Дело было в начале шестидесятых в посёлке неподалёку от Харькова.
Накануне Первомая молодые харьковские космомольцы разыскали старушку, которая, по её собственным словам, видела живого Горького - и не просто видела, а готовила писателю ужин.
Слух моментально дошёл до начальственных кабинетов и журналистов местных газет. Волнение ещё более усилилось, когда выяснился повод, по которому Горький заглянул к простой смертной харьковчанке - писатель остановился у неё на обратном пути из знаменитой колонии для малолетних преступников Антона Макаренко. В начальственных кабинетах мигом оценили образовательный и культурный потенциал новости. Было решено подготовить большую красивую статью "Моя встреча с великим Горьким" и напечатать её 1 мая для школотронов и самых разных категорий трудящихся.
В конце апреля в посёлок выехала целая представительная делегация: трое журналистов, фотограф, товарищ из ГОРОНО, товарищ из ВЛКСМ, товарищ оттуда-то и товарищ отсюда-то. Товарищи из обкома не поехали, поленились, но передали для вручения старушке пакет с гостинцами: чай, палку колбасы, конфетки для внучат. Когда делегация высадилась возле дома старушки, товарищ из ГОРОНО не удержался от эмоций:
- Подумать только, в этой простецкой, можно сказать, бедняцкой хате когда-то бывал великий человек. До чего простой был, народный писатель!
Хозяйка хаты, Оксана Михайловна, была сильно смущена высоким вниманием к своей скромной персоне. В хате нашлись только три стула, на всех не хватало, но товарищи из разных инстанций с благоговением уверили старушку, что могут и постоять. Фотограф снял кормилицу Горького сидящей за столом. Потом товарищ из ВЛКСМ попросил её:
- Ну расскажите же скорее, как всё было! О чём вы беседовали с Горьким? Какие его книги успели обсудить? Сказал ли он вам что-нибудь важное про страну, про будущее, про социализм?
Старушка откашлялась:
- Ну, як все було, як все було. Було дуже просто. Мы тоди, то есть в 1928 году, держали в хате маленьку харчевню. Как-то вечером чую, на улице тарахтит машина. Думаю, хто це такий приехал, у нас машин майже николи и не бувало. Входить в хату мужик, лицо суровое, усы как у кота. Моя донька к нему пидскакует: чего изволите? А он грит: подай мене чогось такого, щоб душа по Родине тосковала. А то, каже, скоро снова за границу еду. Я ему кажу: у нас тут всё простое, кушаний дорогих нема. Можу борщ подати. Або хочешь вареничков со сметаною, добра людина? А он каже: мяса подай. Порося с хреном. Я ему кажу: свинины нема, хозяйство у нас бедное. А он: не бреши, я бачив у тебе по двору свиня ходить. Я змахував руками: та ти що, добра людина, у нас одна всего свиня и есть. К зиме забъем, зимой з салом будемо. А он як топнет ногою: забей, кажу, и всё. Тут до мене донька пидскакует: мати, ти що, не спорь з ним! Це ж Горький! Ну, ось так и пришлось свиню забити...
Гробовое молчание в хате длилось минуту.
Потом товарищ из ВЛКСМ спросил:
- А литература? Про литературу говорили?
- Ты ти що, милый? Я ж неграмотна. До сих пор по складам читаю...