько раз Йося с женой пытались утрясти конфликт, приходили в гости к Розалии Моисеевне, но она только молчала и не притрагивалась к принесенному торту.
Йося очень переживал, удивлялся неприступности мамы, а потом, с горечью констатировал факт того, что она сдавать позиций не собирается и визиты прекратил.
-Муся, вы бы поговорили с Розалией Моисеевной, это же надо устраивать такую трагедию из Гамлета, Йося так переживает, так переживает, что даже похудел и плохо кушает- говорила Зина Хаскина.
-А что я могу сделать? Это же не женщина, а железный Феликс. Можно подумать у нее не один сын, а целая футбольная команда «Динамо»...
С Розалией Моисеевной о сыне никто заговаривать не решался, обходя деликатную тему, а сама она при упоминании его имени мрачнела и принималась нарочито громко звенеть тарелками.

Прошел почти год. Был теплый майский вечер. Возле гаражей играли в домино Зелик Абрамович, Боря Лифшиц и Вася Калюжный. Мальчишки галдели, сидя на пожарной лестнице. Зина Хаскина громко рассказывала что-то по большому секрету жене доктора Шварца Гите Самуиловне, а сам доктор Шварц читал газету на балконе и слушал как дудит репетицию Шуберта на трубе за стеной Сема Зильберман.
Но вдруг двор словно накрыло ватой. Звуки стихли. Костяшка домино застыла в воздухе, зажатая в ладони Васи Калюжного, мальчишки, как по команде перестали галдеть и замерли, раскрыв рот, Зина Хаскина споткнулась на полуслове, а доктор Шварц прекратил шелестеть своей газетой. Даже труба Семы Зильберманы что-то невнятно продудела и замолчала.
Розалия Моисеевна, вешавшая на веревку пододеяльник, удивленно оглянулась и увидела в арке дома своего сына с женой. В руках Йося держал большой сверток, перевязанный голубой лентой.
Под гробовое молчание, переминаясь, Йося нерешительно приблизился к маме:
-Вот, мама. Я так больше не могу и хочу сказать. Хоть ты и может этого не хочешь, но это твой внук Миша, который мой сын. Просто Таня говорит, что ты должна на это посмотреть и познакомиться, потому что вы родственники.
Розалия Моисеевна молча взяла сверток из рук Йоси и заглянула в него.
-Миша?
-Миша. Но если ты не хочешь знакомиться, то он не виноват.
Розалия Моисеевна плакала.
-Мама, прекратите плакать, мама почему вы плачите?
-Идите в квартиру, я напеку оладушки, что вы проглотите язык и все зубы....

-Мама, оно не хочет! Оно не влезает и не хочет!
-Танюша, так порубайте мосол, кто же ложит в мясорубку мясо с мослами, я вас умоляю!
-Муся, смотрите в свою сторону, вас забыли спросить!
-Так Муся права, Таня, мясо надо порубать- сказала Розалия Моисеевна и сняла с плиты кастрюлю с компотом.
-Мама, я хочу какать!
-Подожли, Левочка, у меня руки грязные! Это не ребенок, это цорес майне грейсе!
Было обычное утро коммунальной квартиры номер четыре в доме по Зеленой.

12.

СПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙ

Он окинул меня оценивающим взглядом и спросил:

- Сколько в тебе? Центнер, или даже чуть больше?
- Сто пять.
- Дохрена. А ты, что, один?
- Ну, да.
- А, ну, если один, то это по барабану. Можешь весить хоть триста кило.
Вот еще что, аванс был только половина суммы, так, что деньги вперед. А, то мало ли, как все будет…
- В смысле «мало ли»? (насторожился я)
- Да ты не ссы, все будет в ажуре, просто некоторые после всего начинают выдумывать: ребро треснуло, хребет в трусы ссыпался, или ножки вывихнулись. Да, бывали у меня и такие гнилые пассажиры. Лишь бы не платить.

Я протянул деньги, он пересчитал, спрятал их куда-то ближе к телу и сказал:

- В расчете. Ну, что, готов? Тогда хрен ли ждешь? Забирайся давай. Скоро темнеть начнет.
- А как бы это правильно сделать?
- Видишь, отверстия? Суешь туда ноги и как по лестнице.

И я с опаской полез на ерзающую по траве конструкцию.
Командир жутко загремел огромным пламенем и внезапно закричал:

- Куда морду прямо в огонь!? Пригнись! Ты что, бессмертный?
Я с треском провалился внутрь, потер ударенное колено, осмотрелся, выбрал себе место поустойчивее и сказал:

- А тут у вас, оказывается тесновато. Как в туалете.
- Да, такого еще никто не говорил. С лифтом сравнивали, было, но с туалетом…

Даже огонь обиделся и вырвался с каким-то уж очень злобным рыком.
Но в следующую секунду произошло чудо: на всей земле выключили ветер. Совсем выключили. Только что нудно посвистывал в ушах и вдруг, раз - тишина, как под водой.
Нечеловеческая красота, делала инстинкт самосохранения каким-то жалким и не нужным, в глубине души я даже почти смирился с тем, что сегодня умру.
Мужик попытался вынуть меня из восторга:

- Спиной не облокачивайся, стой передом, я тебя ловить не собираюсь, скажу что и не видел никогда…

Следующие сорок минут он молча гремел огнем, зевал и посматривал на часы, а я улыбался как маленький восхищенный ребенок и выглядел, наверное, довольно дебильновато.
Но, все хорошее неумолимо заканчивается, наступил самый ответственный момент и командир закричал:

- Не хватайся за края, руки нахер поотрывает! Держись только за канаты!

Легкий толчок и осенний ветер в ушах опять включился.
Шатаясь как пьяный я выбрался на мокрое вспаханное поле и, не переставая улыбаться, спросил:

- А где тут дорога? Куда вообще мне идти?
- А хрен его знает, где дорога. Иди куда хочешь. В принципе, можешь нашу машину подождать, но она, боюсь, приедет часа через три, не раньше. Пешком через поле, наверное, будет быстрее, куда-нибудь да выйдешь, Земля круглая. Все, давай, пока.

- Спасибо вам – это было, я даже не знаю как сказать. И отдельное спасибо, что живой…
- Пожалуйста. А, погоди, погоди, я еще должен поджечь твои волосы и потушить "шампусиком", но у тебя прическа слишком короткая, не получится. Да и оно тебе надо?
- Спасибо, переживу.
- Но, если, вдруг позвонит мой шеф и спросит, то ты скажи, что я тебя и поджигал и гасил, все как положено. Ладно?
- Хорошо, скажу.

После адского пламени лицо мое потихоньку остывало. Спотыкаясь о незнакомое осеннее поле, я шел куда глаза глядят. Шел, улыбался и сам себе не верил, неужели, наконец, сбылась моя детская мечта - я летал на настоящем воздушном шаре…?

13.

Звонок в дверь в 8.30 утра. Открываю. Стоит милая девочка и мужик с камерой.

- Добрый день, мы из редакции Первого канала. У нас всего несколько вопросов.

- О чем?

- Мы готовим программу, и хотели бы, чтобы вы рассказали о вашей соседке.

- Малахов, что ли?

Они замялись. Ничего не отвечают. Я так понимаю, как только люди слышат "Малахов" или "Пусть говорят", так сразу же гонят их вон.

У соседки с мужем скандал. Делят имущество. Он подал на нее в суд. Она - встречный иск. В общем, все, как полагается для хорошего шоу.

- Я очень занят, к сожалению, - говорю. - А вы пообщайтесь с Евгением Петровичем. Он не занят, наверное. Он с ней хорошо знаком.

- А какая у него квартира?

- А вот - напротив.

Дядя Женя - человек замечательный. Только он уже на пенсии. Киряет, само собой. И очень любит поговорить. Несет он при этом совершеннейшую пургу - но не замолкая. Перемежая рассказы и ругань на всех и каждого матерком. Если он присел тебе на уши, ты от него не убежишь. Я научился, но с трудом. Ору обычно: "Ой, у меня же это!" - и убегаю поспешно. Он еще долго потом, мне кажется, стоит с обиженным видом. Он же не всех успел обложить нехорошими словами.

Закрыл дверь, занялся работой... Прошло много часов. Сейчас выбегал в магазин - программный редактор и оператор спускаются по лестнице.

- Ну как? - спрашиваю. - Пообщались?

- Да, - говорит девушка, - все сняли. Спасибо.

- Хотите, я могу еще что-нибудь сказать, - решаю я добавить что-нибудь положительное о соседке. Я люблю со всеми быть в хороших отношениях.

Они оба как закричат:
- Не надо! Не надо! Нам хватит материала! Спасибо. Все!

Ну, все так все...

Вид у них был такой, как будто они отработали три дня на плантации под палящим солнцем. Хотя должны быть ко всему привычными.

14.

Этот запах раздражал ее с самого начала. Запах его бывшей жены, который, казалось, поселился навечно в однушке, оставшейся ему после развода. Когда ее мужчина был рядом, все шло хорошо. Но стоило ему уйти на работу, а ей остаться в пустой квартире, как этот запах начинал сводить с ума, выползая изо всех щелей. Сначала она надеялась, что приторно-сладкий аромат духов выветрится, исчезнет, но со временем поняла, что этого не случится. Источником был пакет белого кружева и ткани, бережно хранимый в шкафу. Свадебное платье бывшей, которое он почему-то не желал выбросить.

Жара стояла невыносимая. Она маялась целыми днями без дела, ожидая, когда он вернется с работы, а он уже который день ходил угрюмый, почти не обращал внимания на нее, и это начинало сводить с ума. Еле дождавшись, когда закроется дверь, она бросилась к шкафу и достала ненавистный пакет. Сев на кухне прямо на полу, стала с остервенением рвать ткань на кусочки, словно мстя за его настроение, и пустые дни, и свою ревность. Веря в то, что если исчезнет это платье и этот аромат, то все станет вдруг хорошо.

В коридоре раздались шаги. Счастливая, она бросила свое занятие и побежала его встречать. Он улыбнулся, поздоровавшись, устало снял пиджак и прошел в комнату.

– Ну как ты здесь одна целый день? Соскучилась? А у меня на работе…

На ходу развязывая галстук – завернул в кухню, продолжая делиться проблемами о скоте начальнике, не подписанном заявлении на отпуск и суке Марине из конкурирующей фирмы, на переговоры с которой убил полдня и обеденный перерыв. Она села рядом, и молча слушала, не сводя глаз.

- …и этот урод, который меня подрезал…

Он замолчал на половине фразы. Руки, державшие кружку и чайник задрожали, когда его взгляд упал на ворох белой ткани в углу.

- Ты что сделала?! - Заорал он вдруг.

- Да как ты посмела!?

Она сидела и молча смотрела на него.

А потом он ударил. И еще. Целясь в незащищенный живот, голову, спину, выкрикивая что-то.

Он бил долго, выплескивая всю свою обиду на неудачи и боль.

Вдох. Удар. Выдох. Секунда. Вдох.

Выволок в коридор, и, открыв дверь, толкнул на лестничную площадку.

- Убирайся! Видеть тебя не могу, слышишь! Пошла вон!

На лестнице было темно и холодно. Сил хватило только на то, чтобы отползти на два шага от двери, улечься на коврике и тихо-тихо заскулить. Боль толчками разливалась по телу с каждым ударом сердца. Мысли путались, и двигаться было невозможно.

Он вернулся в кухню, поднял то, что осталось от платья, сложил и отнес обратно в комнату. Все еще тяжело дыша, достал из холодильника запотевшую бутылку, налил жидкость в стакан, залпом выпил. Затем размахнулся и швырнул стакан в стену. Осколки со звоном посыпались на пол. Сел прямо на пол, дрожащими руками прикурил сигарету и заплакал.

Утром, выходя на работу – он споткнулся обо что-то на темной лестнице. Избитая им вчера овчарка лежала перед дверью и смотрела на него влюбленными глазами, непонимающими и полными слез…

15.

В 2003 году произошло землетрясение силой 8 баллов по шкале Рихтера. Эпицентр находился в Алтае. Толчки в 4-5 баллов наблюдались по многим городам Западной Сибири. Довольно редкое явление для благополучной Западно-Сибирской равнины. Думаю, будет интересно почитать рассказы моих знакомых очевидцев :)
- племянник купил лыжные ботинки. Когда он их надел - начались толчки. С четвёртого этажа ему пришлось в них спускаться по лестнице. Кто увлекается горнолыжным спортом - поймёт комичность этой ситуации. Кондовая обувь для таких походов. Потом племянник шутил: "Хорошо хоть лыжи не успел надеть"
- лежала в ванне. Полная гармония с природой: тишина, тихая вода, одним словом - нирвана. Голова наполовину погружена в воду.. и тут на меня идёт волна, маленький "девятый вал" :))
- а я живу около железной дороги. Трясет постоянно. Никто из жильцов нашего дома даже не понял, что было землетрясение.

16.

Блейз:
Обед на работе. Напротив меня сидит наш инженер - суровый такой дядька советской закалки. Он увлеченно смотрит на ноуте очередную документалку из серии "египетские пирамиды построены инопланетянами, а Наполеон на самом деле был человекоподобным роботом из будущего". В этот раз речь идет о племени майа, которое, по мнению создателей документалки, владело охренительными технологиями и именно из-за этого вымерло. Логика сомнительная, но черт с ней.

Мой отдыхающий мозг зацепился за следующую фразу, произнесенную хорошо поставленным голосом диктора: "...и вот, что говорит по этому поводу всемирно известный специалист по ядерной энергетике древних племен: учитывая радиоактивный фон на местах захоронений, можно смело утверждать, что бла-бла-бла..."

Вот так я узнал, что в этом мире существует такая профессия, как "специалист по ядерной энергетике древних племен". Почему я не знал этого семь лет назад, когда только делал первые шаги по своей скучной карьерной лестнице???

17.

Александра Григорьевна. Судьба Врача.

Сашенька приехала в Санкт-Петербург 16-ти лет от роду, 154 сантиметров росту, имея:
- в душе мечту – стать врачом;
- в руках чемодан с девичьими нарядами, пошитыми матушкой;
- за пазухой – наметившиеся груди;
- в редикюле:
- золотую медаль за окончание захолустной средней школы,
- тщательно расписанный отцом бюджет на ближайшие пять лет,
- первую часть бюджета на полгода вперед,
- записку с адресом двоюродного старшего брата, студента.
Лето 1907 года предстояло хлопотливое:
- устройство на новом месте;
- поступление на Высшие Медицинские Курсы, впервые в Российской Империи принимавшие на обучение девиц;
- и…с кем-нибудь из приятелей брата – желательно и познакомиться…

На следующий же день, едва развесив свои тряпицы, не сомкнув глаз Белой Питерской ночью, Сашенька, ломая в волнении пальчики и непрерывно откидывая завитые локоны, отправилась в Приёмную Курсов.

Ректор, громадный бородач, впоследствии – обожаемый, а сейчас – ужасный, с изумлением воззрился на золотую медаль и ее обладательницу.
- И что же ты хочешь, дитятко? Уж не хирургом ли стать? – спросил он Сашеньку, с ее полными слез глазами выглядевшую едва на 12 лет.
-Я…я…- запиналась Сашенька, - я…всех кошек всегда лечила, и…и перевязки уже умею делать!...
-Кошек?! –Ха-ха-ха! – Его оскорбительный хохот, содержавший и юмор, и отрицание ветеринарии в этих стенах, и еще что-то, о чем Саша начала догадываться лишь годы спустя, резанул ее душевную мечту понятным отказом….
- Иди, девочка, подрасти, а то с тобой…греха не оберешься, - двусмысленность формулировки опять же была Саше пока не понятна, но не менее обидна.

Брат, выслушав краткое описание происшедшего события, заявил:
- Не волнуйся, у меня связи в министерстве, будем к Министру обращаться! Я сейчас занят, а на днях это сделаем.

Кипение в Сашиной душе не позволяло ни дня промедления. И утром она отправилась в Приемную Министра.
В Империи тех лет, как и в любой другой империи, не часто столь юные девицы заявляются в Высокое Учреждение, и не прождав и получаса, на всякий случай держа в руке кружевной платочек, она вошла в огромный кабинет, в котором до стола Министра было так далеко, что не гнущиеся ноги ее остановились раньше средины ковровой дорожки…

Пенсне Министра неодобрительно блеснуло на нее любопытством.
- Итак, чем обязан…столь интересному явлению? – услышала Саша, твердо помня свои выученные слова.
- Я золотой медалист, я хочу стать врачом, а он...(вспомнился ректор)… а он - предательский платочек САМ потянулся к глазам, и слезы брызнули, едкие, как дезинфицирующий раствор из груши сельского фельдшера, которому Саша помогала перевязывать ссадину соседского мальчишки.

В руках Министра зазвонил колокольчик, в кабинет вошла его секретарь – властная дама, которая перед этим пропустила Сашеньку в кабинет, сама себя загипнотизировавшая недоумением и подозрением: где же она видела эту девочку….

В последствии оказалось, это было обычное Ясновидение… потому что ровно через 30 лет она встретила Александру Григорьевну в коридоре среди запахов хлорки, болезней и толкотни, в халате и в образе Заведующей поликлиникой, полную забот и своего Горя, только что, по шепоту санитарок, потерявшую мужа (и почти потерявшую – сына) …и ТОГДА, уже не властная, и совсем не Дама, а униженная пенсионерка, она вспомнила и поняла, что именно этот образ возник пред нею в июльский день, в приемной….в совсем Другой Жизни…

А сейчас Министр попросил принести воды для рыдающей посетительницы, и воскликнул:
- Милостивая сударыня! Мадемуазель, в конце концов – ни будущим врачам, ни кому другому - здесь не допускается рыдать! Так что, как бы мы с Вами не были уверены в Вашем медицинском будущем – Вам действительно следует немного …повзрослеть!

Наиболее обидно – и одновременно, обнадёживающе – рассмеялся брат, услышав эту историю – и в красках, и в слезах, и в панталончиках, которые Саша едва прикрывала распахивающимся от гнева халатиком.

- Так в Петербурге дела не делаются, - сообщил он высокомерно и деловито.
- Садись, бери бумагу, пиши:
- Его Превосходительству, Министру….написала?...Прошу принять меня …на Высшие…в виде исключения, как не достигшую 18 лет….с Золотой Медалью…написала?...
-Так, теперь давай 25 рублей….
- Как 25 рублей? Мне папенька в бюджете расписал – в месяц по 25 рублей издерживать, и не более…
- Давай 25 рублей! Ты учиться хочешь? Папенька в Петербургских делах и ценах ничего не понимает….Прикрепляем скрепочкой к заявлению…вот так….и завтра отдашь заявление в министерство, да не Министру, дура провинциальная, а швейцару, Михаилу, скажешь – от меня.

…Через три дня на руках у Сашеньки было её заявление с косой надписью синим карандашом: ПРИНЯТЬ В ВИДЕ ИСКЛЮЧЕНИЯ!
- Я же сказал тебе, у меня СВЯЗИ, а ты чуть всё не испортила…
Ехидство брата Сашенька встретила почти умудренной улыбкой…Она начинала лучше понимать столичную жизнь.

Пять лет учебы пробежали:
- в запахе аудиторий и лекарств;
- в ужасе прозекторской и анатомического театра;
- в чтении учебников и конспектов;
- в возмущении от столичных ухажеров, не видевших в Сашиных 154 сантиметрах:
- ни соблазнительности,
- ни чувств,
- ни силы воли, силы воли, крепнувшей с каждым годом…

И вот, вручение дипломов!
Опять Белая Ночь, подгонка наряда, размышления – прикалывать на плечо розу – или нет, подготовка благодарности профессорам…
Вручает дипломы Попечительница Богоугодных и Образовательных учреждений, Её Сиятельство Великая Княгиня – и что Она видит, повернувшись с очередным дипломом, зачитывая имя (и ВПЕРВЫЕ - отчество) его обладательницы:
- Александра Григорьевна….
- нет, уже не 12-летнюю, но всё же малюсенькую, совсем юную…а фотографы уже подбираются с камерами…предчувствуя…

- Милая моя, а с…сколько же Вам лет?...И Вы …ХОТИТЕ… стать …врачом?...
- Двадцать один год, Ваше Сиятельство! И я УЖЕ ВРАЧ, Ваше Сиятельство!
- Как же Вам удалось стать врачом…в 21 год?..
- У моего брата были связи …в министерстве…швейцар Михаил, Ваше Сиятельство, и он за 25 рублей всё и устроил…
Дымовые вспышки фотографов, секундное онемение зала и его же громовой хохот, крики корреспондентов (как зовут, откуда, какой Статский Советник??!!) – всё слилось в сияние успеха, много минут славы, десяток газетных статей …и сватовство красавца вице-адмирала, начальника Кронштадской электростанции.

Кронщтадт – город на острове в Финском заливе – база Российского флота, гавань флота Балтийского.
Это судостроительный, судоремонтные заводы. Это подземные казематы, бункера для боеприпасов, это центр цепочки огромных насыпных островов-фортов, вооруженных современнейшими артиллерийскими системами.

Это наконец, огромный синекупольный собор, в который должна быть готова пойти молиться жена любого моряка – «За спасение на водах», «За здравие», и – «За упокой».
Это неприступная преграда для любого иностранного флота, который вдруг пожелает подойти к Петербургу.

Через поручни адмиральского катера она всё осмотрела и восхитилась всей этой мощью. Она поняла из рассказов жениха и его друзей-офицеров, что аналогов этой крепости в мире – нет. И вся эта мощь зависит от Кронштадской электростанции, значит от него, её Жениха, её Мужа, её Бога…

- Ярославушка, внучек… Помнишь, в 1949 году соседи украли у нас комплект столового серебра?. Так это мы с моим мужем получили приз в 1913 году, в Стокгольме, на балу у Его Императорского Величества Короля Швеции, как лучшая пара вечера.
Мы тогда были в свадебном путешествии на крейсере вокруг Европы…

А для меня и Ярослава, для нас – Стокгольм, 1913 год, были примерно такими же понятиями…как … оборотная сторона Луны, которую как раз недавно сфотографировал советский космический аппарат.
Но вот она – Оборотная Сторона – сидит живая, все помнит, всё может рассказать, и утверждает, что жизнь до революции была не серая, не темная, не тяжелая, а сияющая перспективами великой страны и достижениями великих людей.
И люди эти жили весело и временами даже счастливо.

…именно, с упоминания столового серебра – я и стал изучать:
- судьбу Александры Григорьевны, рассказанную ею самой (рассказы продолжались 10 лет), дополненную документами, портретами на стенах, записными книжками, обмолвками Ярослава.
- куски времени, единственной машиной для путешествие в которое были рассказы людей и книги…книги детства, с ятями и твердыми знаками, пахнущие кожаными чемоданами эмигрантов и библиотеками питерских аристократов…
- отдельные предметы:
- старинные телефонные аппараты – в коммунальных квартирах, у меня дома…
- открытки с фотографиями шикарных курортов в Сестрорецке – до революции…
- свинцовые витражи в подъездах Каменноостровского проспекта, целые и красивые вплоть до конца 70-х годов.

- Боренька, Вы знаете, какая я была в молодости стерва?
- Александра Григорьевна, что же вы на себя-то наговариваете?
- Боренька, ведь на портретах видно, что я совсем – не красивая.
- Александра Григорьевна, да Вы и сейчас хоть куда, вот ведь я – у Вас кавалер.
- Это вы мне Боренька льстите.
- Да, Боренька, теперь об этом можно рассказать.

…Я узнала, что мой муж изменяет мне с первой красавицей Петербурга…
Оскорблена была ужасно…
Пошла к моему аптекарю.
- Фридрих, дай-ка мне склянку крепкой соляной кислоты.
Глядя в мои заплаканные глаза и твердые губы, он шевельнул седыми усами, колеблясь спросил:
- Барыня, уж не задумали ли Вы чего-либо …дурного?..
Я топнула ногой, прищурила глаза:
- Фридрих, склянку!...
…и поехала к ней… и …плеснула ей в лицо кислотой…слава Богу, промахнулась…да и кислоту видно, Фридрих разбавил …убежала, поехала в Сестрорецкий Курорт, и там прямо на пляже …отдалась первому попавшемуся корнету!

Во время Кронштадтского Бунта в 1918 году, пьяные матросы разорвали моего мужа почти на моих глазах.
И что я сделала, Боря, как Вы думаете?
Я вышла замуж за их предводителя. И он взял меня, вдову вице-адмирала, что ему тоже припомнили…в 1937году, и окончательный приговор ему был – расстрел.
Сына тоже посадили, как сына врага народа.

Жене сына сказали – откажись от мужа, тогда тебя не посадим, и дачу не конфискуем.
Она и отказалась от мужа, вообще-то, как она потом говорила – что бы спокойно вырастить своего сына, Ярославушку.
Но я ее за это не простила, украла внука Ярославушку, и уехала с ним на Урал, устроилась сначала простым врачом, но скоро стала заведующей большой больницей.
Мне нужно было уехать, потому что я ведь тоже в Ленинграде была начальником – заведующей поликлиникой, и хотя врачей не хватало, хватали и врачей.
Там меня никто не нашел – ни жена сына, ни НКВДэшники…

Правда, НКВДэшники в один момент опять стали на меня коситься – это когда я отказалась лететь на самолете, оперировать Первого Секретаря райкома партии, которого по пьянке подстрелили на охоте.
Я сказала: у меня внук, я у него одна, и на самолете не полечу, вот, снимайте хоть с работы, хоть диплом врачебный забирайте.
Косились-косились, орали-орали – и отстали.

Но с самолетом у меня все же вышла как-то история.
Ехали мы с Ярославушкой на поезде на юг, отдыхать, и было ему лет 6-7.
На станции я вышла на минутку купить пирожков, а вернувшись на перрон, обнаружила, что поезд уже ушел.
Сама не своя, бросила продукты, выбежала на площадь, там стоят какие-то машины, я к водителям, достаю пачку денег, кричу, плачу, умоляю: надо поезд догнать!
А они как один смеются:
- Ты что старуха, нам твоих денег не надо, поезд догнать невозможно, здесь и дорог нет.

А один вдруг встрепенулся, с таким простым, как сейчас помню, добрым лицом:
- Тысяч твоих не возьму, говорит, а вот за три рубля отвезу на аэродром, там вроде самолеты летают в соседний город, ты поезд и опередишь.
Примчались мы за 10 минут на аэродром, я уже там кричу:
- За любые деньги, довезите до города (уж и не помню, как его название и было).

Там народ не такой , как на вокзале, никто не смеется, уважительно так говорят:
- Мамаша, нам ЛЮБЫХ денег не надо, в советской авиации – твердые тарифы. Билет в этот город стоит…три рубля (опять три рубля!), и самолет вылетает по расписанию через 20 минут.
…Как летела – не помню, первый раз в жизни, и последний…помню зеленые поля внизу, да темную гусеницу поезда, который я обогнала.
Когда я вошла в вагон, Ярославушка и не заметил, что меня долго не было, только возмущался, что пирожков со станции так я и не принесла.

На Урале мы жили с Ярославушкой хорошо, я его всему успевала учить, да он и сам читал и учился лучше всех. Рос он крепким, сильным мужичком, всех парней поколачивал, а ещё больше – восхищал их своей рассудительностью и знаниями. И рано стали на него смотреть, и не только смотреть – девчонки.

А я любила гулять по ближним перелескам. Как то раз возвращаюсь с прогулки и говорю мужику, хозяину дома, у которого мы снимали жилье:
- Иван, там у кривой берёзы, ты знаешь, есть очень красивая полянка, вся цветами полевыми поросла, вот бы там скамеечку да поставить, а то я пока дойду до нее, уже устаю, а так бы посидела, отдохнула, и ещё бы погуляла, по такой красоте…
- Хорошо, барыня, поставлю тебе скамеечку.

Через несколько дней пошла я в ту сторону гулять, гляжу, на полянке стоит красивая, удобная скамеечка. Я села, отдохнула, пошла гулять дальше.
На следующий день говорю:
- Иван, я вчера там подальше прогулялась, и на крутом косогоре, над речкой – такая красота взору открывается! Вот там бы скамеечку поставить!
- Хорошо, барыня, сделаю.

Через несколько дней возвращаюсь я с прогулки, прекрасно отдохнула, налюбовалась на речку, дальше по берегу прошлась…
И вот подхожу к Ивану, говорю ему:
- Иван, а что если…
- Барыня – отвечает Иван, - а давай я тебе к жопе скамеечку приделаю, так ты где захочешь, там и присядешь….

После смерти Сталина нам стало можно уехать с Урала.
Ярославушка поступил в МГИМО.
Конечно, я ему помогла поступить, и репетиторов нанимала, и по-разному.
Вы же понимаете, я всегда была очень хорошим врачом, и пациенты меня передавали друг другу, и постоянно делали мне подарки…
Не все конечно, а у кого была такая возможность.
У меня, Боренька, и сейчас есть много бриллиантов, и на всякий случай, и на черный день. Но по мелочам я их не трогаю.

Однажды мне потребовалось перехватить денег, я пошла в ломбард, и принесла туда две золотых медали: одну свою, из гимназии, другую – Ярославушки – он ведь тоже с золотой медалью школу закончил.
Даю я ломбардщику эти две медали, он их потрогал, повернул с разных сторон, смотрит мне в глаза, и так по-старинному протяжно говорит:
- Эту медаль, барыня, Вам дало царское правительство, и цены ей особой нет, просто кусочек золота, так что дать я Вам за нее могу всего лишь десять рублей.
А вот этой медалью наградило Вашего внука Советское Правительство, это бесценный Знак Отличия, так что и принять-то я эту внукову медаль я не имею права.
И хитровато улыбнулся.

-Боренька, вы понимаете – почему он у меня Ярославушкину медаль отказался взять?
-Понимаю, Александра Григорьевна, они в его понимании ОЧЕНЬ разные были!
И мы смеемся – и над Советским золотом, и над чем-то еще, что понимается мною только через десятки лет: над символической разницей эпох, и над нашей духовной близостью, которой на эту разницу наплевать.

-Ну да мы с Ярославушкой (продолжает А.Г.) и на десять рублей до моей зарплаты дотянули, а потом я медаль свою выкупила.

Он заканчивал МГИМО, он всегда был отличником, и сейчас шел на красный диплом. А как раз была московская (Хрущевская) весна, ее ветром дуло ему:
- и в ширинку (связался с женщиной на пять лет старше его; уж как я ему объясняла - что у него впереди большая карьера, что он должен её бросить – он на всё отвечал: «любовь-морковь»);
- и в его разумную душу.

Их «антисоветскую» группу разоблачили в конце пятого курса, уже после многомесячной стажировки Ярославушки в Бирме, уже когда он был распределен помощником атташе в Вашингтон.
Его посадили в Лефортово.

Я уже тогда очень хорошо знала, как устроена столичная жизнь…
Я пошла к этой, к его женщине.
- Ты знаешь, что я тебя не люблю? – спросила я у нее.
- Знаю, - ответила она.
- А знаешь ли ты, почему я к тебе пришла?
- …..
- Я пришла потому, что Ярославушка в Лефортово, и мне не к кому больше пойти.
- А что я могу сделать?
- Ты можешь пойти к следователю, и упросить его освободить Ярославушку.
- Как же я смогу его упросить?
- Если бы я была хотя бы лет на тридцать моложе, уж я бы знала, КАК его упросить.
- А что бы тебе было легче его УПРАШИВАТЬ…
Я дала ей два кольца с крупными бриллиантами. Одно – для нее. Второе…для следователя…

Через неделю Ярославушку выпустили. Выпустили – много позже – и всех остальных членов их «группы».
Он спросил меня: а как так получилось, что меня выпустили, причем намного раньше, чем всех остальных?
Я ответила, как есть: что мол «твоя» ходила к следователю, а как уж она там его «упрашивала» - это ты у неё и спроси.
У них состоялся разговор, и «любовь-морковь» прошла в один день.

Нам пришлось уехать из Москвы, Ярославушка несколько лет работал на автомобильном заводе в Запорожье, пока ему не разрешили поступить в Ленинградский университет, на мехмат, и мы вернулись в Петербург.

- Вы видите, Боря, мою записную книжку?
- Больше всего Ярославушка и его жена не любят меня за нее. Знаете, почему?
- Когда я получаю пенсию, (она у меня повышенная, и я только половину отдаю им на хозяйство), я открываю книжечку на текущем месяце, у меня на каждый месяц списочек – в каком два-три, а в каком и больше человек.
Это те люди, перед которыми у меня за мою долгую, трудную, поломанную, и что говорить, не безгрешную жизнь – образовались долги.
И я высылаю им – кому крохотную посылочку, а кому и деньги, по пять – десять рублей, когда как.

Вот следователю, который Ярославушку освободил – ему по 10 рублей: на 23 февраля и на День его Рождения…
Вот ей, его «Любови-Моркови» - по 10 рублей – на 8е марта, и на День её Рождения.
И много таких людей.
А может, кто и умер уже.
- Так с этих адресов, адресов умерших людей - наверное, деньги бы вернулись?
- Так ведь я - от кого и обратный адрес – никогда не указываю.

В 85 лет Александра Григорьевна, вернувшись из больницы с профилактического месячного обследования, как всегда принесла с собой запас свежих анекдотов, и решила рассказать мне один из них, как она сочла, пригодный для моих ушей:
«Женщину восьмидесяти пяти лет спрашивают: скажите пожалуйста, в каком возрасте ЖЕНЩИНЫ перестают интересоваться мужчинами?
- Боря, вы знаете, что мне 85 лет?
- Да что же Вы на себя наговариваете, Александра Григорьевна, Вы хоть в зеркало-то на себя посмотрите, Вам никто и шестидесяти не даст!
- Нет, Боря, мне уже 85.
Она продолжает анекдот:
Так вот эта женщина отвечает:
- Не знаю-не знаю (говорит Александра Григорьевна, при этом играет героиню, кокетливо поправляя волосы)…спросите кого-нибудь по-старше.

Через полгода ее разбил тяжелый инсульт, и общаться с ней стало невозможно.
С этого момента поток «крохотных посылочек» и маленьких переводов прекратился, и постепенно несколько десятков людей должны были догадаться, что неведомый Отправитель (а для кого-то, возможно, и конкретная Александра Григорьевна) больше не живет - как личность.
Многие тысячи выздоровевших людей, их дети и внуки, сотни выученных коллег-врачей, десяток поставленных как следует на ноги больниц – все эти люди должны были почувствовать отсутствие этой воли, однажды возникшей, выросшей, окрепшей, крутившей десятки лет людьми, их жизнями и смертями – и исчезнувшей – куда?

Хоронили Александру Григорьевну через 7 лет только близкие родственники, и я, ее последний Друг.

Ярослав окончил университет, конечно, с красным дипломом, защитил диссертацию, стал разрабатывать альтернативную физическую теорию, стараясь развить, или даже опровергнуть теорию относительности Эйнштейна. Сейчас он Президент какой-то Международной Академии, их под тысячу человек, спонсоры, чтение лекций в американских университетах, в общем, всё как у людей, только без Эйнштейна.

У Ярослава родился сын, которого он воспитывал в полной свободе, в противовес памятным ежовым рукавицам бабушки.
Рос Григорий талантливым, энергичным и абсолютно непослушным – мальчиком и мужчиной.
Как то раз Ярослав взял его десятилетнего с собой - помочь хорошим знакомым в переезде на новую квартиру.
Григорий услужливо и с удовольствием носил мелкие вещи, всё делал быстро, весело и неуправляемо.

Энергичная хозяйка дома занимала высокий пост судьи, но и она не успевала контролировать по тетрадке коробки, проносимые мимо неё бегущим от машины вверх по лестнице Гришей, и придумала ему прозвище – Вождь Краснокожих - взятое из веселого фильма тех лет.

Но смерть его была туманная, не веселая.

А наступившим после его смерти летом, в квартиру одиноких Ярослава и его жены Алёны позвонила молодая женщина.
Открыв дверь, они увидели, что у нее на руках лежит…маленькая…Александра Григорьевна.

У них появился дополнительный, важный смысл в жизни.
Выращивали внучку все вместе. Они прекрасно понимали, что молодой маме необходимо устраивать свою жизнь, и взяли ответственность за погибшего сына – на себя.

- Сашенька, давай решим эту последнюю задачу, и сразу пойдем гулять!
- Ну, только ПОСЛЕДНЮЮ, дедушка!
- Один рабочий сделал 15 деталей, а второй – 25 деталей. Сколько деталей сделали ОБА рабочих?
- Ну, дедушка, ну я не знаю, ну, давай погуляем, и потом решим!
- Хорошо, Сашенька, давай другую задачу решим, и пойдем.
- У дедушки в кармане 15 рублей, а у бабушки 25. Сколько всего у них денег?
- Ну дедушка, ты что, совсем ничего не понимаешь? Это же так ПРОСТО: у них – СОРОК рублей!

В один, не очень удачный день, та, что подарила им самые теплые чувства, что могли быть в их жизни, чувства дедушки и бабушки – она позвонила в их дверь, покусывая губы от принятого нелегкого решения.
Сели за стол на кухне, много поняв по глазам, ожидая слов, ни о чём не спрашивая.
- Ярослав, Алёна, вы такие хорошие, а я - и они обе с Аленой заплакали от ожидаемой бесповоротной новости.
- Он, мой жених, он из Москвы.
Ярослав и Алена чуть вздохнули. С надеждой.
- Но он не москвич. Он швейцарец. И у него заканчивается контракт.
- Он…мы…скоро уезжаем.

Теперь она живет со своей мамой и отчимом в Швейцарии.
Душе Александры Григорьевны, незаслуженно настрадавшейся, наконец-то проникшей через сына, внука и правнука в девичье обличье, легко и свободно в теле ее пра-правнучки.
Они обе наслаждаются видами гор и водопадов, трогают латунные буквы на памятнике войску Суворова – покорителю Альп, рядом с Чёртовым Мостом, ловят языком на ветру капли огромного фонтана на Женевском озера, ахают от крутых поворотов серпантинов, по краю пропасти.

Приезжая к дедушке и бабушке в гости, на свою любимую, хоть и дряхлую дачу, младшая Александра Григорьевна часто хвастается, как ей завидуют тамошние подруги: ведь в ушах у нее уже сверкают прошлой, Другой Жизнью, доставшиеся от пра-пра-бабушки – лучшие друзья девушек.

Примечание 2009 года: младшая Александра Григорьевна сдала на немецком языке экзамены в математический лицей в Цюрихе, преодолев конкурс в 22 человека на место.
Мы ещё о ней услышим!

© Copyright: Борис Васильев 2
http://www.proza.ru/2011/10/19/1267

18.

Трансфёр летел пулею, выбросил нас у отеля и умчался забирать тех, кто застрял на багаже. Шестой час утра, потьмы, приятный морозец (вчера это было), дверь закрыта, на звонок - тишина.

Называется этот отель Форум Отель. Я выбрал его по названию. Оно показалось мне чуть менее идиотским, чем соседние. Бонапарт, например - досюда он вроде не дошел, глухая Сибирь. А это что такое - "Египетский квартал"! Или Греческий, не помню. В общем, армии этих наций сюда тоже фиг бы добрались. Белочешский отель, Пушистый Зверёк Золотому Запасу Империи - вот в каком направлении предлагаю подумать местным маркетологам.

Так размышлял я в досаде, топчась у закрытой двери. Морозец стал бодрящим. Глаз вдруг застыл на скверике через дорогу, там разноцветными огнями переливались прозрачные льдины. Много льдин. В каждой заморожены живые цветы - розы, орхидеи, подсолнухи, еще и еще, будто повисшие в невесомости на радость. "Вот скоро и я, как эти прелестные цветы..." - с тоской задумался, наводя объектив на это чудо.

С пятой попытки дверь распахнул лысый заспанный мужик-кремень. Охранник наверно, но с лицом дореволюционного российского профессора. "Добро пожаловать в город Томск, извините за задержку!" - вежливо молвил он. Пока мы затаскивали чемоданчики, из подсобки тихо громыхнул его голос - "чего заснули, вот бараны!"

Я не стал дожидаться, пока все зарегистрируются. Я хотел есть, проспал еду в самолете. Даже так - жрать. И ржать. Оставил чемоданчик в холле и пошел гулять по городу. В нём я очутился впервые в жизни. Воздух был таким еловым, снежным и вкусным, что расхотелось курить. А вдали виднелись соблазнительные сияющие неоном куры с надписью "Гриль-бар". Да, шесть утра, но вдруг, но ведь всё-таки это бар, мож быть даже ночной бар - забилась в сердце надежда. Подойдя ближе, нырнув под неон, спустившись по длинной скользкой лестнице, завернув за угол в поисках места, куда бы могла манить эта волшебная надпись-мираж, я увидел наконец на двери, окаянный путник, табличку:

"Заходи! Открыто!"

И свет какой-то в зашторенных окнах! Я рванулся туда, аки птица. Подойдя к порогу, узрел надпись помельче:

"Тяни дверь сильнее!"

И знаете, я потянул! Ещё как потянул! Я сильный! Одурел совсем от перелёта. Потом долго ржал над самим собой во всё горло.

За эти сутки познакомился со многими томичами, и понимаю сейчас, что давно не чувствовал себя так хорошо, как в этом чудесном городе. Извините за ехидный тон, вспоминал себя утреннего. Ты думаешь, что прикалываешься над тихим провинциальным городом, а ведь это город прикалывается над тобой :)

Тихо погромыхивая в карманах огромным подземным ядерным заводом, крупнейшим в мире болотом, сделавшим сенсацию в мировой науке благодаря одному нобелевскому лауреату, историей с царя Михаила Романова. Про болото это там такая история, что я вообще охренел. Проверю гуглем нафиг местные байки. Если правда, отдельно доскажу как-нибудь, засыпаю. И про тройной ремонт города! Томичи, лучше сами расскажите, перепутаю ведь чего-нибудь. Так, как мне это рассказали, мне вовек не рассказать, до сих пор смеюсь.

19.

О том как женщина может устроить скандал из ничего.
Отмечали мы старый Новый год. Пришли в гости. Хозяйка налепила вареников с сюрпризами. Начиталась в интернете: картошка - к повышению по службе, чеснок - брак по расчёту, кольцо понятно к свадьбе, болгарский перец к сексуальным утехам и пр. Разложила сама нам по тарелкам.
И вот вытягивает она кольцо, спокойно откладывает, потом попадается болгарский перец, здесь у неё в глазах появляется интузиазим. Смотрит на мужа и требует чтобы он тоже скорее вытянул перец. Мужу попадается картошка. - "Картошка это хорошо, семье нужно чтобы ты пошёл по служебной лестнице!" и дальше смотрит призывно на мужа. Мужу попадается чеснок. И он не лишённый чувства юмора выдаёт - "Брак по расчёту, вот и повышение по карьерной лестнице". Здесь она начинает заводиться: "Ты что! Как ты можешь такое говорить! Быстро вытащил болгарский перец!" Мы откровенно ржём вместе с мужем. Тут она переходит на крик - "Ты что совсем обалдел! Да я тебе покажу! А то я этот свой перец и кольцо с другим мужиком использую! Ты мой муж! И кольцо моё и перец мой!"
Девушки, надо адекватней к шуткам относиться.

20.

Записки безответственного квартиросъемщика . Часть 3.
Конец 90х.
Как то сдуру я снял хату по рекомендации. Меня опрометчиво представили хозяйке как
"хорошего мальчика из порядочной семьи" Ну-ну.
О ту пору я уже перестал учить народ уму-разуму и ушел с тропы просветительского аферизма.
Уж слишком многие мои ученики жаждали найти учителя и накостылять ему за науку.
Посему подвизался на ниве автосервиса. Хозяйничал там Кабан,я же занимал почетную
должность "Подай,принеси,пошел нахуй в особо крупных размерах"
На визитке я велел отпечатать "Приказчик"-что в общем отражало суть вопроса.
Визитки,кстати,была одна из моих слабостей. Часто читая текст на них собеседник на несколько
минут выпадал из реальности. К примеру- ярко красная карточка,текст золотом сверху крупно-
"ФАБРИКА ОГНЕННЫХ СТАНДАРТОВ" Ниже-Фамилия,Имя,Отчество(не мои) -и должность:
держатель баланса.
Пока клиент гонял по извилинам что это за хуйня такая -держатель баланса на фабрике
огненных стандартов-ему было можно много чего втюхать. Пользуясь некой растерянностью.
Но я отвлекся.
Работал я много-но с личной жизнью проблем не было. Даже наоборот-она перехлестывала
через край.
В ту пору по всем автосервисам шлялись толпы диких телок с неустроенной личной жизнью-
распространяли рекламу,вот ими-то мы и пользовались.
Как то я смотался на день по делам. Вижу Кабана-тот только из дому. Вид блудливый.
-Тут с "Полезных страниц" одна заходила.
-Ну?
-Впечатления неоднозначные.
-Конкретнее.
-Я б поостерегся дважды рекламироваться там-но тебе разок стоит. Вот ее визитка.
На автомате сую в карман и забываю.
А тут на беду 8 марта. Сложный день для меня. Не хочется никого обижать-но не встречать же
его гаремом,да и разорваться на десяток частей тоже не получится. В конце концов покупаю
Коли-Васи(грабителей фур) упаковку духов "Пуазон" заранее одариваю всех по-
справедливости и чешу по ушам про командировку. Вот мудак.
Отсутствие должного образования-страшный грех.
Ведь на упаковке честно написано предупреждение - Poison!!! (яд). Но кто ж читает упаковки?
Вонь страшная. Пришлось потом менять весь пул.
Сижу как дурак один.Жертва уравниловки. Буриданов осел. Мучаюсь извечным мужским
вопросом-"Куда пойти,куда податься,кого найти-кому отдаться?"
Лезу в карман-там визитка "Полезной страницы". Хм.
-Звоню-дама в восторге-приезжай,мол. Выйду к трассе. Отлично-если страшная,то свалю.
Наивный.
Подъезжаю и вижу как трое ментов запихивают в бобик какую-то телку. Чип и Дейл в душе
дурня-рыцаря выпихивают тушку на защиту прекрасной дамы.
-"Ээээ,командиры,ну чего вы лютуете! 8 марта все таки-пустили б девочку!"
-"Да забирай ее к ебеням" - неожиданно-обрадованно соглашаются мусора.
После чего резко кидают в меня бабой,быстро скачут в бобик и сваливают на рысях.
Мама,ну и рожа!
-О! Макс,привет! Я тебя как раз ждала-а тут эти...
-Кабан,скотина-грустно думаю я. Вот,падла подсуропил...такое...
Но делать нечего-барышня уже в машине. Щебечет не переставая.Голос как в жопе волос-
тонок и нечист.С визгливыми интонациями. Я молчу.
-Литр не меньше(это мысли мои)...кошусь вправо...не,два...два литра. Мне. Одному.
По приезду сразу засаживаю стакан.Не помогает. Второй-то же самое. Не,я пожалуй столько
не выпью.
Как отключился-не помню. Просыпаюсь оттого что мне ну очень хорошо. Ну прям очень-
очень.
Внешность этого кошмарища меня уже не интересует. Двое суток мы не можем разлепиться.
На исходе этого марафона я еле выползаю на работу. Все кончено. Я-извращенец.
Нормальный человек не может получать кайф от такого гоблина.
Звоню Булгачке-это моя гуру. Мудрейшая баба.
-Свет,беда. Я извращенец.
-Макс,ты последний,кто в этом сомневался.
-Мне к дохтуру надо.
-Ты ж сам у нас доктор. Гинеколог-аквалангист. Я ж знаю,Макс,это тебя клятва Гиппократа
заставляет из пизды в пизду нырять...
-Свет,хорош издеваться! Я серьезно на измене,а ты...друг,называется.
-Ладно,плачь дитятко. Что там у тебя стряслось?
-Да я обезьяну поимел. Теперь по ней скучаю.
-Буквально?
-Что буквально? Буквально поимел или буквально скучаю?
-Буквально-обезьяну?
-Нет. Но отличия следовые-не более.
-Аааа,успокойся. Все нормально. Это у вас, кобелей, общее. Не все ж красоту ебать-надо ж и
говнеца с помоечки отведать.
-Уффф. И что делать?
-Что делал. Само пройдет.
На второй встрече эта крокодила предлагает притащить подругу. Где наша не пропадала. Одна
макака-две:какая разница? Притаскивает писаную красавицу. Реально сногсшибательная
девка.Улучшенный вариант Орнеллы Мути.
Я вылечился мигом-как увидел. Отсылаю квазимоду в гостиную. Спим с звездой-и тут
мстительный примат выплескивает на нас ведро с холодной водой. Все,пиздец. У меня красная
пелена в глазах-и понимаю,что сяду,но остановиться не в силах. Планка слетела.Убью суку.
Обезьяны-очень чуткие животные. Увидев мою рожу,макака быстро выпрыгивает в дверь и
голая скачет по лестнице. Фффу,бля.
Выкидываю на площадку ее шмотки,прислоняюсь спиной к двери. Потихоньку отпускает. На
кровати икает от хохота Орнелла Мути. Я начинаю ржать следом.
Вдруг-звонок в дверь. Взгляд падает на роковое ведро. Ну погоди.
Наполняю его холодной водой и выплескиваю за дверь в вернувшуюся негодяйку. Алаверды.
Поднимаю голову-на лестнице столпились соседи. Глаза- как у какающих лемуров.
Я их понимаю. Не каждый день увидишь сцену-как голая баба (на лицо ужасная,добрая
внутри) ломится в дверь,а ей из двери-душ им тов. Шарко. В исполнении "хорошего мальчика
из порядочной семьи"
Я так и замер-с ведром. Неудобно то как.
-Здрасьте! поприветствовал я зрителей.
Приветствие мое возымело странное действие-все спотыкаясь побежали по норам.
За спиной раздался утробный вой-это поплохело Орнелле.
-Уй,всхипывала она,Тонька мне сказала...ыыыы...будет весело...Но что бы ТАААК!!!Хрррр...
Мама .Я сдохну сейчас,сделай что нибудь!
Я посмотрел на ведро...
Спасибо за внимание...

21.

Об умении "держать банку"
Эпиграф.
Как золотые липы хороши
Меж зданьями Покровского бульвара!
Ко мне - я слышу запах перегара -
Подходят молодые алкаши.

Папаша, где ближайший гастроном?
В их тоне слыша нотки уваженья,
Я объясняю местоположенье,
И вот они уходят за вином.

Стою, гляжу на липы, на закат.
Вот я уже для юношей "папаша".
Как все же быстро жизнь проходит наша,
И не поймешь, кто в этом виноват.

Всегда завидовал людям,умеющим с двух рюмок вываливаться в астрал. Это какая ж экономия! С поллитры можно недельный запой устроить. Сам я ,увы,не таков. Литр-это так,для аппетиту,настоящее веселье начинается с полутора и заканчивается безрезультатным подсчетом бутылок поутру. Безрезультатным-потому как половину в окно повыбрасывали и истины в извечном вопросе "Скока мы ж вчера?" так и не добьешься.
Одни расходы. Плюс-сомнительное удовольствие растаскивать собутыльников по домам.
Помню по юности тащу одну девочку-одуванчика ,нарезавшуюся в форменное порося.
Та висит на плече и горестно рассуждает на тему-"Что я скажу папемаме"
-Я приду (хм) и скажу: "Папочка-мамочка я так больше никогда не буду!(угу,как же)
Нет! Я скажу "Папочка-мамочка я так больше НИКОГДА-НИКОГДА не буду!
Приходим до хаты. Звоню в дверь,одновременно сбрасывая тело с плеча. За дверью-мама в ночнушке,папа в пижаме-оба в ахуе.
Милое дитя открывает рот для покаяния и тут его резко начинает мутить. Из за чего речь становится по-военному четкой и командной.
-ТАК!!!! Тазик,полотенце,воды,зубную пасту,БЫСТРО!!!!!
Проталкивается сквозь онемевших родителей и обернувшись-строго:
-НЕ БОЛТАТЬ!!!
Другая красавица,кою я припер к двери отчего дома и свалил,позвонив в дверь вообще чуть меня под монастырь не подвела. Папа там был зело суров(потому и свалил я,кстати)
Так вот пока засони-родители ворочались в постели,кряхтели,пердели,ползли к двери сообразительное дитя решило снять куртку. Ну что бы время зря не терять. За курткой пошла кофта,потом юбка,итд,потом папа обнаружил на лестничной клетке абсолютно голую и невменяемую дочь. Полночи он пытался добиться имени охально изобидевшего. Хорошо хоть,что вспомнила сама-где раздевалась.( Читать дальше... )
Одного кренделя было особенно интересно таскать. Творческая личность. Кличка-Кинто. Понимающему-достаточно. Дедушка Кинто был дважды гением Советского Союза.
Первый раз он стал гением придумав как лечить герпес. Все-и до сих пор его не лечат,а залечивают. А кинтовый дед придумал,как его изничтожать на корню.
И никому не сказал. Потому-дважды гений.
Папа Кинто, само собой , тоже стал выдающимся писькиным дохтуром и Кинто,понятное дело,уже родился обеспеченным и уважаемым человеком с ясным светлым будущим.
При таких блестящих перспективах-чего напрягаться? Вот потому то Кинто и стал кинто.
Итак :тащу представителя славной династии домой. Тот занят бесперспективными рассуждениями на тему- "Что бы такого сказать родителям,что бы они не поняли,что я нажрался?"
Угу,как же. Тут что не говори-за 100 метров ясно,что отпрыск-в дрова. Но Кинто оптимист-и верит в свой дар НЛП.
-Я приду(хм) и скажу- МАМА,БЛЯДЬ!!!...хм...не...маме матом говорить нельзя...
О! Я приду и скажу: МАМА,ПАДШАЯ ЖЕНЩИНА!!!!,не...опять какая то хуйня получается...
Приползаем. Ставлю гениевого внука на ноги. Звоню. За дверью-все как обычно.
Семья в сборе.
Кинто открывает рот-что бы убедить предков в своей кристальной трезвости и тут мать грубо ломает весь кинтовый сюжет:
-Олег!!!! Ты опять нажрался!!!
У Кинто зависает система. Единственное что он может выдавить из себя-это какое то печальное:
-Ебанись!
Отец вступает в беседу затрещиной:
-Ты что материшься при родителях?!
Кинто вращает глазами,потом выдает папе с сарказмом-
-Ахуеть!
И падает мордой в пол. Молорик-доказал родне,что ни в одном глазу.
Кстати эта связка ебанись-охуеть у нас потом в нетленки попала.
В институте перепить меня могли только два человека-Бегемот и Евпахов.
Евпахов был вообще алкогольным талантом. Его можно было застать на всех общежитийных пьянках. Причем-часто одновременно. То есть идешь на 23февраля(общага повально гудит) из 402,к примеру в 733-опа-там Евпахов. Погодь,он же вроде внизу квасил...спускаешься на 5й-Евпахов с ПМП глушит портвейн на лестнице,
пришел в 504-он тут как тут-хуярит водку. Клонируется он,что ли ,сука?
В институт Евгений попал "по распределению" . Была такая практика-что завод посылал человека в ВУЗ,того брали без экзаменов-а за это молодой специалист был обязан отработать три года на производстве.
На седьмой год обучения завод заворошился-где,мол,наш молодой специалист? Страсть как скучаем мы по нему. Производство не справляется без его фундаментальных знаний.
В институте он тоже всех порядком подзаебал,потому ему в темпе вальса слепили диплом и выпнули на завод. Получите взад вашего степного сизого орла,суки. Он вам,блять,ща наработает.
По приезду Женечку назначили сходу мастером цеха-у них там дифицит дипломированных кадров был. Опрометчивое решение.
Рабочие встретили нового начальника хмуро. Тоже мне приперся-хуй с горы,ждали тебя прям. До него в цеху заправлял любимый всеми бездипломный Михалыч-а тут этот на нашу голову. Пролетариат решил споить интеллигенцию. Идиоты-нашли кого.
В первый же день угрюмые рабочие окружили начальника и начали его молча с прищуром разглядывать. Смотрины затянулись.Наконец,свергнутый Михалыч вопросил:
-Студэнт?
-Студент-покивал повинной головой Евпахов.
-И небось и водки-то выпить не сможешь,а студэнт?-с презрением сплюнул бывалый Михалыч.
Евпахов,кого 7 лет гоняли за водку,а тут -гнобят за трезвость аж задохнулся.
-Йа? Водкуу??? Не смогу????!!!
-Вечером назначение твое обмоем,студэнт-резюмировал Михалыч и хитро подмигнул.
По примеру старшего рабочие весь день предвкушали и подмигивали друг другу.
Доморгались,суки.
Напор класс бьет-вечером Евпахов не посрамил альма-матер и перепил весь цех. Под конец ему и исподтишка подливали,и пили с ним в разнобой-ничего не помогло. Цех в едином порыве заночевал на рабочих местах. Седомудого Михалыча Евпахов победно доволок до его дома. Тот был в полной невменяйке.
Разгром почитай всухую.
Рабочий класс не смирился с поражением и запросил реваншу. Евпахов поднял перчатку с пола. Результат-тот же. Цех в дрова,Евгений тащит поверженного предшественника к жене на расправу.
Бои приняли затяжной характер. Рабочая гордость не позволяла пролетариату признать поражение,а здоровье не давало одержать победу. О плане и работе все забыли-какая нахуй работа,когда тут такие дела творятся? Не сразу,но в заводоуправлении заволновались.
Что то давно нет вестей из третьего цеха. И продукции его что то не видать. Как там молодой специалист-справляется ли?
Еще как справляется- в цеху обнаружилась куча синих тел на полу и весьма бодрый начальник.Который пояснил-что застал такую картину по приходу и уже две недели ее наблюдает. У вас так принято,да?
Начальство долго копалось в телах и нарыло Михалыча-его поставили ж надзирать за молодым начальником и вводить его в курс дела.
Михалыча долго трясли,матерно ругали,потом поволокли в кабинет директору. Где гегемон с застенчивым журчанием обоссался.
Михалыча помыли,уложили на диван,с утра подняли и похмелили. Потом допросили.
С трудом,но к нему вернулся дар речи и Михалыч смог более-менее внятно донести до директора причину развала производства.
-Гони его нахуй,Петр Степаныч,этого алкаша-а не то мы всем цехом в ЛТП уедем!
Ты меня знаешь-я меру знаю,но этот кашалот водку как воду хлещет! Какой там! Мы с тобой вдвоем столько воды не выпьем!
-Не гони,Михалыч! Этот студент?
-Студент???? -Михалыч закашлялся и долго синел лицом-это ,блядь,не студент! Это,сука,я даже не знаю,что такое! Я,блять, пить еще до войны начал,но такого за всю жизнь не видел! Гони его в пизду,Петр Степаныч,Христом-Богом тебя молю!!!!
-Ну раз ты просишь...
Заинтригованный Петр Степаныч все же вызвал Евпахова поговорить по душам.По результатам разговора директор уехал под капельницу-и как пришел в себя подписал приказ об увольнении Евлахова "по собственному желанию"
Вторым приказом он отменил практику "распределения" Ну его Дуньке в кику этот институт с его специалистами.
Дипломированных алкашей нам тут не хватало. Со своими бы управиться.
Спасибо за внимание.

22.

Служил я в нской части под городом…N. Обслуживали большой стратегический объект. Офицеры жили с семьями в посёлке городского типа, а мы, солдаты срочной службы в казармах.
За год-другой на месте безжизненного поля появились современные коттежные посёлки и целые жилые комплексы.
Служили тогда 2 года. Служба перевалила за год и мы чувствовали себя вольготно. Частенько ходили в самоволку. От части до жилого массива напрямик не более пяти километров. Правда лесными тропами…Эти тропы были всегда…Только пользовался ими исключительно наш брат, солдат. Офицеры ходили по шоссе. Чуть дальше, но по асфальту. А нам по асфальту никак нельзя. Тут же на «губу» угодишь. Стоит только нарваться на офицера чином постарше лейтенанта-капитана и, считай пропало.
А нас, молодых парней, ничем не удержать. Вот и повадились мы ходить в посёлок к девчатам в общежитие. Ходили часто и многие. Потом от присутствия солдат решили избавиться, в женском общежитии…обосновался военный патруль. Офицер и двое солдат.
Они на первом этаже весь вечер и ночь. Мы сунулись с парнями с парадного входа, как обычно, после 10 вечера. То есть сразу после отбоя. Заходим пятером и нос к носу сталкиваемся с офицером из другой части. Он в лицо нас не знал. Хорошо нарвались на офицера…не из своей части. Повезло. Ломанулись так, что только пятки засверкали.
Патруль тут же отстал и направился на свой пост. А мы с девчонками договорились, что придём в гости. Они ждут, а мы в кустах. Выходит обманули…А ещё днём выходит трепались перед ними. И вот решили мы всё таки пробраться в общежитие во что бы то там ни стало. Обошли здание по периметру в надежде найти открытое окно в подсобное помещение общаги. Но не наши. Зато смекнули, что через второй этаж проникнуть можно. Но…Для этого необходимо по трубе залезть на козырёк перед подъездом и открыв раму влезть в образовавшуюся щель на площадку между первым и вторым этажами. План показался реальным. Забрались на козырёк. Лето…Тепло…Полнолуние…И ветра нет…Хорошо!
Стоим, решаем кому первому лезть. Полез Серёга. Хохол. Боевой был парень. Шустрый такой. Да и зазноба у него там была. На последнем пятом этаже жила. Наши девушки жили с ней в одной комнате. Но только у Серёги отношения зашкаливали. А мы так ходили…В надежде бросить палку-другую. Девчонки работали на объекте в одной бригаде. И были нашего возраста из города Усть-Илима, что в Сибири.
Все настоящие сибирские красавицы. Кровь с молоком. Бодрость и здоровье.
Серёга приподнял раму вверх, протиснулся в щель и в тот момент, когда выполз по пояс на площадку, его заметил патруль. Назад податься нельзя. Щель узкая. А вперёд можно. Вот он на глазах стражников и вывалился на площадку. Патруль к нему, он от него вверх по лестнице. А мы все с козырька и в часть. Наутро, перед подъёмом явился и наш герой. А уже вечером, когда собрались вновь идти к девчонкам, мы услышали от него рассказ, в который можно не поверить, если не знать характер паренька.
Вот, что бы и вы ему поверили, расскажу наперёд одну байку о нём, которую услышал от одного армянина, с которым Серёга попал в переделку.
Дни рождения мы справляли только в кругу ребят из своего отделения. В отделении шесть человек без сержанта. Отделение дружное. Все сплошь русские и хохлы. И затесался к нам всего один парень из Армении. В коллектив он вписался. И мы ему доверяли как себе.
На понедельник был день рождения у нашего кавказца. Денег ему выслали. А вот спиртное купить-проблема. Сухой закон в радиусе 20 километров от объекта. А без спиртного день рождение не праздник. За водкой пошли двое. Понятно кто. Купили водки аж в соседнем районе.
За 60 километров от нас. Вернулись к вечеру. Водку припрятали рядом с частью до следующего дня. А вечером справили день рождение как и полагается-со спиртным…после отбоя. На утро, что бы не болела с перепоя голова, заныкали пару бутылок. Утром похмелится не удалось. Вышли за ограду и в лесок через дорогу. Взяли по бутылке наши герои, положили за пазуху и спокойно направились к остальным. Но только они начали бодро вышагивать по асфальту, как из-за поворота выехала патрульная машина и за нашими героями образовалась погоня. Мы, те что ждали друзей у самого забора, успели улизнуть незамеченными. А наши парни успели только добежать до забора, но от прохода их отрезали, а через забор сам не полезешь. Колючая проволока. Загнали бедолаг в угол. Не убежать. Парни тогда и решили не сдаваться без боя…
Нет, драться бессмысленно. Они решили отсидеть за дело, а не за спасибо живешь. Достали из-за пазухи каждый по бутылке водки и стали пить её прямо из горлышка, отбегут и глотают водочку на глазах у патруля. Выпили всё досуха и сдались. Отвезли их в другую часть и бросили на «губу».
А они там такое устроили…Рассказал бы, да нельзя. Боевая часть…Позвонили на второй день в нашу часть и отправили с конвоем восвояси дабы не разлагать моральный дух своих воинов.
У нас свой кичман. Тёплое помещение размером 2*2 метра. А в вечер, его выкрасили в половую коричневую краску. Наших бойцов там и заперли. Хочешь не хочешь, а спать охота. Пол голый. Они и проспали там пару дней, пока их не выпустили. Утром на построении они стояли в чуждой нашей армии форме. Цвет коричневый с зелёными пятнами. Понятно, что из нарядов месяц не вылезали. Но славу себе в части заработали. Зауважали их и не только мы, но и «дедушки».
Вот теперь своими словами передам Серёгин рассказ.
-вылез на перекрытие между этажами и дёру. Бегу без оглядки прямо на крышу…Только и успел дверь припереть палкой, как в неё начали громыхать и ломиться. Но не одолели и просто навесили на дверь замок изнутри. Они ушли, я начал торкаться. Дверь крепкая. Не поддалась и тогда, когда врезал по ней с ноги.
Патруль решил меня измором взять. Ну думаю, фиг вам и пошёл бродить по крыше в поисках решения задачи на смекалку, как покинуть крышу, не взломав входной двери с крыши пятиэтажного дома.
Не сразу, но возникла одна хрупкая идея. Вычислил комнату своей девушки. И прямо напротив её окон, увидел антенну. Это длинная металлическая труба диамертом 40 мм и высотой метров пять. На конце трубы оперение из трубок. Видели, как лесенка. Я забрался на антенну и согнул её дугой так, что она опустилась до пятого этажа на уровне окна и остановилась лесенкой на уровне подоконника.
Я ночью смелый…Высоты не видно. Страха то же нет. А в голове полное отсутствие мыслей о возможности печального исхода.
Полез спускаться по антенне. Сполз в аккурат напротив окна. А оно закрыто. А я на антенне. Руки дрожать начали и ноги срываться. Ну думаю довыёживался, Серёга.
Не придумал ничего лучше, как постучать в тёмное окно.
Постучал…Кто то пошёл открывать дверь…А там никого…Руки и губы задрожали разом. Девушка легла…Я стучать. Она к двери. И так раз пять –шесть. Проснулись другие. На них страх напал. Но молчат…Не вякают. Кто то под кровать полез, а кто то под одеялом спрятался. Потом до кого то дошло, что стучат в окно. Но открывать его не спешат. Боязно… А мне и смех и грех.
Открыли потом, когда сам сказал кто я и как я. Всю ночь девки не спали. Истории смешные и страшные рассказывали.
Под утро Серёга ушёл через главный вход. Патруль спал. Рассказывают, что патруль креститься начал всем составом во главе с капитаном и в церковь ходил. Свечи ставил. А девки наши масло в огонь подливали и про не чистую рассказывали, как она к ним ночью в окно лезла, а они всем миром открестились.
Мы, когда ходили в общагу, на крышу глянули. Есть антенна погнутая. Не врал Серёга.
А с девушкой той они поженились и забрал он её к себе в хохляндию.
Если разобраться, то настоящие мужики и в армии не пропадут. И приключений найдут на свою…голову.

23.

Когда мы с женой купили квартиру, то по традиции взяли в дом и котёнка - очаровательную черепаховую кошечку дворовой породы.
Квартира у нас на пятом этаже, балкон выходит на заасфальтированную улицу.
И вот в один прекрасный день наша кошечка, совершая очередной моцион по перилам балкона, ухнула вниз на наших с женой глазах.
Последовавший за этим горестный вопль жены был похож на крик самки шимпанзе, у которой белые мбваны в пробковых шлемах похитили детёныша и увезли его в зоопарк славного города Якутска.
Я же, обладая более трезвым умом, уже подсчитывал убытки. Жена пулей бросилась вниз по лестнице, как говорится, в чём мать родила: то есть в махровом халате и в тапочках.
Я же, понимая, что торопиться, в общем-то, уже особо некуда, сначала освободил в прихожей обувную коробку от туфель и, прихватив штыковую лопату, стал спокойно спускаться вниз, чтобы, так сказать, сразу там и прикопать несчастное животное. А что, мне опять на пятый этаж за лопатой подниматься, что ли?
На ступеньках подъезда меня встретила обалдевшая от моего тщательно продуманного вида жена и совершенно невредимая кошка, которая, по-видимому, почувствовала мою решимость её всё-таки прикопать, яростно заорала и стала отчаянно вырываться из рук жены. Жена, отойдя потом от шока, высказала мысль, что со мной вообще хорошо и надёжно жить: таки всё у меня под рукой - и гроб и лопата...
Мне стало стыдно, правда...
Кстати, кошка до сих пор, а ведь пять лет уже прошло, относится ко мне с подозрением и близко к себе не подпускает. Мало ли что...

24.

Три истории про В.Басова.
ВАЖНОЕ ЗНАКОМСТВО

Со своей тещей Басов познакомился доволь­но поздно, когда у них с актрисой В. Титовой уже родился сын Саша. Была послана телеграм­ма родителям Валентины, и они пожелали при­ехать поглядеть на внука, а заодно и познакомиться с зятем.
Титова вспоминает, что когда они прибыли на вокзал, Басов благоразумно остался у маши­ны, чтобы не смущать родственников — все-та­ки он был на целых восемнадцать лет старше жены. Но, как только теща увидела зятя, она воскликнула:
— Немедленно разводиться!
Хитроумный Басов уже ожидал такого раз­вития события. Он всплеснул руками и, словно не расслышав этой реплики, вскричал:
— Марья Ивановна! Как жаль, что я не встретил вас прежде Вали! Я бы непременно женился на вас!
Разумеется, теща в ту же секунду стала са­мым лучшим другом находчивого зятя и с тех пор во всех семейных ссорах неизменно была на его стороне. Впрочем, и зять очень хорошо к ней относился.

ПРОПИСКА БЕЗ БЮРОКРАТИЧЕСКОЙ ВОЛОКИТЫ

Когда теща Владимира Басова переехала в Москву, тот срочно занялся ее пропиской. В те годы это было очень непросто, но артиста Басова все знали и охотно шли ему навстречу. Впрочем, рассказывают, что поразил он чиновников не сво­ей известностью, а совершенно другим. Добив­шись приема у одного из начальников, он сказал:
— Мне срочно нужно прописать человека в Москве.
— Какого человека? — спросил чиновник.
— Тещу!
— Вот это да-а, — удивился чиновник. — Сколько лет здесь работаю, а впервые встречаю человека, который просит прописать в своей квартире тещу. Не смею отказать! — И он тут же подписал все нужные бумаги.

ЭКСПРОМТ

Когда Владимир Басов был еще молод и почти никому не известен, с ним приключился забавный анекдотический случай, о котором он любил рассказывать, и рассказ этот неизменно вызывал у слушателей смех. В одно из воскресений он был приглашен на день рождения к дочке министра то ли путей сообщения, то ли связи, в очень престижный и роскошный дом в самом центре Москвы. Пригласили только мо­лодых людей, раскованных и веселых, так что праздник начинался замечательно. День рожде­ния этот был очень важен для Басова, но по ка­кой-то весьма уважительной причине он опоздал.

Пришел на два часа позже условленного времени, поднялся на лифте и направился к двери, которая была приоткрыта — по-видимо­му, кто-то из гостей выходил курить. Басов звонить не стал, а вошел. Услышал голоса из комнаты, музыку, огляделся. И вдруг увидел швабру. Тут в голову ему пришла мысль загладить свою вину, а заодно повеселить гостей. Он быстрень­ко вывернул пиджак наизнанку, нахлобучил на голову какую-то женскую шляпу с перьями, сел верхом на швабру и с громкими воплями ворвался в комнату. Расталкивая людей, проска­кал вокруг стола, и тут понял, что делает что-то не то. В комнате воцарилась гробовая тишина, гости застыли, изумленно выпучив глаза...

«И тут, — вспоминает Басов, — я с ужасом понял, что ошибся этажом и попал не в ту квар­тиру... Я скинул с себя шляпу с перьями, отбро­сил в сторону швабру и, пользуясь тем, что хо­зяева не опомнились, опрометью кинулся вон, сбежал по лестнице и навсегда покинул этот дом. Страшно представить, что подумали про меня все эти люди».

25.

О приметах :)

Скажите, как вы считаете, стоит ли верить приметам? Вот это да, – ответите вы. Фффуу.. Аяяяй! А ещё профессор. А ещё доктор. Стыд и позор мракобесу.

Что вам сказать... Как известно, у Резерфорда над входом в лабораторию была прибита подкова. Когда его спрашивали, неужто он в приметы верит – Резерфорд это решительно и категорически отрицал. А затем лукаво добавлял, что подкова-то, говорят, приносит счастье всем – и тем, кто в неё не верит, тоже. Так уж пусть лучше висит.

Когда я преподавал в Древнейше-Профессиональном Первейше-Техническом, были у меня ученики–студенты и аспиранты. Во-первых, так было положено: как выразился на одном собрании красноречивый ректор, "каждый профессор обязан поиметь двух аспирантов". Во-вторых, я действительно тогда так безо всякого пафоса или расчёта понимал профессорский долг.

Работа эколога – полевая. Без экспедиций – стать специалистом невозможно. А экспедиция – это деньги: гранты или договоры. А гранты у меня были небольшие. Потому, что большие давали тем, кто с вузовским руководством в родстве, да тем, у кого язык подлиннее да пошершавее. Потому взял я за правило – экономя на зарплате, откладывать на экспедицию, а летом обязательно вывозить своих подопечных в поле. При этом каждый год, в каждый полевой наш маленькая группа работала на одного из дипломников или аспирантов. Все мы разом собирали материалы только для него. А иначе, одному, в принятые сейчас сроки материал на хорошую дипломную работу и на диссертацию просто невозможно собрать.

И вот настал очередной полевой сезон. На сей раз пришла нам очередь поработать на одну из моих дипломниц, наметившую себе объектом исследований Бокситогорский алюминиевый комбинат и его влияние на окружающую среду. Для экономии средств и расширения возможностей скооперировались мы с моими бывшими коллегами из ГосНИОРХ, которые ехали в те края по своим делам. Решили, что мы им поможем, они – нам, и всем хорошо будет.

Забирать нас приехали они ко мне домой двумя машинами. Ребята мои уже наготове ждали. Быстренько загрузили крытый УАЗ, расселись. Я сижу в головной, в кабине УАЗа, рядом с водителем. Вроде всё готово, можно стартовать. И тут прямо на наших глазах, безо всяких видимых причин, зеркало заднего вида выпадает и звонко разбивается об асфальт. Переглядываемся. Путь всё-таки неблизкий, да и людей везём, молодёжь, я за них отвечаю, опять же... Устыдились, тронулись, поехали.

Вся эта экспедиция с первого же дня пошла как заколдованная, через пень-колоду, просто сплошные проблемы да неприятности... Но это бы ещё ладно. На обратном пути, уже в километре от города, у этого самого УАЗа на ровном, как говорится, месте вдруг на ходу слетает правое переднее колесо. В кабине на этот раз оказывается мой аспирант. УАЗ на скорости валится на правый бок, переворачивается. Аспирант вылетает из окна, бьётся оземь. Вопреки всем законам нашей земной физики, махина УАЗа не придавливает его, как должна была бы сделать, а перелетает через него, задевая по касательной и местами слегка обдирая кожу на голой спине. Приземляется рядом с ним и, кувыркаясь, катится дальше, в кювет.

Аспирант отделывается битой спиной и шоком. Водитель – цел. Пробы – в основном, вдребезги, да фиг-то с ними. Если бы УАЗ упал туда, куда ему положено по законам гравитации, аспиранта бы просто не было, а я бы вам не рассказывал сейчас эту историю. Так как пребывал бы в совсем другом месте.

Так закончилась наша экспедиция. Пользы она не принесла никому, хотя какая-то часть проб и уцелела. Вскоре меня начали выживать из института, поскольку я напрочь отказался шестерить на дочь одного из руководителей этого вуза.

И тут девочка-дипломница, для которой мы проводили эту экспедицию, оказалась, как говорится, не промах. Увидев, куда теперь задул ветер, в аспирантуру она пошла к этой самой дочке. Активно на меня стучала. А когда со студентов стали массово требовать на меня нелепые доносы, чтобы иметь хоть какой-то повод меня выставить за ворота, – приняла в этом благородном деле живейшее участие, помогала, агитировала, запугивала, угождала. Кончила же тем, что, отвечая специфике этой дочки, сменила ориентацию и стала её активным партнёром, на основании чего довольно далеко продвинулась сейчас по служебной лестнице.

Выпавший из машины аспирант также здравствует. Когда меня выперли, угрожая физической расправой, он уже защитил под моим руководством диссертацию – и с улыбкой сообщил мне, что будет теперь читать отнятые у меня лекционные курсы, благо такое предложение сделала ему всё та же дочка.

Ну и как прикажете относиться к приметам?

26.

САЛВАР-КАМИЗ

Марик Фарбер самый рыжий из моих приятелей. Его шевелюра похожа на солнце над Карибским морем в ясный день за пятнадцать минут до заката. Мы познакомились еще во время вступительных экзаменов в университет и с тех пор наши жизни шли параллельными курсами, но близкими друзьями мы так никогда и не стали. Может быть потому что в любом, пусть самом пустяковом, деле ему обязательно нужно быть первым и лучшим, а я соревноваться не люблю.

Однажды Марик заметил, что почти все его соперники и родственники уже находятся по ту сторону границы, и тоже решил перебираться. Выбрал для себя США как страну с самыми широкими возможностями по части конкуренции. Широко разрекламированные трудности эмиграции его не пугали за исключением английского языка. С языком была просто беда. В школе Марик учил французский, в университете – английский. Научную литературу читал естественно на английском. Помнил много терминов, но не знал как спросить где туалет. А если бы спросил, то никогда не понял бы ответ. Его жена Жанна учила в школе и институте английский, но за много лет неупотребления совершенно забыла. Нужно было принимать срочные меры, а именно найти хорошего частного преподавателя. Понятно, Марик был согласен только на лучшего и такого, который был бы и носителем языка. Но ни англичан, ни американцев, ни даже канадцев или австралийцев в нашем городе не было. Поэтому носителем языка в его версии оказалась энергичная немного за 30 дама по имени Марина, прожившая пять лет в Индии. Логика в таком выборе была: английский там, как известно, является одним из разговорных языков. Правда, если быть совсем точным, не английский, а индийский английский, что не совсем одно и то же. Но тогда Марик этого не знал.

После первого урока Марик поделился с Жанной своими сомнениями. Во-первых, ему не понравилось что весь урок изучали старые журналы “Сosmopolitan”, которые Марина привезла из Индии. Во-вторых, по мнению Марика ее произношение сильно отличалось от произношения ведущего его любимой радиопередачи «Час Джаза» Виллиса Конновера. Жанне больше всего не понравилось как Марина поглядывала на Марика. Говорить об этом она не стала, но полностью согласилась с мнением супруга. На второе занятие Марина пришла в индийском национальном наряде: очень широкие вверху и очень узкие внизу длинные брюки и свободная навыпуск блуза с невиданной отделкой. Все из умопомрачительного материала. На Жанну этот костюм или как выразилась Марина «салвар-камиз» произвел неизгладимое впечатление. Она потихоньку перерисовала в тетрадку фасон, а в перерыве утащила Марину в другую комнату чтобы ознакомиться с деталями. Во всем остальном второй урок не отличался от первого. Третьего урока не было.

В поисках нового учителя Марик двинулся по знакомым и в какой-то момент вышел на меня. Я познакомил его с Еленой Павловной. Тогда мы с женой занимались с ней уже почти два года. Марик все допытывался лучшая ли она, а я не знал. Сообщил сухие факты: преподает в университете, учит нас по американским учебникам и аудиокурсам, определенно понимает радиопередачи и песни. После полугода занятий я вполне прилично смог объяснить японцу свой стендовый доклад на конференции в Москве, а начинал с того же разговорного нуля что и он. Я бы мог добавить что по моим наблюдениям ее ученикам сопутствует удача в новой жизни, но Марик такие вещи не понимает. Поэтому я промолчал.

Елена Павловна не впечатлила Марика: слишком молодая, слишком несолидная. Правда, рыжая как и он сам. Марик подумал, что можно попробовать, и после первого же занятия решил что его все устраивает.

Через несколько месяцев Елена Павловна сказала:
- Я совершенно упустила что вам нужно работать над спеллингом. В английском спеллинг – важный аспект языка, по нему даже проводят национальные соревнования. Чтобы улучшить спеллинг я вам советую писать диктанты. Берите урок, который мы уже проходили, и диктуйте друг другу. Интересно кто из вас напишет лучше?

Марик занервничал. Он даже представить не мог что лучше напишет родная жена, но скорей всего так и должно было случиться. Недолго думая, Марик нашел подходящий текст и аккуратно его переписал на чистый лист в общей тетради, где вел записи. Тем же вечером предложил Жанне написать диктант и «случайно» открыл книгу на переписанной уже странице. Первой диктовала Жанна, а Марик писал. Когда закончили, Марик вырвал заранее подготовленный лист и отдал жене. После этого супруги поменялись ролями. Жанна тоже вырвала исписанный лист. Начали проверять. Жанна сделала двенадцать ошибок, Марик – одну. Жанна горько зарыдала.
- Какая я идиотка! – повторяла она снова и снова, - Я же учила этот проклятый английский девять лет, и через считанные месяцы ты пишешь лучше меня!
Сердце Марика дрогнуло и он повинился. Жанна жутко обиделась, но в конце концов Марик вымолил прощение.

Примерно через неделю написать диктант предложила Жанна.
- Только теперь страницу буду выбирать я, - сказала она.
- Жанночка, - ответил Марик, - как ни жаль, но мы попали в ловушку. Откуда я знаю что сегодня ты не переписала страницу заранее? Ни ты, ни я теперь страницу выбирать не можем потому что в этом выборе мы не доверяем друг другу. Выбирать должен кто-то третий.
Жанна в который раз подивилась как хорошо организованы тараканы в голове ее муженька и возмутилась:
- Какой еще третий? Может быть кошка?

Тут нужно сделать отступление и сказать что кошка для Жанны такая же привычная фигура речи, как для некоторых Пушкин. Когда другие говорят «Рассказывай это Пушкину!», Жанна говорит «Рассказывай это кошке!». Поэтому кошка не была для Марика неожиданностью.

- А почему бы и не кошка, - сказал он, - берем старое Мишкино домино с большими костями, раскладываем на полу, запускаем Муську. Подходит она сначала к четыре-два, пишем 42-ю страницу, или 24-ю.
Жанна кое-как согласилась, домино разложили, кошку запустили в комнату. Но ...
шесть-два Марик достал не из коробки, а из кармана и заранее потер кость кошачьей мятой. Поэтому Муська первым делом побежала к шесть-два. А Марик уже переписал и 62-ю страницу и 26-ю тоже. Снова слезы, снова сердце Марика дрогнуло, снова Жанна простила мужа, но работа над спеллингом между тем зашла в безнадежный тупик.

На следующем уроке Жанна не выдержала и пожаловалась Елене Павловне на коварство Марика.
- У меня студенты тоже пытались пользоваться «бомбами», но я нашла простой выход, - сказала Елена Павловна, – За день до экзамена они приносят мне стопку бумаги, я густо прокрашиваю торец каждый раз в новый цвет и на экзамене выдаю по несколько листов для подготовки. У вас бумагой может заведовать Жанна, а тексты выбирать Марк. Правильно?
Жанне идея понравилась и она перевела вопрос в практическую плоскость:
- Елена Павловна, а какой краской вы пользуетесь?
- Любой. У меня есть немного красок для ткани. Могу отсыпать и вам.
И немедленно отсыпала.

Следующий диктант написали по рецепту Елены Павловны, и его результат оказался сильным ударом по самолюбию Марика. Что делать он не знал, но и сдаваться не собирался. Решил что купит краски сейчас, а что делать придумает потом. К его удивлению ни в одном магазине обнаружить их не удалось.
- А что, красок для ткани нет? – спросил он на всякий случай у продавщицы в хозяйственном.
- А что, все остальное есть? – спросила продавщица у него и окинула взглядом абсолютно пустые полки.

Марик разозлился и решил что сделает краски собственными руками как уже три года делал вино. В конце концов, химик он или не химик? Покопался в институтской библиотеке и наткнулся на «Очерки по окраске тканей местными растениями в древней Руси» 1928 года издания. Взял домой, проштудировал и пришел к выводу что краски из растений в условиях глобального дефицита именно то что ему нужно. На дворе стоял 1991-й год. Оборудование в институте, где работал Марик, еще не растащили. После обеда в лабораториях было совершенно пусто. И он решил попробовать.

Вообще-то Марик занимался вибронными состояниями в координационных соединениях и в последний раз работал с выпаривательными чашками и колбами много лет назад в университете на лабораторных. Теперь пришлось многое вспомнить. Он сушил, толок, вымачивал, выщелачивал, фильтровал. Через полтора месяца пришел первый успех: получилась черная краска из дубовой коры. Сначала она упорно красила в грязно-темно-серый цвет, а теперь окрашенный кусок старой простыни, которую он утащил из дому для экспериментов, смотрелся как драгоценный бархат с картин старых мастеров. Потом был длительный застой, но вдруг вышла удивительно глубокая и сочная оранжевая. Другие цвета после оранжевого пошли хотя и с трудом, но легче.

Марик не узнавал себя. Он давно охладел к своей науке, а когда решил уезжать и понял что докторскую никогда не напишет, охладел совсем. А тут в нем проснулся энтузиазм, какого он не помнил и в молодые годы. Почему? По вечерам в пустом институте Марик часто думал над этим, но ответа не находил. Может дело было в свободе от начальства, отчетов, карьеры, рецензентов? Может быть потому что приготовление красок скорее не наука, а ремесло? Ремеслами Марик никогда не занимался и только теперь стал понимать чем они отличаются от науки. В науке нет тайн и любой результат должен быть воспроизводим. Ремесло – набор больших и малых секретов, а результат может быть, как и искусстве, абсолютно уникален. Поэтому хорощий студент может, например, как бы заново создать периодическую систему элементов, но никто пока что не повторил скрипки Страдивари.

Марик был так увлечен своей новой деятельностью, что частенько стал отвечать на вопросы невпопад. Убегал из дому с горящими глазами, а приходил поздно и усталый. И вообще был настолько явно счастлив, что жена заподозрила неладное.

В четверг вечером, когда Марик задержался на работе в третий раз за неделю, Жанна села на троллейбус и поехала к его институту. Больше всего она боялась что ее туда не пустят. Обычно Марик заказывал пропуск или звонил на проходную, но сейчас нужно было пробиваться самой. С одной этой мыслью в голове она даже не заметила как благополучно миновала по краю темную посадку между улицей и зданием и подошла к освещенным стеклянным дверям. Двери были закрыты. Жанна постучала. Из подсобки вышла вахтерша, сонно посмотрела на позднюю гостью, отодвинула засов и приоткрыла дверь. Вдруг глаза вахтерши округлились, а рот открылся как у вытащенной на берег рыбы. Жанна обернулась и увидела что с другого края посадки к проходной бежит высокий мужик в распахнутом длинном плаще, а под плащом ничего нет. Сердце у Жанны бешенно забилось. Она вдавила себя внутрь и закрыла засов. Вахтерша, не оборачиваясь, побежала в подсобку, Жанна за ней. Там вахтерша достала бутылку самогона, заткнутую пробкой из газеты, разрезала напополам соленый огурец и налила понемногу обеим. Выпили и только после этого заплакали.

- Уволюсь я отсюда, - жаловалась вахтерша, - сил моих нет. Вчера какой-то придурок с топором бегал, жену искал, а сегодня этот чебурашка... – и спросила, - Ты к кому?
- К Фарберу из 206-й комнаты.
- К рыжему что ли? Ты ему кто?
- Жена.
- Ну иди, - сказала вахтерша и снова налила, но на этот раз только себе.

Жанна поднялась по темной лестнице и пошла по длинному гулкому коридору вдоль закрытых дверей. Дошла до 206-й. Из комнаты через матовое стекло двери пробивался свет и доносились звуки вроде тех что женщина издает во время любви. Кровь ударила Жанне в голову, она рванула ручку... В лаборатории тихо рычала центрифуга, слегка парил темно синий раствор в колбе, на столе красовался ворох цветных лоскутов. Из Спидолы пела свой неповторимый скэт Элла Фицджералд. Ее Марик сидел в кресле и перебирал карточки с английскими словами. Больше никого в комнате не было.
- Ты не с топором? - поинтересовался Марик, глядя на возбужденную жену, - А то вчера здесь уже один бегал.
- Сегодня нет. А что ты здесь делаешь ночью? – поинтересовалась в свою очередь Жанна.
- Краски, - ответствовал Марик, - смотри какие красивые!
- Тогда зачем ты красишь тряпки? Давай покрасим что-нибудь хорошее!

В магазинах тогда не было ни хорошего ни плохого, и Жанна достала из шкафа семейную реликвию - отрез некрашенного тонкого шелка. Его подарил Жанниной бабушке какой-то местный пациент в 1944 году в Самарканде, где та работала в военном госпитале. Сначала попробовали на лосутках – краски на шелк ложились отлично! Воодушевленные успехом, покрасили «узелками» всю ткань и просто ахнули как здорово получилось. Глядя на эту красоту, Жанна стала думать что бы из нее сшить и никак не могла придумать: ни к одному из современных фасонов эта супер расцветка не подходила. В конце концов извлекла из глубин подсознания салвар-камиз и решила рискнуть. Отделку, конечно, взять было негде, хорошо хоть удалось достать цветные нитки. Но результат все равно оказался ошеломляющим. Все подруги немедленно захотели такие же, а Марик сказал что из этого можно сделать профессию. Однако вскоре пришел долгожданный вызов из посольства США. Начали собираться, распродавать вещи, почти каждый вечер с кем-нибудь прощались. И так до самого отъезда.

Никто не любит вспоминать первые пять лет эмиграции. Не будем трогать эту тему и мы. А по прошествии этих лет Фарберы жили в собственном доме в небольшом городке недалеко от Нью-Йорка. Сыновья учились в хорошей местной школе, Марик занимался поиском багов в компьютерных программах, Жанна работала на Манхеттене секретарем у дантиста. Небо над ними было голубым и казалось что таким оно будет вечно. Именно тогда и грянул гром – Марика уволили.

Те кто терял работу в США знают что первые две недели отсыпаешься и оформляешь пособие, потом, отдохнувший и полный энтузиазма, начинаешь искать новую. Но если работа не находится в течение полутора месяцев, нужно срочно искать себе занятие – иначе впадешь в черную меланхолию, которую американцы называют депрессией. Я, например, начал писать истории и постить их на anekdot.ru, но абсолютное большинство народа начинает ремонт или перестройку дома. Польза от этого двойная: и ты занят и дом повышается в цене. Марик домом заниматься не хотел. Поэтому вначале он делал вид что учит QTP, а потом по настоянию Жанны записался сдавать учительские экзамены и делал вид что к ним готовится.

А тем временем заканчивалась зима, и был на подходе самый веселый праздник в еврейском календаре – Пурим. В этот день евреи идут в синагогу в маскарадных костюмах, во время службы шумят трещотками, а после службы напиваются допьяна. Жаннин босс пригласил Фарберов на праздник в свою синагогу и подарил билеты. Деваться было некуда, и Жанна начала перебирать свой гардероб в поисках чего-либо подходящего. Единственной подходящей вещью в итоге оказался тот самый салвар-камиз, о котором она не вспоминала со дня приезда в США. По крайней мере он удовлетворял формальным требованиям: прикрывал локти и колени, не подчеркивал дразнящие выпуклости, был необычным, нарядным и праздничным.

В синагоге после чтения «Мегилы», когда народ приступил к танцам, еде и «лехаим», к Жанне подошла местная дама из тех что одеваются подчеркнуто скромно и подчеркнуто дорого. Она искренне похвалила Жаннин наряд и поинтересовалась где он куплен. Жанна сказала что сшила его сама и снова получила целый ворох комплиментов. Жанна растаяла и призналась что краски сам сделал ее муж. Дама с интересом посмотрела на Марика и заметила, что умей она делать такие краски, было бы у нее много миллионов. Подошел босс и представил стороны друг-другу. Дама оказалась сотрудницей секции «Мода и стиль» газеты «Нью-Йорк Таймс». В этот момент Марик понял что замечание насчет миллионов совсем не шутка, а будут они или их не будет зависит только от него.

На последние деньги он оборудовал самую что ни есть примитивную лабораторию в собственном гараже. Разыскал лабораторные журналы и похвалил себя что не поленился их привезти. Через два месяца разослал образцы своих 100% органических красок производителям 100% органических тканей. От пяти получил заказы. С помощью старшего сына составил бизнес-план и взял у банка заем на открытие малого бизнеса. Наодалживал сколько мог у знакомых. Заложить дом не удалось: в нем было слишком мало денег. Снял помещение, нанял рабочих. Через год расплатился со всеми долгами и расширил производство вдвое. Марику повезло: спрос на органику рос тогда экспоненциально. Но согласитесь, к своему везению он был готов.

С тех пор прошло немало лет. Марик перенес свою фабрику в Коста-Рику поближе к дешевым сырью и рабочей силе. Заодно построил большой дом на Карибском побережье и живет там большую часть года. Время от времени прилетает в Нью-Йорк, где у него тоже есть квартира. Иногда звонит мне. Тогда мы встречемся в нашем любимом ресторане в Чайна-тауне и едим утку по-пекински в рисовых блинчиках. Я знаю что Марик достанет свою кредитку первым (потому что должен быть первым во всем!) и заказываю хороший мозельский рислинг к утке и «Remy Martin Louis-XIII» в качестве финального аккорда. Судя по чаевым, счет Марика не напрягает.

Жанна большую часть года живет в нью-йоркской квартире и время от времени летает в Коста-Рику. Главное место в ее жизни делят фитнес и внуки.

Елена Павловна продолжает готовить своих учеников к максимально комфортному пересечению границ, потому что язык – самое ценное и самое легкое из того что можно взять с собой. Сейчас она это делает из Новой Зеландии и в основном по Скайпу.

Когда Марика спрашивают как случилось что он занялся красками, он говорит что его фамилия Фарбер переводится с идиш как «красильщик», а значит это ремесло у него в генах. Марик – молодец. Когда нужно, на любой вопрос он может дать точный короткий и совершенно понятный ответ. А я так не умею и скорее всего уже не научусь.

Abrp722

27.

Сережа здоровый до безобразия амбал обвинил свою . красавицу и умницу жену Леночку в б*стве и пошел к маме.

Тем временем компания из 5-ти человек на 2х машинах проезжала мимо Сережиного дома на рыбалку. увидев Сережу предложили поехать с ними(все знакомы с детства). Сережа решил поехать на своей машине.

Приехав на место компания из 5 +1 (Сережа) упились в смерть. искупались и вырубились. Ночью проснулся Сережа в затуманенном алкоголем мозгу мелькнула мысль " Ленка там одна надо проверить . а не с любовником ли? " не найдя ключи и шмотки в темноте Сережа отправился домой в трусах и пешком . к утру 20 км были позади и Сережа явился домой (микрорайон стоит на самой окраине города )Ленка открыла дверь и пошла спать дальше . мучаясь с похмелья Сережа оделся и пошел выпить пива и купить сигарет

Тем временем проснулись рыбаки . Сережи среди них не было. была машина . одежда . обувь . а Сережи не было . последнее что все помнили было купание. " утонул" решили друзья и стали искать тело Сережи. 2х отправили сообщить страшную весть родной жене Леночке когда черные вестники прибыли на место Леночка уже встала и собиралась в магазин . зайдя в квартиру Саша не стал ходить вокруг да около а прямо сказал Леночке что Сережа трагически погиб. Леночко видевшая любимого 2 часа назад решила что он попал под машину только что и упала в обморок. "чего стоишь бегом за скорой "заорал Саша Юре и потащил Леночку на диван(скорая помощь в этом же доме на первом этаже легче добежать чем звонить)Юра побежал по лестнице так как лифт был занят Это ехал домой Сережа

Тем временем Саша дотащил Леночку до дивана решил сделать ей искусственное дыхание ( ну что то же надо делать)разорвал на ней блузку и приступил как умел.

Тем временем Сережа хорошо опохмелившийся зашел в квартиру

Скорая пригодилась всем . Больше Сережу на рыбалку мы не берем

28.

Пролетел я вчера с бабушками. Трех старушек у меня прям из-под носа увели вместе с сумками.
Не, никакой я не Раскольников по старушкам. Просто дело так повернулось.
Мы когда-то с Сашкой, приятелем моим, придумали одну игру. Если надысь в лоскуты нажрались, то с утра надо трудотерапией заняться и бабушкам помогать. Через дорогу там перетащить, или просто сумку тяжелую донести.
Мы тогда рядом с Павелецким вокзалом работали, там с сумками и бабушками проблем никаких, только успевай. За годы пьянства и алкоголизма у меня это в привычку вошло. Как из запоя выхожу, сразу за бабушками в метро.
Так вот вчера двум подходящим пенсионеркам молодежь помогла, опередив старого алкоголика, а одной вообще милиционер поспособствовал сумку дотащить. То ли у нас похмельных стало больше, то ли люди добрее.
А сегодня я решил компенсировать вчерашние неудачи по бабушкам и трудотерапии. Ну и иду себе вечером, после работы на Выхино и бабушек высматриваю. А они словно провалились все куда-то. Иду себе и уже расстраиваюсь вовсю от безысходности, как вот она, старушка с коляской.
Мне как раз на лестницу в метро поворачивать, и она как раз в нужном месте - прям перед ступеньками. Сухонькая старушка с толстой коляской. Я к ней, естественно, коршуном кинулся из-за вчерашних неудач:
- Позвольте, сударыня, вам сумочку наверх занесть? Это ничего, что вы медленно ходите, я вас там наверху подожду и сумочку вашу покараулю.
- Точно подождешь? - старушка интересуются, а сама на меня уставилась, как следователь КГБ, на Збигнева Бжезинского, случайно пойманного в кремлевском туалете. И глаза у нее синие, но не выцветшие, а холодные, как воронение на стволе пистолета Глок.
- Без проблем, - отвечаю, - сколько надо, столько и подожду.
Ну не век же эта старушка будет по лестнице подниматься. Там три пролета всего. Это я уже про себя подумал, взял сумку и попер. Не сразу, правда, перехватить пришлось. Килограмм шестьдесят в коляске, не меньше. А я ее всего тремя пальцами по наивности схватил.
Поднимаюсь наверх. Пристраиваю сумку сразу за колонной, чтоб людям не мешать, оглядываюсь. Нет старушки. Вообще. Ни рядом, ни на лестнице. Ни фига себе, думаю, только матом, и чего теперь, Гоша, ты делать будешь с такой удачей. И тут в не совсем просохшую после запоя голову мысль постучалась:
- Тук-тук. А бабушка-то террористка небось замаскированная. Как старая Софья Перовская только без Желябова, математики и папы-губернатора. И сумка у нее с тротилом, не иначе. Ну, или селитра с алюминием, что тоже хорошо при таком весе. И стоять ты тут будешь, как Александр II около Спаса на Крови ехал, но его еще не построили. Тук-тук, - еще раз постучалась мысль и ушла не попрощавшись.
Английская мысль, точно. Не зря все постоянно хотят Англии войну объявить. Но мне-то не до Англии уже, мне надо думать чего уже с подозрительной сумкой делать (про "царь есмь" и Александр II, мне у этой мысли понравилось, зато все остальное ни в какие ворота).
Сначала я нагнулся якобы шнурки поправить, хотя шнурки лет десять как не ношу. Без них удобнее. Все равно ведь наклонился, чтоб послушать, не тикает ли чего в сумке. Не тикает, уф.
На радиовзрывателе значит. Надо, наверное, в милицию обратиться. И тут понимаю, что в милицию мне нельзя. Арестуют ведь в любом случае. Если в сумке бомба, то это я ее на платформу притащил, и никакой старушки рядом никто не видел. Вон, кстати, и видеокамера на меня смотрит. И она старушку не видела.
Прикрыл сумку от видеокамеры. Пусть хоть она при взрыве меньше пострадает. Авось зачтется. И ведь если нету там никакой бомбы, то все равно арестуют. Во-первых, сумку у бабушки украл и сам признаваться пришел, а во-вторых, меня из именно этой самой милиции несколько дней назад еле выпустили. Все пытались уговорить, что я какого-то прохожего мужика обидел. А он сам поскользнулся, на жвачке, которую выплюнул и сильно об пол стукнулся два раза.
Тогда отпустили, теперь точно не отпустят. Сумку схитил у старушки, да еще ложный сигнал о террористической угрозе подал. Это я уже рецидивист получаюсь.
Пааа тундре, пааа широкой дороге... - нет, это уже лишнее, подумал я, и решил сумку всем своим телом прикрыть, чтоб еще и люди уцелели по возможности, не только камера. Прощай мамаша дарагая, отец меня не позабудь... - нет, это опять лишнее.
За такими веселыми мыслями я уже полчаса стою ведь. Поездов восемь-девять проехало. Смотрю на лестницу уже без всякой надежды. И. О, чудо. Вот она моя старушка с синими глазами. Карабкается. Вскарабкалась. Я пот со лба вытер.
Стоим оба, отдышаться пытаемся. Бабушка от подъема, я от переживаний. Отдышались. Наконец.
- Спасибо, - говорит старушка, - что покараулили. Мне в туалет надо было.
- Не страшно сумку-то незнакомому человеку оставлять? – не то что бы спрашиваю, так – разговор поддерживаю из вежливости.
- Не-а, - отвечает, - у тебя глаза честные.
Сказала и покатила коляску. Вниз по лестнице, ага. Не надо ей в метро-то было. Совсем не надо.

29.

Лет шесть тому назад у нас в Нью-Йорке гостили родственники из Германии. Дядя Саша и тетя Шура, по-семейному Шурики. Обоим уже тогда было за 80, но бодры невероятно. Дядя Саша – ветеран войны, пулеметчик, на передовой с января 43-го (когда исполнилось 18) и до Победы. Из-за знания немецкого его часто привлекали к допросам пленных, сейчас, наверно, встречает бывших «языков» на улицах своего Ганновера. Рассказывать о войне не любит, но если его разговорить – заслушаешься. Мой сынишка, для которого до того Великая Отечественная была где-то в одном ряду с Куликовской битвой, от него просто не отходил. Тетя Шура – портниха, до сих пор иногда что-то шьет немкам-соседкам и сама очень элегантно одевается.

Они уже собирались к нам лет за пять до того, но тогда что-то не сложилось. А тут вдруг устроили вояж по всей Америке, навестили друзей и родственников пяти или шести городах, плюс автобусные экскурсии в Гранд Каньон, на Ниагару и куда-то еще. Я бы хорошо подумал, прежде чем давать себе такую нагрузку. А они – ничего, под конец только подустали. В последний вечер дядя Саша задремал в кресле, а тетя Шура, оглядываясь на мужа, рассказала, что именно заставило их отложить поездку. Примечательная история.

Живут они, как и большинство наших стариков в Германии и значительная часть трудоспособных, на «социал» - пособие по бедности. Можно спорить, насколько это пособие помогает людям вести достойную жизнь или, наоборот, делает из них иждивенцев, но дядя Саша свою контрибуцию от немцев точно заработал. Жизнь на социал имеет свои особенности – например, нельзя держать деньги на банковском счету, а то решат, что ты недостаточно бедный, и прощай пособие. Поэтому сбережения (какие там у стариков сбережения – пару тысяч евро) хранят дома в наличке. И так получилось, что многие подруги отдали свои деньги на хранение тете Шуре. Одни были одиноки и боялись, что деньги пропадут после их смерти, другие не доверяли приходящим уборщицам и сиделкам, третьи, наоборот, жили с детьми и опасались пьющих зятьев и жадных невесток. Им казалось, что в тети-Шурином «банке» деньги будут целее – и так оно, в общем-то, и было.

«Банк» представлял собой пухлый конверт с купюрами, лежавший в шкафу. Тогда как раз ввели евровалюту, и дядя Саша понемногу брал из конверта марки и обменивал на евро. И вот он пришел с очередной стопочкой евро, открыл шкаф, чтобы положить их на место – а конверта нет! Сперва они не очень испугались: у тети Шуры была привычка, если шаги на лестнице заставали ее с конвертом в руках, куда-нибудь его быстренько прятать. Поискали в местах возможных заначек – не нашли. Поискали более тщательно – нет конверта. Перерыли всю квартиру с шагом в сантиметр – нету. Стали вспоминать, был ли в доме кто-нибудь посторонний. Нет, никого не было, только внучка-старшеклассница забегала попить чаю. Но на внучку они, конечно, не подумали. Пригласили гадалку, она поделала пассы руками и уверенно сказала, что деньги в квартире, в такой-то зоне. Эту зону (треть квартиры примерно) перерыли еще раз, с шагом в миллиметр, но все равно ничего не нашли.

Пропало около 15 тысяч евро, сумма для стариков неподъемная. О том, чтобы рассказать «вкладчикам» о пропаже и отказаться возвращать, у них даже мысли не возникло. С одной стороны, это очевидно и восхищаться тут нечем, долги надо отдавать, с другой – мало ли наше с вами поколение «кидали» и лучшие друзья, и банки, и государство. Более примечательно, что у Шуриков есть сын и дочь, они живут тоже в Германии, работают, и для них 15 тысяч – сумма ощутимая, но не запредельная. Но разве можно беспокоить детей, у них своих забот хватает. Детям тоже ничего не сказали, решили выкручиваться сами.

Они полностью перестали тратить деньги на себя, все пособие до последнего пфенинга шло на компенсацию потери. Благо в Германии есть места, где можно бесплатно получить еду – где-то тарелку супа, где-то черствый хлеб, где-то крупу или консервы. Они выучили все эти места и графики их работы и ни одной раздачи не пропускали. Тетя Шура набрала заказов на шитье, насколько позволяли постепенно отказывающие глаза и руки. Дядя Саша подрядился встречать из школы чужих детей. Еще одной статьей дохода стала сдача квартиры под ночлег командированным из России. Бизнес незаконный – квартира-то государственная – и рискованный, но одна ночь страха равнялась пяти перешитым кофточкам.

Вот я пишу это и прямо вижу кривые ухмылки читателей: мол, чем ты, автор, пытаешься нас разжалобить, у нас в России все пенсионеры так живут, а те, у кого дети понабрали кредитов или ушлые жулики выманили деньги на БАДы и пылесосы, живут в десять раз хуже. Ваша правда, только в этом не я виноват и не дядя Саша с тетей Шурой, а кто виноват, вы и сами знаете. И я не слезы выдавливаю, я рассказываю историю краха и возрождения тети-Шуриного банка.

Краха не случилось, к тому времени, когда кто-то из из подруг требовал возврата денег, нужная сумма оказывалась уже собрана. В основном нужда в досрочном возврате возникала из-за смерти вкладчиц – дело житейское, все они были уже в преклонном возрасте, и те самые пьющие зятья и жадные невестки, от которых деньги скрывались у тети Шуры, получали их в полном объеме.

Через пять лет непрерывного труда и жесточайшей экономии пропавшая сумма была полностью восстановлена. И тут внучка, давно уже не школьница, а студентка, вновь пришла в гости. То есть это был, конечно, не второй ее визит за пять лет, но в этот раз она вдруг вспомнила:
- Бабушка, я у тебя однажды пила тибетский чай, мне очень понравилось. Это давно было, но он у тебя наверняка сохранился, ты же ничего не выбрасываешь.

И правда, был какой-то необычный чай, кто-то подарил, тетя Шура однажды угостила внучку, а потом его сто лет не трогала. Порылась на полках и нашла коробку с чаем. Открыла... а там конверт с марками и евро, лежит, ее дожидается. Это она, когда проводила внучку и убирала со стола, услышала шаги на лестнице и машинально спрятала деньги в коробку.

- Ну вот, - завершила рассказ тетя Шура, - Саша когда узнал, что деньги вернулись, сказал, что их надо немедленно потратить на себя, пока живы и силы есть. Вот мы и приехали.

Я был у них в Германии в прошлом году. Они слава богу, все еще живы и относительно здоровы, хотя им уже под 90. Но не молодеют, конечно. Сейчас бы уже за океан не выбрались.

30.

$ 1 000 000

"Береженого Бог бережет..."
(Инструкция для тех, кто хочет дожить до завтрашнего дня)

Сегодня в метро уступил место старому деду с палкой.
Дедушка уселся, поблагодарил и тоже захотев сделать мне приятное, сказал:
- Молодой человек, а Вы давайте мне на колени свою сумку. Зачем в руках ее держать?
Я улыбнулся:
- Спасибо, она не тяжелая, да и своя ноша не тянет.
Дед настаивал и тянул к себе мой рюкзак:
- Ну что там у Вас, миллион долларов, что ли? Давайте, давайте…

Я сдался, отпустил рюкзак и неожиданно для себя рассмеялся в голос - это была довольно странная реакция и рядом стоящие люди недоверчиво зыркнули на меня.
А мне было весело, я думал над тем, что любой наш, даже самый странный поступок, растет из множества тонких нюансов.
Ведь когда-то, в ответ на такую дедушкину реплику, я вместо глупого смеха, легко мог бы ткнуть ему пальцем в глаз и по головам кинуться к выходу, чтобы успеть выскочить из вагона, пока еще не зашипели двери…

А нюанс был вот какой:
Около года назад, из Адлера мне позвонил институтский друг Дима и сказал, что вечером прилетает на два дня, встречай, мол и все такое.
Мы не виделись лет пятнадцать и я очень обрадовался. Взял с собой сына и поехал в Домодедово.
Димон - такой же веселый, красивый, как и был, выскочил из самолета самый первый и без чемоданов. Он ни капельки не изменился, только поседел слегка. На обратном пути показал мне: жену, детей, тестя, дом, морские пейзажи (в телефоне памяти хватило на всех)
Рассказал, что владеет строительной фирмой и что, кстати, ему нужно по дороге заскочить в центральный офис.
Я говорю:
- Какой уже офис? Десятый час. Завтра заедем.
- Нет, меня там будут ждать до победного. Одна минута всего. Возьму документы и сразу поедем дальше. Вот адрес.
Дима и вправду пробыл в конторе не больше минуты. Вернулся с сумкой и прыгнул в машину.
У нас дома попили чаю, гость сходил с дороги в душ и говорит:
- Все мои дела переделаны, впереди выходные, самолет только завтра вечером, так, что я целиком в вашем распоряжении, а сейчас предлагаю сходить в ресторан.
С нашей стороны особых возражений не возникло и жена принялась собираться.
Я мимоходом спросил:
- Дима, а почему ты хозяин фирмы, а сам мотаешься в Москву за документами? Послать больше некого?
- Во-первых это отличный повод тебя увидеть, а во-вторых, там у меня некоторый авральчик. Деньги вовремя не перевели, а подрядчики ждут, я не досмотрел …короче не буду вдаваться, но такой келешь-мелешь завертелся, что приходится самому срочно разгребать. У меня ведь в сумке не только документы, а еще и чуть-чуть «налика» для подрядчиков.
- А «чуть-чуть» – это сколько?
- Это двадцать восемь с копейками «лимонов»
- Понятно…

Жена уже собралась и любовалась собой в коридоре, ей оставалось последнее серьезное дело – выбрать туфли.
И тут до меня вдруг дошло – А ведь стакан наполовину полон! Как же я сразу не сообразил, что 28 «лимонов» рублей – это почти что тот самый пресловутый и многократно воспетый – миллион долларов!!!?
Во мне моментально заговорил покойный отец - ужасный перестраховщик, но еще более ужасным в нем было то, что он никогда не ошибался…
Итак, отец заговорил:
- Дима! Ты вообще в своем уме!? Я с сыном втемную еду за гребанным мешком, гребанных денег и ты даже не поставил меня в известность!
Димон глуповато улыбнулся и ответил:
- А что такого? Мы же на машине, не пешком…
- Какая разница? За «лимон» могут целую кавалькаду машин раскурочить… Чего ты вообще решил поиграться в инкассатора?
- Да я и не собирался ехать. Дома и так дел невпроворот, но прикинул, что из кучи моих сотрудников, отправить-то и некого. Такие бабки любому кукушку повредить могут.
Человека пошлешь, а вдруг он вместо того, чтобы вернуться, захочет стать космическим туристом…?
Потом ищи его.
- Дима, хорошо подумай и скажи – Кто знает, что ты в Москву за деньгами полетел?
- Так, так, в Адлере все мои, они и провожали, так, щас, ну и в Москве, конечно в курсе. Больше никто не знает.

Дима посмотрел на мою злую физиономию и грустно добавил:
- Я так понимаю, что в ресторан мы сегодня не пойдем…?

Полночи мы как шпионы разрабатывали подробнейший план эвакуации денег - с моего двадцатого этажа и аж до самого Адлера.
В таких делах и с такими суммами – ничего не «слишком».

Шесть утра.
Вызвали такси. Водителю передали, что еще не собрались, но за ожидание щедро заплатим.
Всю денежную макулатуру из Диминой сумки я переложил в свой рюкзак, а его опустевший баул, туго утрамбовал балконным мусором (хорошо, что раньше до него руки не дошли)
Дима позвонил в экстренную службу:
- Здрасьте, срочно приезжайте, у нас под подъездом джип угоняют. Не мой, но все-таки… Не важно кто говорит, поторопитесь. До свидания.

На ложный вызов менты подъехали минут через десять (знали бы они, что на самом деле вызов был не таким уж и ложным и они реально стояли на защите мирных граждан от преступных посягательств…)
Потом мы опять позвонили таксисту и попросили подняться, чтобы помочь с чемоданами.
Из двери к водителю вышел Дима с балконным мусором в дорогой черной сумке и сказал, что чемоданы еще не собраны, поедем налегке.
Они спустились в лифте, прошли мимо беседующих с консьержкой ментов и сели в желтую волгу с шашечками.
Сильно наверное удивился таксист, когда его беспокойный пассажир уже через три дома, щедро заплатив, срочно запросился выйти…
Дима катапультировался в супермаркет, у касс затолкал свою сумку в ячейку камеры хранения, потом сделал вид, что ему позвонили и вышел поговорить на улицу.
Там, резко нырнул в метро и был таков (я даже своим проездным его снабдил для скорости).

В это самое время, я с рыжим кожаным рюкзаком выскочил из квартиры и побежал вниз по черной лестнице. Дальше огородами, огородами, аж пока тоже не провалился в метро.
С Димой мы встретились на кольцевой – Павелецкой в центре зала и сделав вид, что не знаем друг друга, разошлись в разные стороны, только я уже налегке… (ну как дети малые)

В аэропорту Димон не сдавая вечернего билета, купил ближайший на Сочи и…хух, слава Богу улетел…

На обратном пути, я не поленился и заглянул в супермаркет.
Металлический ящик был пуст, а его замок выдран с мясом…
Настроение мое резко упало, было ощущение, что мы с Димой еле-еле перебежали перед летящей электричкой…
У подъезда бабушка-консьержка из шланга поливала цветочную клумбу. Она ответила на приветствие и спросила:
- Извините, я в вашем подъезде недавно, вот это, случайно не Ваш гараж?
- Мой, а что?
- Ну вот я и не догадалась. Вчера вечером, два парня спрашивали - В какой квартире живет хозяин этого гаража? И описали: плотный, небритый, у него еще маленький ребенок лет десяти? Я сразу подумала на Вас, но не была уверена. Они вроде хотели его купить или снять, я так и не поняла. Вы с ними нашлись?
- А, да, спасибо, все в порядке, мы нашлись…
_________________________________________

Через месяц Дима опять прилетал, уже налегке и без этих глупостей… Вернул рыжий рюкзак, и мы таки добрались до ресторана…

…А сегодня я ехал, улыбался, смотрел на свой отважный рюкзак лежащий у деда на коленях и думал, что все же лучше смеяться невпопад, чем тыкать людям пальцем в глаза… но не все зависит от нас, бывают некоторые нюансы…

31.

Если позволяет возраст и отсутствие мозгов, то почему бы и нет?
В этот раз отсутствие мозгов натолкнуло нас на одну прекрасную и весьма
талантливую пакость.

… Во дворе дома рабочие варили гудрон. Бочки дымились, рабочие
матерились, черное месиво булькало и все это вместе создавала такую
романтическую атмосферу, что мы, мелкие пацаны ну никак не могли пройти
мимо.

- Дядя, а дай нам немного гудрона? – два уличных хлопца с ведром стояли
перед прорабом, который, только что пообедав и приняв на грудь, был в
весьма прекрасном расположении души. Одним из этих хлопцев с ведром был
я.

Дядя доброжелательно оглядел нас, сказал что-то типа да йтытьблнахбись
оно в рот, берите, жалко что ли, нах? И отлил полведра черного,
горячего месива.
Мы поначалу собирались его залить в разные формы и понаделать всяческого
интересного, но сосед, существо никогда не трезвое и поэтому регулярно
битое женой, встретившись нам на пути буркнул что-то типа «опять что-то
сперли, бандиты малолетние», и тем самым предрешил свое ближайшее
будущее.

Нам стало резко обидно, тем более, что в этот раз мы ничего не сперли, а
очень даже честно выпросили. Фактурные изделия из гудрона отошли на
второй план, а на передний вылез вопрос – как напакостить соседу за его
слова несправедливые, ранящие трепетные детские души?

То, что нас опасались почти все взрослые соседи, никоим образом не
говорит о пробелах в воспитании и огрубевшей духовности. А вот сосед
этот нас не опасался. Он был смелым и глупым, этот сосед.

На повестке дня резко обозначился вопрос, как наказать соседа, чтобы
впредь он не говорил про нас всякости несправедливые и порочащие.

Предложение залить гудроном замочную скважину было отметено ввиду его
неэстетичности. Также не было принято во внимание предложение нассать на
коврик перед дверью. Во-первых, писать мы не хотели, а во-вторых хорошо
помнили, как за этим делом заловили пацана с нашего двора. Сначала его
воспитывала предполагаемая жертва в виде шарообразной тетки, потом его
воспитывал папа лично, потом его папу воспитывала тетка, потом папа,
вдохновленный теткиными непедагогическими словами, опять воспитывал его,
потом все вместе дружно пошли к тетке и пацан собственноручно стирал
коврик в теткиной ванне. Потом пацан пошел домой, а папа остался. Потом
пришла с работы мама и с виртуозностью средневекового иезуита выпытала
все события дня минувшего. Потом он вместе с мамой пошел показывать
квартиру, где писал на коврик. Но мама почему-то на коврик даже не
посмотрела. А посмотрела она взглядом тяжелым, как кузнечный молот на
дверь и сказала – «Иди сынок домой».
Что там было не знает никто, только испуганные соседи тихим шепотом
рассказывали друг другу, как мама катала шарообразную тетку по
лестничной площадке, и как папа, после теткиного самогона кривой как
ветка саксаула, скакал по подъезду в семейных трусах и кричал, что он де
тимуровец и помогает людям стирать обосанные хулиганами коврики.

В общем, вспомнив сию трагедию, мы отказались от такого мщения.
Мы зашли в подъезд, посмотрели на соседскую квартиру… Кто помнит,
раньше, когда все было плохо и застойно, обувь выставляли в коридор. Да,
все тогда было плохо, но обувь стояла. И никто ее не воровал. Хотя было
все плохо. Да.
В этот раз перед соседскими дверями стояли его валенки. Нам, тогда еще
мелким мальчишкам, эти валенки казались туннелями в вонючую преисподнюю.
Про вонючую я ни капельки не преувеличиваю. То, что сосед выставил свои
валенки за дверь, можно было определить по запаху еще с первого этажа.
Собаки, инстинктивно опасаясь сжечь свои обонятельные органы, боялись
заходить в подъезд. А летом к нам даже мухи не залетали по той же,
наверное, причине. Потому что у всех нормальных людей над дверью висела
подкова, а у соседа – валенки. То, что один раз он спрятал в них бутылку
водки, а валенки не выдержав упали на крашенную макушку его супруги, не
отвратило его от привычки развешивать вонючие войлочные произведения
искусства над дверью.

Но сейчас была зима, и два валенка, прижавшись друг к другу, дружно
пованивали стоя на посту около двери.

Не скажу, что идея пришла внезапно. До этого мы много всяких перебрали,
но остановились именно на этой.

На какое-то время валенки исчезли, а через час опять появились. С виду
все как было, так и осталось. Даже запах. Запах мазута, котором они были
испачканы снаружи и запах мертвых носков пополам с запахом мокрого
войлока изнутри.

Сосед как обычно пришел вечером, выписывая ногами такие кренделя, будто
тащил на себе не тело худосочное, а минимум вагон с арбузами.

- Ведро выкини! – раздалось от его двери и мы прильнули к глазку,
стараясь одновременно рассмотреть эффект. А эффект был! Не зря же мы,
проявляя чудеса художественной лепки, целый час лепили из податливого
гудрона к валенкам дополнительные десять сантиметров к носку, а потом,
выкинув из холодильника все полки, остужали это вонючее произведение
искусства. То, что валенки стали на десять сантиметров длиннее, сосед
вроде бы и не заметил, списав это на лишний самогон в теле. Это мы
поняли, когда он не сумев совладать с новым размером, навернулся еще на
подходе к лестнице. Кряхтение соседа, собирающего содержимое
рассыпавшегося ведра про «забористый самогон» и «нифига себе поужинал»
намекало на то, что к валенкам у него претензий не было. В щелку
приоткрытой двери мы смотрели как сосед, напоминая уже три раза
подорвавшегося сапера, ползает по лестничной площадке таща за собой
потяжелевшие валенки и ничего не подозревая. Выглядело все так: - увидя
очередную картошкину очистку, сосед, стоя на коленях, вытягивал вперед
руки, опирался на них, потом со стоном рожающей двойню подтягивал одну
ногу, секунду отдыхал, потом подтягивал вторую. Противостояние с
валенками, обретшими новую силу, давалось нелегко. Соседа становилось
жалко. Еще тревожило одно обстоятельство. В процессе перемещения тела и
подтягивания ног с валенками, последние шаркались вылепленными
гудронными носами об пол и немного деформировались. А мы их так
тщательно замазывали мазутом, который соскребли с этих же валенок! За
соседом оставались два черных следа и возникало впечатление, что он
резко ударил по тормозам и пошел юзом, оставляя следы шин.
Когда сосед встал и опустил глаза вниз… В общем ведро, упавшее из
ослабевших пальцев опять упало и немного разгрузилось на пол неопрятной
кучкой. Но соседу было пофиг, он с ужасом смотрел на кончики валенок,
которые после ползанья по полу теперь напоминали ласты моржа, правда не
такие пропорциональные, как у этого прекрасного животного. Мужик шлепал
губами, шевелил в воздухе грязными пальцами, будто плел невидимую
паутину и пытался найти логичное объяснение увиденному.

Логичного объяснения найдено не было. Это мы поняли, когда сосед
осторожно, будто его за яйца держит бешенная горилла, покинул валенки,
двумя пальцами поднял их и на вытянутых руках понес на помойку. Босиком.
На его лице блуждала… Не, не улыбка… Скорее выражение человека,
постигшего вселенскую мудрость, или открывшего источник вечной
молодости. С тех пор валенок перед его дверью не наблюдалось.

Подъезд задышал полной грудью.

32.

Только что. Зашёл к Чижику чайку попить. Дверь не открывалась минут
десять, сОбак ихний - гавкучий злой доберман, лаем поставил всю округу
на ноги. Когда наконец дверь открылась, из неё на полусогнутых вывалился
Чижик с раззявленным от дикого ржача хайлом. Жена его, гречанка кстати,
встать не смогла и продолжала корчиться в смехоспазмах хватая ртом
воздух. Из обрывков реплик стало ясно что они вспоминали вчерашнее
происшествие. Далее пересказ, частично в лицах.
Сидим, смотрим кино, фильм напряжный, нервный. Родители уехали на
скотный двор, там у них коза рожает уже третий день, и они возле неё
дежурят неотлучно. В какой-то момент с потолка т. е. из комнаты
родителей доносится непонятный шум (родители живут над ними, свой дом).
Жена(Ж): - Ты слышал ?
Чижик(Ч): - Да это родители вернулись
Ж: - Машины нет под домом, они там ночуют.
А надо сказать, что в Греции сейчас неспокойно, и от бескормицы пришлые
вскрывают дома, курятники, скотные дворы, дачи взыскуя каких-либо
ништяков: пожрать там, деньги, драгоценности, ну в общем как повезёт. А
время – полпервого ночи. И дождь. Для похода по чужим хаткам – самое
оно.
Ж: - Иди проверь.
Чижик, недолго думая, хватает помповик, фонарь, будит
мирно сопящего собака, на ходу запихивая патроны по карманам и под
ствол. На ум приходит фраза Маши из мультика «Маша и медведь» «-Ух, Я
такая боевая». Вылететь-то по тревоге он вылетел, и по лестнице поднялся
к родителям на второй этаж, и даже к двери подошёл стеклянной. А дальше
– никак. Ключи от родительской двери остались дома. Он это понял когда
все ключи из его кармана были перепробованы. Я себе представил картинку:
стоит Чижик со зверской рожей, в руках немалых размеров карамультук и
фонарь. Абсдача. Посветил Чижик внутрь, но как и следовало ждать –
нихрена не увидел. Гарольд, труби отбой. В смысле надо
перегруппироваться.
Перегруппировку Чиж совершал в одно рыло, т. к. собака его - тот еще
прохиндей, зверехитрый доберман уже перегруппировался в место постоянной
дислокации – в будку, ибо грохот ружья его, блин сильно напрягает. А
может он решил, что хозяин теперь понесёт заслуженную кару за выданных в
течение жизни бздей, нам то неведомо, но факт был налицо: Чиж со стволом
(вместо Клинта Иствуда) и со зверской рожей (вместо добермана) стоит на
углу и контролирует вход и балкон в доме родителей жены.
Жена на просьбу принести нужный ключ, или показать нужный на связке,
ринулась навстречу подвигам и с выражением на лице, напугавшим мужа,
понеслась к двери родителей. Дальнейшие события заняли приблизительно в
минуты две.
Муж, не ожидавший такой прыти, попытался опередить безоружную
гражданскую, но не подрасчитал чего-то (а может быть выпил больше чем
требовалось для проведения операции) и, поскользнувшись, шлёбнулся
вместе со всей своей аммуницией.
Жена, услышав страшный грохот, и решив что муж уже занимает огневой
рубеж, применила военную хитрость (греки вообще мастера на выдумки по
этой части): она стала диким голосом якобы засевшим в доме албанцам
предлагать сдаться, ибо они окружены, блокированы, расстреляны,
похоронены и отпеты (ага, Ч в этот момент к ним подкрался и окружил). При
этом муж, собирая себя в кучу, но не отступая ни на пядь, сообразил, что
своим решительным видом он должен изображать окружение, для чего был
выбран лучший на тот момент способ: русский мат. Подскочив к двери эти
два коммандос недолго думая всей кучей ввалились в дом родителей, водя
стволом в разные стороны и матюкаяясь на жутко колоритной
русско-украинско-греческой языковой мешанине.
Оказавшись в темноте, жена Чижика смекнула, что там может быть опасно и
резко включила заднюю, саданув при этом мужа затылком в подбородок. Чиж,
не понявший что это было (темень же была как сами знаете где), и потому
решивший, что на них уже напали саданул прикладом наугад. Попал. Услышав
сдавленный вздох, он понял что действует верно и принялся развивать
успех, наподдав правой ногой в том же направлении. Есть контакт! Через
секунду в ногу Чижика впились чьи-то зубы. Дальше всё было как положено:
град пинков, дрыганье конечностью и местами помощь известной матери
позволили пацану вырваться из захвата зубов-рук злых албанцев. Всё
затихло. Чиж вспомнил про выключатель и стал шарить по стене в его
поисках (про то что фонарь в кармане он в пылу боя забыл). Да будет свет!
И стал свет... И увидел Чижик дела рук своих и ног своих: на полу
свернувшись лежала жена, притворяясь убитой, ну, или раненой. Неприятель
в связи с полным его отсутствием потерь не понёс (не было там никого,
поэтому и собака не приняла участия в этом цирке), шум как оказалось,
происходил по причине неплотно прикрытой двери на балкон .
Представив себе этот ночной дурдом, я долго смеялся вместе с этой
парочкой коммандос, чуть не поубивавших друг друга. Потом я спросил
девушку, дескать, чего ж ты голос не подала? На что получил вполне себе
логичный ответ: боялась, что не узнает и застрелит.
Позже, когда мы сели выпить по единой, я восхитился выдержкой Чижика:
такая потасовка и ни разу не выстрелить сгоряча, это ж какие нервы нужно
иметь железные!
Чиж посмотрел на меня как Брюс Виллис на Бена Аффлека при прощании в
«Армагеддоне» и выдал следующее.
«Понимаешь, по вине жены я постоянно куда-нибудь в непонятное
вляпываюсь. В этот раз я подспудно ждал чего-то подобного, и, зная себя,
просто не зарядил ствол. Когда эта чучундра саданула мне в бороду, я,
правда, подумал что зря. Но когда всё прояснилось, то понял, что чутьё и
в этот раз не подвело, весь переполох – плод буйной фантазии моей жены,
жаль только что не сообразил чуть раньше, ей бы больше досталось, но по
жопе. Хотя и так хорошо, может теперь чуть больше думать будет прежде
чем что-то делать или меня подбивать на подвиги. Но об этом - молчок».
Поневоле придешь к выводу что все проблемы – от женщин. В том числе и у
самих женщин. Так-то!

33.

Проверка на прочность.

Имена изменил, но кому надо, тот себя узнает. Сидели мы как-то с моим
одноклассником Марком у нашего же одноклассника Сереги. Если я пишу
«одноклассник», это не значит, что были мы в этот момент в школьном
возрасте. Было нам уже хорошо за двадцать, просто учились в одном
классе. А Серега в это время жил в собственной комнате в небольшой
коммуналке с еще одной соседкой-старухой. Небольшой дом позднесталинской
постройки, потолки под три метра, второй этаж, балкон на столбах над
входом в подъезд – чем не рай для одинокого холостяка?

Сидим мы, никого не трогаем – и тут звонок в дверь. Это Серегин друг
Вовка из этого же двора пришел. Я его знал немного – он с нами в универе
начинал учиться, но потом на матанализе сломался, как многие, уж больно
суровая женщина у нас преподавала. Да, так о Вовке – забежал он в
комнату явно в расстроенных чувствах и сразу давай Сереге жаловаться,
что вот, мол, шел себе, а тут за ним какие-то трое парней увязались.
Идут следом и вроде как обсуждают, не намять ли ему, Вовке, бока. Вроде,
со смешками, но хрен их знает. Так Вовка к Сереге заскочил, а они у
подъезда на скамейке зависли.

Серега этой проблемой озаботился: «Пойдем,- говорит,- посмотрим»,- и
вышел с Вовкой на балкон. А там и точно три разгильдяя сидят во дворе на
скамеечке и как их увидели, прямо закатились: «Гля, жаловаться пошел,
сейчас они нас вдвоем замесят!»

Нет, думаю, так дело не пойдет, надо своих поддержать. И со словами:
«Что тут у вас за х-ня?» - тоже выхожу на балкон. У ребят как-то веселье
пошло на убыль. А тут и простодушному Марку (которого все называли
Мареком) стало скучно в комнате одному и он решил посмотреть, что у нас
там за тусовка на свежем воздухе.

Ребят как ветром со скамейки сдуло. Тут ведь дело какое – может, они
такой гадюшник разворошили, что четверо на балконе стоят, а шестеро уже
по лестнице вниз бегут им рожу чистить. И они поспешно ушли, оглядываясь
и проверяя, не пора ли перейти с легкой рыси на галоп.

34.

Девушка - девственница (белая) вышла замуж за негра и очень-очень
нервничает относительно первой брачной ночи, потому что слыхала
о невероятных размерах ихних членов. И вот ночь наступила. Она
поделилась своими переживаниями с новоиспеченным мужем и он
успокоил её, что будет показывать ей свой член сантиметр за
сантиметром, а не весь сразу. Она улеглась в кровать, а он вышел со
спальни и показывает из-за двери несколько сантиметров члена:
- Ну как, страшно? - спрашивает он.
- Нет.
Он ещё высунул несколько сантиметров:
- Ну как?
- Все в порядке, не страшно.
- А теперь?
- Нет, не страшно. Я уже почти успокоилась.
- Ну вот и хорошо, - говорит супруг, - а теперь я начну подыматся
по лестнице наверх, к тебе в спальню...