История №5 за 01 мая 2016

Работник одной компании, производящей медицинское оборудование, по незнанию совершил серьезную ошибку, которая привлекла к повреждению оборудования на двадцать тысяч долларов.

На вопрос начальнику, почему работника не уволили, он ответил, "потому что я только что заплатил двадцать тысяч за его обучение".

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

тысяч двадцать уволили работника начальнику почему ответил

Источник: anekdot.ru от 2016-5-1

тысяч двадцать → Результатов: 65


1.

— Давно хотел узнать, как вы живёте на двадцать тысяч в месяц? — спросил я сторожа.
— Да ясно как, ворую.
— У кого? — удивился я.
— Да ясно ж у кого, у вас, — сторож удивился ещё больше. — Я же вашу дачу охраняю, не чью-нибудь.
— А что у меня воровать-то, — забормотал я, — мебель вроде на месте, книги... разве что навоз в мае заказывали... А, понял! Топливо! Солярка! Раньше за год тонн семь уходило, а теперь все десять!
— Да какие десять, какие семь, — сторож смотрел на меня с жалостью, — Уж третий год, как электричеством отапливаемся. Но зато счетчик я вам слегка подкрутил, скажите спасибо.
— Спасибо, — произнес я машинально, потом спросил, — А зачем же вы так? Вроде ж я плачу вам вовремя, ни о чем не прошу особо, премию давал на Новый год...
— Ну вы даете... А как прожить на двадцать тысяч? В месяц? Как?
— А зачем соглашались?
— А вы бы не дали больше. Ведь не дали бы?
— Не дал. Я спрашивал тогда, мне сказали — двадцать тысяч, больше не предлагай. Если кто больше будет просить — считай, жулик.
— Так и есть. А двадцать тысяч — честный. Вот как я. Другой бы брал больше, а воровал не меньше.
— Повезло мне с вами, выходит.
— Да чего уж там.
— Может мне вас пристрелить?
— А ружьецо-то давно проверяли? На месте ли оно?

©СергейОК

2.

О, Грузия!

Сразу два события случились вчера, об одном знают многие, о другом - лишь некоторые: курс биткоина превысил двадцать тысяч долларов и я был на выставке грузинских художников-экспрессионистов. Перехожу сразу ко второму пункту, потому как первый всем и так ясен и понятен, очередной психологический уровень битка находился на уровне двадцать тысяч долларов, в понедельник ждем небольшого отскока, а затем уверенно идем к новому уровню - двадцать пять тысяч долларов. Второй пункт менее интересен для широкой публики, нет, я не про великих грузинских живописцев, я про себя. Вне всякого сомнения, обо мне скоро заговорят, хотя, конечно, не так как о биткоине - сказать, что я смогу собою затмить первое цифровое золото, значит сказать неправду.
В этот вечер луны на небе не было вовсе - именно в такие вечера и проводят выставки грузинской живописи. Картины великих мастеров вальяжно расположились на стенах маленького по размерам, но не по значимости арт-ателье с кричащим птичьим названием. Поклонников таланта грузинских живописцев было достаточно - если бы кто-нибудь из присутствующих случайно обронил яблоко, упасть ему было бы негде. Но яблок не было, виноград, бананы, канапе, стручковый перчик халапеньо, мандарины с косточками и глинтвейн в кастрюле с поварешкой, да, конечно, читатель, бывший там вчера, меня поправит, было грузинское вино! - но только не яблоки.
Я, оказавшись волей случая и по приглашению милейшей хозяйки этого островка изобразительного искусства, прибыл в назначенное место, опоздав на сорок пять минут. Место мне нашлось сразу у входа, с правой стороны, оттуда ничего не было видно и оно выгодно пустовало. Кто не знает - я непризнанный гений, писатель, и совершено случайно прихватил с собой двадцать своих книг. Как я уже сказал выше, место у входа было стратегическое, выгодно останавливало людей, желающих освежиться, и взгляды некоторых, как мухи на мясо с душком, небрежно падали на стопку зеленых, как сукно игровых столов в казино Лас-Вегаса и Монте-Карло, книг и вместе с хозяевами тут же исчезали. Насвистывая веселую мелодию, я ждал сумасшедших, отважившихся взять в руки мое произведение. Прошел примерно час, не больше, сумасшедших, как я и подозревал, на выставке не оказалось совсем, зато я услышал, как отчаянно стучит поварешка по дну пустой кастрюли, где еще недавно плескался так и не успевший остыть алкогольный напиток.
Отдельных любителей искусства начало прибивать людской волной к берегу современной литературы в моем лице. Я, как заправский рыбак, вытаскивал добычу на берег и открывал их удивленному взору свою душу, компактно размещенную на трехстах трех страницах зеленого чудовища в коленкоровом переплете. Будучи экономистом по образованию, я знал запрещенный прием, с помощью которого намеревался распространить все двадцать принесенных с собой экземпляров. Я их раздавал бесплатно! Это работает, уверяю вас, бесплатно берут даже рекламные кусочки совершенно несъедобной колбасы и, что самое удивительное и непонятное, эту колбасу еще и едят. Моя же книга совершенно не способна так сильно отравить человеку жизнь, в крайнем случае ее можно использовать как растопку, что само по себе уже большой плюс. Но мы увлеклись технической стороной вопроса, возвращаемся к незаслуженно оставленным, но отнюдь не скучающим гостям.
Картины светились изнутри. Особо тянущиеся к свету гости трогали руками холсты великих художников, пытаясь даже сковырнуть кусочек-другой, забрать, так сказать, с собой частицу грузинского солнца и радушия, как выразился один мужчина приятной наружности с офицерской выправкой и шерстяным шарфом на шее во время интервью местному телевидению, да, он так и сказал - грузинское тепло и радушие, я почему-то это запомнил. Телевидение то и дело выхватывало зазевавшихся гостей из толпы и с пристрастием, под дулами телекамер, допрашивало на предмет данного мероприятия. Я отчаянно жался к своим книгам в надежде остаться незамеченным, но и меня постигла участь - или, может быть, честь, сказать сложно, точнее, невозможно - интервьюируемых.
Плохо помню, что именно я нес на камеру, скорее всего полную чушь, за минуту до этого я съел целиком перчик халапеньо (все что осталось из угощения), по этой причине преимущественно широко открывал рот, жадно глотая воздух. Журналист, проводивший опрос, молодой, лысоватый, со сверлящим взглядом, в белом вязаном свитере с высоким воротником, понял меня правильно и что-то шепнул милой женщине-оператору с рваными коленями на джинсах. Оператор улыбнулась мне своей прекрасной улыбкой и развернула камеру вместе со своим изящным телом к изрядно подвыпившему мужчине средних лет, крепкого телосложения, с редкими волосами на голове и с зачаточной, еще только-только приобретающей необходимые форы и пропорции эспаньолкой (это такая короткая бородка вычурных очертаний). Из его уст полилась богатая средствами художественной выразительности пьяная речь, не несущая смысловой нагрузки, но плавная и даже убаюкивающая.
Я зевнул, прикрыв для приличия рот ладошкой. Передо мной неожиданно возникло несколько фактурных женщин, очень милых, пышущих жизнью и духами, щедро расточающих совершенно искренние улыбки. Узнав, что помимо самой книги можно получить автограф, они поинтересовались у меня, где, собственно, прохлаждается сам автор и сколько можно брать книг в одни руки. Улыбки на лицах сменились глубоким удивлением, когда я откашлявшись сообщил, что автор перед ними. Дамы на всякий случай заглянули мне за спину и, никого там не обнаружив, молча взяли по одной книге, очевидно, чтобы меня не обидеть, и, шушукаясь и оглядываясь, ушли к фуршетному столу.
Начало положено, стопка книг стала немного ниже. Потом подошла молодая пара и совершенно культурно попросила меня подписать книгу. Очевидно, они слышали мою беседу с дамами, и это избавило меня от унизительной процедуры представления самого себя. Я пожал руку юному обладателю моей книги и искренне пожелал удачи в семейной жизни.
В помещении стало просторнее. Все оставшиеся после трех часов работы выставки любители живописи сгрудились в правом углу у окна, там же стоял высокий резной деревянный стул, на котором восседал человек в коричневом кожаном пальто с лисьим воротником, длинные волосы как бы небрежно падали на его плечи. В целом он был похож на короля Лотарингии задолго до переименования этих земель в герцогство. Коренастая женщина, невысокого роста, в синем бархатном платье, протирала тряпкой запылившиеся фрагменты его верхней одежды. «Король», не будучи красноречивым, что-то неохотно цедил сквозь зубы, не особо балуя информацией своих слушателей. Поодаль кружила камера, словно опасаясь заглядывать в заветный угол.
Гости, досконально ознакомившись с живописью, искали дальнейшего удовлетворения своих потребностей в духовной пище, и, так как мои книги стояли в очереди духовных продуктов сразу за холстами великих художников, я неожиданно получил бурный и устойчивый спрос. Рука неустанно раздавала автографы уважаемым художникам, общественным деятелям, журналистам местных газет, двенадцатилетним детям, одному представителю городской тусовки (так он представился), пьяный гражданин с эспаньолкой, давший длинное и невразумительное интервью, с бегающими глазами спросил меня, люблю ли я женщин. После этих слов женщина в обтягивающем лиловом платье, очевидно спутница пьяного Сократа, хмыкнула и предложила после прочтения моей книги провести творческий вечер, потому как у нее уже сейчас (после прочтения оглавления) возникли вопросы по поводу моей претензии на классиков. Я охотно согласился, молчаливо, как лошадь, кивнув головой. Вот это успех!
«Король» из своего угла незаметно исчез, трон опустел, а вместе с ним пропала и свита, картины наполняли пустой зал приятный светом, было как-то очень хорошо на душе, даже не хотелось никуда уходить, книги все до одной разобрали.

3.

Про финансистов и людоедов.

Мой друг-еврей утверждает: все деньги на стыке. Суть этой фразы в следующем - берём что-нибудь из разных миров и объединяем. Типа айти и таксистов. Получается - юбер. Но фишка в том, что все самые страшные вещи тоже происходят при обьединение двух далеких миров. Вот, к примеру, если объединить финансовых консультантов и зэков, получится натурально кошмар.

Он искренне был уверен, что на любую угрозу или конфликт есть волшебная кнопочка «добавить в черный список», нажав на которую можно больше никогда не видеть надоевшего собеседника.
В одном городе жил да был консультант Федя. Жил и не тужил. Мужику слегка за тридцать. Вырос, можно сказать, в тепличных условиях. А это как? Был болтливым парнем. Работал на заштатном радио диджеем, оттуда позвали его банкиром трудиться. Убалтывать богатых клиентов. Рассказывать о том, как они вложатся и та-ак заработают!.. Многие верили. Парень харизматичный, язык подвешен хорошо. Тактика продаж называется - заболтать. Это когда сейлз пиздит-пиздит-пиздит. Не затыкается. А на радио диджеи тоже самое делают бодрым голосом. Нон-стопом. Только диджеям платят в десять раз меньше, а некоторым и в сто. Федя наловчился и скоро стал финансовым консультантом. Это вообще разводилово конкретное. Он вам подсказывает, куда деньги вложить. А бабки получает и с клиента, и с того, кого рекомендует.
Естественно, финансовые консультанты - народ осторожный. Поэтому они проговаривают, что ставка может и не сыграть. Но делают это очень-очень быстро. С той же скоростью, с которой гаишники представляются. Или по радио объявляют: лицензия связи тыр-тыр-тыр. Как будто и не говорил ничего. И все было бы хорошо у Феди. Если бы банки, с которыми он работал, не сносил ураган "Крымнашизма" и не лечили бы их потом в Центральной Больнице имени Эльвиры Сахипзадовны Набиуллиной. А когда за инвестиционный климат отвечает Игорь Иванович Сечин... Ну вы поняли. Федины клиенты стали терять деньги. И некоторые очень сильно обижаться стали. Притом не на Сечина и не на Набиуллину и её поликлинику. А на Федю.
Федя от клиентов не бежал. Шёл на диалог и на встречи. Разумно полагая, что девяностые давно отгремели и на стрелках уже не убивают. Но как это часто бывает с финансовыми консультантами, считают они с ошибками. Посудите сами. Сколько у нас давали за работу в ОПГ или ОПС? Правильно, лет двадцать. И если кто знаком с арифметикой на уровне начальной школы, то он понимает, что сейчас выходят как раз те люди, которые заехали в девяностых. Нынешние выпускники присели за парту в 1997ом. А в прошлом был 1996ой. А до этого… Ну вы поняли. Соответственно, выходит какой-нибудь Хмурый из своего университета, где он учился понемногу чему-нибудь и как-нибудь. И решает Хмурый бизнесом заняться. Долги выбивать. А что - резюме у него подходящее, опыт, тактикой ведения переговоров владеет. И просят Хмурого решить вопрос с Федей. Хмурый заварил себе крепкого чифирочку и позвонил Феде с целью повидаться.
Встречи Федя любил назначать в местах наполненных пафосом. Там сама благородная обстановка располагала к большим инвестициям. Вот и в этот раз был им выбран холл Гранд Отеля Европа, что на площади Искусств в Питере. Ковры, антикварная мебель, официанты скользят тенями, тяжелые английские портьеры, в углу негромко плакал альтовый саксофон…
-... Вы поймите сейчас инвестиционный климат... Макроэкономика... Центральный Банк.., суммарные активы…, распределение инвестиционного портфеля в рамках избранной стратегии… - голос Феди лился словно музыка иногда даже попадая в тональность саксофона. Хмурый практически не слушал Федора, он откинулся на спинку готического кресла и смотрел в окно. У мудрых уркаганов это именуется термином «занырнуть», когда сиделец отрешается от бренности окружающего мира и уходит на время глубоко в себя. Например, чтобы переждать бессмысленную речь мента или прокурора. А хоть бы и терпилы…
- Таким образом, весело подводил итог Федор, для исправления вашей финансовой ситуации необходимо не изымать денежные средства, что вы ошибочно пытаетесь сделать, а дополнительно проинвестировать около ста миллионов рублей.
- Можно я вам кое-что скажу на ухо? - Задушевно переходя на шепот, сказал Хмурый, интимно приобнимая Федю за плечо. – Я тебя, сука, сейчас съем.
И, не дожидаясь ответа, сграбастал его в объятия и неожиданно впился острыми зубами финансовому консультанту прямо в нос. Он не собирался просто кусать, а планировал именно откусить кусочек трепетной плоти. Сказать, что Федор этого не ожидал, значит вообще ничего не сказать. Он принадлежал к тому нежному поколению, которое росло дома перед компьютером, а не на улице в песчаных карьерах и за всю жизнь даже ни разу не получало толком по морде. Он искренне был уверен, что на любую угрозу или конфликт есть волшебная кнопочка «добавить в черный список», нажав на которую можно больше никогда не видеть надоевшего собеседника. Он даже толком не смог ничего сделать, пытался вяло отпихнуть от себя Хмурого дергал головой, но хватка у того была железной. Со стороны картина выглядела так, как будто опытный ловелас, которому надоело забалтывать пышногрудую подвыпившую девочку в конце вечера просто берет и засасывает ее со всем своим казановьим пылом. Девочка вяло пытается отпихнуться, но в итоге сдается под напором кавалера и в итоге обмякает в его объятьях, отвечая на поцелуй.
Даже бдительный охранник гранд-отеля, перекрывавший в тот момент своим профессиональным взором сектор лобби-бара, лишь скользнул по обнимающейся парочке взглядом и презрительно отвернулся, поставив увиденной картине короткий диагноз: «Опять пидоры на людях целуются». В следующую секунду из откушенного носа хлынула кровь, и томную обстановку взорвал истошный визг консультанта. Антракт. Занавес.
После антракта герои собираются в ментовке. Отдел ржёт. Смотрят на Хмурого, на Федю, - и ржут. Просят пересказать. На бис. Ещё раз. Свидетельские показания о том, что все подумали, будто голубки милуются, доводят правоохранительные органы до икоты.
- А вы меня оставьте наедине с ним. Я его натурально доем, - просит ментов Хмурый. Мы в Омске на пересылке и не таких крыс жрали.
После этого некоторые лейтенанты ползают на карачках. Подняться не могут. За хороший спектакль бывшего сидельца... Отпускают. Театр одного актера. Играет хорошо. Не халтурит. Да и предъявить ему в правовом поле особо нечего. Телесные повреждения? Побои? Нет? А может, вы правда по обоюдному согласию – кто вас, извращенцев, разберет? Подавайте, гражданин, в суд на этого людоеда. Финансистов же никто не любит. Ни в одной стране мира. Самый недолюбленный народ, вроде таксистов.
И Федя оказывается в идиотском положении. Хмурого отпустили и тот караулит вместе с корешами своего возлюбленного прямо у ментовки. Периодически заглядывает в окна и под аккомпанемент новых взрывов циничного ментовского хохота завывает:
- Федюньчик, выходи, любимый. Доедать тебя буду, выходи родной, не томи!
А самого Федю, зажимающего трясущимися руками остатки окровавленного носа выталкивают менты. Иди со своим носом в травмпункт, оформляйся. Там посмотрим, что можно сделать... Публика ждёт третьей части. Интересно ментам: что будет ближе к финалу. Съест ли Хмурый финансиста? Веселый старлей из уголовного розыска, известный гуляка и балагур, даже не поленился и торжественно вынес Хмурому горчичку и кетчуп из собственных кухонных запасов, после чего работа отдела стала уже полностью парализована смеховой истерикой.
Федя ментов просил, деньги совал, угрожал, на коленях стоял, - все напрасно. Симпатии аудитории был всецело на стороне Хмурого и его друзей. Как-то они оказались социально ближе. Окончательно разуверившись в силах родной полиции, Федя копается в телефоне. Просит друзей помочь. Те вспоминают, что было волшебное детективное агентство. Вроде как, могут чудеса творить. И вот Федя, заикаясь и шмыгая, рассказывает уже хорошо знакомому нам неутомимому детективу Савелию, как стал жертвой людоедства. И что его вот-вот доедят.
Савелий выясняет подробности происшествия. Пересказывает своему офису. Офис плачет. Тем не менее, спасать Федю надо. Тут, вроде, все просто - подогнали машину прямо ко входу. Завели в неё потерпевшего. Вроде как забрали. И газу... Только за машиной побежал Хмурый и компания. А от таких персонажей убегать нельзя. У них рефлекс: бежит - значит жертва. Остановились. Вышел Савелий на переговоры:
- А куда вы его везёте? - любопытствует каннибал.
- А везём мы его туда, куда вам знать не обязательно, - с видом настоящего чекиста очень вежливо говорит Савелий. - У нас приказ доставить целым и невредимым.
Хмурый приуныл. Не смотрел он на своей зоне День Выборов. Отобрали, думает, суки-чекисты хлебушек. Страх перед погонами у большинства сидельцев формируется на подсознательном уровне и ничего ты с этим не поделаешь. А Савелий получает свои законные 300 тысяч рублей за проявленное мужество и героизм, а также актерские способности. Услуга называется такси им. Дзержинского.

4.

После выходных на работу Артем вышел со следами ожогов на руках, он был хмур и неразговорчив, нетипичное поведение для неунывающего сангвиника… К обеду его отпустило и он рассказал мне свою историю. Далее с его слов...

В четверг у жены был день рождения и в пятницу утром мы поехали в супермаркет за покупками, вечером должны были прийти гости. Быстро закупились и уже с заполненной тележкой на парковке около машины нашли мужскую барсетку, открыв ее немного обалдели - немалый пресс денег, кредитки, документы и недешевый такой телефон... Внутренний голос дал четкую команду - "сматывайтесь побыстрее". Быстро закинули в багажник покупки и отправились домой. Пока ехали Ирка пересчитала деньги, оказалось без малого двадцать тысяч шекелей (около 5500$). Поначалу решили что сама судьба жене благоволит и на день рождения подарок сделала, такая эйфория была... начали планы строить как интересней их потратить - решили что конечно на путешествие, но не в Европу куда собирались летом поехать, а куда-нибудь подальше - Японию или Китай. В общем по приезду просидели в машине рядом с домом с полчаса мечтая, а затем постучалась незваная совесть... С пугающей простотой она начала увещевать - дескать отдайте жлобы несчастному человеку его деньги, не отдадите - покоя и сна лишу... Сколько не пытались доказать этой нежданной гостье что вряд ли человек с последней моделью айфона и двадцатью тысячами на кармане сильно финансово несчастен - она была непреклонна, знай твердила, что деньги эти счастья не принесут, что на чужом несчастье свое счастье не построишь и тому подобную чушь... Первой сдалась Ирка, знаешь сказала она - давай отдадим, Бог знает, может и правда последние деньги у человека...

- Не одно доброе дело не остается безнаказанным, мы еще пожалеем об этом, сказал я жене, но деньги отдать согласился, потеряй я сам такую сумму, то мало бы не показалось...

Искать лишенца не пришлось, как только мы стали на тернистый путь альтруизма, как зазвонил телефон и объявился потерпевший товарищ, разобравшись что его богатство оказалось у двух начинающих бессребреников он вне себя от радости мигом примчался по указанному адресу, в целом это был не совсем уж такой бедолага как мы представляли - с балкона мы увидели как подъехал новый "вольво" и из него вышел импозантный пятидесятилетний лысый молодец с двухсотграммовой золотой цепью на шее - вылитый Д.Нагиев, даже на "мерседес" не смог накопить бедняга - посочувствовали мы "артисту"... Пройдя в квартиру и поздоровавшись он взял барсетку и пересчитал наличные с кредитками, затем умиляясь нашей честностью предположил что на том свете нам всенепременно воздастся по заслугам, тем самым развеяв наши надежды на вознаграждение... Смылся он так быстро что я даже не успел отреагировать на то что он ущипнул нас женой на прощанье за щеки - извращенец...

Через час-полтора, в дверь позвонили - на пороге стоял посыльный с большой коробкой, как оказалось это был презент от благодарного мужика. В коробке лежала бутылка дорогого коньяка, четырёхлитровая жестяная упаковка оливкового масла, килограмм с пятнадцать свежей морской рыбы и килограмма с три тигровых креветок - необычный такой подарок, до сих пор гадаем кто он по жизни...
На этом Тема замолчал и снова насупился...
- Артем, алло! Что с руками и почему грустный такой, вроде как доброе дело сделал? -
потормошил я его.
- Доброе дело,говоришь? - ответил Тема и продолжил:
- К приходу гостей я решил сварить креветки в этом долбанном оливковом масле, залил в казан все четыре литра и как только масло закипело, засыпал туда промытые под водой креветки, да только вместе с ними и вода попала в масло, хорошо что только руки обжог, а не лицо...
- В общем думаю, а не идиот ли я, не отдал бы деньги, так и руки были бы целы и в отпуск необычный съездили бы...

- Артем - говорю, - не расстраивайся, уж дело сделано и иди знай может человеку сигареты не на что купить было - все деньги вложены в акции, драгоценности и недвижимость... И потом он же сказал что истинная награда ждет тебя в следующей жизни, возможно в последующей реинкарнации ты станешь большим и красивым дубом, ну или скажем благородным оленем....
Как не странно, но помогло Теме мое искренние сочувствие, как-то в начале криво улыбнувшись он в конце концов рассмеялся...
- По забавному совпадению утром мне жена сказала что мы уже сейчас олени, но не благородные, а наивные...

5.

Так получилось, что у меня официально три совершенно не связанных друг с другом специальности, по которым я в своё время работал. Чтобы получить первую специальность, я учился пять лет. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы пятнадцать тысяч рублей в месяц. Вторую специальность я получал целый год. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы двадцать пять тысяч. На третью специальность я учился три месяца. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы тридцать пять тысяч. Сейчас работаю по четвёртой специальности, которой нигде не учился, так, посмотрел, как другие делают, сам попробовал...Получаю сорок пять тысяч. Вопрос первый: стоит ли вообще учиться? Вопрос второй: почему у нас в стране всё шиворот-навыворот?

6.

о впечатлительности...

Коллега недавно позабавил. Ходит с утра и ноет:
- Мужики, мне тут "Опель" предложили. Пробег небольшой, не сильно старая, не битая и цена божеская...
- Звучит вроде неплохо. Тебя что-то смущает?
- Вот я не знаю... очень уж дёшево, пять тысяч всего. Объясняют тем, что практически без накрутки...
- Да, слушай, подозрительно.
- Просто пацаны продают знакомые...
- Епт, так может поэтому и недорого?
- Вот говорят ещё, у Опелей кузов гниёт быстро...
- Ну так ты сам сходи глянь!
- Да я смотрел уже...
- И что?
- Да вроде так ничего не видно...
- Так в чём проблема-то?
- Вот я не знаю... Мы когда в Германию ездили, раз на парковке у булочной тааакую тачку видели! Стремительная вся, обтекаемая. Колёса низкопрофильные, сантиметров по тридцать шириной, выхлопная с мой кулак диаметром хромированная блестит. Две штуки. Выхлопных, в смысле, две штуки. Спидометр аж до 350 км/ч размечен, на капоте и крыльях аэрография - языки пламени нарисованы. Мы с батей залипли что тот электрик на фазу. Стоим возле тачки, как зачарованные, языками цокаем, восхищаемся на всю парковку. А тут гид наш местный - Эрик - оглянулся и спрашивает, чего мы застряли. Мы ему "смотри, какая машина!", а он даже вокруг не обошёл. Только на радиатор глянул и поморщился "это не машина, это Опель"...
- Ты ж рассказывал, ездил туда чуть ли не двадцать лет назад! Когда это было? Они и оцинковку кузова улучшали и подвеску, говорят, заново проектировали.
- Вообще-то да, у меня и батя потом Опеля брал - десять лет без проблем катался...
- Вот видишь!
- Так то батя... А я до сих пор как "Опель" вижу, так тот случай вспоминаю...

7.

Они говорили - не покупай, ну какой шанс, что попадёшься? Всё равно конец сезона - переобуваться пора, - говорили они. А я - купил, и это лучшие сорок рублей, которые я потратил в жизни.
Но обо всём по порядку. Не так давно одни никчёмные дармоеды приняли закон для того, чтобы другие никчёмные дармоеды могли наживаться за счёт своих кормильцев, то есть народа. Речь о дурацких поправках в ПДД, согласно которым на заднее стекло автомобиля необходимо вешать наклейку "Ш", типа извещая других участников дорожного движения о том, что у тебя шипы. Зачем эта информация другим участникам движения - неизвестно, впрочем, они на то и нужны были поправки в закон, чтобы кто-то поправил своё материальное, ну или служебное положение. На следующий же день после вступления закона в силу, как все помнят, улицы запестрели тёмно-синим и чёрно-белым, нашим милым охранникам порядка не терпелось собрать с несчастных автолюбителей мзду - кто добивал служебные "палки", кто "работал на себя". Статья сладкая - особенно прекрасен в ней пунктик о запрещении ТС к эксплуатации до устранения неисправности, то есть до появления на вашему стекле этого дурацкого знака. Сколько счастливых водительских лиц можно было видеть, проезжая мимо, когда инспектора объявляли бедолагам о новом прекрасном законе! Говорят человеку: или клейте наклейку, или машину вашу - на штрафстоянку. А где её взять, эту наклейку? И нет их нигде (те, что были, расхватали в первый день), и тащиться неизвестно куда. А тут у кого работа, у кого дела, у кого здоровье, у кого дитю из детского садика забирать. И вот инспектор, потупясь робко и заливаясь краской, бормочет, что, дескать, можно отделаться и предупреждением... Продолжение истории известно всем, а кому неизвестно, может прочесть стоны на любом автомобильном форуме и порадоваться за нашу чудесную страну и заботливую власть, которая в неустанных бдениях о нуждах граждан...ну и т.д.
Но вот у меня весёленько вышло. Поехал, значит, на днях за маслом с фильтрами в автомагазин, к ТО готовлюсь, значит, и вспомнил о том, что нужно бы прикупить эту самую шипастую наклейку. В общем-то собрался тогда уже менять резину, но дай, думаю, возьму. Чем чёрт не шутит, авось пригодится. Пригодилась. Сунул я наклейку в бардачок, и забыл о ней. Но в этот же день возвращаюсь вечером с работы - и ап, у дороги - торговец волшебными палочками. Думал, пронесёт, не заметит он мою непереобутую резину, но нет, увидел. Метнулся тут же к заднему стеклу, обнаружил, что нет значка - и понеслась. Глаза разгорелись, что два брильянта три карата, кинулся на меня как чёрт на грешника - дескать, а где значок? А почему нарушаем? А давай номера снимай с машины, сейчас буду вызывать эвакуатор. Ну обычная история. Я-то в первый момент растерялся и вовсе забыл о наклейке в бардачке и как-то даже ошалел, что за такую ерунду останусь без колёс. Ведь машина не в аварийном состоянии, угрозы не представляет, едет нормально, ну и т.д. В голове уже вертится всякое - и девушку не заберу, и мать на дачу не смогу отвезти, и вообще все планы медным тазом накроются. Добрый наш знакомый, конечно, эту знакомую ему реакцию срисовал мгновенно. Срисовал он и то, что в бумажнике у меня было несколько пятитысячных купюр... Обычно наличные с собой не вожу, но вёз старый долг приятелю, и забежал в банкомат. Начались все эти полунамёки и предложения. Дескать, можно и предупреждением обойтись, если вы точно-точно больше так не будете, и могу отпустить, но надо же как-то компенсировать, и т.д. Я с ним говорю, проклиная про себя всю российскую коррупцию и упырей-законодателей, на ровном месте вынуждающих простых и честных людей на такие вот грязненькие и глупые сцены, и пытаюсь сбить цену хотя бы до тысячи-двух. Он же, напротив, задирает планку к пятёрке, а ещё лучше - к десятке... И тут посреди этого гнусного торга у меня как молния блеснула в голове мысль о бардачке и наклейке! Ну уж, думаю, братец, теперь-то моя очередь веселиться пришла!Тут же делаю кислую и усталую мину, как будто только что узнал о гибеле всех родных.
- Ладно, говорю, чёрт с тобой. Хочешь десятку - будет тебе десятка. И даже знаешь что? Бери всё, что у меня есть! (типа отчаяние изображаю).
Достаю из бумажника всю котлету (тысяч тридцать там было - один долг приятелю двадцать пять) и сую инспектору. Вы бы видели его, друзья! Щёки цветут, глаза горят, ручка, тянущаяся к наличке, дрожит. А эмоции! И трусит он, как-то пытаясь от потока собственным тельцем прикрыть и меня и себя, чтобы не видно было взятку, и радуется одновременно, как мартовский кот, добравшийся до породистой кошки.
Но на полдороге вдруг отдёргиваю руку и секунду стою, театрально закатив глаза и как бы о чём-то размышляя. Вдруг радостно вскрикиваю и бегу к машине. Инспектор стоит, ничего не соображая. Наконец, делает в мою сторону робкий шаг, как бы преследуя ускользающее счастье, тянется даже робкой лапкой в мою сторону - один в один Василий Алибабаевич из "Джентльменов удачи", кричащий несмелое "Подожди!" в сторону уходящих Леонова и Крамарова, покидающих цистерну с цементом... И тут появляюсь я - гордый, довольный, сияющий как солнце. В руке у меня как флаг поверженной крепости, как сердце Данко, как драгоценный аленький цветочек - глянцевый треугольник с красной каёмкой по контуру и буквой "Ш" посередине!
И вы не поверите: в этот момент страж дорожного порядка заплакал. Вот натурально заплакал - скупая мужская слеза медленно покатилась по его обветренной щеке!
Конечно, он меня пощипал - выписал штраф за езду без буквы, перевернул машину вверх дном проверяя наличие аптечки, знака аварийной остановки, даже изучил бирку на треклятом огнетушителе на предмет окончания срока годности. В глазах его была такая ненависть, какую я не скоро забуду. Думаю, он обязательно придумал бы, за что меня прищучить, но в этот момент из машины показался его напарник, удивившись тому, что коллега так долго возится с несчастным синим Ланцером. Увидев его, герой наш как-то моментально сдулся. Может быть, тот парень был честным - ведь есть же честные полицейские, на тех же форумах писали, что за отсутствие знака "Шипы" иной раз и прощали, а может мой герой не хотел посвящать коллегу в подробности своего позора. Так или иначе, я получил права и меня отпустили. Но историю с удовольствием вспоминаю и сейчас. Как, однако, мало надо для гордости современному россиянину! Подумать только, всего 70 лет назад наши предки Берлин брали!
Кстати, всех с наступающими! :)

8.

Довелось мне как-то "пеленгами" поторговать, это российские уоки-токи такие, появившиеся на заре дикого капитализма, сразу после распада СССР. До сих пор с удовольствием об этой авантюре вспоминаю.

Дело было в 92 году. Идея спекуляций тогда просто висела в воздухе, с ней носились все. И вот как-то, прихожу на родной химфак казанского университета, ко мне подбегает наш сотрудник, и с безумными глазами рассказывает о том, как выгодно он продал пару "пеленгов" в Ленинграде.

Ееее, "с выгодой"! Посыл я получил сразу.

Пару слов о самих "пеленгах". Это были мини-радиостанции, продукция соседнего зеленодольского завода (Зеленодольск - город-сателлит Казани). Работали эти "радиостанции" метров на сто, не больше, то есть проку от них не было никакого, докричаться на таком расстоянии и так можно. Но! В Ленинграде ведь берут, мне ж сотрудник наш так сказал!

И я с этой абсолютно безумной идеей прибежал к своему другу и коллеге по фехтованию, Олегу. Олег был фарцовщик тертый, но немножко не от мира сего. На поездках по соревнованиям в Польше он уже скопил изрядный капитал, почти тысячу долларов, и собирался брать машину, но то, что имелось в предложении за эти деньги, его не устраивало. Поэтому меня он поддержал сразу и безоговорочно, и всю эту тысячу мне тут же вручил для обмена на рубли.

Барыг-валютчиков среди знакомых у меня хватало, и буквально через пару часов я завалился к Олегу уже без долларов, но с баульчиком, набитым ими, законными средствами платежа на территории Российской Федерации. По выгодному курсу поменял, то-то этот болван тогда обрадовался.

Теперь, значит, надо брать "пеленги".

Где брать? Магазинов с радиотоварами в Казани тогда было немного, обзвонили мы их быстро, договорились об имеющемся в наличии продукте, и скупили все, потратив на это примерно сотню долларов.

Отлично, сто долларов на мусор мы спустили, но куда девать оставшиеся 900?

Олег идеей разродился сразу: "а чего" - говорит, - "нам на сам завод в Зеленодольск не позвонить?" И тут же и позвонил. В запасе на заводе никаких "пеленгов" не нашлось, но пообещали, что их для нас настряпают в кратчайшие сроки. И, действительно, настряпали. Примерно треть была неработающей, о чем нас честно предупредили, но мы выкупили все - на 825 долларов. На оставшиеся 75 мы купили сигареты Данхилл с белым фильтром (где-то такой выброс случился), и со всем этим добром поперлись в Ленинград.

К нам присоединился мой однокурсник, Женька. Не по коммерческим делам, а родню проведать в Питере, там у него тетка жила, ну и вообще прошвырнуться.

И вот, приезжаем с утречка на Московский. Два придурка и один к ним присоединившийся. Точнее так, два придурка, один присоединившийся, и три чемодана размером с придурков, туго набитые "пеленгами". Осчастливливать северную столицу явились, значит.

С делами решили не затягивать, и сразу поперлись на рынок. Это мы с Олегом, в смысле, поперлись, Женька, как единственный в своем уме, к тетке поехал.

Вот, убей бог, не помню я название того рынка, наверное "Удельный", я просто не помню точно. Но выглядел этот рынок абсолютно как "поле чудес" в той самой известной стране, где из золотых монет деревья растут. То есть, это было бескрайнее унылое полуболото под таким же унылым небом. На поле хаотично колготились торгующие бог знает чем, и покупающие бог знает что. "Пеленгов" среди ассортимента барахла, правда, не наблюдалось, что нас с Олегом несколько приободрило.

Мы раскинули свои чемоданы посреди более-менее мелкой лужи, и принялись торговать.

Первые два часа дела у нас шли хорошо. В смысле, они шли хорошо как у Буратины, который только-только свои монетки посадил: нашими "пеленгами" никто не интересовался, правда какой-то грузин обратил внимание на Данхилл.

- Филтыр красний, да? - спросил он.
- Нет, белый, - с достоинством, как и положено коммивояжерам, ответили мы хором.
- Два тагда дай, - сказал грузин. - А это у вас щто? - спросил он, разглядывая как таракана "пеленг".
- А это "пеленг", - все также хором ответили мы. - Это радиостанция такая, по ней разговаривать можно.

Как по "пеленгу" разговаривать можно, мы тут же продемонстрировали, но то шипение, что нам удалось извлечь из окаянных коробочек, почему-то грузина ни в чем не убедило.

- Гаварыт далеко? - посомневался грузин.
- Да, далеко, на сто метров! - жизнерадостно сообщили мы.
- Нэт, сто метров это нэдалэко, - попрощался с нами грузин.

Становилось ясно, что без каких-то кардинальных действий торговля не задастся. Кардинальные действия были произведены: на выручку с Данхилла мы купили у какой-то тетки пива, которое тут же и выбуздыряли. Утолив жажду и несколько приободрившись, мы решили, что наши "пеленги" вовсе не на сто метров берут, а может даже на все двести, а то и триста. Олег, известный креативщик, решил этот прогресс в области радиотехники разрекламировать, и соорудил из подручных средств плакат: "Военная радиостанция Пеленг - берет на 300 метров!" Потом подумал, жирно зачеркнул цифры "300", и написал снизу словами: "На пятьсот".

После такого творческого апгрейда "пеленгов" торговля у нас пошла живее: люди стали к нам подходить, да и то, в те времена ведь идиотов парами не так часто еще показывали. Короче, к вечеру мы продали пар пять, что соотносилось с общим объемом закупленного товара примерно как чайная ложка с кастрюлей.

Олег почему-то приуныл.

Я, честно говоря, тоже. Хоть деньги были и не мои, но работали-то мы на условии, что все - и выручка, и потери пополам. А пятисот долларов у меня не было, от слова совсем.

Но ни теряться, ни подавать вида, что что-то идет не так, ни в коем было случае нельзя.

Поэтому я со всей дури ебнул Олега по плечу, и объявил:

- Да кто при такой погоде что у нас с тобой купит? Поехали в Москву, там теплее!

А тут и Женька подтянулся. Так что упаковали мы свои чемоданы, и двинули в первопрестольную.

В поезде на Москву, главным образом для того, чтобы сбить Олега с унылых мыслей, я принялся разрабатывать генеральную коммерческую стратегию: "дескать, давайте так - двое продают, а один вроде как приценивается, а заодно и товар нахваливает..."

Олег взбодрился: "А что, мысль!", - говорит. "Только антураж навести нужно, чтоб поверили."

На том и договорились. По приезду в Москву, мы с нашими чемоданами пришли к Гуму, Женьку оставили покараулить на улице, а Олегу приобрели белый пиджак с такими же белыми штанами, которые он тут же на себя и напялил.

Где и как торговать в Москве нам было неизвестно, поэтому далеко мы никуда не пошли: встали в каком-то подземном переходе за музеем Революции среди толпы таких же коммерсантов, торгующих бог знает чем.

Встали я и Женька. А Олег пошел на первый круг в роли покупателя-зазывалы.

Толкотня в том переходе была дикая, просто столпотворение. И вот этот момент надо было видеть. Мы с Женькой, разложив "пеленги" на газетке, стоим, прижатые толпой в угол, и вдруг к нам подходит ОН.

Олег был великолепен, и ничем не отличался от Остапа Бендера. Как он умудрялся идти такой вальяжной походкой в этой толкучке, я не знаю, но у него получалось.

И вот, первый заход:

- А что это вы тут такое продаете? - спрашивает Олег.
- Это, молодой человек, "пеленги", военные портативные радиостанции, улучшенный аналог западных Уоки-Токи - отвечает Женька, картавя и интеллигентно поправляя очки.
- Да, я слышал о них, - хорошо поставленным опереточным баритоном гласит Олег. - А далеко ли они работают?
- От пяти до десяти километров, - сообщаю я.
- А сколько стоит? - интересуется Олег.
- Восемьсот рублей пара, - делюсь я ценной информацией.
- Так дешево?! - изумляется Олег, - Тогда заверните парочку...

И тут толпа озверевает. Натурально, без всяких дураков. Нас обступают, начинают лапать "пеленги", кто-то под шумок пытается спиздить парочку, что немедленно пресекает бдительный Женька...

За первые полчаса мы продали двадцать пар, за вторые - сорок. Через два часа у нас не осталось ни одной работающей пары, но по-прежнему оставался один чемодан брака.

Надо сказать, что во время торговли Олег не забывал нас с Женькой снабжать пивом, поэтому дальность действия наших "пеленгов" постоянно увеличивалсь, благо, проверить их в подземном переходе было негде, а также увеличивалась и цена.

К часу дня у нас уже не было ни одного работающего аппарата, но зато был здоровый мешок денег, и оставался чемодан брака. Парочку "пеленгов" у нас все же спиздили, но мы не сильно из-за этого расстроились.

А вот с браком расставаться не хотелось, уж больно хорошо торговля шла. Олег нашел решение моментально, и прямо на месте. Он пошнырял вокруг, обнаружил какую-то контору, в которой имелось самое на тот момент для нас главное - транзисторы, паяльник, канифоль и припой.

Заплатил в той конторе пятихатку какому-то дяденьке, и получил за нее рабочее место сроком на три часа. С паяльником лучше всех из нас троих управлялся я, поэтому торговля осталась на Женьке и Олеге, а я принялся чинить.

Никогда в жизни я не паял так быстро. На одну коробку у меня уходило от силы пару минут, потом, когда приноровился, дело пошло еще быстрее.

К семи вечера мы распродали все. Пару десятков абсолютно непочинябельных "пеленгов" мы впарили какому-то барыге, который очень впечатлился нашим успехом, за полцены. Полцены в данном случае означает триста процентов того, во что они встали нам.

Заработали нехило, чистой прибыли было больше 3 тысяч долларов. Это все, за вычетом расходов на пиво, мы честно поделили на троих.

Я свои деньги грохнул на День рождения, на котором очень близко подружился со своей бывшей одноклассницей. Сейчас эта одноклассница - мать моего сына, а по совместительству - моя жена. На следующий год у нас с ней серебряная свадьба.

А вот Олег, болван, машину так и не купил. Вместо этого он все кровно заработанные потратил на собственную свадьбу с девицей, которая на тот момент являлась его ангелом, и вообще самой прекрасной женщиной на земле. Я аж даже позавидовал тогда, что он такое сокровище в этой своей Наташке разглядел.

Через два года Олег развелся, получив со сдачи дочку, в которой он, правда, души не чает.

Дочка эта, кстати, недавно сама замуж вышла.

А Женька, ну что Женька? Живет в Бостоне сейчас, профессор. Мы с ним перезваниваемся, иногда друг друга навещаем. И когда напьемся, с удовольствием вспоминаем наши "пеленги".

9.

Знаменитый стакан с мухой

Давно это было. Так давно, что многие уже в списках живых не числятся. После окончания института, что ныне Финансовым университетом при Правительстве РФ именуется, попал я по распределению в Минфин СССР, в отдел (позднее – Управление) оборонной промышленности, финансировавший эту самую (знаменитую «девятку») промышленность. На должность экономиста с окладом 150 рублей в месяц.
Девиц, даже самых способных, в Минфин не брали. Во-первых, девицы имеют непреодолимую склонность (время от времени) уходить в декретный отпуск, а, во-вторых, в подшефный совхоз им. Калинина (Зарайский район Московской области) посылать их неудобно как бы было. Да и в длительные командировки – тоже. По той же самой (первой) причине.
Парень я был холостой и вполне бравый. В подшефном совхозе я и коллеги освоились быстро, составив постоянную бригаду на совхозной пилораме. Систему мы поняли быстро. Дело в том, что вечером аборигены напивались в лоскуты и гоняли по огородам жен, а вот оставить 100 грамм для опохмела на утро фантазии у них не хватало.
А нам хватало. Поэтому, выставив с утра эти самые 100 граммов начальнику пилорамы Петровичу и прослушав его прочувствованную речь о международной обстановке, шли по частным домам колоть дрова - за полный ужин с выпивкой. Топили в домах углем, но печи вначале дровами разогревали. Вечером, возвращаясь в общагу, покровительственно посматривали на сокамерников, жарящих на плитке пустую картошку, выдавая им очередной «сувенир»: трехлитровую банку сметаны (от хозяйки полученную), к примеру.
Впрочем, от «гонорара» мы и на пилораме не отказывались. Всего и дел то – пару бревен бабушке распилить за трехлитровую банку самогона плюс огурцы соленые (закуска).
Самым же низким статусом в совхозе обладали студенты Бауманки, занимавшиеся розыском картошки в полях раскисшей глины. Трактора в этой самой глине просто тонули.
Возвращались мы (после пары недель, проведенных в совхозе) в родной Минфин физически окрепшими и посвежевшими, каждый – с мешком яблок, набранных в заброшенном совхозном саду.
Командировки были по три недели. Обычно в октябре-декабре, плюс январь-февраль. То есть зиму я проводил на просторах СССР, в Москве только Новый год встречал.
Середину ноября и начало декабря 1983 года, например, я в Свердловске провел. Жил в гостинице «Свердловск» на улице Свердлова и проверял завод имени Свердлова. Чуть с ума не сошел от этой фамилии (вернее, псевдонима), стоя над развалинами Ипатьевского дома, недавно снесенного (для «спрямления дороги»). Завод, кстати, интересные изделия выпускал, с нежными названиями: «Акация» (152-мм САУ), «Тюльпан» (240-мм самоходный миномет) и т.д. Всю эту технику мне любовно показывали, потому что допуск у меня имелся – по форме номер раз. За допуск, между прочим, доплачивали: к концу своей службы в Минфине 20%-ю надбавку к окладу получал. Заводчане, кстати говоря, чтобы я к проверке без фанатизма относился, пачку билетов мне на каждый вечер выдали (в том числе в цирк и оперу).
Но это все преамбула. Амбула – далее.
Не секрет, что чуть ли не треть всех ресурсов СССР тратил на содержание армии и ее вооружение. Но иногда власти (не без юмора) вспоминали о пустых полках в магазинах. Поэтому все оборонные заводы обязаны были выпускать товары народного потребления (ТНП), к чему относились спустя рукава. У Курганского машиностроительного завода боевые машины пехоты до сих пор лучше (чем лифты) получаются.
Очередная битва за ТНП случилась в начале 1985 года и я (уже старший экономист), вздохнув, отправился в г. Никольск Пензенской области. Миноборонпром СССР, который я тогда курировал, помимо всего прочего, отвечал за выпуск военной оптики. А где оптика, там и (попутно) хрусталь.
Сойдя с поезда, был неприятно поражен. Вместо положенной «Волги» встречал меня задрипанный уазик. Что и не удивительно – завод «Красный Гигант» работал, судя по всему, на оборудовании, оставшемся со времен крепостного права. Так (во всяком случае) мне показалось, когда я бродил на экскурсии по заводским цехам, где штамповали хрусталь. По полам цехов (под деревянными настилами) текли ручейки плавиковой кислоты. На заводе мне объяснили, чем штампованный хрусталь от хрусталя ручной работы отличается. И тот, и другой изготавливаются одинаково, только во втором случае над предметом (ваза, бокал и т.д.) мастер с резцом работает: узоры наносит.
Поселили меня в заводском пансионате, стоявшем в глухом лесу километрах в трех от завода, и выдали лыжи. На них я на работу (и с нее) и добирался. Вечером в лесу – хоть глаз выколи. Но бегал я быстро, потому что всерьез опасался волков.
При заводе музей имелся. Говорили, что в нем есть стакан, сделанный неким крепостным мастером. В стенки стакана муха вмонтирована, да так, что когда пьешь из стакана – полное впечатление, что тебе в воду муху подбросили. Поговаривали также, что стоит стакан миллион долларов.
Музей работал так, что попасть в него было затруднительно. Когда я на заводе появлялся, музей еще не был открыт, когда шел домой – уже закрыт. Так я на стакан и не полюбовался. Несмотря на то, что провел в Никольске последнюю неделю января и первую неделю февраля. Потому что по выходным музей тоже не работал. Да и с лыжами в музей – неудобно.
Впрочем, было мне не до культурных ценностей: в стране было голодно и полки магазинов Никольска поражали неприятной стерильностью. Даже прилавки местного колхозного рынка одни только семена подсолнуха украшали, а у меня к концу командировки мясные консервы и палка копченой колбасы (из дома прихваченные) закончились. Подписав у директора акт проверки, сдал его в Первый отдел для отправки фельдъегерем в Минфин и с огромным удовольствием Никольск покинул.
Новость про стакан спустя 11 лет появилась.
Выяснилось, что нынешним заводом «Красный Гигант» владел некогда Николай Алексеевич Бахметев. И был у него (среди прочих крепостных) мастер Александр Петрович Вершинин (1765-1828). Мастер (с большой буквы) выполнил (среди прочего) сервиз для будущего императора Александра I, за что получил от последнего в награду золотые часы.
Но прославился Мастер двухслойными стаканами, внутри которых прокладки изо мха, соломы, лоскутков шерсти и перышек удивительным образом превращались в замечательные пейзажи. В музеях России хранится 9 двухслойных стаканов, приписываемых Вершинину. Сюжет ни в одном из них не повторяется.
Предполагается, что еще примерно 10 стаканов работы Вершинина хранятся в частных коллекциях, причем один из них – в некой московской семье. Есть его стаканы и в музеях США. В 2000 году стакан, сделанный Вершининым, продали на лондонском аукционе «Кристи» за 28 тысяч фунтов (анонимному покупателю, естественно).
Уже в наше время секрет Мастера раскрыли. Оказалось, что Вершинин делал двухслойный стакан из двух: стакан поменьше вставлялся в больший, между ними располагался пейзаж. Ободки стаканов тщательно шлифовались, промежуток между верхними краями заполнялся специальной мастикой. Раскрыть то раскрыли, только вот повторить не смогли. Не сумели.
А стакан в музее завода вовсе не с мухой был. Вот его точное описание:
«Никольский стакан работы Александра Петровича Вершинина – стакан с видами усадьбы Бахметевых и надписью внутри: "Ра. Александръ Вершининъ, № 10, 1802 г.". Высота его 11,8 см, диаметр - 8 см. На нем изображены княжеский дом, пруд, гуляющие дамы. Отличительная особенность – крохотная, еле различимая невооруженным глазом сорока.»
Именно был. Потому что ранним утром 14 августа 1996 года стакан из музея украли, хотя сигнализация сработала. Вор (или воры) сработал «на рывок», залез по лестнице в окно второго этажа музея, схватил стакан и был таков. Двадцать лет прошло, а других известий про дальнейшую судьбу никольского стакана Вершинина нет. Пока нет.

10.

Летом побывал в командировке на…в…, в общем сами догадайтесь ГДЕ по поручению шефа.
Шеф решил, что сейчас самое время налаживать взаимовыгодное
экономическое сотрудничество между нашей префектурой и заводом металлоизделий при городке Шаровары в сфере закупок люфтовых шкворней для мусоропроводов.
Без приключений не обошлось.
Получив приличные подъемные и командировочные, по прибытии на вокзал г.Зрадница, сразу потребовал для перемещений танк и роту автоматчиков.
Никто, естественно, не дал.
Пришлось довольствоваться тремя полутрезвыми стражами исл.. майданной революции и БТР-40 на полуспущенных колесах.
Рано утром, погрузив бочку саляры на капот БТР, мы выдвинулись по маршруту Зрадница-Плевки-Смутьяновичи-Шаровары на скорости 60 верст день.
Вечером достигли Плевков, где решили заночевать.
В местечке было два готеля: один назывался "Засланный козачок", второй - "Логово бандерлогово"
Над входом в "Логово-Бандерлогово" висела картина неизвестного художника с симпатичным бандерлогом, что пронзал трезубцем змеюгу Каа, одетого в желто-коричневый ватник.
Фасад "Засланного казачка" украшала фреска, изображающая порку "дьяволенка" Даньки атаманом Сидором Лютым в стиле БДСМ. Страдающий лик партизана Даньки был явно срисован с Верховного Мордорского Божества, дух которого здесь часто вызывают хоровым пением под грохот африканских барабанов и ритуальные подскоки.

Заночевали, в итоге, в заведении "Карл XII" (євромотель економічного классу) , причем остались довольны: евромотель, как нам пояснили, - бывший дом колхозника, оказался уютным бараком с исправным погребом, чистеньким, хотя и единственным сортиром на 10 номеров, и даже люксовыми апартаментами, в коих обожали некогда шиковать председатели колхозов-миллионеров.
Утром потащились до Смутьяновичей.
К обеду наша старая кляча, взбодренная могучим духом самогона и пением стражей, внезапно приосанилась, вздбзднула и стремительно понеслась. Правда всего лишь до ближайшей колдобины, где благополучно и застряла, несмотря на мощный нецензурный форсаж и набор каббалистических заклинаний "давайдавайвраскачку!" (я, естественно, руководил)
Простояв под палящим зноем широкой немногороссийской степи пару часов, я осознал, что с оазисами на местном глобусе напряжонка, а в перспективе маячит утоление жажды содержимым радиатора.
Выйдя из кабины на тракт, для привлечения помощи принялся размахивать жырным прессом из карбованцев* , за что чуть было не растерзан попутчиками. Потрясая калашами, кинжалами, "мухами" и "шмелями", они пояснили, что на запах пресса могут придти вооруженные грабители - тогда несдобровать всем.(*карбованец , местный симулякр денег. Легко меняется у местных на стекла и бусы)
Наконец шушпанцер как-то сам собой починился, и мы рванули вперед на Юг, сильно кренясь в сторону Запада, поскольку от правых колес остались одни обглоданные полозья, которыми мы мостили колею, периодически заваливаясь в кювет.
Километрах в 20 от Смутьяновичей нас обстреляли из рогаток малолетние партизаны, причем один из снарядов, влетев в открытый люк нашей летающей-в-кювет крепости, срикошетил от связки противотанковых гранат и вонзился мне в лоб.
Почувствовав как на голове начинается неудержимый рост исполинского шишака, я с мстительностью незалежного единорога предложил подвергнуть местность ковровым бомбометаниям, но спутники идею поддержали вяло, только один посоветовал приложить ко лбу казенную часть гранатомета.
Затем мы завернули на бензоколонку, заняв очередь за последним танком, а хлопцы предложили мне профинансировать заправку БТР. Я попробовал возмутиться и начал гнуть про то, что "уже все оплатил" и "у вас должен быть запас горючего", хотя прекрасно понимал, что бочка с дизтопливом давно обменена негодяями на горилку и
провиант.
Пока мы спорили, на бензоколонку въехал древний Т-64 с оторванной кормой и стал лезть без очереди (командир, высунувшись из башни кричал, что они "тiльки шо с фронту") Его уже почти пропустили, механик газанул, и в это же мгновение из зияющей кормы танка посыпались коньяк, шампанское, слабоалкогольные, прохладительные напитки, а также продукты питания.
Симулянта отогнали в хвост очереди и мы не без любопытства наблюдали как он заправлялся после нас. Заправлялся он долго – чуть ли не вся салярка выливалась обратно через развороченный зад..
Вечером того же дня наш гадюшник на колесах торжественно въехал в Смутьяновичи (стражники долго водили грязными пальцами по дырявой карте, приговаривая "да не.., да ты шо,.. да тута,.. да не тута..") где чуть было не раздавили небольшой майдан в поддержку большого позапрошлогоднего майдана.
Приняв наш побитый партизанскими ядрами болид за покалеченный на фронтах "леопард", митингующие извлекли нас из дилижанса и принялись качать столь яростно, что я был вынужден крепко вцепиться в пресс гривень, а одного из наших центурионов, мучимого абстиненцией, вырвало на митингующих.
Поупражнявшись еще какое-то время в известных кричалках, мы решили нигде не ночевать и ломанулись в сторону Шаровар, где, как я надеялся, нас ждет добрый ночлег и поворотные шкворни мусоропроводных рукавов, мелодично повизгивающих в предвкушении переезда в относительно сытый Мордор.
Мы были совсем недалеко от цели, когда случилась катастрофа.
На одном из блокпостов мои спутники отошли пополнить запасы горячительного, и я задремал. Пробуждение было стремительным.
- Документы! - кричали мне в сонное ухо.
Не совсем проснувшийся мозг порекомендовал: документы сразу не давай, потяни время, скоро вернутся "свои", а этим надо предъявить какой-нибудь качественный словесный мандат, например…
- Сало уронили! - внезапно с языка, ставшего частично нэзалэжным от мозга, слетела привычная пародия на известный слоган..
- Шооо!!!!!!!???? - на меня смотрели потрясенные люди в масках и камуфляже..
- Героям сала! – немедленно подтвердил я, холодея от ужаса, ибо в тот же момент осознал: что-то пошло не так…
Меня извлекли из БТР, затем немного потаскали за шкирку, отняли пресс гривен и мордорский паспорт. Выкрики "это была просто неудачная шутка!" не помогли.
Бойцы батальона "НавоЗ" (что-то вроде того было указано на нашивках) принялись спорить " шлепнуть гада прямо тут или отвезти в штаб".
Верх одержала партия немедленного покарания. Меня заставили разуться, зачем-то попросили раздеться до трусов и погнали в степь.
Понимая, что решение должно быть максимально быстрым и точным, я соображал ровно до того момента, пока не услышал щелчок затвора и громко зашипел: "Три миллиона четыреста восемьдесят тысяч рублей, это не обман, это просто все что есть, сберкнижка у меня при себе, переписываю на вас, или на вашего человека в Мордоре, едем к нотариусу, обмана нет, любые проверки…."
Хлопцы полистали сберкнижку, приговаривая "а хули она такая блядь грязная, рваная и затертая", затем отдалились метров на 20 и устроили консилиум, витиевато перемежая великорусский матерный с аналогичными конструкциями на мове. После 10 минутной перепалки бойцы разумно заключив "шо от него дохлого толку как с козла подзалупной перхоти", пару раз пальнули в воздух (расстрел, мол, состоялся), "позапыталы" детали, затем поместили в кокон из веревок и скотча, воткнули в рот кляп и ушли, пообещав вернуться.
Отсутствовали они долго, я лежал тихо как степная мышовка, опасаясь стать завтраком для волков.
Наконец навозовцы объявились. Меня развязали, вернули одежду. Сделку по переписыванию сберкнижки на другое лицо подписали на лафете гаубицы Д-30.
Дарственную визировал чубатый нотариус в вышиванке (предъявив мордорскую лицензию)
- Обналичить деньги мы сможете только там, - предупредил я разбойников, махнув рукой на Восток. - А "там" могут на всякий случай поинтересоваться наличием моего присутствия в живых… Кстати, у меня дома намечается ремонт. Могу дать работу родственникам или знакомым. Так что отправляйте меня к вашим гугенотам, тем более Ла-Рошель совсем близко.
- Через КПП не повезем. А в широкой украинской степи расстелилось русское поле. С минами, - сострил один из негодяев. - Сможешь провисеть на руках одну минуту? – внезапно спросил он.
- Я и больше смогу! ….
- Тогда слухай …
Ночью мы выехали к прифронтовой полосе..
- Раздевайся, помочись и посри..
- ? !.....
- Каждый лишний грамм - нагрузка беспилотнику. Перемахнешь через реку. Мы тебя спустим метров до двух, спрыгивай и ходь на огни. Там сепарская застава.
Через двадцать минут уже я летел через черное, как копоть, пространство. Полная Луна подсвечивала хмурый изгиб реки, отражаясь о мою голую жопу.
Где-то посредине водоема беспилотник, не выдержав груза, в бессилии завыл и стал заваливаться к воде, но мне удалось, подтянувшись, боднуть днище его фюзеляжа темечком, после чего он дотянул до противоположного берега.
После проверки местными властями был переправлен в Мордор, где получил взбучку за срыв контракта по мусоропроводным рукавам.
Чем закончилась для кого-то попытка обналичить "Три миллиона четыреста восемьдесят тысяч рублей" со сберкнижки 1998 года мне неведомо. Кстати, по сегодняшним временам, после приснопамятной деноминации, это баксов пятьдесят. Но книжку в любом случае жаль. Она была мне как бумажный талисман.
Зато ремонт у меня в самом разгаре, плитку кладет двоюродный брат одного из навозовцев. И неплохо кладет, между прочим, хотя и грозится периодически уехать в Италию собирать апельсины.

11.

Случилась история пару лет назад, и всё это время она, собственно, продолжалась с перерывами на антракты и фуршеты.
Дело в том, что мой тесть - дядя Миша, человек предпенсионного возраста, купил себе машину - Тойоту Короллу 2008-го года. Купил её у коллеги по работе, тридцатилетнего живчика Виталика, который при продаже жестоко его обманул - смотал пробег, провёл какую-то минимальную чистку салона, чуть ли ни вручную покрасил из балончика проплешины на кузове. Машина явно пробежала больше 400 тысяч, но одометр демонстрировал лукавые 120. За машину Виталик взял без торга (дядя Миша, наивная душа, даже не пытался сбивать цену) чуть больше 400 тысяч, хотя красная цена ей - 200-250. За такое время любая машинка превратится в дрова, но Тойота как-то, к моему огромному удивлению, держалась. Хотя плохо - движок троил, в салоне был бардак, приборная панель моргала и тускло светила. Но хуже всего была коробка. На короллы этого года ставили пресловутой, хорошо известный в узких кругах робот, и машину то и дело выбивало в нейтраль даже в небольших пробках. Надо было постоять минут десять-двадцать, открыв капот, и тогда автомобиль ехал, но с огромными проблемами. Дядя Миша был в отчаянии, пытался поговорить с продавцом, но тот сделал рожу кирпичом и на все вопросы отвечал в стиле: "Ничего не знаю, перед покупкой надо было проверять, а так ты сам дурак". Последним шагом тут был суд, но дядя Миша отказывался судиться - человек он очень мирный, спокойный и интеллигентный, и лучше в себе всё перетаскает, чем полезет на рожон. Словом, из тех, кого подобные Виталику считают лохами и своей природной добычей. Они вообще судят о мире как о диких джунглях, где кто сильнее, тот и прав. Вымирает нынче порядочность...
Пытался взяться за дело я, но ничего не вышло, Виталик и мне рассмеялся в глаза. Хотелось двинуть ему в рожу, тем более по комплекции я его значительно крупнее, но дядя Миша убедил окончить миром - дескать, Бог ему судья. Предлагал я тестю свою машину, старенький икс-трейл (как раз тогда новый брал), он наотрез отказался - дескать, купите себе с дочкой что-нибудь лучше, а я старик уже, мне много уже не надо, прекрасно поезжу на общественном транспорте. А между тем машина была для него делом не праздным - скоро на пенсию, и пока есть возможность, хотел он кое-как перестроить свою дачу под Сергиевом Посадом, и там уже даже на пенсии поселиться. Когда я мог, подвозил его, конечно, но мог не всегда - работа у самого связана с постоянными разъездами. Сердце кровью обливалось, когда слышал его рассказы о том, как он возил строительные материалы на поезде - там банки краски, какие-то рейки, дощечки, трубы старик буквально таскал на себе, как черепаха.
И решил я ему помочь. Летом 14-го года он уехал к родственникам в Волгоград на три недели, а я взял у него ключи от короллы - дескать, свожу её, покажу знающему мастеру. Тесть взял с меня строгое обещание не тратиться на ремонты, но у меня были свои планы... Сначала занялся роботом - оказалось, там три проблемных элемента - сцепление, актуатор и блог управления трансмиссией. Всё это было поменяно за 60 тысяч рублей, и машина поехала как новая - без рывков и дёрганий. Затем занялся движком. Думал сначала, что можно обойтись заменой катушек, и всё такое, но выяснилось, что там и цепь подошла, и ресурс выработан, так что пришлось серьёзно потратиться и, махнуть на контрактный. Потом залезли в тормозную систему, перетряхнули ходовку. Оказалось, всё это очень недорого у Тойоты, ну раза в полтора дороже, чем на жигули, даже если брать оригинальные или близкие к ним детали. Повезло, что машина не имела совершенно никаких искажений геометрии кузова, и, видимо, не была в серьёзных ДТП. Затем сделали химчистку салона, немножко подновили ЛКП, бампер посадили на новые крепления (там было одно отломано и он болтался с противным скрежетом при езде по ухабам). Ну и ещё поменяли компрессор кондиционера, поставили новый аккумулятор. Машина, конечно, совсем новой от этого не стала, чудес не бывает, однако ездить теперь было можно. Дяде Мише я вернул ключи, бросив небрежно - дескать, ничего такого с машиной не было, пару болтов подвернули да уплотнители кое-где поменяли. Он поверил, наивная душа, и до сих пор при каждом случае благодарит меня и выпрашивает телефон таинственного чудо-мастера - лично ему сказать спасибо. Машина, собственно, ездит до сих пор, за эти два года не доставив ни малейшей проблемы.
Но у этой истории имелся забавный побочный эффект. Дело в том, что тот самый Виталик, который продал дяде Мише машину, с изумлением следил за её технической эволюцией. Он-то прекрасно знал, в каком она состоянии, и представлял расходы на ремонт (почему, собственно, и слил), и для него даже тот факт, что она ездила по дорогам, представлял загадку уровня тайны воскрешения Лазаря. Он сначала просто удивлённо наблюдал за дядей Мишей, а позже начал приставать с расспросами - дескать, сколько стоил ремонт, что делали с движком, что меняли в коробке. Дядя Миша сначала отмахивался, а потом, чтобы тот отстал, просто повторил мои слова: заменили, мол, кое-где уплотнители, да затянули пару болтов. Виталик делал круглые глаза и ... верил. Странное дело, но жулики, привыкшие врать на каждом ходу, умеют ценить и понимать честность. И его взяла зависть. Сам-то он купил себе сравнительно свежий Пассат, и уже столкнулся с кучей ремонтов - там было что-то и по ДСГ, и по рулевой рейке, и так далее. Всё стоило огромных денег - один мехатроник в коробке потянул на сто тысяч рублей. Он пропадал в сервисах и с завистью смотрел на короллу дяди Миши, она стала для него, наконец, некой мозолью, постоянно его раздражавшей. Он и ныл, что продал её слишком дёшево, и жаловался на то, какие пронырливые бывают старики, и рассказывал о своём благородстве. Сейчас он снова сидит без машины, снова она в ремонте, а тесть вот выходит на днях на пенсию. Надеюсь, жулик не прочтёт эту историю, и не узнает о нашей маленькой тайне - пусть ещё немного помучается, заслужил.

12.

КОЗЛЫ и ФИКУС

Фикус – это цветок. А козлы это мы. Особый отдельный краснознаменный ордена сутулова и горбатова взвод инженерно-технических средств охраны Н-ского полка внутренних войск МВД СССР по Средней Азии и Казахстану под командованием старшего прапорщика Хмурова. Во блин титул! Принц Уэльский нервно курит в стороне. В общем вышел фикус. Утром Хмуров объявил подъем и общий сбор. Выдвигаемся в командировку на объект на две недели. Новая супер-секретная разработка отечественного ВПК. Система охраны заключенных – “Фикус”. В нашей стране много заключенных поэтому их надо непрестанно охранять, если их не охранять они начинают расползаться как тараканы на кухне когда неожиданно свет включишь. Это же чистая диалектика ЗК совершенствуют методы побегов, общество совершенствует методы ограждения себя. Методы все изощреннее, а названия системам и методам выбирали исключительно из цветочной растительности. Это для конспирации, чтоб никто не догадался.

Видавшая виды “Шишига” совершив героический пробег в 350 километров привезла нас в какую-то Тьмутаракань потому, что в приличных местах как-то неприлично строить зоны, тем более строгого режима. Короче зона как зона чего ее описывать. Прибыли, разместились, встали на довольствие это все стандартные вещи и к повествованию нашему не имеет отношения. Наше повествование как раз собственно только сейчас и начинается. Две недели мы уродовались как бобики устанавливая и настраиваю эту самую… этот самый Фикус. Смысл которой состоит в том, что по тонким стальным проводам на заборе пропускается ток высокого напряжения сейчас уже и не помню сколько тысяч вольт. Но только такой ток несомненно смертелен и поэтому наши ученые придумали включать его импульсами. Хмырь, популярно нам объяснил, в чем иезуитская сущность такого изобретения. В двух словах не убивает Фикус. Током все мышцы стягивает в узел, а потом, как импульс кончился, они также резко распрямляются. Отбрасывая тело метров на шесть. Обратно. В Зону. Полежит человечек еще после этого минут пятнадцать двадцать и просветленный успокоится. Ведь наша советская система называется исправительной, тоесть призвана перевоспитывать даже инженерно-техническими средствами.

Довели значит до нас принцип действия устройства, и воодушевленные высокой миссией с утроенной энергией продолжили мы настройку и пуск нашего Фикуса. Пластались денно и нощно, аж уши закладывало, так старались, чуть штаны не порвали, надо в срок успеть. Так как наверх то уже доложили что мол уже все включили и все работает. И командование округом прибудет на инспектирование первой опытной системы. Всем же известно, что лучше два раза доложить, чем один раз сделать. Так что вы ребяты не подведите, и уж расстарайтесь. А мы уж расстарались, куды нам деваться-то с заложенными ушами. Расстарались и к сроку система “Фикус” вовсю работала, и лампочками на пульте у дежурного моргала, просто любо дорого посмотреть.

Но это же только полдела, систему необходимо испытать! Добровольцев среди нас не оказалось. Действительно хоть мы и энтузиасты, и с заложенными ушами, но не дураки же совсем. А как быть? Проверить то необходимо – ведь комиссия прибудет, а что как генерал лично захочет удостовериться? В общем надо проверить. Да и самим интересно, в теории оно конечно гладко и красиво, а вот как оно живьем будет выглядеть?

Дело было в конце сентября. Вокруг зоны располагались какие то частные сады и деревенька небольшая дворов на двадцать, задами как раз на окна нашей караулки. Там на задах паслись козы с таким серьезным козлом во главе. Хороший козел здоровый такой рога двумя штопорами по бокам, одним словом вожак. Вот, мыслим мы себе, вот прекрасный экземпляр для испытаний, только его еще надо уговорить бросится на наш забор. Он поди тоже не дурак, просто так на заборы кидаться. Но Хмырь у нас голова! Придумал подманить капустой козла, а через капусту провода провести. Сказано – сделано. Не буду долго томить вас рассказом о том, как мы этому козлу капусту показывали и как соблазняли его и уговаривали. В общем, подходит он к кочану только хвать за него, как скручивает козла в бараний рог, извините за каламбур. А через секунду распрямляется он, как пружина какая и отлетает от капусты метров на пять. Лежит на боку и ноги у него дрыгаются. Работает система! Красота! За вожаком пришли остальные, такова природа стада. Все как один в светлое будущее за кочаном капусты! Картина маслом “Полет козлов”. Мало кому доведется такое увидеть. Жители деревни также наблюдали эту картину впервые. Картина настолько поражала воображение, что навсегда осталась их памяти стремительный полет козлов на фоне ржущего взвода инженерно- технических средств охраны. А хозяина летающих животных это настолько потрясло, что в восторженных чувствах, с ломом в руках побежал выразить свою благодарность. Лучше бы он взял лопату, честное слово. Своим полетом он поставил жирную точку в испытаниях Фикуса

- КОЗЛЫ!!! Кричал нам из за забора осчастливленный селянин, размахивая ломом с безопасного расстояния. - Не стоит благодарности! Удачных полетов! –размахивали руками мы, принимая поздравления.

- КОЗЛЫ!!!! Восторженный селянин кричал еще много разных радостных слов, но я не могу здесь привести их все. - КОЗЛЫЫЫ!!!

13.

Сижу в кресле, в парикмахерской, рядом в другом кресле сидит солидный дядечка, его тоже стригут.
Звонок, дядечка поднимает трубку.
- Алё, да, да, сколько будет стоит? Двадцать тысяч? Да вы что!, два года назад вы же брались за семь... да, да я понимаю что теперь Крымнаш!, но сделайте хотя бы за пятнадцать тысяч эту работу.

14.

Соити Йокои был солдатом японской императорской армии. Его призвали в 1941 году. Сначала он служил в Маньчжурии, потом, когда японцы начали отступать, его корпус был переведён на остров Гуам. Где он, как и многие другие солдаты, должен был охранять остров от вторжения американцев. Американцы действительно, после ожесточённых боев в марте 1944 года овладели островом.
Йокои, как и все солдаты, принял воинскую присягу в которой было сказано, что солдат императорской армии не имеет права сдаваться на милость победителю и должен сражаться до смерти. Это требовал император, это изо дня в день твердили офицеры и он верил им как и тысячи японских солдат.
Когда американцы захватили остров он не сдался и, следуя присяге, вместе с десятком выживших солдат, ушел в самую дикую и неприступную часть острова, где они обнаружили удобную пещеру и обосновались в ней. Спрятав в пещере оружие они стали дожидаться возвращения японской армии.

Шли годы, армия не возвращалась, постепенно умирали друзья Йокои. Вскоре их осталось трое, да ещё случилась беда — жуткий ураган обрушился на остров, сметая все плодовые деревья. Пищи осталось лишь на одного, пришлось бросить жребий. Соити выйграл, а остальным пришлось перебраться в другую пещеру. В течении нескольких дней они умерли, отравившись ядовитым плодом федериковой пальмы.
Йокои остался совсем один. За восемь лет он не обмолвился словом ни с одним человеком. Иногда он видел островитян, но тщательно прятался от них, так как их было много, а японскому солдату нельзя сдаваться в плен ни при каких условиях. Сети и капканы, сделанные из подручных средств, обеспечивали его пищей. Одежда истлела и Соити пришлось делать ее из подручных средств — пальмовых листьев и коры, благо до войны он был портным. Но ему на это было наплевать, лишь оружие бережно хранилось и смазывалось все эти годы, ведь в любой момент на остров могли вернуться японские офицеры и приказать ему идти в бой. Долгие годы он жил в джунглях избегая малейшего контакта с местным населением и лишь в 1972 году его схватили два местных парня когда он ловил рыбу в реке. Этого странного старика в странной одежде они отвели в свою деревню. Йокои сгорал от стыда — шутка ли его, японского солдата, присягнувшего императору, что он никогда не сдастся, взяли в плен какие-то крестьяне. Он знал, что его ждет, но ничего не мог поделать. Офицеры не раз и не два ему твердили, что в случае поимки его сначала будут долго пытать, а потом казнят. Так что он морально уже был готов к смерти, склонил голову, сложил вместе ладони и медленно брел на казнь.
Однако рыбаки отвели его не к палачу, а в полицию откуда его отправили в больницу. Поняв, что его не убьют он прежде чем отправиться в больницу вместе с одним из рыбаков отправился обратно в пещеру, где выкопал останки товарищей и сложил их в небольшой мешок с который не выпускал из рук даже на аэродроме. В больницу ему все таки лечь пришлось, на обследование. Однако он оказался совершенно здоров, несмотря на худобу. Уже на следующий день его навестил японский консул, которому пришлось отвечать на множественные вопросы Соити, которые у него скопились за двадцать восемь лет. Прежде всего он узнал, что война уже давно закончилась, Япония проиграла, а от новости, что Япония и США ныне союзники и партнеры у него вообще голова пошла кругом. Лишь узнав, что Рузвельт давно умер, он впервые улыбнулся. Японское правительство послало за своим забытым солдатом гигантский авиалайнер. В аэропорту его как героя встречали десятки тысяч людей. Император, верность которому он сохранял все эти годы, даже отправил ему приветственную телеграмму, а военное ведомство выплатило жалование за двадцать восемь лет.
Удивительно, насколько можно промыть человеку мозги.
© DI HALT

15.

Вчера в Меге. Пара средних лет, видимо, ходит по магазинам. Женщина пристает к мужику с просьбами дать еще денег "тысяч двадцать". Флегматичный мужик на все приставания реагирует слабо. Потом заявляет :"У тебя плохая кредитная история" "Что значит "плохая история?!!!" "Все деньги, которые я тебе давал, ни разу не возвращались"

16.

Не моё.

ПОТРЯСАЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Это серое, ничем не примечательное здание на Старой площади в Москве редко привлекало внимание проезжающих мимо. Настоящее зрелище ожидало их после поворотов направо и трех минут езды – собор Василия Блаженного, Красная площадь и, конечно же, величественный и легендарный Кремль. Все знали – одна шестая часть земной суши, именуемая СССР, управлялась именно отсюда.
Все немного ошибались.
Нет, конечно же, высокие кабинеты были и в Кремле, но, по-настоящему рулили Советской империей те, кто помещался в том самом сером здании на Старой площади – в двух поворотах и трех минутах езды.
И именно здесь помещался самый главный кабинет страны, кабинет генерального секретаря ЦК КПСС, и в данный исторический момент, а именно ранней весной 1966 года, в нем хозяйничал Леонид Брежнев.
Сегодня в коридорах этого серого здания царила непривычная суета. Можно даже сказать – переполох. Понукаемая нетерпеливыми окриками генсека, партийно-чиновничья рать пыталась выполнить одно-единственное, но срочное задание.
Найти гражданина СССР Армада Мишеля.
Всё началось с утра. Генсеку позвонил взволнованный министр иностранных дел и в преддверии визита в СССР президента Французской Республики генерала Шарля де Голля доложил следующее. Все службы к встрече готовы. Все мероприятия определены. Час назад поступил последний документ – от протокольной службы президента Франции, и это тоже часть ритуала, вполне рутинный момент. Но один, третий по счету, пункт протокола вызвал проблему. Дело в том, что высокий гость выразил пожелания, чтобы среди встречающих его в Москве, причем непосредственно у трапа, находился его ДРУГ и СОРАТНИК (именно так) Армад Мишель (смотри приложенную фотографию), проживающий в СССР.
- Ну и что? – спокойно спросил генсек. – В чем проблема-то?
- Нет такого гражданина в СССР, - упавшим голосом ответствовал министр. – Не нашли, Леонид Ильич.
- Значит, плохо искали, - вынес приговор Брежнев.
После чего бросил трубку, нажал какую-то кнопку и велел поискать хорошо.
В первые полчаса Армада Мишеля искали единицы, во вторые полчаса – десятки.
Спустя еще три часа его искали уже тысячи. Во многих похожих зданиях. В республиках, краях и областях.
И вскоре стало ясно: Армад Мишель – фантом.
Ну не было, не было в СССР человека с таким именем и фамилией. Уж если весь КГБ стоит на ушах и не находит человека, значит его просто нет. Те, кто успел пожить в СССР, понимают – о чем я.
Решились на беспрецедентное – позвонили в Париж и попросили повторить 3-й пункт протокола.
Бесстрастная лента дипломатической связи любезно повторила – АРМАД МИШЕЛЬ.
Забегая вперед, замечу – разумеется, французский лидер не мог не знать, под какими именно именем и фамилией проживает в СССР его друг и соратник. Он вполне намеренно спровоцировал эти затруднения. Это была маленькая месть генерала. Не за себя, конечно. А за своего друга и соратника.
А на Старой площади тем временем назревал скандал. И во многих других адресах бескрайнего СССР – тоже.
И тут мелькнула надежда. Одна из машинисток серого здания не без колебаний сообщила, что года три назад ей, вроде, пришлось ОДИН раз напечатать эти два слова, и что тот документ предназначался лично Никите Хрущеву – а именно он правил СССР в означенном 1963-м году.
Сегодня нажали бы на несколько кнопок компьютера и получили бы результат.
В 66-м году десятки пар рук принялись шерстить архивы, но результата не получили.
Параллельно с машинисткой поработали два узко профильных специалиста. И она вспомнила очень существенное – кто именно из Помощников Хрущева поручал ей печатать тот документ. (Это была очень высокая должность, поэтому Помощники генсеков писались с большой буквы).
По игре случая этот самый Помощник именно сегодня отрабатывал свой последний рабочий день в этой должности.
Пришедший к власти полтора года назад Брежнев выводил хрущевские кадры из игры постепенно, и очередь этого Помощника наступила именно сегодня.
Ринулись к помощнику, который ходил по кабинету и собирал свои вещи. Помощник хмуро пояснил, что не работал по этому документу, а лишь выполнял поручение Хрущева, и только тот может внести в это дело какую-то ясность. Помощнику предложили срочно поехать к Хрущеву, который безвыездно жил на отведенной ему даче. Помощник категорически отказался, но ему позвонил сам генсек и намекнул, что его служебная карьера вполне может претерпеть еще один очень даже интересный вираж.
Спустя два часа Помощник сидел в очень неудобной позе, на корточках, перед бывшим главой компартии, который что-то высаживал на огородной грядке. Вокруг ходили плечистые молодые люди, которые Хрущева не столько охраняли, сколько сторожили.
72-летний Хрущев вспомнил сразу. Ну, был такой чудак. Из Азербайджана. Во время войны у французов служил, в партизанах ихних. Так вот эти ветераны французские возьми и пошли ему аж сто тысяч доллАров. (Ударение Хрущева – авт.). А этот чудак возьми и откажись. Ну, я и велел его доставить прямо ко мне. И прямо так, по партийному ему сказал: нравится, мол, мне, что ты подачки заморские не принимаешь. Но, с другой стороны, возвращать этим капиталистам деньги обидно как-то. А не хочешь ли ты, брат, эту сумму в наш Фонд Мира внести? Вот это будет по-нашему, по-советски!
- И он внес? – спросил Помощник.
- Даже кумекать не стал, - торжествующе сказал Хрущев. – Умел я все ж таки убеждать. Не то, что нынешние. Короче, составили мы ему заявление, обедом я его знатным угостил, за это время нужные документы из Фонда Мира привезли, он их подписал и вся недолга. Расцеловал я его. Потому как, хоть и чудак, но сознательный.
Помощник взглянул на часы и приступил к выполнению основной задачи.
- Так это ж кличка его партизанская была, - укоризненно пояснил Хрущев. – А настоящее имя и фамилия у него были – без поллитра не то, что не запомнишь – не выговоришь даже.
Помощник выразил сожаление.
А Хрущев побагровел и крякнул от досады.
- А чего я тебе про Фонд Мира талдычу? Финансовые документы-то не на кличку ведь составляли! – Он взглянул на своего бывшего Помощника и не удержался. – А ты, я смотрю, как был мудак мудаком, так и остался.
Спустя четверть часа в Фонде Мира подняли финансовую отчетность.
Затем пошли звонки в столицу советского Азербайджана – Баку.
В Баку срочно организовали кортеж из нескольких черных автомобилей марки «Волга» и отрядили его на север республики – в город Шеки. Там к нему присоединились авто местного начальства. Скоро машины съехали с трассы и по ухабистой узкой дороге направились к конечной цели – маленькому селу под названием Охуд.
Жители села повели себя по-разному по отношению к этой автомобильной экспансии. Те, что постарше, безотчетно испугались, а те, что помладше, побежали рядом, сверкая голыми пятками.
Время было уже вечернее, поэтому кортеж подъехал к небольшому скромному домику на окраине села – ведь теперь все приехавшие знали, кого именно искать.
Он вышел на крыльцо. Сельский агроном (рядовая должность в сельскохозяйственных структурах – авт.) сорока семи лет от роду, небольшого роста и, что довольно необычно для этих мест, русоволосый и голубоглазый.
Он вышел и абсолютно ничему и никому не удивился. Когда мы его узнаем поближе, мы поймем, что он вообще никогда и ничему не удивляется – такая черта натуры.
Его обступили чиновники самого разного ранга и торжественно объявили, что агроном должен срочно ехать в Баку, а оттуда лететь в Москву, к самому товарищу Брежневу. На лице агронома не дрогнул ни один мускул, и он ответил, что не видит никакой связи между собой и товарищем Брежневым, а вот на работе – куча дел, и он не может их игнорировать. Все обомлели, вокруг стали собираться осмелевшие сельчане, а агроном вознамерился вернуться в дом. Он уже был на пороге, когда один из визитеров поумнее или поинформированнее остальных, вбросил в свою реплику имя де Голля и связно изложил суть дела.
Агроном повернулся и попросил его поклясться.
Тот поклялся своими детьми.
Этой же ночью сельский агроном Ахмедия Джабраилов (именно так его звали в миру), он же один из самых заметных героев французского Сопротивления Армад Мишель вылетел в Москву.
С трапа его увезли в гостиницу «Москва», поселили в двухкомнатном номере, дали на сон пару часов, а утром увезли в ГУМ, в двухсотую секцию, которая обслуживала только высшее руководство страны, и там подобрали ему несколько костюмов, сорочек, галстуков, обувь, носки, запонки, нижнее белье, плащ, демисезонное пальто и даже зонтик от дождя. А затем все-таки повезли к Брежневу.
Генсек встретил его, как родного, облобызал, долго тряс руку, сказал несколько общих фраз, а затем, перепоручив его двум «товарищам», посоветовал Ахмедии к ним прислушаться.
«Товарищи» препроводили его в комнату с креслами и диванами, уселись напротив и предложили сельскому агроному следующее. Завтра утром прибывает де Голль. В программу его пребывания входит поездка по стране.
Маршрут согласован, но может так случиться, что генерал захочет посетить малую родину своего друга и соратника – село Охуд. В данный момент туда проводится асфальтовая дорога, а дополнительно предлагается вот что (на стол перед Ахмедией легла безупречно составленная карта той части села, где находился его домик). Вот эти вот соседские дома (5 или 6) в течение двух суток будут сравнены с землей. Живущих в них переселят и поселят в более благоустроенные дома. Дом агронома наоборот – поднимут в два этажа, окольцуют верандой, добавят две пристройки, а также хлев, конюшню, просторный курятник, а также пару гаражей – для личного трактора и тоже личного автомобиля. Всю эту территорию огородят добротным забором и оформят как собственность семьи Джабраиловых. А Ахмедие нужно забыть о том, что он агроном и скромно сообщить другу, что он стал одним из первых советских фермеров. Все это может быть переделано за трое суток, если будет соблюдена одна сущая мелочь (на этом настоял Леонид Ильич), а именно – если Ахмедия даст на оное свое согласие.
Агроном их выслушал, не перебивая, а потом, без всякой паузы, на чистом русском языке сказал:
- Я ничего не услышал. А знаете – почему?
- Почему? – почти хором спросили «товарищи».
- Потому что вы ничего не сказали, - сказал Ахмедия.
«Товарищи» стали осознавать сказанное, а он встал и вышел из комнаты.
Встречающие высокого гостя, допущенные на летное поле Внуково-2, были поделены на две группы. Одна – высокопоставленная, те, которым гость должен пожать руки, а другая «помельче», она должна была располагаться в стороне от трапа и махать гостю руками. Именно сюда и задвинули Ахмедию, и он встал – с самого дальнего края. Одетый с иголочки, он никакой физической неловкости не ощущал, потому что одинаково свободно мог носить любой род одежды – от военного мундира до смокинга и фрачной пары, хотя последние пятнадцать лет носил совершенно другое.
Когда высокая, ни с какой другой несравнимая, фигура де Голля появилась на верхней площадке трапа, лицо Ахмедии стало покрываться пунцовыми пятнами, что с ним бывало лишь в мгновения сильного душевного волнения – мы еще несколько раз встретимся с этим свойством его физиологии.
Генерал сбежал по трапу не по возрасту легко. Теплое рукопожатие с Брежневым, за спинами обоих выросли переводчики, несколько общих фраз, взаимные улыбки, поворот генсека к свите, сейчас он должен провести гостя вдоль живого ряда встречающих, представить их, но что это? Де Голль наклоняется к Брежневу, на лице генерала что-то вроде извинения, переводчик понимает, что нарушается протокол, но исправно переводит, но положение спасает Брежнев. Он вновь оборачивается к гостю и указывает ему рукой в сторону Ахмедии, через мгновение туда смотрят уже абсолютно все, а де Голль начинает стремительное движение к другу, и тот тоже – бросается к нему. Они обнимаются и застывают, сравнимые по габаритам с доном Кихотом и Санчо Панса. А все остальные, - или почти все, - пораженно смотрят на них.
Ахмедию прямо из аэропорта увезут в отведенную де Голлю резиденцию – так пожелает сам генерал. Де Голль проведет все протокольные мероприятия, а вечернюю программу попросит либо отменить либо перенести, ибо ему не терпится пообщаться со своим другом.
Де Голль приедет в резиденцию еще засветло, они проведут вместе долгий весенний вечер.
Именно эта встреча и станет «базовой» для драматургии будущего сценария. Именно отсюда мы будем уходить в воспоминания, но непременно будем возвращаться обратно.
Два друга будут гулять по зимнему саду, сидеть в уютном холле, ужинать при свечах, расстегнув постепенно верхние пуговицы сорочек, ослабив узлы галстука, избавившись от пиджаков, прохаживаться по аллеям резиденции, накинув на плечи два одинаковых пледа и при этом беседовать и вспоминать.
Воспоминания будут разные, - и субъективные, и авторские, - но основной событийный ряд сценария составят именно они.
Возможно, мы будем строго придерживаться хронологии, а может быть и нет. Возможно, они будут выдержаны в едином стилистическом ключе, а может быть и нет. Всё покажет будущая работа.
А пока я вам просто и вкратце перечислю основные вехи одной человеческой судьбы. Если она вызовет у вас интерес, а может и более того – удивление, то я сочту задачу данной заявки выполненной.
Итак, судите сами.

Повторяю, перед вами – основный событийный ряд сценария.
Вы уже знаете, где именно родился и вырос наш герой. В детстве и отрочестве он ничем кроме своей внешности, не выделялся. Закончил сельхозтехникум, но поработать не успел, потому что началась война.
Записался в добровольцы, а попав на фронт, сразу же попросился в разведку.
- Почему? – спросили его.
- Потому что я ничего не боюсь, – ответил он, излучая своими голубыми глазами абсолютную искренность.
Его осмеяли прямо перед строем.
Из первого же боя он вернулся позже всех, но приволок «языка» - солдата на голову выше и в полтора раза тяжелее себя.
За это его примерно наказали – тем более, что рядовой немецкой армии никакими военными секретами не обладал.
От законных солдатских ста грамм перед боем он отказался.
- Ты что – вообще не пьешь? - поинтересовались у него.
- Пью, – ответил он. – Если повод есть.
Любви окружающих это ему не прибавило.
Однажды его застали за углубленным изучением русско-немецкого словаря.
Реакция была своеобразная:
- В плен, что ли, собрался?
- Разведчик должен знать язык врага, – пояснил он.
- Но ты же не разведчик.
- Пока, – сказал он.
Как-то он пересекся с полковым переводчиком и попросил того объяснить ему некоторые тонкости немецкого словосложения, причем просьбу изложил на языке врага. Переводчик поразился его произношению, просьбу удовлетворил, но затем сходил в штаб и поделился с нужными товарищами своими сомнениями. Биографию нашего героя тщательно перелопатили, но немецких «следов» не обнаружили. Но, на всякий случай, вычеркнули его фамилию из списка представленных к медали.
В мае 1942 года в результате безграмотно спланированной военной операции, батальон, в котором служил наш герой, почти полностью полег на поле боя. Но его не убило. В бессознательном состоянии он был взят в плен и вскоре оказался во Франции, в концлагере Монгобан. Знание немецкого он скрыл, справедливо полагая, что может оказаться «шестеркой» у немцев.

Почти сразу же он приглянулся уборщице концлагеря француженке Жанетт. Ей удалось уговорить начальство лагеря определить этого ничем не примечательного узника себе в помощники. Он стал таскать за ней мусор, а заодно попросил её научить его французскому языку.
- Зачем это тебе? – спросила она.
- Разведчик должен знать язык союзников, – пояснил он.
- Хорошо, – сказала она. – Каждый день я буду учить тебя пяти новым словам.
- Двадцать пяти, – сказал он.
- Не запомнишь. – засмеялась она.
Он устремил на неё ясный взгляд своих голубых глаз.
- Если забуду хотя бы одно – будешь учить по-своему.
Он ни разу не забыл, ни одного слова. Затем пошла грамматика, времена, артикли, коих во французском языке великое множество, и через пару месяцев ученик бегло болтал по-французски с вполне уловимым для знатоков марсельским выговором (именно оттуда была родом его наставница Жанетт).
Однажды он исправил одну её стилистическую ошибку, и она даже заплакала от обиды, хотя могла бы испытать чувство гордости за ученика – с женщинами всего мира иногда случается такое, что ставит в тупик нас, мужчин.
А потом он придумал план – простой, но настолько дерзкий, что его удалось осуществить.
Жанетт вывезла его за пределы лагеря – вместе с мусором. И с помощью своего племянника отправила в лес, к «маки» (французским партизанам – авт.)
Своим будущим французским друзьям он соврал лишь один – единственный раз. На вопрос, кем он служил в советской армии, он ответил, не моргнув ни одним голубым глазом:
- Командиром разведотряда.
Ему поверили и определили в разведчики – в рядовые, правда. Через четыре ходки на задания его назначили командиром разведгруппы. Ещё спустя месяц, когда он спустил под откос товарняк с немецким оружием, его представили к первой французской награде. Чуть позже ему вручили записку, собственноручно написанную самоназначенным лидером всех свободных французов Шарлем де Голлем. Она была предельно краткой: «Дорогой Армад Мишель! От имени сражающейся Франции благодарю за службу. Ваш Шарль де Голль». И подпись, разумеется.
Кстати, о псевдонимах. Имя Армад он выбрал сам, а Мишель – французский вариант имени его отца (Микаил).
Эти два имени стали его основным псевдонимом Но законы разведслужбы и конспирации обязывали иногда менять даже ненастоящие имена.
История сохранила почти все его остальные псевдонимы – Фражи, Кураже, Харго и даже Рюс Ахмед.

Всё это время наш герой продолжал совершенствоваться в немецком языке, обязав к этому и своих разведчиков. Это было нелегко, ибо французы органически не переваривали немецкий. Но ещё сильнее он не переваривал, когда не исполнялись его приказы.
И вскоре он стал практиковать походы в тыл врага – малыми и большими группами, в формах немецких офицеров и солдат. Особое внимание уделял немецким документам – они должны были быть без сучка и задоринки. Задания получал от своих командиров, но планировал их сам. И за всю войну не было ни одного случая, чтобы он сорвал или не выполнил поставленной задачи.
Однажды в расположение «маки» привезли награды. И он получил свой первый орден – Крест за добровольную службу.
Через два дня в форме немецкого капитана он повел небольшую группу разведчиков и диверсантов на сложное задание – остановить эшелон с 500 французскими детьми, отправляемыми в Германию, уничтожить охрану поезда и вывести детей в лес. Задание артистично и с блеском было выполнено, но себя он не уберег – несколько осколочных ранений и потеря сознания. Он пролежал неподалеку от железнодорожного полотна почти сутки. В кармане покоились безупречно выполненные немецкие документы, а также фото женщины с двумя русоволосыми детьми, на обороте которого была надпись: «Моему дорогому Хайнцу от любящей Марики и детей». Армад Мишель любил такие правдоподобные детали. Он пришел в себя, когда понял, что найден немцами и обыскивается ими.
- Он жив, – сказал кто –то.
Тогда он изобразил бред умирающего и прошептал что–то крайне сентиментальное типа:
- Дорогая Марика, ухожу из этой жизни с мыслью о тебе, детях, дяде Карле и великой Германии.
В дальнейшем рассказ об этом эпизоде станет одним из самых любимых в среде партизан и остальных участников Сопротивления. А спустя два года, прилюдно, во время дружеского застолья де Голль поинтересуется у нашего героя:
- Послушай, всё время забываю тебя спросить – почему ты в тот момент приплел какого–то дядю Карла?
Армад Мишель ответил фразой, вызвавшей гомерический хохот и тоже ставшей крылатой.
- Вообще–то, - невозмутимо сказал он, - я имел в виду Карла Маркса, но немцы не поняли.

Но это было потом, а в тот момент нашего героя погрузили на транспорт и отправили в немецкий офицерский госпиталь. Там он быстро пошел на поправку и стал, без всякого преувеличения, любимцем всего своего нового окружения. Правда, его лицо чаще обычного покрывалось пунцовыми пятнами, но только его истинные друзья поняли бы настоящую причину этого.
Ну а дальше произошло невероятное. Капитана немецкой армии Хайнца – Макса Ляйтгеба назначили ни много, ни мало – комендантом оккупированного французского города Альби. (Ни здесь, ни до, ни после этого никаких драматургических вывертов я себе не позволяю, так что это – очередной исторический факт – авт.)
Наш герой приступил к выполнению своих новых обязанностей. Связь со своими «маки» он наладил спустя неделю. Результатом его неусыпных трудов во славу рейха стали регулярные крушения немецких поездов, массовые побеги военнопленных, - преимущественно, советских, - и масса других диверсионных актов. Новый комендант был любезен с начальством и женщинами и абсолютно свиреп с подчиненными, наказывая их за самые малейшие провинности. Спустя полгода он был представлен к одной из немецких воинских наград, но получить её не успел, ибо ещё через два месяца обеспокоенный его судьбой де Голль (генерал понимал, что сколько веревочке не виться…) приказал герру Ляйтгебу ретироваться.
И Армад Мишель снова ушел в лес, прихватив с собой заодно «языка» в высоком чине и всю наличность комендатуры.
А дальше пошли новые подвиги, личное знакомство с де Голлем, и – победный марш по улицам Парижа. Кстати, во время этого знаменитого прохода Армад Мишель шел в третьем от генерала ряду. Войну он закончил в ранге национального Героя Франции, Кавалера Креста за добровольную службу, обладателя Высшей Военной Медали Франции, Кавалера высшего Ордена Почетного Легиона. Венчал всё это великолепие Военный Крест – высшая из высших воинских наград Французской Республики.
Вручая ему эту награду, де Голль сказал:
- Теперь ты имеешь право на военных парадах Франции идти впереди Президента страны.
- Если им не станете вы, мой генерал, - ответил Армад Мишель, намекая на то, что у де Голля тоже имелась такая же награда.
- Кстати, нам пора перейти на «ты», – сказал де Голль.
К 1951-му году Армад Мишель был гражданином Франции, имел жену-француженку и двух сыновей, имел в Дижоне подаренное ему властями автохозяйство (небольшой завод, по сути) и ответственную должность в канцелярии Президента Шарля де Голля.
И именно в этом самом 1951-м году он вдруг вознамерился вернуться на Родину, в Азербайджан. (читай – в СССР).
Для тех, кто знал советские порядки, это выглядело, как безумие.
Те, кто знали Армада Мишеля, понимали, что переубеждать его – тоже равносильно безумию.
Де Голль вручил ему на прощание удостоверение почетного гражданина Франции с правом бесплатного проезда на всех видах транспорта. А спустя дней десять дижонское автопредприятие назвали именем Армада Мишеля.
В Москве нашего Героя основательно потрясло МГБ (Бывшее НКВД, предтеча КГБ - авт.) Почему сдался в плен, почему на фото в форме немецкого офицера, как сумел совершить побег из Концлагеря в одиночку и т.д. и т.п. Репрессировать в прямом смысле не стали, отправили в родное село Охуд и велели его не покидать. Все награды, письма, фото, даже право на бесплатный проезд отобрали.
В селе Охуд его определили пастухом. Спустя несколько лет смилостивились и назначили агрономом.
В 1963-м году вдруг вывезли в Москву. Пресловутые сто тысяч, беседа и обед с Хрущевым, отказ от перевода в пользу Фонда мира. Хрущев распорядился вернуть ему все личные документы и награды.
Все, кроме самой главной – Военного Креста. Он давно был экспонатом Музея боевой Славы. Ибо в СССР лишь два человека имели подобную награду – главный Творец Советской Победы Маршал Жуков и недавний сельский пастух Ахмедия Джабраилов.
Он привез эти награды в село и аккуратно сложил их на дно старого фамильного сундука.
А потом наступил 66-й год, и мы вернулись к началу нашего сценария.
Точнее, к той весенней дате, когда двое старых друзей проговорили друг с другом весь вечер и всю ночь.
Руководитель одной из крупных европейский держав и провинциальный сельский агроном.
Наш герой не стал пользоваться услугами «товарищей». Он сам уехал в аэропорт, купил билет и отбыл на родину.
Горничная гостиницы «Москва», зашедшая в двухкомнатный «полулюкс», который наш герой занимал чуть менее двух суток, была поражена. Постоялец уехал, а вещи почему-то оставил. Несколько костюмов, сорочек, галстуков, две пары обуви. Даже нижнее белье. Даже заколки. Даже зонт для дождя.
Спустя несколько дней, агронома «повысят» до должности бригадира в колхозе.
А через недели две к его сельскому домику вновь подъедут автомобили, в этот раз – всего два. Из них выйдут какие–то люди, но на крыльцо поднимется лишь один из них, мужчина лет пятидесяти, в диковинной военный форме, которую в этих краях никогда не видели.
Что и можно понять, потому что в село Охуд никогда не приезжал один из руководителей министерства обороны Франции, да ещё в звании бригадного генерала, да ещё когда–то близкий друг и подчиненный местного колхозного бригадира.
Но мы с вами его узнаем. Мы уже встречались с ним на страницах нашего сценария (когда он будет полностью написан, разумеется).
Они долго будут обниматься, и хлопать друг друга по плечам. Затем войдут в дом. Но прежде чем сесть за стол, генерал выполнит свою официальную миссию. Он вручит своему соратнику официальное письмо президента Франции с напоминанием, что гражданин СССР Ахмедия Микаил оглу (сын Микаила – авт.) Джабраилов имеет право посещать Францию любое количество раз и на любые сроки, причем за счет французского правительства.
А затем генерал, - нет, не вручит, а вернет, - Армаду Мишелю Военный Крест, законную наградную собственность героя Французского Сопротивления.
Ну и в конце концов они сделают то, что и положено делать в подобных случаях – запоют «Марсельезу».
В стареньком домике. На окраине маленького азербайджанского села.
Если бы автор смог бы только лишь на эти финальные мгновения стать режиссером фильма, то он поступил бы предельно просто – в сопровождении «Марсельезы» покинул бы этот домик через окно, держа всё время в поле зрения два силуэта в рамке этого окна и постепенно впуская в кадр изумительную природу Шекинского района – луга, леса, горы, - а когда отдалился бы на очень-очень большое расстояние, вновь стал бы автором и снабдил бы это изображение надписями примерно такого содержания:
Армад Мишель стал полным кавалером всех высших воинских наград Франции.
Ахмедия Джабраилов не получил ни одной воинской награды своей родины – СССР.
В 1970-м году с него был снят ярлык «невыездного», он получил возможность ездить во Францию и принимать дома своих французских друзей.
Прошагать на военных парадах Франции ему ни разу не довелось.
В 1994-м году, переходя дорогу, он был насмерть сбит легковым автомобилем, водитель которого находился в состоянии легкого опьянения. Во всяком случае, так было указано в составленном на месте происшествия милицейском протоколе.

17.

Был анекдот про деда, который запер грабителя в подвал, а потом сказал ментам, что убил его, чтобы те быстрее приехали. Тут не поймешь, то ли жизнь похожа на анекдот, то ли анекдот на жизнь.

Летним полуденным днем на веранде коттеджа лежал дед. Его абсолютно седая борода поднималась и опускалась в такт его дыханию. Дед был уже стар. Ему было 90 лет. В настоящее время он был полностью здоров, а вот зимой частенько прибаливал. Дед был уверен, что своему здоровью летом он обязан именно этому послеобеденному сну на открытом воздухе. Коттедж стоял на отшибе поселка и на веранду задувал свежий воздух с полей с запахом разнотравья, который очень нравился деду. Коттедж принадлежал сыну деда, на тот момент с женой был на работе в Москве. Бабка деда была в городе в квартире, проходила курс лечения и приезжала только на выходные.
Кроме деда в коттедже была внучка Лидочка шести лет, умненькая девочка, не доставлявшая хлопот деду. Нужно было только в обед накормить ее, дальше она занималась своими делами.
Со стороны поля к коттеджу приближались три великовозрастных балбеса с ближайшей деревни. В карманах у них были ножи, а у одного в руках бейсбольная бита. С легкостью преодолев забор, они зашли на веранду и увидели деда.
- Слышь, дед, где у тебя тут деньги? - вежливо обратился к деду один из них.
- Ой, кто это? - спросонья не понял дед.
- Ты че, слепой, что ли? - так же вежливо сказал второй.
- Дык, сынки, десять лет уже ничего не вижу, - отвечал дед.
- Давай вставай, показывай где бабки у вас, - поддержал беседу третий.
Медленно, трясясь как от немочи, дед сполз с дивана, схватил кстати валявшуюся рядом бабкину палку и сделал несколько шагов, ощупывая пространство перед собой, как это делают слепые. Глаза деда были открыты и не двигались.
- Бля, он реально слепой! - воскликнул первый.
- Че, дед, еще в доме кто есть? - спросил он же.
- Лидочка! - воскликнул неожиданно дед, - Выходи! Тут врачи пришли тебе уколы делать!
- Че орешь-то! Ща битой огрею!
- Вы ж сами просили, чтобы я ее позвал, сейчас выйдет, очень врачей любит, - спокойно отвечал дед, обеими руками оперевшись на палку и смотря пустыми глазами в пространство перед собой.
- Слышь, Лысый, иди, притарань ее сюда, - приказал первый.
Лысый ушел.
- Слышь, дед, я тя порешу, если бабок не будет, - пригрозил первый, видимо, являвшийся вожаком.
- Может сыну позвонить, сказать, что деньги нужны, - предложил дед.
- Пархатый, иди мобилу найди, заодно ее и отожмем, гы-гы, - вожак оказался юмористом.
- Нет девки нигде! - это вернулся Лысый.
- Может в магазин пошла? - флегматично предположил дед.
- Во! Мобила! Фигня, бабушкофон. Давай звони, - вернулся Пархатый.
Дед нащупал мобилу, и нажал единицу, куда его сын забил свой номер. Незаметно уменьшил звук до минимума.
- Сергей! Это папа! Слушай! Мне нужна крупная сумма, тут друг приехал на такси, хотим в Москву съездить. Конечно, наличными. Ну, не знаю, тысяч двадцать? Где лежит? А хорошо? Ну ладно! Да, ничего, мне Лидочка поможет, - дед положил трубку.
- Ну че? - поинтересовался вожак.
- Да, в подвале, трехлитровая банка с деньгами, сказал оттуда взять. Метр от угла.
- Погнали дед в подвал. Хватай его, - приказал вожак. Дед не сопротивлялся.
Лысый с Пархатым подхватили деда как пушинку и, немного порыскав по коттеджу, нашли дверь в подвал. Там было светло, чисто, стояли тренажеры, никаких банок не было.
- Че, дед, наколоть нас хочешь? - спросил вожак.
- Там еще один подпол есть, где соления стоят, - глядя перед собой в пространство невидящим взглядом ответил дед.
Поиски заняли еще три минуты. Вожак был уверен в успехе и чуть не закричал от радости, когда дверь нашлась.
Деда бросили на пол. Лысый с Пархатым кинулись внутрь и стали бить все банки подряд. Вожак стоял у двери и смотрел внутрь, дед ему был уже не интересен.
Возможно, он так и не понял, что случилось, как какая-то сила толкнула его в в спину и он улетел подвальчик.
Дед оперативно запер дверь на засов и неожиданно для своего возраста навалился на один из тренажеров и перетащил его на дверь. Изнутри раздавались удары и жуткий мат. Деду обещали все кары небесные.
Дед поднялся на веранду, по пути заперев тренажерный подвал. Взял брошенный телефон и набрал телефон полицию. Кратко обрисовав ситуацию, положил трубку и набрал сына:
- Алексей! Все нормально! Они обезврежены!
Из трубки неслось:
- Папа! Я уже в пути, уходи оттуда, папа! Не рискуй собой!
Но он никуда не ушел. Когда через пять минут подъехал патруль ППС, дед сидел на на том же диване и наслаждался криками из подвала и папиросой. Когда паковали балбесов в наручниках, вожак, увидев спокойно сидящего и смотрящего уверенным сверлящим взглядом на него, начал не замолкая: "Дед, блять! Дед, блять! Дед, блять!"
Потом приехал сын, администрация поселка, жена сына, только девочка Лидочка, очень боящаяся врачей и уколов, сидела в старом холодильнике на чердаке и не хотела выходить, пока весь это шум не уляжется.
Балбесам дали на полную катушку за разбойное нападение, совершенное в составе группы. А как иначе?
Через один коттедж находился коттедж судьи, ведущей это дело. А у ней в это время дома были два несовершеннолетних ребенка, да и престиж поселка принижать нельзя.
А что дед, он прошел всю войну, служил в СМЕРШе, потом в МГБ, потом в КГБ, с развалом страны ушел на пенсию. Ему, видимо, не впервой проводить такие операции.

18.

И снова про навоз )))
_________________________
эпиграф: "У нас – и навоз – говно."
Однажды, заместитель главного редактора журнала, Рада Никитична Аджубей дала мне задание: отправится в Комитет по науки и технике при Совете министров СССР и подготовить, как тогда называлось, “компот” - нарезку из небольших информационных материалов, - демонстрирующий экономические связи СССР с развитыми западными странами. Приближалось знаменитое Хельсинское совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе и СССР прихорашивали к предстоящему событию.
В ГКНТ меня принял возглавлявший тогда комитет академик Владимир Алексеевич Кириллин. Выслушав, что я намерен делать, он вызвал к себе одного из замов начальника Управления внешних сношений и распорядился предоставить мне для работы кабинет и всю необходимую информацию.
Кабинет был выделен и я погрузился в отчеты, договора, переписку. Задание оказалось нелегким. Советский союз закупал на Западе всё, что только можно было вообразить: новое оборудование и зерно, обувь, одежду, телевизоры. А вот поставлял. Ну да, нефть, конечно.
Материал же, разумеется, должен был быть сбалансированным. А какой тут баланс? - После нескольких дней работы наметилась, однако, удача. Как раз в это время СССР сбыл во Францию двадцатидвухтысячетонный пресс украинского производства, а завод “Красный пролетарий” , знаменитый своими станками с числовым программным управлением, продал несколько штук в Великобританию. Материал складывался. И тут.
И тут мне попался документ, который не мог не привлечь внимания. Из него следовало, что СССР, помимо станков и телевизоров, закупал в Голландии около 100 тысяч тонн навоза в год! – Сто тысяч тонн навоза - это четыре-пять больших по тому времени транспортных судов. Можете представить себе судно в двадцать тысяч тонн водоизмещением, что-то вроде знаменитого черноморского “Адмирала Нахимова”, до краев груженное навозом. Ароматное, наверное, зрелище.
Во время обеда в добротной начальственной столовой я набрался храбрости, подошел к знакомому уже чиновнику и спросил: “Набрел я тут на любопытную бумагу. Разумеется, в печать это не пойдет. И все же. СССР покупает навоз в Голландии. Но зачем? – Что, у нас своего навоза не хватает?”
Мой знакомый взглянул на меня с некоторым, как бы сказать – удивлением, что ли, - помолчал, а потом сказал, как отрезал: “Сергей Леонидович, видите ли. У нас – и навоз – говно”.
=====================================================================================
Производил Советский Союз много, что да – то да.
В лучшие свои годы СССР добывал железной руды в четыре раза больше, чем США, выплавлял чугуна в 2.5 раза больше, стали почти в два раза больше. СССР производил больше электроэнергии, в полтора раза больше удобрений, выпускал в пять раз (!) больше тракторов.
Но вот парадокс: страна производила в 1.5 раза больше удобрений и в пять раз больше тракторов, чем США, а урожайность зерновых в СССР составляла около 16 центнеров с гектара в среднем по стране и 5-6 центнеров на поднятой целине. В России же и того меньше: 13 центнеров, а в 23 российских регионах не превышала 10 центнеров с гектара.
Много это или мало? – Средняя урожайность зерновых и зернобобовых культур в мире в целом достигла 28 центнеров с гектара, в странах ЕС - 55, в Германии - 62, в Финляндии - 34 центнеров с га, а в Швеции – 44 центнера с га. Это чтобы не списывать результаты социалистического хозяйствования на климат и “рискованное земледелие”.
Только чему удивляться, если, согласно данным, опубликованным еще в брежневские времена в открытой печати, среднее время работы новой советской сельскохозяйственной техники, которой выпускалось больше, чем в США – комбайнов, тракторов, - после выхода в поле до первого ремонта составляло аж 40 минут. . Главное, что определяло столь чудовищно нерациональную экономику – это так называемые “диссипативные циклы”.
Что такое диссипативный цикл в экономике можно понять из следующего классического примера: экскаваторы добывают железную руду. Из железной руды выплавляется железо. Из произведенного железа делаются станки и материалы, с помощью которых делаются экскаваторы, которые. добывают железную руду. В конечном итоге, отвалы растут, экскаваторы и станки ломаются и находят свое место на кладбище. И все при деле – геологи, экскаваторщики, металлурги, машиностроители. А результат - нулевой. Что в поте лица производят люди, занятые в диссипативном цикле? – Ничего. Они заняты перемалыванием природных ресурсы в грязь, в труху, в отходы.
Надо понимать: диссипативные циклы неизбежно присутствуют в любой экономике. Вопрос, однако, в их доле. В советской экономике вес диссипативных циклов был чудовищен. Если взять энергопотребление на единицу реально потребляемых людьми вещей и услуг, то оказывается, что советская продукция на круг в 15 (!) раз более энергоемка, чем американская.
Иными словами, при западной эффективности, отбирая ровно те же природные ресурсы, что СССР и при тех же трудозатратах на единицу продукции, можно было бы обеспечить на выбор почти американский уровень жизни.

Олег Модестов.

19.

Вспомнилось в связи с "28.02.2015, Н. ИСТ. ОСН. ВЫП.
Что такое телефон будущего?"
.....................................................................
"Знание-сила. 1987 год, номер 1, стр 117."
Кому интересно - найдет.
Тот же журнал. Один из зимних (как мне помнится) номеров - с ноября до февраля примерно, хотя могу и попутать что-то. Хорошо помню только то, что купил этот номер журнала в киоске на Московском вокзале города Горького, когда, будучи учеником десятого класса поселковой школы возвращался домой в поселок, не совсем тот самый, в котором ясные зорьки, но - тоже под городом Горьким, двадцать минут на электричке из Горьковского университета, где занимался в научном кружке для школьников (уж не помню, как правильно он и назывался-то).
Сажусь в электричку, открываю журнал на первой попавшейся странице и сразу же натыкаюсь на примерно такую фразу: "Таким образом можно считать, что за последние ПЯТЬСОТ ТЫСЯЧ лет ничего существенного на Земле не произошло."
В ужасе ищу начало статьи и имя автора, уж не псих ли, сбежавший из Ляхово (горьковчане, нынешние нижегородцы поймут). Оказалось - нет. Вполне уважаемый ученый, доктор наук, всяческий профессор да вдобавок, что в то время немало значило - еще и депутат и член ЦК.
Звание у него только слишком уж специфическое: доктор ГЕОЛОГО-МИНЕРАЛОГИЧЕСКИХ наук.
Всем бы нам такой взгляд на нынешнюю жизнь и нынешние политические события...

20.

Окончание истории.

Мой босс, начальник производства по имени Гектор - был хороший мужик, но несколько... ну вы сейчас поймете. Раз дает мне доставку на запад за Лондон (здесь свой Лондон), километров за триста от Торонто. Говорит: «Там недостроенная заправка Петро-Кэнада, она еще не работает. Но ты на въезде барьер отодвинь и заезжай – у тебя же для них оборудование. А потом заедешь на такую же заправку с другой стороны дороги. Они вот на этом перекрестке с другой дорогой стоят.» А сам мне карту этого участка из интернета распечатал.

Поехал я... По карте посмотрел номер съезда, слежу, сколько остается, чтобы не пропустить. Подъехал к этому перекрестку с второстепенной дорогой – нет ничего, вообще пусто. Проехал дальше километров двадцать, уже почти Виндзор, а ничего не нахожу. Развернулся, проехал обратно, заправился на какой-то заправке за свои деньги. Снова развернулся, поехал вперед к тому перекрестку и свернул на поперечную дорогу. Поездил вправо-влево – ну нету! – и отправился домой.

Всего я в тот день накрутил около семисот километров. Стартовал не с самого утра, так что, к компании подъехал около девяти вечера, чтобы поставить грузовик и взять свою машину. В это время подъезжает еще один парень по имени Алекс. Их бригада занималась установкой оборудования и они часто заканчивали поздно. Алекс интересуется, чего это я так задержался. Я начинаю описывать ему все свои злоключения и оказывается, что станции эти действительно есть в том месте, но:
- они находятся не на перекрестке, а на пару километров раньше
- они уже два месяца как вовсю работают
- это не Петро-Кэнада, а Канадиан-Таер.
Вот спрашивается, как я мог их найти, если ВСЕ было названо неправильно? Пришлось ехать на следующий день, вначале наобъяснявшись и наоправдывавшись, почему я не сделал доставку вчера.

А последняя история с этим грузовиком произошла 23 марта 2011 года – вот до сих пор помню дату. В этот день в Торонто случился снежный буран. У нас такое часто бывает – уже, вроде, весна, все растаяло и даже подсохло. И вдруг холод, ветер и снега по колено. Часов в девять утра подходит ко мне Гектор и говорит, что ему неудобно в такую погоду выгонять меня на дорогу, но сегодня последний день выполнения заказа одной компании и нужно сделать доставку, иначе будем платить штраф.

Честно говоря, я ехать не боялся (как оказалось, зря), мне лучше порулить, чем на заводе крутиться – время быстрее идет. Загрузили грузовик и я отправился. Туда было ехать около шестидесяти километров – это уже пара часов по такой погоде. Да пока там разгрузился. На обратном пути поручили мне заехать в одно место взять какие-то решетки для производства. В-общем, ползу «домой» потихоньку, день к концу идет. Устал уже. Снег к этому времени почти кончился, но дорога скользкая, вот я по правой полосе и еду, километров сорок в час.

Постепенно нагоняю джип Honda CR-V, который движется еще медленнее. Пока я примеривался, как бы его половчее обогнать, - по второй полосе движение было довольно активное, - он неожиданно остановился прямо посреди дороги, не подавая заранее никаких сигналов. У него зимняя резина была, так что, встал сразу. Я, может, какую-то секунду потерял из-за усталости, ее-то мне и не хватило. Начал тормозить, грузовик пошел юзом и я медленно-медленно въехал той машине в задний бампер. Вышел, подошел к водительской дверце, там баба за рулем трындит по мобильнику. «Я, - говорит, - стараюсь ездить безопасно.» Коза драная! В смысле, у нее телефон зазвонил - она дала по тормозам, чтобы на ходу не разговаривать. А что нужно сигнал остановки подать, этого у нее даже в мыслях нет.

Главное, что обидно – у ее машины задний бампер лишь чуть продавлен по центру, я как раз в торец продольного лонжерона попал. А у моего грузовика морда – как будто в столб въехал. У этого Хино, оказывается, весь передок, включая бампер, буквально из жести отштампован. Видно, именно для таких случаев. Обменялись мы документами, но формально вина моя. И через неделю работа в этой компании для меня закончилась. Хотя, у них к тому времени бизнес вниз пошел, так что, может, причина не в аварии.

А с теткой дело еще продолжилось. Она за следующий год высосала из страховой компании около тридцати тысяч. А потом я получил от ее адвокатов письмо, что она хочет получить от меня (и компании, в которой я работал) миллион долларов, потому что эта авария разрушила всю ее жизнь. Но это уже совсем другая история, как говорится.

21.

Работал я в конце 90-х телеоператором на местном телевидении. И тут в соседнем городке решили, значит, открывать с помпой здание нового вокзала. По этому случаю планировалось торжественное мероприятие с участием аж двух президентов - соседних республик. Ну, как известно, если мероприятие не освещено в прессе, значит его не было. Поэтому всю нашу журналистскую распибратию пресс-служба РЖД погрузила в ПАЗик, и мы выехали в Агрыз. Было нас человек 20 - газетчики, радио и несколько телекомпаний. Не знаю как сейчас, а тогда порядки среди пишущей братии были такие, что пить мы начали, еще не выехав из города. Молоденький пресс-атташе Горьковского отделения РЖД, паренек только после универа, боялся отчаянно, но что-то сказать нам было еще страшнее. У всех все с собой: и водка, и стаканы, и закуска, все друг с другом знакомы, компания спаянная, наливают и выпивают все уверенно. Такой вид, видать, был у нас, что хер че скажешь, ну он и молчал. А зря.
Приехав в городок уже довольно "теплыми", мы дважды неприятно поразились. Мы знали, что в этом городке двадцать тысяч жителей, но увидеть их всех у нового здания не ожидали. Хотя много ли у них там событий - в принципе, предсказуемо. Это означало, что работать придется в давке - не самый лучший вариант.
Второе обстоятельство было намного хуже - президенты задерживались на три часа, мероприятие, само собой, откладывалось. Но к этому мы привыкшие - большие шишки редко бывают вовремя. Досаду вызывало то, что в радиусе трех километров от вокзала во всех магазинах витрины со спиртным были либо завешены, либо бутылки вовсе спрятали в подсобке. Распоряжение администрации города. Я вообще очень уважаю наших соседей, мне нравится, как налажена у них жизнь в городах - все по уму, грамотно. Наверное, это тоже было грамотное решение. Но тогда были другие мысли. Через полчаса нас уже начало понемногу отпускать.
Успокоив атташе и оставив аппаратуру в автобусе мы все, за исключением нескольких непьющих барышень, рванулись искать конец трехкилометровой зоны отчуждения. Это было очень нелегко, толпа была плотной и первый километр был очень труден. В каждом магазине нам отказывали, никто не знал и того, далеко ли нам еще брести. Но выпито было много, и на этих "батарейках" нас несло дальше.
Когда мы увидели спиртное на прилавке, а это был седьмой или восьмой магазин, мы радовались, как дети. Обнимали и поздравляли друг друга, продавщицу и тех, кто был в магазине. Взяли еще несколько бутылок крепкой настойки (водки почему-то не было, но нам это было уже безразлично), продавщица порезала нам ветчины на закуску, и мы все это оприходовали на каких-то колесах за этим же магазином. Жизнь начинала налаживаться, но тут случилось непредвиденное. Мой корреспондент, Леха, осмелев, неожиданно достал папиросу и предложил всем присутствующим поучаствовать. Почему-то все отнеслись к этому, как к веселой затее, и почти никто не отказался. Эффект оказался неожиданно сильным.
Сначала было очень весело. Мы тепло, остроумно и интеллигентно общались, периодически переживая взрывы хохота. Потом кто-то посмотрел на часы. Надо было идти обратно.
Все было хорошо, пока мы не стали приближаться к месту события. Толпа стала густеть, продираться стало все сложнее, и Леха неожиданно вывел нас на свободный путь, просто подняв ленточку, которой была огорожена дорога, и пролезши под ней. Мы все очень туго соображали к тому моменту, никто не понял, что дорога огорожена ленточками для президентов и свиты, мы просто тупо поперлись за ним.
Первое время идти стало значительно легче, и мы облегченно вздохнули. Но за первым же поворотом люди стали махать нам, приветственно что-то кричать и отпускать в воздух шарики. Мы с Лехой шли впереди в костюмах, белых рубашках и галстуках. Сначала я вошел в роль, осмелел, и пошел уверенно и быстро, чтобы это все закончилось как можно скорее. На измену я подсел, когда увидел, что менты, стоящие вдоль этой дороги, отдают нам честь. Тут уже стало не до шуток. Некоторые из нашей компании вообще чуть не падали, и если бы их забрали в этом состоянии - ничего хорошего из этого бы не вышло.
Наконец, мы пришли к автобусу. Парнишка, корреспондент из газеты, маленький, щупленький, перебрал основательно. Его нахлобучивало так, что он был в полном неадеквате. Но мы все понимали, что приехать домой без материала он не мог. А своих мы не бросаем. Поэтому в здание вокзала попытались его протащить, придерживая со всех сторон. Но не тут то было. ФСО-шники уперлись: его не пустим. Мы попробовали его защищать, на что услышали: - Мы не дураки, и мы видим, в каком состоянии каждый из вас. Пускаем вас только потому, что другой прессы нет, а если сюжетов/статей/передач не будет, это ЧП. Но если вы не оставите свои попытки протащить этого утырка, мы не пустим никого. Пришлось сдаться.
Потянулось долгое ожидание в холле вокзала. Кто-то пил литры воды в туалете, чтобы отпустило, кто-то спал на корточках, прислонившись к стене. Мы с Лехой вяло беседовали о судьбе не попавшего на мероприятие корреспондента, как вдруг я увидел его спящим на корточках у колонны. Я видел, как были настроены ФСО-шники, поэтому сначало подумал, что это галлюцинация. Но растолкав его, мы услышали: - Парни, знали бы вы, какими туалетами-форточками я сюда пробирался! Видимо, проникнув в здание, охраняющееся ФСО, парень решил, что свою задачу на сегодня выполнил, поэтому больше он не проснулся до погрузки в автобус, мирно спал на кресле в уголке.
В итоге, конечно, все отработали, как надо - нам не впервой в любом состоянии, выезды на сельские мероприятия очень закаляют в этом плане. Кроме этого парня. Но ему все расшифровки речей/интервью все скинули на следующий день. Потому что мы своих не бросаем. И статья его вышла намного лучше наших сюжетов и передач, потому что мы свои делали на следующий день с похмелья, а ему к выпуску еженедельной газеты можно было отдохнуть и набраться сил.

22.

Дело было на майские праздники 1984 года. Вспоминаете, да? Брежнева уже нет, Ельцин ещё только будет, над страной тем временем нависла угроза всесоюзной борьбы за трезвость, но народ, к счастью, этого ещё не знает и спит спокойно. Клуб туристов из подмосковного города М. собирается на валдайскую речку Мста — дрессировать новичков на тамошних порогах. Районная газета “За коммунизм” навязывает ребятам в компанию двух семнадцатилетних девчонок — меня и Лильку, будущих абитуриенток журфака МГУ. Мы должны сочинить что-нибудь “патриотическое о боях на Валдайской возвышенности” в номер к 9 мая, и нам даже выданы командировочные — рублей, что ли, по двадцать на нос… У председателя клуба Вити Д. хватает своих чайников и нет ни одного байдарочного фартука, но он зачем-то соглашается нас взять. Лилька не умеет плавать. Это интродукция.

Завязка — типичная. Ну, ехали поездом. Ну, тащили рюкзаки и железо до речки. Ну, собирали лодки. Ну, плыли. Всё это, в принципе, не важно — даже тот забавный факт, что, когда доплыли, наконец, до тех порогов, Лилькина лодка единственная из всех сподобилась, как это называют байдарочники, кильнуться (хотя боцманом специально был назначен самый надёжный ас Серёжа…) Лилю вытащили, лодку поймали, Серёжа сам доплыл… Перехожу, однако, ближе к делу.

Там такое место есть немножко ниже по течению (было тогда, во всяком случае) — очень удобное для стоянки, и все там останавливались на ночёвку. Дрова, правда, с собой везли — по причине отсутствия местного топлива. Народу собралось изрядно — не один наш клуб решил с толком использовать длинные первомайские выходные. Так что палатки пришлось ставить уже довольно далеко от воды. Помню, нас с Лилькой взялись опекать студенты небезызвестного Физтеха долгопрудненского — Оля и два Димы, туристы толковые и опытные. У них была на троих полутораместная палатка, но они ещё и нас приютили без особого труда — колышки только пониже сделали. Нас, девчонок, ребята в середину пристроили, сами по краям улеглись (холодновато ещё в начале мая-то). Палатка раздулась боками… Уснули все быстро и крепко.

Среди ночи просыпаюсь в кромешной темноте от того, что кто-то в самое ухо дурниной орёт: “А ОН ВСЁ ПОДГРЕБАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ПЕСНЮ РАСПЕВАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” Дуэтом орёт — на два голоса. Пытаюсь вскочить — спальник, ясное дело, не даёт. Потом соображаю, что я в палатке, причём в самой середине. В непосредственной близости от моих ушей — только Оля и Лиля. Молча лежат, не спят. И Димки оба ворочаются, заснуть пытаются. Что характерно, тоже молча. Или, вроде, ругаются сквозь зубы — но как-то невнятно: неловко им вслух при девчонках (84-й год же, золотые времена, говорю я вам…:-) А эти ненормальные снаружи всё не унимаются: “В ПОРОГ ИХ ЗАНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ЛОДКУ УНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” В общем, почти до рассвета проорали, благо, в мае, да ещё на Валдае, ночи короткие. Угомонились, наконец.

Утром, часов не то в шесть, не то в семь, просыпаюсь от шума на берегу. Продираю глаза, вылезаю на свет божий, вижу картину: у самой кромки воды наводят шухер два здоровенных верзилы в бушлатах и бескозырках. Выстроили по ранжиру всех, кто им на глаза попался на своё несчастье, и орут до боли знакомыми охрипшими голосами: “Товарищи бойцы!! Поздравляем вас с Международным днём солидарности трудящихся — праздником Первое Мая!! Пролетарии всех стран — соединяйтесь!! УР-РРА-А-АА!!!” Сонный народ подхватывает, даже с некоторым энтузиазмом: “Ура-а!” Верзилы — что бы вы думали — шмаляют вверх из настоящей ракетницы, пожимают всем руки, садятся в байдарку (она делает “буль” и оседает по верхний стрингер) и торжественно отчаливают. Оркестр, гудок, рукоплескания, букеты летят в воду, дамы промакивают слезинки батистовыми платочками…

Немного погодя часть нашей компании тоже отчалила: у Димок у двух зачёт, пропускать нельзя, а то к сессии не допустят. Оля без них, конечно, оставаться не захотела. Мы с Лилькой решили податься вместе с физтеховцами — у нас командировка, нам материал писать. И ещё, помню, присоединилась к нам одна семейная пара: муж в каком-то ящике почтовом работал, там режим строжайший, пять минут опоздания — объяснительную пиши… Благословил нас председатель Витя, а сам со второй половиной клуба остался учить молодняк пороги проходить.
И вот доплыли мы до какого-то города, где железнодорожная станция. Не помню сейчас, как называется, всё-таки давно дело было. Там надо на поезд садиться, чтобы в Москву. Приходим на вокзал (приползаем, вернее — рюкзаки же при нас, и железо это байдарочное), а там таких как мы — полный зал ожидания. И все нервные: на вечерний поезд московский билетов нет, а есть только на утро. Мужики начинают потихоньку психовать: им с утра кровь из носу надо быть в столице. И находят они неординарное инженерное решение: как только подъезжает поезд — штурмуют вагон, оккупируют тамбур, заваливают все двери рюкзаками и — уезжают, стараясь не слушать вопли проводницы. А мы остаёмся — четыре ещё не старые особы женского пола, и с нами две байдарки — казённые, между прочим, клубные. Да ещё свои рюкзаки. И денег только на билеты в общий вагон да на буханку чёрного хлеба и банку джема “Яблочно-рябиновый” осталось. Рябина красная, лесная, джем от неё горький…

Переночевали в зале ожидания на полу: кафельный был пол, жёлтый, как сейчас помню. Подходит утренний поезд, стоянка две минуты. Наш вагон — в другом конце состава. Мимо народ бежит с рюкзаками наперевес, все уехать хотят. А мы стоим возле своей горы барахла, растерялись совсем. Кто знает - тот знает, что такое байдарки “Таймень”, пусть и в разобранном виде. И вдруг…

Вот ради этого вдруг я всё это и пишу. Вдруг — откуда ни возьмись — два эти супостата окаянных, верзилы здоровенные, которые нам прошлую ночь спать не давали. Схватили каждый по две наши упаковки байдарочные и стоят нахально, озираются — что бы ещё такое ухватить. А байдарки клубные, казённые же…

До сих пор — столько лет прошло — а всё ещё стыдно. Вот, каюсь во всеуслышанье и публично: показалось мне на секунду, что сейчас смоются бугаи с нашими вещичками — и поминай как звали. И тут они орут на нас: “Ну что стоите — побежали!”

Добегаем до своего вагона, они запихивают наши вещи, запихивают нас, потом свои рюкзаки бросают, запрыгивают — на ходу уже… Полчаса потом завал в тамбуре растаскивали. Разбрелись по местам, перевели дух наконец.

Вагон плацкартный, билеты у всех без места — пристроились кто куда. Мы четверо, девочки-одуванчики, выбрали боковой столик. Достали банку с остатками джема этого горького, хлеба чёрного чуть меньше полбуханки на куски нарезали, сидим глотаем всухомятку, кипятка нету в вагоне. До дома ой как долго ещё… А супостаты наши, благодетели, напротив верхние полки заняли. “Ложимся, — говорят, — на грунт”. И легли: ноги в проходе на полметра торчат, что у одного, что у другого. Морды распухшие у обоих, красные, носы облупленные — на первом весеннем солнышке на воде в первую очередь носы сгорают. Лежат на локти опираются — один на левую руку, другой на правую, щёки по кулакам по пудовым как тесто стекают… Смотрят на нас сквозь опухшие веки, как мы вчерашним хлебом пытаемся не подавиться, и комментируют: “Да-а, бедно вы, пехота, живёте. То ли дело мы, моряки — у нас и сливки сгущенные, и сервелат финский, и “Саянчику” бутылочка найдётся…” Щёлкнули по кадыкам, подмигнули друг другу и в рюкзаки свои полезли. Сейчас как примут своего “Саянчику”, как пойдут переборки крушить — ой, мама…

А рюкзаки у них, кстати, были — это отдельная песня. Огромные — чуть ли не со своих хозяев ростом. Туда и байдарка разобранная помещалась (железо, наверное, у одного было, а шкура у другого), и всё остальное добро. Тяжеленные… Зато у каждого — только одно место багажа, хоть и явно негабаритный груз. Не потеряешь ничего, в спешке не забудешь… Удобно, что и говорить — тем, у кого духу хватит поднять.
И вот, значит, лезут они в эти свои великанские рюкзаки и достают… Банку сгущённых сливок, батон сервелата и бутылку газировки “Саяны”. И всё это нам сверху протягивают. А 84-й год на дворе, напоминаю в который раз. Заказы, талоны и нормы отпуска.

Вот не помню сейчас — сразу мы на это добро накинулись или всё-таки поломались сначала немножко для приличия… Если и ломались, то, наверное, не очень долго: есть дико хотелось. Навалились дружно, особо не заботясь о манерах… А они на нас сверху смотрят — один слева, другой справа, и такая в заплывших глазах нежность материнская… Картину Маковского помните — “Свидание”? В Третьяковке висела? В таком вот, примерно, ключе.

По дороге они нам ещё песню спели — про то, как “Из Одессы в Лиссабон пароход в сто тысяч тонн шёл волне наперерез и на риф залез…” Так гаркнули, что на переборку облокотиться было невозможно — вибрировала она до щекотки в бронхах. Проводница прибегала выяснять, что случилось. Весь народ, который после кафельного пола в зале ожидания отдыхал, перебудили. А песенка закольцованная, как сказка про Белого бычка. Не перестанем, говорят, пока все подпевать не начнут… Когда по третьему разу поехали — народ смирился, подхватывать стал потихоньку, а тут и Москва, Ленинградский вокзал…

Они ведь нас, обормоты сердобольные, ещё и до Ярославского вокзала дотащили и в электричку погрузили торжественно, ручкой помахали. И с тех пор благодетелей наших я не видела ни разу. И имён даже не знаю. Осталось только в памяти почему-то, что они, вроде бы, ленинградские были, не московские. Но опять же — столько лет прошло, не поручусь.

Вооот... Статью мы с Лилькой написали — омерзительную. Просто до сих пор стыдно вспомнить. Это сейчас я про войну понимаю кое-что — довелось взглянуть, было дело (никому не пожелаю). А тогда — “воды” налили про какой-то памятник, который в одной деревне случайно увидели, вот и весь патриотизм. Я псевдонимом подписалась, Лилька, правда, своей фамилией, ей не страшно было, она уже тогда замуж собиралась… Газета “За коммунизм” тоже довольно скоро сменила девичью фамилию и теперь называется... ээээээ... ну, допустим, "Лужки". Пишет, правда, всё так же и всё о том же…

Полжизни назад дело было, если разобраться, но морячков нет-нет, да и вспомню. Хоть бы спасибо им как следует сказать…

СПАСИБО!!!

24.

Поменять??

Кто как пережил недавний массовый психоз из-за обвала рубля?
Когда те, кто пожирнее, бросились в банки скупать валюту (страха иудейского ради), а те что попроще, в отчаянии понеслись сметать айфоны и телевизоры в сетевые магазины. Ну вы сами всё видели.
Так вот, расскажу как у меня было:

Значит, прихожу я в тот день домой, моя меня встречает, а глаза у самой как два блюдца. Видно, что уже с подружками всю эту хрень обсудила, телека насмотрелась и сама уже в каком-то трансе находится.

- Мол, давай, дуй обратно в гараж за машиной, время нельзя терять, срочно в М-Видео едем!!
- Нахрена, интересуюсь я, нам в М-Видео-то?
- Да, как нахрена!!! Ты, что не понимаешь, что рубли надо срочно скидывать, завтра всё в два-три раза подорожает!! Мы как потом жить-то будем??!!
- В смысле, отвечаю, как жить? Как жили так и будем, чего у нас нету-то?
Она мне:
- Да, много чего нету!! Ленкин вон плазму по старой цене выхватил, она посчитала - семьдесят тысяч сэкономил!! Давай хотя бы машинку стиральную поменяем!!! Вечно у нас всё не по-людски получается!!!
- Чего, спрашиваю, её менять-то, вот же вроде стоит.. Симменс...
Она аж взвизгнула:
- Как чего!? Она ж у нас совсем старая, ей пятнадцать лет уже, нам на свадьбу ещё дарили!!! Забыл что ли или издеваешься!!!??

Тут уж я не выдержал.
Слышь, говорю, дорогая, так и ты у меня уже не новенькая, может тогда и тебя заодно.... как ту конягу на переправе?
- Чего заодно? - не поняла она.
- Так поменять тоже заодно, отвечаю, ты ж вроде тоже получается не новенькая, как никак пятнадцать лет уже прошло..

Ну всё, греческая трагедия. Жена в слезах убежала в спальню горевать, а я за компьютер уселся.
Проходит минут пятнадцать, смотрю, реветь вроде перестала, на кухню пошла. Но видно, что дуется ещё сама как на последнем месяце.
А я сижу себе пасьянс раскладываю.
Минут двадцать ещё проходит, гляжу, нарисовалась и давай сзади лезть, обниматься.
- Пойдём, мурлыкает, ужинать, я картошки нажарила...
- Так пошли, отвечаю, конечно, но картошка-то хоть у нас новая?? Этого года, не прошлогодняя? А то тоже как-то не по-людски получается...
Смотрю - улыбается.
- Ну, хватит, говорит, прости, сама не знаю, чего на меня нашло.. ладно, проживём... люблю тебя...
Вот так тот день для меня и закончился. Ну и слава Богу.
© robertyumen

25.

Пять минут назад заорал телефон. Второй час ночи, но звонившему не повезло в том, что я еще не спал… Спросите почему не повезло? Немного нетрезвый… Точнее Очень нетрезвый, мужской голос после моего стандартного алло, сказанного спокойным голосом – А Наташу можно? Небольшое отступление – этот номер моего мобильника еще и рабочий, знает его тысяч несколько человек и периодически кто-то ошибается… Тем же спокойным голосом отвечаю – нет, нельзя. – Почему нельзя? (уже немного раздраженно), - она занята. - ЧЕМ ЗАНЯТА!!!??? – не чем а кем, в данный момент собой – в ванной она, а как выйдет мной займется… долгая такая пауза секунд на двадцать и ответ, который я бы занес в аналоги смирения – все равно она моей будет завтра (так смирно и тихо), - ну тогда завтра ей позвони – ага. Положил трубу и тогда до меня медленно дошло – НАТАШУ-ТО КАК ТЕПЕРЬ ЖАЛКО – не докажет ведь теперь ему, что была у себя дома в гордом одиночестве. А вот выставляю на сайт и думаю – жена сегодня не дома, если прочитает это завтра, то поверит ли, что в ванной Наташи у меня не было…?

26.

Очередной облом консультанта. Не сказать, что смешно, о наболевшем. Пересказываю в вольном стиле, смысл полностью сохранён. Несколько длинно, стиль у меня такой.

Намедни у подруги в метро гопники стащили плеер, неплохие наушники остались. Настюха по поводу кражи переживала, решил в качестве подарка на день рождения выбрать аналогичный гаджет. Технику подобного рода предпочитаю покупать в интернет-магазинах, где дешевле. Незадача: по выходным подавляющее большинство этих магазинов не работают. А нужно позарез, в понедельник подарок уже должен быть вручён имениннице. Пошёл в известный салон бытовой техники, рекламировать который тут я из принципа не буду. Гуляю вдоль стенда, разглядываю. А вот и он, родимый, мальчик вида нетрадиционной ориентации с голосом кастрата и бейджем «продавец-консултант».
- Молодой человек, вам что-нибудь подсказать?
Это я - молодой человек? Да я почти в два раза старше тебя. Ну да ладно, спасибо за комплимент. «Включаю дурачка», тычу пальцем в витрину: Ы! Вот такой хочу! (Плеер, надо заметить, не из дешёвых 500-рублёвых, на яндекс-маркете нашёл за 3800, а у них такой же за пять тысяч переваливает).
Наживка клюнула: «отличный девайс, 32 гига памяти, офигенный звук, аккумулятор долго держит. У меня такой же». Полагаю, всем потенциальным клиентам говорит, что у него и телевизор такой же, и чайник такой же, и его соседи по общаге на таком утюге вкусно готовят пельмени. Продолжает вещать с некоторой ухмылкой:
- Только знаете, наушники в комплекте слабенькие идут, басов никаких, в них только Витаса и Моисеева слушать можно (кажется, мои предположения о его ориентации подтвердились, а он, в свою очередь, по моему брутальному виду понял, всяких моисеевых на этом плеере слушать никто не собирается). Предлагаю эти, у меня такие же. Дорогие, но они того стоят.
Подзывает меня к витрине, показывает sony’вские «затычки», многие их ещё «дебильниками» называют. Примерно 1800 руб. Теперь моя очередь: со словами «нет, спасибо, наушники у меня есть, меня устраивают», достаю из рюкзака студийные Sennheiser, когда-то купленные в Австрии за 400 с лихуем евро. Лучше бы он молча оформил мне покупку плеера. То что там был не подходящий к плееру 6мм разъём, его не смутило. Наверное ещё хотел переходник мне впарить.
- Вы собираетесь в них этот дешёвый плеер слушать? Они же стоят, как четыре таких плеера! У нас таких только пара экземпляров, на витрине и на складе, никто не берёт. (Ешё бы, они тут за 22999. Примитивная игра в «сломанный телефон» - говорят двадцать два с копейками, берут без рубля за двадцать три). Пойдёмте, посоветую хороший плеер, подороже. (Ага, а отличный плеер, «такой же, как у меня», теперь уже не хороший).

Разговор на этом завершился. Нужный плеер купил через кассу. А назойливый консультант остался без процентов от сделки (из не раз случайно подслушанных где-нибудь в транспорте разговоров знаю, им доплачивают за каждого разведённого на дополнительные деньги покупателя).

P.S. За тем Sennheiser’ом, родным, немецким, тогда ездили в другой конец Вены в специализированный музыкальный магазин. Оказывается, они у нас в Москве на каждом углу продаются. Только в полтора раза дороже. И не исключено, китайские.

27.

Умирает старый еврей. Родственники стоят возле постели. Он говорит:
- Родные мои, я хочу сделать завещание. Берите бумагу и пишите:
Соне, моей жене, которая со мной столько мучилась - двадцать тысяч рублей. Семику, моему младшенькому, у него вся жизнь еще впереди - пятнадцать тысяч. Фанечке, моей дорогой дочурке...
- Папа, что же вы замолчали?
- Я думаю.
- Что вы думаете?
- Я думаю, где мне взять такую кучу денег.

28.

Артист Михаил Геловани так вжился в образ Сталина, что в жизни сам уже немного был им. Знаменитый диктор Юрий Левитан с кинорежиссером Чиаурели, зная, что артист относится к этому образу очень серьезно, решили его разыграть. Чиаурели позвонил Геловани и сказал:
- Миша, Сталину так понравился фильм "Клятва", что он решил дать тебе Сталинскую премию в размере не 100 тысяч, а значительно больше. Сегодня по радио в 12 часов будет объявление.
Геловани сказал:
- Но у меня нет радио.
Чиаурели на это и расчитывал:
- Ничего. Я поднесу трубку к своему репродуктору, и тогда ты услышишь.
Левитан сидел рядом и ждал назначенного часа. В нужный момент разыгрывающие позвонили Геловани и с командой "Слушай" на проводе раздался до боли знакомый голос Левитана:
- За создание эпохального фильма присудить Сталинскую премию за фильм "Клятва" режиссеру Чиаурели в размере 400 тысяч рублей. Художнику такому-то - 285 тысяч, композитору такому-то - 382 тысячи рублей, а за особый вклад в этот фильм присудить Тамаре Макаровой рубль двадцать пять. И повесили трубку. А Геловани начал звонить во все Верховные Советы, во все организации радиокомитета с вопросами: что это был за указ? И почему его не назвали?
А наутро Левитан и Чиаурели были так напуганы своим розыгрышем, что даже уже и не знали, как рассказать об этом артисту.

29.

Однажды в Торонто мы, несколько семей-иммигрантов, собрались за столом. И вот почему-то в какой-то момент речь пошла о героизме. Причиной послужили недавние похороны полицейского, по пышности соизмеримые со свадьбой королевской особы. Расходы (а это было более трехсот тысяч) моментально оплатила мэрия, а семья геройски погибшего (его, кстати, сбила машина, когда он беспечно вышел на хайвэй, чтобы вручить штраф другому нарушителю) получила несколько миллионов компенсации.
А незадолго до этого погибли четверо молодых людей (старшему 25), приехавших в Канаду из России-Украины-Молдовы за месяц или два до трагедии. За сущие гроши их нанял русскоязычный подрядчик для покраски стен высотки. Ветхая (как выяснилось, давно списанная) люлька оборвалась на шестом этаже... Естественно, никто никому ничего не оплатил. По слухам, труп молдаванина так и остался в морге, а на семьи погибших повесили долг за похороны. Министерство труда оштрафовало подрядчика на смешную сумму, и забрало деньги себе. Этим дело и закончилось.
Так вот, речь пошла о героизме. О том, где его больше: в случае с несчастными, замордованными безработицей иммигрантами, или с полицейским, который подписал контракт об особых обязанностях, и за нехилые бабки эти обязанности пытался исполнить...
- А я вот некстати расскажу свою историю, - сказал Сергей, программист, - когда я приехал в середине 90-х, то, как и вы все, как-то отчетливо понял, что меня никто не ждал. Мой диплом механика-технолога, может быть, и вызвал бы кучу восторженных предложений, но я был не в силах объяснить это на интервью. Деньги за проданную квартиру таяли, и вскоре я нанялся в бригаду шабашников.
Люди там были все - из бывшего совка: литовцы, латыши, казахи, ну и хохлы с москалями. Разговаривали, конечно, на русском. А хозяином был некий Леша, из израильских кабланов. Ласковый до изнеможения, он охотно выслушивал наши проблемы и покупал кофе на обед, но платил копейки. Я получал 5 долларов в час. При десятичасовом дне денег хватало только на оплату квартирки и еды на неделю. Впрочем, сами знаете....
И вот, однажды утром он отозвал меня.
- Серый, у тебя ведь напряг с баблом? - спросил он вкрадчиво, - хочешь заработать?
- А кто ж не хочет? - обрадовался я.
- И зашибись! Работы там часа на три, а получишь cто двадцать баксов! Да ладно, ты мне нравишся - дам полтораста!
И через час он оставил меня возле нового дома, вместе инструментами и огромной 30-футовой лестницей. Мне нужно было прорезать с десяток дырок под крышей для светильников. Была зима, было холодно и ветренно. Кое-как я поставил лестницу и полез наверх с лобзиком. Через час мучений с балансировкой на высоте я вырезал первое отверстие. И полностью замерз. На соседнем доме работала бригада черных, и я попросился к ним погреться. Они угостили кофе, и я даже ухитрился пошутить. Вернее, они поржали, когда услышали, за сколько я согласился на эту работу. По их словам, такие работы нужно делать со специальной машины и вдвоем. По их мнению, мой хозяин взял с заказчика не меньше тысячи.
Вот так, на веселой ноте я перетащил лестницу на другой угол и снова полез. Ребята, это была засада. Ветер дул там так, что лестницу стало качать. Перчатки из доллар-стор не спасали. Одной рукой я держался за дрыгающуюся лестницу, а другой - безуспешно пытался резать жесть. И вот тогда ЭТО и случилось.
Ветер вдруг изменился, и почему-то дунул как-то особенно сильно. Меня с лестницей оторвало от стены и поставило вертикально. На высоте восьми метров. Над мерзлой землей. Над бетонными плитами. Над арматурой.
А потом кинуло обратно к стенке. Я очень осторожно слез. Что было потом, я точно не помню. Вроде как аккуратно сложил инструмент, написал на куске картона "Я ушел", и на автобусе уехал домой. Ехать надо было долго, и я много о чем подумал. Я ехал и думал, что чудом остался жив. Что это чудо спасло мою безработную семью. Я думал о том, почему я по своей воле полез на на эту крышу. О том, что где-то пошло не так...
Вечером - напился.
А утром я начал свое возрождение. И знаете, мне почему-то начало везти. За неделю добился от социальных работников оплаты курса тестеров. На практике понравился боссу, и он меня оставил. Успешно проскочил массовые увольнения 2000-го. Выплатил дом. Короче, жизнь вернулась.
Вот только до сих пор не могу работать на лестнице выше полутора метров. Страшно потею и трясусь. Кстати, может кто поможет заменить мне лампочку над гаражом?

30.

Марианна Кузьминична с начала 90-х перебивалась на одну пенсию. И только разменяв девятый десяток, она то ли окончательно свихнулась, то ли к ней пришла мудрость. В любом случае, она сообразила, что на тот свет всё равно ничего с собой не захватишь, а её однушка в тихом дворике находится в паре км от Кремля и представляет собой в этом новом мире умопомрачительное богатство.

Она продала эту квартиру с условием, что будет снимать её до конца дней своих за фиксированную сумму ежемесячно. Как только деньги капнули на её счёт, Марианна Кузьминична отправилась исполнять заветную мечту всей своей жизни. С большой дачной тележкой на колёсиках, в ближайший супермаркет. Она была большая охотница кормить голубей.

На кассе купленного ею проса разных видов насчитали на 7 тысяч рублей. Впереди было ещё двадцать миллионов. Но сзади стоял импозантный мужчина, который с лёгким акцентом и изумлением осведомился:

- Простите, но зачем вам столько проса?

Марианна Кузьминична даже растерялась от такого вопроса. "Как это зачем? Так ведь, животина не кормлена!" - воскликнула она. Незнакомец крепко задумался и просиял: "Бурундучки что ли?!"

А она обиделась. Бурундучки были как бы совсем не её тема. "Птица у меня!" - ответила она важно. Кинула последние пакеты в тележку и направилась к выходу.

Вслед донеслась ошеломительная догадка: "Неужели страусы?!!"

31.

Насчет лозунгов на въезде в город («Улыбнитесь, вы в Нижнем Тагиле», и т.п.).
Нижегородской области в 90-е годы с губернаторами «везло». Сначала там был малолетний на тот момент (32 года на момент назначения) Борюсик Немцов, собиравшийся устроить в отдельно взятой области программу «500 дней», потом его забрали в Москву в качестве вице-премьера (слава Богу, недолго он там продержался), а вместо себя он на Нижегородчине оставил Ивана Склярова (в обиходе – «Ваня-дурачок»). Разница была в том, что Боря был дурачок с претензиями и с некоторым креативом (все же при советской власти он дослужился аж до старшего научного сотрудника), а Ваня – просто русский Ваня, и без претензий, и без креатива.
Так вот, речь именно о Ване, у которого было плохо с креативом. Напомню, дело происходит в Нижегородской области, где есть такой город Семенов, центр хохломской росписи. Не знаю почему, видимо, из-за дефицита креатива, но новоиспеченный губернатор решил в нашей области в 1999 г. отметить «Тысячелетие русской ложки». На мой взгляд, цифра совершенно дикая. Хохломская роспись возникла в XVII веке, о тысяче лет «хохломской ложки» речь идти не может вообще. Сами по себе деревянные ложки известны с эпохи неолита (это те, что сохранились до наших дней, можно представить, сколько их не сохранилось), т.е. там счет на десятки тысяч лет минимум. В общем, откуда тысяча лет, почему тысяча лет – мог сказать только Ваня Скляров, только он молчит, т.к. помер уже.
Ну, какой-то там праздник провели с ансамблями ложкарей, деньги выделенные освоили, рафинированные интеллигенты в очередной раз выругались матом в адрес обладминистрации, да и занялись каждый своим делом. Как раз об эту пору вашему покорному слуге была поставлена задача развлекать случайно заехавшую в наши края высокопоставленную англичанку. Дел в Нижнем у нее особых не было, после пары посиделок в ресторанах, похода в оперный театр и знакомства с Нижегородским кремлем мы решили ее дополнительно развлечь путем вывоза в Семенов на фабрику хохломской росписи. Сказано – сделано. Два часа на машине от Нижнего, и мы подъезжаем к Семенову. При въезде – арка с пресловутым лозунгом «Тысяча лет русской ложке». Я с ухмылкой перевожу текст нашей гостье. Она замолкает минут на двадцать, практически «уходит в астрал». Мы уже идем на фабрику росписи, и тут только она открывает рот и задумчиво, неуверенно так спрашивает «А чем же ели русские суп тысячу один год назад?»
В ответ – наш гомерический хохот и пояснения насчет креативных потуг нашей обладминистрации. Помню, я еще ей сказал «Вы, даже будучи иностранкой, за 20 минут поняли глупость этой идеи, а нашему русскому губернатору не хватило на это и года».

32.

Я учился в восьмом, когда в школе организовали кинокружок. Для провинциального городка с населением десять тысяч это было круто. Как звали руководителя я честно говоря уже не помню. Вроде Дмитрий Михайлович. Неважно. Промеж себя мы его называли "Этодело". "Это дело" было его любимой присказкой. "Это дело мы вставляем вот сюда, а это дело просовываем вон туда". У него была довольно своеобразная манера обучения. Всё что он показывал, он будто сам делал в первый раз. "Так. Поглядим, как это дело тут крепится. Володя, посмотри. Вроде правильно, да?" Этодело был "химик". Не химик в смысле учёный, а "химик" в смысле человек, которому самый гуманный в мире суд заменил срок пребывания в колонии исправительными работами на стройках народного хозяйства. То есть "химией". Как он попал в школу? Вроде у кого-то из учителей муж служил в спецкомендатуре, где Этодело был на хорошем счету. Водку не пил, осуждён был по какой-то хозяйственной статье, и на досуге увлекался любительской киносъёмкой. А что делать? Где ещё брать кадры, если треть городка сидит, треть готовится сесть, а треть охраняет одних от других? У нас в старших классах, к слову, производственное обучение вёл прораб с зоны. И он неоднократно заявлял, что с зеками работать намного проще и спокойней, чем с десятиклассниками.

Поначалу от желающих взять в руки кинокамеру и последовать непростым путём красноармейца Некрасова отбою не было. В кружок записалось человек сто. И немудрено. Во времена, когда "Советский Экран" выходил двухмилионным тиражом, и на почитать его в библиотеке стояла очередь, приставка "кино" имела магическое свойство. Директрисса предложила установить вступительный ценз на основании поведения и успеваемости. Но Этодело категорически возразил.
- Записывать будем всех желающих.
- Как же вы справитесь?!
- Не волнуйтесь, я справлюсь. - коротко ответил тот.
Он был не так прост, как казался, этот мужичек.

Уже после первого занятия количество участников кружка сократилось втрое. Скучные лекции по физике, оптике, и химии, схемы и формулы на доске, непонятные термины в тетради, всего этого слава богу хватало и на уроках. К третьему занятию осталось человек двадцать. Я высидел просто потому, что увлекался фотографией, и мне было интересно. На пятое занятие пришло двенадцать человек. Этодело обвел нас взглядом, пересчитал, отложил в сторону мел, и сказал:
- Ну вот теперь нормально. Можно, это дело, и начинать.
А уже через месяц человек с кинокамерой стал непременным атрибутом всех школьных мероприятий. Наши фильмы из школьной жизни пользовались бешеной популярностью и собирали аншлаги. Этодело был хорошим руководителем. Как-то он умел ненавязчиво так организовать процесс, что каждому находилось занятие по душе, и никто не сидел без дела. То, что он не был профессиональным преподавателем и педагогом, добавляло нотку доверительности в наши отношения. Короче, нормальный был мужик.

А закончилось всё довольно неожиданно и печально. Приближался новый год. В последний день перед каникулами учителя как обычно, распустив учеников и закрыв школу изнутри, устроили вечеринку. И хотя Этодело не был членом педагогического коллектива, его пригласили. "В обнимочку с обшарпанной гармошкой". Кому-то же пришла в голову эта безумная затея - запечатлеть сие мероприятие на киноплёнку. Которая потом долго ещё пылилась в лаборатории в коробке с надписью "Новый год". После каникул про неё никто и не вспомнил.

Спустя какое-то время, уже ближе к весне, мы наконец закончили монтировать фильм на тему новогодних школьных утреников и огоньков. Определили время премьерного показа, сделали анонс. В зале было не протолкнуться, сидели на головах. Под нетерпеливый гул публики погасили свет, и начали кинопоказ. Кто перепутал плёнки, так и осталось тайной. Наверное в суматохе кто-то схватил не ту коробку. Новый год и новый год. Когда на экране пьяненькие учителя под беззвучную музыку стали непедагогично дёргаться и гримасничать, публика взвыла. Публика неистовствовала. Оператора, который попытался прервать несанкционированный кинопоказ, оттащили от аппарата. Коллапс наступил на эпизоде, где пьяный физрук с пьяным завучем прыгали наперегонки вокруг ёлки в мешках.

Конечно, разразился скандал. Нашу самую громкую премьеру объявили грязной провокацией. Все плёнки изъяли, лабораторию опечатали. И кружок прекратил своё недолгое существование. Только физрук за нас и вступился. Он сказал на педсовете, посвященному этому происшествию.

- Да ладно вам! Нормальное кино. Скажите ещё спасибо, что звука не было!

33.

Запасался вчера витаминами и лекарствами на зиму. Жизнь заставила. Как кот безошибочно находит из тысяч травинок одну-единственную лечебную, так и я. Интуитивно. Хотя до этого черноплодную рябину на дух не переносил.

Оно конечно проще было в магазине купить или экспроприировать у соседей по даче, но не продают и не сажают.
Хотя нет, сажают. Вспомнил одну конторку, растут там нужные мне витамины. Не видно их там правда за трёхметровым забором с высоковольтной проволочкой. Жутко секретная контора, до сих пор не знаю даже, как называется, да и как узнаешь, солдатики, стены с проволочкой, мины. Мин-то может уже и нет, но таблички остались, да видеокамер понатыкали и датчиков куча. Помню ещё в девяностых бензин у них за пол-цены покупал и чего-то на бартер менял. Тогда и заприметил деревца. Видно, для красоты посадили.

Короче никого не трогаю, рву не спеша рябинку, пёсик подбегает. Суёт морду в пакет с колбасой. Нет, тут я несправедлив. Сначала ко мне подбежал, положил лапки на плечи, облизал лицо. Год прошёл, а вспомнил старого друга. Только затем в пакет полез. Вот чем собаки отличаются от людей. Люди сначала в пакет смотрят, потом тебя обнимают.

Минут через двадцать идиллию нарушил спешащий к нам солдатик, звенящий на ходу автоматом, ножичком, бронежилетом и неизвестно зачем ему понадобившимся заварным чайничком. При этом произносящим вслух всякие нехорошие слова. Чтобы он случайно не порезался и не травмировался, пришлось часть амуниции на время забрать. Чайничек сразу вернул.

Вместо благодарности дождался только угроз: «Дядя, отдай автомат по хорошему», а затем без всякой связи с предыдущим он заорал «Фас!».
Собачек, неторопливо выковыривающий когтем остатки колбасы из зубов, лениво повернул к нему голову и сказал «Р?». Не «р-р-р!», а именно «Р?».
«Р-р-р!» он сказал чуть позже, видя, что работодатель не успокаивается и предъявляет претензии кормильцу.

После этого мы проголосовали, кто полезет на верхушку за самыми спелыми ягодами, и чуть позже я их покинул.
Но обещал вернуться. Через год. Подозреваю, не все были этому рады, ну да на всех не угодишь.

34.

Это реальный случай, произошедший со мной в горах Кавказа весной 95-ого лохматого года. Учился я тогда в Краснодаре на журфаке МЭГУ (Кубанский филиал) и регулярно наведывался в горы с рюкзаком в компании таких же самодеятельных (и самонадеятельных) туристов. Из снаряги - в лучшем случае несколько метров веревки, иногда ледоруб. В тот поход мы покоряли гору Ачишхо. Кто не знает, это в окрестностях предстоящей Олимпиады. Тогда, почти двадцать лет назад - места довольно дикие. Само восхождение мы начали на второй день, после ночевки на какой-то полусдохшей турбазе. Гора, в принципе, не сложная. Альпинисту там делать нечего, если только потренироваться на скалах. Для туриста самое оно. Склон хоть и крутой, но забраться без специального снаряжения можно вполне. Главная трудность на тот момент заключалась в погодных условиях. Конец апреля - начало мая. Склон, гора и плато покрыты, ну очень толстым слоем снега. Множество глубоких трещин, лавиноопасность еще, конечно. Плюс ко всему сильный ветер с мокрым снежком. В тот поход при нулевой, примерно, температуре я отморозил себе левую руку. В правой был ледоруб, она работала и не пострадала. Впрочем, это предыстория.
В один "прекрасный" момент, когда до перевала оставалось метров сто, а крутизна склона зашкаливала градусов за 60 (могу соврать, но круто было очень), умный я решил, что левее от основной группы подняться будет легче. Поскольку шли не в связке - решено - сделано. Ошибку свою понял метров уже через пять. Но спускаться было поздно и я попытался по горизонтали вернуться на прежний курс. Снежок под ногами не слишком слежавшийся, довольно мокрый и дьявольски ненадежный. В общем поскользнулся я и покатился вниз не хуже бобслеиста. Страха не было, только ощущение того, что все происходит не со мной. Вначале пытался затормозить ледорубом. Потом набрал скорость, меня подбросило и приложило лбом обо что-то твердое. С головы слетела кепка "афганка", но самое страшное - этим ударом с меня сорвало очки. С моим "орлиным" зрением -7 - это равнозначно почти полной слепоте. И вот так кувыркаясь, пролетел я метров двести. В себя пришел уже на какой-то площадке. Лежу ничком и ничего мне уже не надо. Самое сложное было заставить себя подняться на ноги. Встал - всего трясет, рук - ног не чувствую, но вроде бы ничего и не болит. Умом понимаю, что поход сорван, без глаз мне сейчас только один путь - в долину с добрым поводырем. Минут через десять вижу как из тумана спускается сверху наш командир Геннадий Огнев, (к сожалению его уже не в живых, погиб в горах).
- Цел?
- Живой вроде...
- Сейчас...
Спускается на несколько метров вниз и возвращается обратно с моей кепкой.
- На, башку простудишь.
Заплетающимся языком спрашиваю не видел ли он где-нибудь мои очки. Геннадий нервно смеется и резонно замечает, что я вскопал снег лучше любого трактора, а трещины мое бренное тело огибало не хуже слаломиста. Так что, очки найдут археологи через 25 тысяч лет. И вот здесь происходит невероятное. Командир неожиданно наклоняется и вытаскивает из-под подошвы моего левого ботинка ОЧКИ. ЦЕЛЫЕ!
- Ну, парень жить ты будешь сто лет.
Никогда бы не поверил в такое везение, если бы это не произошло со мной лично.
... А через полчаса, на перевале, Светлана из нашей группы кормила нас с руки шоколадом, собственные руки не работали.
... А на следующую ночь в помещении заброшенной метеостанции в окрестностях Ачишхо я видел реальное привидение. Но это уже другая история.

35.

Один мой товарищ два года назад купил жене шубу. Зачем? Попросила.

Покупка выглядела следующим образом. Приехали в специалоизированный магазин, предварительно прочитав в Интернетах о разнообразных методах проверки качества шуб. Денег с собой было некоторое количество - тысяч двадцать, что, надо сказать, эквивалентно среднемесячному доходу простого труженика руками в нашем захолустье. Ходили, смотрели...

36.

МОСКВА - КРАСНОДАР

Поздний вечер.
Шел всего лишь второй час далекого–далекого путешествия из Москвы в Краснодар.
Заранее уставший междугородный автобус пытался поскорее уснуть и не думать: ни о времени, ни о пространстве, ни даже о туалете. Каждому хотелось умереть на ближайшие двадцать часов, чтобы вообще не заметить эту муторную, тошнотную дорогу.
Вдруг, среди леса, без видимых причин, автобус начал сбавлять ход, прижался к обочине и наконец остановился.
Бородатый водитель вылез из-за руля, вошел в салон и принялся нежно будить старика спящего на переднем сидении.
Старик проснулся, покрутил головой и увидев перед собой водителя, испуганно спросил:
- Что? А?
Бородатый водитель протянул деду паспорт и сказал:
- На вот, возьмите, к сожалению, вам придется выйти здесь, мне сообщили, что сейчас будет проверка, так что дальше я вас не повезу. Пойдемте, багажное отделение открою, баулы свои заберете.
Старик затрясся мелкой дрожью:
- Ну, ты что? Как так? Мы же договорились. Куда ж я выйду среди леса, да еще и с четырьмя сумками? Я же сказал тебе, что в Краснодаре меня сын встретит, он и заплатит за проезд. Вот же мой паспорт в залог. Не будь таким черствым, ну нет у меня денег, ну так получилось, с кем не бывает.
- Уважаемый, я все понимаю, но дальше не повезу, при всем уважении, у меня тоже семья, дети, не хочу я из-за вас работу терять. Я бы и бесплатно вас довез, мне не жалко, но тут такое дело - контроль. Давайте, поднимайтесь, не задерживайте, у меня график.

Некоторые пассажиры проснулись и попытались поднять голос за деда:
- Ну, ты что? Куда же он пойдет? Лес кругом, да еще и без денег. Ну, будь ты человеком, не трогай старика, говорят же тебе – «сын встретит, заплатит». Что, паспорт двух тысяч не стоит? Ты посмотри, какой дождь на улице.

Дед, чуть не со слезами на глазах, с трудом выкрутил с пальца обручальное кольцо и протянул водителю:
- Мало тебе паспорта? Вот, возьми в залог обручальное кольцо.

Водитель аккуратно поднимая старика за локоток, ответил подчеркнуто ласковым голоском:
- Ну, что вы? Зачем мне ваше золото? У меня автобус, а не ломбард. Есть билет – едем в Краснодар, нет – выходите тут.
Дед совсем сник, надел обратно кольцо, спрятал паспорт, достал из кармана две тысячи рублей и со вздохом протянул их водителю:
- На вот, последние, забирай, кровопийца. Теперь сутки голодать придется, а мне нельзя, у меня сахар в крови.
Водитель отвел руку с деньгами и все тем же ласковым голосом ответил:
- К сожалению, ничем помочь не могу, я не торгую билетами. Нужно было на автовокзале в кассе купить, тогда и ехали бы сейчас как все. Давайте, проходим, проходим на выход, вы людей задерживаете.

…Через минуту автобус уже отъехал от безымянной обочины, оставив после себя растерянного деда с четырьмя большими сумками.
Ропот возмущенных пассажиров не прекратился, а только нарастал.
Водитель, чтобы перекрыть эти революционные голоса пассажирской солидарности, взял микрофон и весь салон наполнился его голосом, только вот голос уже был не прежний ласковый, а ликующий, почти переходящий на крик:
- Что, пожалели эту старую сволочь?! Ну, так слушайте, я вам расскажу: полгода назад, этот дедок, вот так же как сегодня подошел ко мне и со слезами на глазах попросил довезти его до Краснодара – «Денег нет, вот возьми паспорт в залог, а по приезде меня сын встретит, так сразу и отдаст».
Ну, думаю – отчего же не помочь старику? Взял в залог паспорт и сам, за свои кровные купил этой суке билет.
Приехали в Краснодар. Действительно – встречает сын – сержант милиции. Подходит и говорит:
- Паспорт этого гражданина у тебя?
- У меня, только он мне должен две тысячи, вот билет.
А мент и говорит:
Засунь себе этот билет и давай сюда паспорт, пока я на тебя наручники не надел за вымогательство!
Потом со всей дури, так херакнул меня дубинкой по ноге, что я потом еле обратно до Москвы доехал.
А сегодня, спустя полгода после того случая, этот старый козел опять ко мне подошел, видимо не узнал, я ведь раньше без бороды был…
Ну, что, еще кому-нибудь жалко этого бедного дедушку…?

37.

СУКИНЫ ДЕТИ

Все актеры - сукины дети, и их вполне можно понять.
А что поделаешь? Тут уж, либо бросай свою подневольную профессию и лезь в шахту, либо становись шагающим по трупам экскаватором.
Начну с маленькой личной предыстории.
Довелось мне однажды снимать рекламу.
Как положено - провел километровый (с перерывом на обед и ужин) кастинг актеров, выбрал троих, снял и забыл.
А вот они не забыли.
И не удивительно, тысяча долларов за один съемочный день - такое не забывается.
Стали мне эти бравые парни названивать почти каждый день, чтобы узнать о моих творческих планах, или просто спросить - не разболелась ли у меня голова, на изменение погоды?
Звали на спектакли, на дни рождения, в общем, пытались дружить изо всех калибров.
Время шло, а звонки все никак не прекращались. Я даже пытался деликатно намекнуть, что пока не снимаю ничего с актерами и неизвестно когда снова буду, сукины дети наигранно обижались, уверяли, что это совершенно не важно, и с неослабевающей энергией продолжали интересоваться моим гениальным творчеством и зазывать на свои спектакли.
Мне стало жаль их и вот, в один прекрасный день, когда позвонил актер Дима, чтобы сердечно поздравить меня с наступающим днем независимости от любых зависимостей, я поблагодарил за поздравление и сообщил ему потрясающую новость:
- Дима, можешь меня поздравить, я наконец решился и снова обрел счастье в жизни. Представляешь, бросил к черту все это поганое телевидение и вернулся в школу.
Через паузу, Дима недоверчиво спросил:
- В какую школу?
- Ну, я ведь по первой профессии - учитель математики, а в лихие девяностые вынужден был податься в режиссуру, чтобы прокормить семью, и вот теперь я снова вернулся в свою родную школу. Это ли не счастье? К тому же у меня появилось масса свободного времени, чтобы нам, наконец, повидаться и сходить на твою премьеру. Когда она там у вас?
Актер Дима что-то буркнул и ответил:
- Пока неизвестно, и неожиданно повесил трубку.

На следующий день позвонили еще два архаровца и без «здрасьте» спросили:
- Про школу – это правда?
- Да…
С тех пор, звонки от них абсолютно прекратились. Трое верных друзей покинули меня, как детишки после мультиков покидают старый выключенный телевизор.
Но это все только присказка, а вот и сама история, которую мне рассказал один великий русский актер. Назовем его Сергеем.
Довелось ему сниматься где-то в Беларуси в очередном фильме о войне.
Вся группа жила прямо среди леса в каких-то строительных вагончиках и вот однажды ночью к Сергею в дверь скромно постучали.
Это был актер-эпизодник, игравший малюсенькую роль «убитого немца». Сергей даже имени его не знал.
Парень долго извинялся и наконец перешел к делу:
- Сергей, Вы не могли бы спрятать у себя в вагончике мою сумку, а то я из-за нее уже четвертые сутки не сплю.
- Что за сумка?
- Дело в том, что я как раз квартиру в Москве покупаю, а тут срочно предложили эту рольку и я, так со всеми деньгами и поехал. Теперь вот не сплю. У Вас ведь вагончик на ключ закрывается.
- Вроде закрывается, но, мало ли?
- Я фаталист, да и кому еще я могу довериться, если не Вам?

Сергей сумку взял и даже из любопытства заглянул внутрь. Там действительно были деньги в банковской упаковке, сколько неизвестно, но на квартиру в Москве должно было хватить.
Утром за своей сумкой пришел «убитый немец», он от души поблагодарил Сергея за ответственное хранение и сказал, что смотается на денек в Москву, чтобы совершить сделку и стать, наконец москвичом. Потом немного помялся, решился и сказал:
- Сергей, извините за наглость, но не могли бы Вы это… до завтра, только до завтра. Просто мои родители в Екатеринбурге продали дачу, а у банка два дня выходных. И мечта всей моей жизни под угрозой. Сделка может сорваться, а там такая квартира, что уйдет за полчаса, если я…
- Короче. Тебе что, денег одолжить?
- Да, если можно. Только до послезавтрашнего дня, когда я в банке получу за дачу деньги. Если хотите, я Вам расписку напишу, могу даже нотариа…
- Погоди, погоди, а много ли тебе нужно?
- Девятьсот…
Сергей присвистнул, подумал и сказал:
- Девятьсот не дам, а двадцать тысяч евро, так уж и быть, дам, пиши пока расписку, сейчас принесу.

…Сукин сын упал от радости на колени и даже пустил слезу, когда прижимал к сердцу, чуть испачканную с торца, запечатанную пачку двухсотенных, потом сел в свой «жигуль» и помчался в Москву.

Прошел, день, второй, третий.

Слава Богу, 20 000 евро для Сергея сумма не смертельная (всего-то несколько съемочных дней) но неприятный осадочек нарастал…
Наконец из Москвы вернулся сукин сын и потупив глазки сказал:
- Квартиру я купил, но родители меня подставили – не захотели продавать дачу и теперь я вообще не представляю, как быть и как расплатиться с Вами. Да и халтуры, как назло, никакой, а в театре копейки платят.
Сергей поиграв желваками ответил:
- Так, квартиру продай.
- Не могу, мы ее на маму записали… Простите, что так вышло. Но Вы не переживайте, я по чуть-чуть буду отдавать и верну все до копейки…
- До евроцента!
- Ну, да, конечно…
- Ну и когда же ты мне все вернешь, через сто лет?
- Если повезет, то месяцев через десять, двадцать…
- А если не повезет?

…Сергей схватил за шиворот «убитого немца» и с тех пор, месяца четыре, таскал его повсюду за собой, выпрашивая для него рольки и и ролюшечки, лишь бы тот скорее смог заработать денег на отдачу.
Наконец, в один прекрасный день, Сергей заметил, что его сукин сын уже достаточно засветился и раскрутился (его и без протекции начали звать в разные сериалы), и строго сказал:
- Все, с меня хватит, неси деньги!

И в тот же вечер сукин сын послушно явился к Сергею и принес чуть испачканную на торце пачку двухсот-евровых купюр.
Ту самую, даже не распечатанную…

38.

Диалектика
==========
Обычный вечер в кругу семьи

- Я хочу чего-нибудь
- Ну возьми яблоко или еще оладушков.
- Нет я хочу чего-нибудь другого...
- Сынок, если ты хочешь еще конфету, то ты ее не получишь, сегодня их было достаточно.

Это строгая мать. Я-то считаю что мелких надо баловать.

- Но я голодный!
- Если ты голодный, то съешь яблоко, оладушек или вот к примеру запеканки кусок. Когда люди голодные они едят то что есть, а не сладости!
- А-а-у-о-аааа. Вы меня не любите...
В конце концов удовлетворяется мультиком, пластиком жевательной резинки и короткой сказкой «из головы». Потом засыпает.

Наконец мы остаемся с женой вдвоем.
- Петь, мне нечего читать.
- Возьми книжку, их тут пара тысяч.
- Но я не хочу просто книжку, я хочу чтоб мне было интересно.
- Когда люди действительно хотят читать, они не выбирают. Они читают то что есть! Вот тебе двадцать четыре тома всемирной истории и руководство по маркетингу (как оно тут оказалось?!).
- Они скучные! Я хочу как та, что ты мне посоветовал на прошлой неделе.
- Ну если они скучные, то возьми ту что я советовал
- А я ее уже прочитала.
- Прочитай еще раз, она ведь того стоит.
- А я ее и еще раз прочитала, я хочу книжку! Мне нечего читать...
...
Да-да. Потом тоже небольшой телесюжет, кусочек колбаски, поцелуй на ночь и смешная история прямо «из головы».
Заснула.

Я остался один.
Я хочу чего-нибудь выпить.
Вот не воды или кефира, а чего-нибудь эдакого...

Петр Капулянский (с)

39.

У горы Цзяньшуньфянь течет река Цзяньшуньхэ. Там живет женщина, в одной руке держит ступку, в другой - веревочку от двери. На голове белая шапка. Называется Бабушка Ци. Бабушка Ци родила Женщину Бао-цзю. Она печет рисовые лепешки. Стук ее ступки слышен на десять тысяч ли. Как испечет последнюю лепешку, в Поднебесной начнется великий голод. У женщины Бао-цзю дочь Сяо-цю. Носит красную шапку. Приносит жертву Бабушке Ци. В одной руке клейкий рис и рисовые лепешки, в другой - жертвенное вино и нефритовый диск. У реки Цзяньшуньхэ растет лес Цзяньшуньхао. Там растут деревья Цзы, трава Хань и грибы Бя. Съешь их, будешь маяться животом. Там есть животное, похожее на собаку, но с глазами человека, серого цвета. Говорит человеческим языком, пожирает людей. Называется Волк Бо. Волк Бо изменил дорогу к Бабушке Ци на десять тысяч ли. Съел Бабушку Ци, надел ее белую шапку и исполнил ритуальный танец. Сяо-цю пришла к Волку Бо, принесла ему клейкий рис и жертвенное вино, совершила танец девяти мудрых правителей. У Волка Бо глаза по два чи, зубы в целый ли, а живот вмещал двадцать ху проса. Съел Девочку Сяо-цю вместе с красной шапкой и лег спать на десять тысяч ночей. Его дыхание отравляет Поднебесную. Охотник И держит в одной руке щит, а в другой меч. Еще говорят - держит дротик. Бился с Волком Бо десять тысяч дней. Сделал из его шкуры барабан, из ребер палочки. Взял барабан и исполнил ритуальный танец. Выпустил Бабушку Ци и Девочку Сяо-цю и воскурил дарственные благовония.

40.

Много-много лет назад был в командировке на заводе Хитачи в Японии. Под конец экскурсии нам показали огромный станок для расточки роторов турбин, сделанный в СССР в 60е годы и используемый уже двадцать лет. Не скрою, погордился.
Только что вернулся из мексиканского курорта. Более 2 тысяч человек со всего мира.
На чистом волноломе только одна надпись "Таня.Москва 2013".
Почему-то невесело.

41.

6 КОПЕЕК

Жил-был Анатолий Иванович – хозяин и генеральный директор небольшого, но надежного предприятия. Жил, жил и угораздило его дожить до своего славного полувекового юбилея.
Собрались работники фирмы в полном составе – все двадцать человек и судорожно принялась думать: – Что подарить шефу?
Судили – рядили, скинулись по сотне долларов и порешили купить шикарное кожаное кресло - практически трон на колесиках.
Обрадовался Анатолий Иванович дорогому подарку, даже слезу пустил и свою старую, тоже, кстати, кожаную табуретку, торжественно вручил старушке – секретарше.
Но вот торжественная минутка закончилась, сотрудники разошлись по рабочим местам, и счастливый юбиляр остался один в кабинете.
Он покачался в новеньком кресле, подергал рычажки и регулировки, покатался вверх-вниз и открыл для себя один незначительный, но смертельный для педанта недостаток: в нормальном положении, сидение кресла стояло не горизонтально, а имело маленький наклончик вниз. Отклонение пару градусов всего, другой бы даже и не заметил, но Анатолий Иванович ни о чем другом больше думать не мог и чувствовал себя комом глины, который медленно, но неотвратимо скатывается вниз с мягкого, кожаного ковша экскаватора…
Подкладывать под себя подушечку на кресло за две штуки баксов, было совсем уж глупо.
Купить себе другой, нормальный стул и сидеть на нем, пока никто не видит… тоже не то.
Предложить сдать обратно в магазин? Народ обидится и правильно сделает.
Оставалось одно – ремонт, или скорее – модернизация.
Вызвонил по интернету мебельного мастера, специалист явился покрутил, подергал стул и сказал:
- С наклоном ничего сделать нельзя, конструкция такая – это никак не лечится, привыкните. А куда же вы в магазине смотрели? Ну, да ладно, с вас 1200 рублей за вызов…

Но бедный шеф не сдался и вызвал нового специалиста.
Новый полежал под стулом, посветил фонариком, потом уселся, пододвинулся к столу, схватил хозяйский «Паркер», чтобы было чем руки занять и выдал вердикт:
- Наклон, в принципе можно слегка исправить, придется на станке вытачивать новый кронштейн - это будет стоить… так, так, так, в районе 17 тысяч рублей. В течение недели будет готово.
- Ну, семнадцать, так семнадцать, недельку перекантуюсь.
- Плюс две тысячи транспортировка к нам…
- Э нет, я не хочу показывать людям, что их кресло уехало в ремонт.
- Тогда никак не получится, можно ошибиться в размерах, наклон станет еще хуже и что тогда? Это не серьезно.

Анатолий Иваныч опять остался один в кабинете и впал в легкую панику. Он даже подумывал, как бы на веревке из окна спустить проклятое кресло, чтобы сотрудники не заметили, а после ремонта таким же путем обратно. Сотрудники может и не заметят, а вот менты в будке через дорогу, которые посольство охраняют, наверняка засекут.

Пожалуй, что, матьего, подушечка примотанная сраным скотчем – это не такой уж и плохой вариант.
Но тут Анатолию Ивановичу вдруг припомнилась давно забытая история десятилетней давности. Даже не история, а так, мелкий дорожный эпизод: - когда-то вечером 31-го декабря шеф пробирался с семьей на дачу и увидел в кювете «жигуль» мигавший аварийкой. Анатолий Иваныч остановился, подошел, заглянул. Внутри «жигуля» стучал зубами синий мужик по имени Миша. Он как и все, спешил на празднование Нового Года, но слегка переборщил со скоростью и чуть-чуть слетел в кювет.
Только, как назло машин было мало и за четыре часа ни одна собака не остановилась, чтобы помочь, да и печка весь бензин уже выжрала.
Оставалось только стучать зубами и надеяться на крепость эмали…
Анатолий Иваныч своим монстром с легкостью выволок бедолагу на твердую дорогу и даже дал отхлебнуть три литра бензина, чтобы хватило добраться до дачи.
Вот только, как замерзший спасенный не совал денег, спаситель наотрез от них отказывался. Не надо и все – порыв души деньгами не меряется. Но после долгих уговоров Мише все же удалось заплатить, и только за сам бензин, а за человеческий порыв сказал простое душевное спасибо и что он в неоплатном долгу.
На прощание спасенный пожал руку, вручил визитку и добавил что он вообще-то отличный автослесарь и если что, то в любое время суток…

…Шеф вытряхнул на стол содержимое выдвижного ящика и все же отыскал старую, замусоленную визитку. Десять лет – большой срок, может и телефон сменился. Позвонил:
- Але, добрый день – это Миша?
- Да, а кто это?
- Даже не знаю как сказать? Помните, лет десять назад, может одиннадцать, вы перед Новым Годом вылетели в кювет…
- Все, вспомнил! Чем могу вам помочь? С машиной что-то?
- Не то чтобы с машиной, с креслом, хотя оно стоит как машина.
- Не важно, говорите адрес, я сейчас же приеду, чем смогу – помогу.

Через час Миша с двумя большими ящиками инструментов был уже в кабинете.
Он десять раз сажал и поднимал шефа, что-то мерил штангенциркулем, потом снова сажал и снова поднимал. В конце концов, полностью разобрал кресло на винтики и уехал…
Через час Миша вернулся с третьим ящиком и наконец из отдельных железячек снова собрал кресло.
Наступил волнительный момент ходовых испытаний.
Шеф осторожно сел, поерзал, попрыгал и как маленький ребенок расплылся в счастливой улыбке. Как все-таки много нужно для полного счастья. Наклон сидения был идеален и выдержан с точностью до градуса, не больше, не меньше.

- Миша, вы монстр, волшебник, я только сейчас понял - какое оно удобное! Вы спасли меня!
Радостный шеф потянулся к кошельку, но мастер сурово на него посмотрел и сказал:
- Анатолий, денег я не возьму, ведь и вы с меня тогда не взяли. Просто скажите - спасибо и мне будет приятно.
- Миша, так нельзя, ведь вы же ехали ко мне, да и тут убили четыре часа, возьмите хоть это…

Анатолий Иваныч протянул три тысячи рублей.
- Не возьму, даже не уговаривайте. Ну, мне пора, рад был помочь.
- Подождите, Михаил, но ведь тогда на дороге я все же взял у вас деньги за бензин.
- Все правильно, ведь бензин денег стоит, а порыв души, как говорится…
- Тогда давайте так: за порыв души и саму работу огромное вам спасибо, но вот хотя бы за запчасти я все же заплачу.

Мастер неожиданно улыбнулся, поставил ящики на пол, крепко пожал Анатолию Ивановичу руку и сказал:
- Договорились, запчасти за ваш счет. Итого - с вас ровно 6 копеек, только, пожалуйста, без сдачи.
- Как 6 копеек, почему 6 копеек? Что это за запчасти, которые стоят 6 копеек?
- Все правильно, посчитайте сами: три монетки по копейке установлены с одной стороны наклонного механизма и три с другой. Итого…?

42.

Грязная и ржавая вода это бич многих квартир. Не могу сказать что в моей квартире ситуация катастрофическая, но из за частичек ржавчины засорилась лейка душа. Мыться стало невозможно, струйки текут вяло, да и то в разные стороны. Никакие чистки не помогли, и было принято решение купить новую лейку. "Не вопрос", сказал я, и поехал в ближайший строительный магазин. Побродив по гигантскому помещению я наконец то наткнулся на раковины, унитазы и прочую сантехнику, и рядом обнаружил огромные стойки демонстрирующие всякие разные смесители. Смесители для кухонь, для раковин и душа, выбор огромный, сотни позиций. Лейки нет. Обошел все кругом. Нет лейки. Подозвал мальчика, менеджера отдела.
- Здрасте, меня зовут Сергей, - представился парень - чем могу помочь?
- Мне нужна лейка для душа.
- У нас огромный выбор смесителей, вот посмотрите на эту модель итальянской фирмы, со вставками из настоящей бронзы.
Огромный смеситель, из тех которые одним своим видом должны убедить всех что это богатый дом. Блестящая бронза и китчевый дизайн под восемнадцатый век.
- Нет, мне это не нужно, мне нужна лейка для душа.
- Посмотрите на этот современный смеситель, гарантия десять лет. - менеджер меня явно не слушает.
Беру ближайшую лейку в руки, показываю парню, и сообщаю что мне нужна эта штука, но отдельно от смесителя.
- Это отдельно не продается. - менеджер разворачивается и уходит.
Приплыли. Понимаю что был не прав, тут надо точно формулировать вопрос, по этому отлавливаю следующего менеджера.
- Здравствующие, меня зовут Алина, - представляется мне голубоглазая блондинка крайне юного возраста.
- Добрый день, мне нужна лейка для душа. Примерно такая, не обязательно конкретна эта, но похожая. - демонстрирую лейку.
- У нас большой выбор смесителей для душа, посмотрите на модель этого года, немецкая фирма, биодизайн. - девочка отрабатывает заученную программу.
Ладно, проехали. Думаю сбить с программы девицу.
- Да, да, есть какой то цветочный изгиб. - несу чушь, думаю что сейчас девочка посмеется, и мы перейдем к моей проблеме.
- Вы правы, напоминает стебель цветка. - это произносится с восторгом.
Нет, я то думал что сейчас на меня посмотрят как на идиота, я пошучу что нибудь на вроде "А у вас есть что нибудь из весенне летнего сезона?", и мне укажут путь до стеложа с лейками, но понимаю что это не пройдет.
- Нет, мне не нужен смеситель. У меня есть смеситель, но засорилась лейка, и я ее хочу сменить. У вас есть в продаже лейки отдельно от смесителей. - дроблю фразы, разговариваю как с пятилетней девочкой.
- Ах, вам надо аксессуары. - меня отводят на пару метров в сторону, и демонстрируют наборы лейка, шланг, стойка.
- Нет, мне не нужен набор, мне нужна лейка отдельно. - набор мне действительно не нужен, поскольку стоит он совершенно немыслимых денег.
- У нас в отделе этого нет. - девочка задрав нос уходит.
Чувствую себя убогим нищебродом, не могу оценить бронзу и цветочный дизайн, и не хочу платить по три тысячи за набор который мне не нужен. Вижу дородную тетку, видимо старшую в отделе, иду к ней.
- Добрый день, не могли бы вы мне помочь. Мне нужна лейка для душа.
- У нас большой выбор смесителей, вот итальянская фирма...
- Да, спасибо, мне уже показали и итальянскую фирму, и биодизайн, но мне нужна лейка для душа.
- Тогда вам нужно в отдел аксессуаров, там...
- Извините что прерываю вас, но там нет леек для душа, там только наборы. Мне нужна лейка, без шланга, смесителя, и без стойки. Отдельно. - чуть повышаю голос.
- Мужчина, что вы кричите, вы не можете определится что вам нужно.
Начинаю заводиться, но держу себя в руках. Откручиваю лейку, и показываю тетке.
- У вас есть в продаже подобный товар, лейка, не обязательно этой же фирмы, не обязательно похожего дизайна, но отдельно, как самостоятельный товар. - говорю четко, максимально спокойно.
- Ах лейка, вам вот туда. - взмах руки в неопределенном направлении.
- Вы не могли бы меня проводить?
Тетка явным недовольством ведет меня мимо итальянско-немецких смесителей, наборов и прочего. Через каких то тридцать метров и пять поворотов мне указывают на неприметную сетчатую корзину где свалены шланги, вентили, краны и прочая мелочевка, в том числе и лейки. Ура. Покопавшись нахожу подходящую мне. Гордо неся на руках свою добычу, как пещерный человек забивший наконец то мамонта, прохожу мимо ряда смесителей, Сергея, Алины, тетки. Мне вслед смотрят недовольные менеджеры. Мне не "втюхали" итальянское чудовище с настоящей бронзой за двадцать пять тысяч. У менеджеров день не удался. На кассе я отдал триста двадцать рублей. Покупка заняла сорок минут.

43.

Еще одна история Геннадия Йозефавичуса - в слегка сокращенном варианте (да простит меня автор за сокращения и перепост).

Заметки контрабандиста

Я возвращался из Ирана.

С многочисленными чемоданами и сумками ... Всего ... со мной было килограммов семьдесят, то есть квота аэрофлотовского бизнес-класса была превышена на сорок кг, а таможенная норма ввоза на территорию России — ровно вдвое.

На стойке регистрации в тегеранском аэропорту на весь мой скарб были навешаны бирки, самому мне — выдан посадочный талон, после чего баулы на ленте транспортера отправились в багажную преисподнюю, и я решил, что перевес не замечен или прощен. В конце концов, было уже поздно, у служителей смежались веки, всем хотелось разделаться с поздним рейсом.

Не тут-то было!

Регистратор, собрав багажные купоны, как будто взвесил их на руке, и сказал, что перевес необходимо оплатить немедленно. И назвал цену — довольно высокую. Скажем, 460 долларов.

Ни четырехсот шестидесяти, ни даже просто шестидесяти долларов у меня давно уже не было: все наличные обменяны на ковры, а взять новых до Москвы негде (из-за санкций международные платежные системы в Исламской Республике Иран не работают, и из банкоматов достать дензнаки тоже нельзя).

Притворившись идиотом, я протянул регистратору свой AmEx. Притворившись возмущенным, регистратор сказал, что за перевес надо платить исключительно наличными. Я пожал плечами и достал из кармана единственную оставшуюся купюру в двадцать долларов. Из одного регистраторского глаза покатилась слеза обиды, другой остался по-революционному сух.

Я взял двадцатку в одну руку, AmEx — в другую, предоставив регистратору выбор. Схватив купюру, регистратор отдал мне купоны, нарочито вежливо пожелал счастливого пути и сказал напоследок: «Не забудьте рассказать своим друзьям, как хорошо в Исламской Республике Иран умеют принимать гостей!»

Не забыл, рассказываю.

Часов в пять утра самолет приземлился в Шереметьево, в полуобморочном состоянии я прошел границу, получил багаж, сложил чемоданы и сумки на тележку и уверенно направился по зеленому коридору. Декларировать, как мне казалось, было нечего.

Сонная таможенница так не считала. Окинув взором поклажу, девушка попросила показать паспорт. Как известно, в месяц беспошлинно из-за границы домой можно провезти 35 кг груза стоимостью не более 65 тыс. рублей. В том месяце я уже выезжал, квота моя была выбрана, да и багаж был явно тяжелее. В общем, ввезти покупки на территорию родной страны я мог, лишь отдав родной стране какое-то количество денег.

Таможенница была настроена благодушно, я не сопротивлялся и, кажется, не вызывал у милой (на самом деле!) девушки никаких отрицательных эмоций.

В течение часа мы совместными усилиями составили протокол, я подписал заявление начальнику таможни; девушка сбегала к старшему по смене и завизировала у него бумаги, после чего я поплелся в противоположный конец аэропорта искать окошко, в котором мне надо было получить счет для оплаты.

Окошко я нашел, а в нем — дивную русскую красавицу в погонах и с тяжелой толстой пшеничного цвета косой.

Протянув красавице протокол, я заодно (почти искренне) восхитился компьютерной оснащенности вверенного ей подразделения: наманикюренные ногти стучали по клавиатуре нового компьютера.

Таможенница, рассчитав размер пошлины, выписала счет на, скажем, пятнадцать тысяч рублей, а на прощанье поинтересовалась, почему я не кричал на нее. Оказалось, что, как правило, пойманные на провозе лишнего груза страшно расстраиваются, нападают на таможенников, обзывают их нехорошими словами, качают права и обещают разные неприятности. А так как я не нападал, не обзывался, не качал и не обещал, то поведение мое сильно изумило красавицу с косой.

Платить по счету надо было в обменном пункте. Наличных (по-прежнему) у меня не было, и я предложил операционистке пресловутую карточку American Express. И услышал почти тот же ответ, что и в Иране. Оказалось, такую карту в этом обменном пункте не принимают.

Пытаясь снять наличные с карты (пин-кода которой я не знал, потому что его не было в помине), я последовательно обошел все работающие отделения банков и все обменные пункты в здании аэропорта, но не преуспел. Мой AmEx уже казался мне заколдованным.

В какой-то момент я даже встретил давешнюю таможенницу, которая сообщила мне, что ей надоело охранять тележку с поклажей и что пора бы уже заплатить, принести чек и отправиться, наконец, домой со всеми своими коврами и прочим тряпьем. В ответ я пожаловался на судьбу и на несовершенство банковской системы. В ответ на ответ таможенница взяла меня под локоток и повела в отделение Сбербанка. В Сбербанке мы без очереди подошли к окошку, но лишь для того, чтобы дама в окошке отказала нам с таможенницей в выдаче наличных.

Я предложил таможне выход: ковры остаются у нее, сам я еду домой за деньгами, потом возвращаюсь и выкупаю мануфактуру. Вариант не был принят. Оказалось, протокол, зарегистрированный одной сменой должен быть оплачен в ту же самую смену, время же смены подходило к концу.

— Эх, была б моя воля, порвала бы к черту протокол да отпустила вас, — сказала таможенница.

— В чем же дело? — поинтересовался я.

— А в том, — ответила чуть загрустившая госслужащая, — что протокол уже зарегистрирован, ему присвоен номер, вам выписан счет. Ходу назад нет. Хотя спрошу-ка я коллегу.

И мы отправились в контору красавицы с косой.

Таможенница исчезла за дверью, после чего открылось окошко и я услышал свою фамилию. Я просунул голову в окошко и увидел, как девушка с косой картинно рвет мои бумаги.

— Можете считать наше знакомство ошибкой, — сказала мне напоследок красавица и захлопнула окошко.

И я пошел к тому месту, где в последний раз часом раньше видел свою телегу.

Телега с багажом стояла на месте. И количество мест на телеге было все тем же. И перевес все еще был перевесом. Только протокола уже не было, как не было и претензий таможни ко мне. ...
— Нет, к чаю, — ответил я.

Вот так я вывез из Ирана и ввез в Россию семьдесят кг ковров, набивных тканей и прочей мануфактуры. И все — благодаря волшебной карте American Express, которую отказались принимать по обе стороны от международных санкций.

44.

МОНЕТЫ ДЛЯ НЕВЕСТЫ

В аэропорт меня сегодня подвозил очень симпатичный таксист – светловолосая весёлая девчушка лет восемнадцати, с чудным лесным именем Олеся. Тугая золотая коса до самой попы – отсутствовала. Зато перед моим носом качался озорной пушистый хвостик, наспех стянутый резинкой. Болтала она без умолку и часто заливалась смехом, откидывая голову. Из зеркальца внимательно смотрели на меня бедовые васильковые глаза, временами приглядывая и за пустынной дорогой.

С гордостью сообщила, что обычно работает ночами на восьмиместном микрике-люксе - после клубов развозит по домам большие компании. Сказала, что заколебали женатики – сначала развезут девушек по домам, а потом выясняется, что их самих надо везти совсем не по тем адресам, что при девушках называли. А днём на обычной камри без шашек многие мужики с ней к дому подъезжать опасаются – высаживаются за углом. Один смельчак оказался, прямо к подъезду попросил довезти, так потом трусы свои собирал по всему двору, женою выкинутые с балкона, ну и Олесе досталось словесно.

И ещё столько нахлебалась Олеся с этими женатиками в своих разъездах, что сама замуж не рвалась. С парнем своим жила так. Но родня его про это безобразие прознала и потребовала свадьбы. На родине жениха, как полагается. Родиной жениха оказалась глухая, но здоровенная деревушка под Красноярском. Свадьбу там они играли четыре дня в количестве человек ста. Её может и дальше играли, но невеста завершения свадьбы не дождалась.

Начался кошмар ранним утром после «первой» брачной ночи. Её разбудила перепачканная мукой свекровь со скалкой и сообщила, что теперь наступает испытание молодой жены – отныне она должна сама все блюда для свадьбы готовить, разносолы разносить, дорогих гостей угощать и развлекать их весёлою беседою. («П-ц!» - с чувством выругалась Олеся единственный раз за всю дорогу и продолжала).

С готовкой она более-менее справилась - пельмени заранее были налеплены в неимоверном количестве. Только все пальцы пообжигала. Трёхдневный фолк-фестиваль, пьяные драки и похищения тоже как-то пережила. Реально достало её то, что за всякую фигню она должна была, оказывается, требовать выкуп – показать, что домовитая и находчивая, всё в дом тащит. Хлеба там попросит гость или вилку вместо уроненной, с озорным смехом его раззадорить, чтобы выкупадал побольше. Причём бумажные деньги не приветствовались – на подносе должны были греметь монеты. Гости отпускали сальные шуточки, на которые надо было не задумываясь отвечать в том же духе.

В общем, на четвёртый день свадьбы невеста психанула, разревелась и получила пошланах от пьяного супруга. Она оставила ему все свадебные подарки, схватила только мешок с заработанной ею самой мелочью, махнула попутку и была такова. Как остыла немножко в дороге, мелочь хотела выкинуть, а потом пожалела – всё-таки явно несколько тысяч рублей, заработанных тяжким двухдневным трудом. Да и на билет до Владивостока её собственных карманных денег могло не хватить. Обмен такого количества мелочи на нормальные купюры требовал дофига времени. Она решила сделать это в самом аэропорту в ожидании рейса.

Через несколько часов перед контрольными воротами красноярского аэропорта появилась крепкая девушка с огромными чёрными кругами под глазами. Взгляд её был злобен и решителен, гибкое тело изящно изгибалось влево, но неимоверная тяжесть сумки заметно кренила его вправо. Кроме этой небольшой сумки, у неё не было ничего.

«Выложите все металлические предметы на стол!» - потребовал охранник. Она мрачно усмехнулась и бросила из сумки плотно завязанный, туго набитый чёрный кулёк в авоське литра на три, килограмм на двадцать. («Как футбольный мяч размером, тяжёлый зараза!» - пояснила мне Олеся). Кулёк грозно хрямкнул об стол. Охранник осторожно поднёс к нему палку-металлоискатель, заморгал и нажал кнопку вызова подкрепления.

В общем, кулёк этот ей пришлось развязывать собственноручно. Длинными полированными ногтями в креативном свадебном маникюре. Правда, креатив к тому времени уже порядком пооблез от варки пельменей, но от этого было не легче. Внутри кулька оказалось ещё штук десять кулёчков, тоже чёрных и крепко завязанных. Помощи просить было не у кого - охранники стояли поодать с автоматами наготове. Думали, там бомба с такой хитрой шрапнелью, а в одном из кульков – разумеется, взрывпакет.

Мелочи в том кульке оказалось на 27 тысяч рублей. Не бог весь что, но когда помирилась с мужем, они на эти деньги съездили в соседний Китай. Теперь вот жалеет, что ещё пару дней на собственной свадьбе не пошабашила…

45.

Есть в избе моей при входе
фотография Володи.
Уж от бога не ищу:
ставлю Путину свечу... .

Тут бабулька лопотала:
на лекарства, мол, ей мало.
На фиг, бабка, докторов !
Лишь бы Путин был здоров !

- Все текёть у нас в посёлке,
нету газу, докторов.
- Это все фигня, девчонки:
лишь бы Путин был здоров.

Уберу всё в огороде:
на войну пойду с Володей.
Получается одна
токо у него война.

Дима - говорила Настя -
энто президент без власти.
Ну а Путин прямо страсть -
так... без президента власть... .

Мы горим, аж не могу.
Где же этот, ну, Шойгу ?
Как всё тихо - он повсюду.
Как горим - он ни гу - гу.


Я слыхала - Дима дал:
заявленью написал.
Но по собственному вроде
всё ж не подписал Володя.


Путин президентом был -
олегархов приручил.
Коль не так кто скажет слово:
"Фу !" - кричит им сразу Вова.

У Володи - ходют слухи -
завсегда в котлетах мухи.
И за энто день до ночи
он усех в сортирах мочит.

Вова, и чё нас дурачить:
ты должён себя назначить.
Ведь и так знают в народе:
во главе - Путин Володя.

Я слыхала, шо без шуму
стала уж карманной Дума.
Ежли энто карман Вовы,
то чегой же тут плохого ?

Президент у нас красивый:
это Вова, а, нет - Дима.
Позабыла Дима ль Вова ?
Токо помню: Путин снова.

Путин, кризис как настал,
все денежки и раздал.
Олегархи полетели
на те деньги в Куршавели.

Олегархи как угодно
нонче стали все народны.
Токо Ходору невзгода -
назван он врагом народа.


Ох, ГАИ таперя гладки:
собирають токо взятки.
Есть така, яд.. м...,
служба - взятки собирать.

Говорять ужо в народе:
время Путина проходит.
Хоть, слыхали тоже ясно,
что сам Вова несогласный.

Как где что - то хорошо -
тут же Путин подошёл.
Нашу жижу разгребать -
Вовы вовсе не видать.

Вов, ну, хоть помог бы ты:
всюду жирные коты.
В нашем городе - то страсти:
токо богачи у власти.

Путин уж не первый раз
финансует "АвтоВАЗ".
И сам для отводу глаз
порой водит "АвтоТАЗ".

Олегархи есть у Вовы -
супротив его ни слова.
Токо, говорят, прости -
а молимся мы нефти.

Как люблю я Вову сильно
и Ендинную Рассею.
И ишо люблю я Диму -
Вовин сын такой красивый.


Материнский капитал
мне родной Володя дал.
Я ишо не родила -
всё авансом пропила.

За Медведя вся деревня
голосуеть в третий раз
Хоть колхоз давно в развале -
лучше Вовы нет сейчас.

Губерантор наш - урод:
забыл, где его народ.
Всё лишь мысль одна приходит -
как понравиться Володе.

Вся деревня Васюково
сплошь за Путина родного.
Газу, денег ни фига !
Зато держава велика.

Губернатор у нас стар -
семсят лет как разменял.
Токо мы ни слова -
ведь назначил Вова.

Говорят, коррупцью мы
до весны сбороть должны.
Ой, Володя, Дима сладкий,
хоть у мя возьмите взятки.

Говорять, что Диме сроку
на четыре года токо.
А потом мы все готовы
снова голосвать за Вову.


Я слыхала с тёти Клавы:
Путин говорить коряво.
Ничего, ядр... м... ,
нам и так - то не сказать.

Я слыхала, девки, снова:
есть Версаль у Михалкова.
А ещё поместье -
километров двести.

Дима Путин, для души
стань скорее Русьбаши.
Всей деревней мы без страху
уйдём к новому аллаху.

Вова, всё у нас по блату -
Но вот кто тут виноватый ?
Дима, ну, тот, что с тобой -
он ведь тожа питерской... .

Ох, специалисты снова
расплодились вокруг Вовы.
Их професья, тудыть -
энто родину любить.

Нонче миру кто не хочет -
Вова нудит или мочит.
Коль кто миру не хотит -
Дима мочит иль нудит.

Говорять, беда у нас:
все проели нефть да газ.
Ответь при народе:
ты проел, Володя ?

Наш - то мэр - не большевик:
был до мэра боевик.
В девяностые года
он мочил кого куда... .


Завсегда Абхазья наша:
всех чужих мы там шарашим.
Чё там Грузья не захочет:
враз понудим, в два - замочим !

И таперя на фиг надо
эту нам олимпиаду.
Мы побегаем вполне
на Володиной войне.

Бизнесмены разной масти
нонче подались во власти.
И чё тут не понимать -
чтобы взяток не давать.

Всем районом мы б признали
и Сухуми и Цхинвали.
А то Вову зло берёт:
мир никак не признает.

Я слыхала, будет Вова
аж даж до двадцать второго... .
Так уж как Турменбаши
в пожизненны запиши... .

Говорять, село в развале.
Ох, ну, наконец, признали !
И похоже вроде
сообщат Володе.

Говорят, разводит вроде
тигров наш родной Володя.
Вова, знаем - ты таков:
так давай ещё и львов.


Я слыхала - шутит Вова,
говорят, ну, не понтово.
Прям как прапор, ну, тудыть... .
А нам и так не пошутить.

Говорил знакомый мой,
Что Володя, мол, святой.
Ой, и чё ж тут интересна:
это всем давно известна.

В телевизоре у нас
Вова Путин кажный час.
Ох, не нравиться кому - то.
Да, пущай хоть раз в минуту... !

Я слыхала в огороде:
"димократья" есть Володи.
И ужо необходимо
президентом сделать Диму.

Про Володю - ну чего там:
есть сто тысяч анекдотов.
Не обидчив, слышно, он.
Вова, будет миллион !

Пусть Володечка без шуму
сам и избирает Думу.
И уж чё там выпендрят -
пущай также и Сенат.

И в Москве - Кто ж не слыхал ? -
Феликс железный стоял.
А таперь далёко вид:
Путин на реке стоит.


Олегархи тише стали -
выпендряться перестали.
Один прежний по - тупому -
чукча Абрамович Рома.

В село наше пятый год
как дорога не ведёт.
И не едет ни приходит
енергичный наш Володя.

Наш - то мэр - одни понты:
строит статуи, мосты.
Во дворе асфальт распался,
сорок лет как не менялся.

Если стройка где готова,
там тотчас же Путин Вова.
Где в развале всё опять,
там Вовочки не видать... .

Я смеюся точно пьяна,
когда вижу Пошлосяна.
Женя, есть вопрос в народе:
шо ж не шутишь о Володе ?

И ментам у нас придётся
нонче с взятками бороться.
Ё моё ! Яд... м... !
Так они же... токо брать ?!

Говорили мне девчата:
нонче наши депутаты
токо всё начальники,
бизнесмены да братки.


Губернатору всё впрок:
уж сидит четвертый срок.
Будет дальше - слух в народе.
И где до его Володе... ?

Стать решил тандем похоже
как бы либеральны тожа.
Будет один на весь свет
либеральны лисапед.


Дитям вводится у нас
нынче комендантский час.
А для взрослых, слышь, Володя,
комендантский век подходит.

По полгода нет зарплаты.
Вова, кто тут виноватый ?
Путин посылает на...:
главно - как живет страна... .

Под Москвой живём сто лет,
токо газу так и нет.
Есть вопрос у нас в народе:
будет газ иль нет, Володя ?

Вова, говорят, решат:
диктатуру объявлят.
Или всё же он гадать -то
объявить всем демократью.

Путин правит на Руси. -
скажут, кого ни спроси.
Кто ещё помимо Вовы -
вы не знаете такого ?

Сегодня, вроде, он царит
и без него всё будет плохо... .
Но мы увидим как горит,
горит... Володина "эпоха".

Маяковский жизнью нашей
был бы явно ошарашен.
Но особо удручён,
что... Владим Владимыч он.

Вновь молва повсюду ходит:
быть пришествию Володи.
Как Христос спасёт он нас
и теперь уж в третий раз.

Россия без Путина -
это возможно ?
Как мог я подумать
так неосторожно ?

И будут, наверно, потомки
искать по прошествии лет
лишь путинской славы обломки,
которой ведь в сущности нет.

Губернатору у нас
семьсят пять годов как раз.
Мы ишо при Брежневе
всё видали плешь его.


Путин - Брежнев и опять
нам застой переживать.
Лишь одна беда, Володя:
не умеешь целовать... .

Псевдопутинской страна
стала. Знать, судьба дана
псевдославу петь в народе
псевдогению Володе... .

Путин речь читать готов,
ту, что написал Сурков.
Только сам не говори:
ржём потом года по три... .

Стал наследный наш премьер
лучше чем в КНДР:
Кимам - то не по судьбе -
он наследует себе... !

То, что говорит Володя,
гению, ну, не подходит... .
Эту "речь" под двести грамм
любой прапор скажет нам.

Путин спьяну - не иначе -
чуть не сжёг семью на даче.
Вова, мы бы попросили:
осторожнее с Россией !

Вову Путина вопрос
Шевчука ударил в нос.
Минут пять в ПР - дуду
"гений" нёс билиберду... .

Сталин - монстр и позёр -
был недюжинный актер.
И в массовку не подходит
"гений" из ЧК Володя.

Путин прост, но вот беда:
то святая простота
Или прёт из "естества"
та, что хуже воровства ?

- Путин - кадр номер один !
Полностью незаменим.
- Ну, охранным - то агенством
может б, и руководил.

Вот мы и пришли к несчастью
к несменяемости власти:
Выбираем, только вроде
в результате всё... Володя.

Мы про Вовочку годами
анекдоты собирали.
Но он рос и вот... готово:
перед нами Путин Вова.


Ельцин с пьянки ли с чего...
явно выбрал не того.
Вот преемник то замочит,
то "бородки покороче".

Парочку легенд оставил
Ленин, пару - тройку - Сталин.
А Володя Путин что - то
всё... лишь только анекдоты.


Говорит без текста редко
дядя Вова из разведки.
Но как скажет что - опять
год пиарщикам страдать... .

Давно знают во народе:
Штирлиц с Вовочкой - Володя.
Вова Путин, тебя ждёт
милионный анекдот.

Путину о чём мечтать -
выше... невозможно стать.
И мечтателей пока
не встречали мы в ЧК... .

Президента у нас снова
избирает Путин Вова.
А что выберет народ -
это Путин изберёт... .

Очень страшно мне, ребята -
ведь всё как в семидесятых:
Вова... Брежнев и война
и в народе тишина... .

Экономика плоха.
только Путин... без греха.
"Гениальному" премьеру
пропиарили карьеру.


Путин в образе пророка
явно ещё на два срока.
И в 24 - ый год
Вова Брежнев... сам уйдет.

И придут же поклоняться...
Питер, Басков, дом двенадцать.
Целовать возьмутся двери,
что толкал "бессмертный гений".

Президентов два у нас.
Говорят, что их как раз.
Один - Вова, дорогой.
И загадка - кто другой... ?

Пиар казенный так силен...,
ведь что угодно может он.
Объявит сам... себя царём:
"Владимир Первый" запоем.

Напишет Путин нашу "Рухнамэ",
а то мы до сих пор ни бе не ме.
С Евангелием от Грызлова
мы навсегда усвоим "божье" слово.

Орден Путина, конечно,
учредить придется спешно.
С многими со степенями,
с лентой, на шее и с мечами.

И за Путиным дай боже
путиных увидим тоже.
Вовочек у нас пока
скажем прямо до фига !

Абрамовичу - бублик,
нам - дырка от бублика.
Путину - власть,
нам - "демократическая" республика.

Пётр прорубил окно в Европу.
А Путин... . Не закрыл, ну, что ты... .
Поставил он стеклопакет
и объявил: "Свободы... ."


Путин в шапке Мономаха
нагоняет миру страха.
Чаще в западных газетах
таковы его портреты.

В первый раз увидев Вову,
бога я спросил сурово:
Слушай, центр мирозданья -
нет полегче испытанья ?

Наша оттепель пока
"заморожена" слегка.
Кто же холод нам принес ?
Ди... тьфу, Вова - Дед Мороз.

Время Путина пустое -
половодье застоя.
И в историю Володя
лучше пусть совсем не входит.

Не люблю Путина Вову.
Ну и что же здесь такого ?
Общество воздать желаю
"АнтиПутин". Приглашаю.

Вниз пошла на нефть цена.
И пошлём мы Вову на... ?
Только всё - таки без спора
не наступит это скоро... .

Вова Путин очень редко
вспоминает про разведку.
Да раз в десять лет слегка
скажет что - то про ЧК.

Путина увидев Вову,
я узнал... и что ж такого:
Как Володя ни играй...
виден... Палкин Николай... .

"Каменеют" Путин Вова
и его партейка снова... .
Тут застой вам и регресс:
как тогда с КПСС... .


Путин, к радости страны:
Мол, наложат там в штаны... .
Вова, все свои кругом:
ты давай уж матерком.

Наш Володя заводной
нынче с "газовой войной".
И понятно во народе -
не прожить без войн Володе... .

Накормить страну досыта
обещал Хрущев Никита.
А Володенька стране...
раз в пять лет... и по войне.

И у Борьки лишь два года
от кризиса до ухода... .
Но Володя - то, как пить...,
срок тот рвется удлинить... .

Родичи чекиста Вовы
и в начальстве и фартовы.
На бомжа похож пока
только "гений" из ЧК.

Ведь Путин нам не навсегда -
пройдут недолгие года:
Много простить удастся богу.
невинной крови - никогда.

Премьер Латвии ушел,
когда чуть... нехорошо.
Ни в какую не уходит
"великий" премьер Володя.

Скоро будем мы опять
президента выбирать.
Выбор труден - это снова:
Путин, Путин, Путин Вова.


Дед у Путина привык
жарить Сталину шашлык.
То - то говорят в народе:
не забыл Кобу Володя.

Путину о чём мечтать -
выше... невозможно стать.
И мечтателей пока
не встречали мы в ЧК... .

Анекдоты про Володю
по России чаще ходят.
Вова, "чикать" не спеши:
сочиняем, ох... от души !

Путин, будет очень прост
твой от войн "великий пост":
Мы ж успели убедиться,
что ты любишь помолиться.

Парочку легенд оставил
Ленин, пару - тройку - Сталин.
А Володя Путин что - то
нам... лишь только анекдоты.

Брежнев - вечная беда.
Он у нас везде всегда.
Ты опять России бич -
Путин... Леонид Ильич.


"Ангелок Гриша Распутин",
"демократ Володя Путин",
"либерал Медведев Дима" -
ведь умеем врать красиво !


Демократия у нас
закончила первый класс.
Ну, а троечник Володя...
всё "Историю" не сдаст... .

В душных нолевых годах
тяжко было как всегда.
А в десятых, Вова, эй:
видно будет посвежей.

Дед у Путина привык
жарить Сталину шашлык.
То - то говорят в народе:
не забыл Кобу Володя.

Норма нашего народа -
придушенная свобода.
От рожденья и до гроба
тайно любим монстра Кобу.

Мы с правами человека
в рейтинге начала века
как бы вроде от конца
на пять пунктов... . Молодца !

Мартышка наша от тупой тоски
о камень лупит демократии очки.
И говорит, конечно: "Видит всяк дурак:
очки эти у нас не действуют никак."

Вышел Путин из тумана,
вынул Думу из кармана
и сказал: Теперь назад.
А куда ж я дел Сенат ?

И имперская идея
мной никак не овладеет.
Эту гадость, Вова, блин,
брось обратно в нафталин... .

Триумфальную опять
срочно переименовать:
была Триумфальная -
будет Разгоняльная... .

Не дозрели мы пока -
ноша больно велика.
Демократия как гиря,
диктатура - то легка... .

В мире нас уж изучили:
А, Россия. Всё как в Чили.
Ясно, мы не Тити - Мити.
Но, скорее... как в Гаити.

- Демократия у нас
не пошла... в который раз.
- Это дерево, мой свет,
растят и по тыще лет.

Вновь Россия будто в спячке -
ждёт от питерских подачки.
Вдруг закон какой ослабят,
может, оттепель объявят... .


Всё ж Грызлов дал волю чувствам:
Дума не место для дискуссий.
А... дискутировать давно
только питерским дано.

У России путь один:
что укажет господин.
Только чаще - вот беда:
туповаты господа.

Пётр прорубил окно в Европу.
А Путин... . Не закрыл, ну, что ты... .
Поставил он стеклопакет
и объявил: "Свободы... ."

Режим авторитарный ?
Клевета ! При Путине
Покой и красота... !
Вобще, что там за сволота ?!

Всем известно во народе -
нынче нано - очень в моде:
От питерской братии
нам нано... демократия.

Интеллигенция российская к несчастью,
нередко, самоё себя любя,
так рвётся пресмыкаться перед властью,
об этом потихонечку скорбя... .


К нам сейчас вернулся снова
незабвенный Брежнев... Вова.
Путин по ТВ чуть свет...
и воды горячей нет.

Для России - не сатира,
когда падают кумиры.
Ленин, Сталин, Ельцин тоже.
Ну и Путин... должен, должен... !

Гласности всё меньше снова.
За неё - питерский Вова.
А за честность - то один,
видно, Паша Бородин.

Путины - то, вот беда:
нами правили всегда.
К сожалению, володи
сами как - то не уходят.

Самоуниженье - русский крест,
самоистязанье - часто тоже.
Сколько не столь отдаленных мест.
Ну и можно просто так - по роже... .

У России - слухи ходят -
аллергия есть к свободе.
И опять её судьба -
быть сама себе раба... .

Вова с Димой и "Ед.Ром"-
преопаснейший синдром:
Не проснись, Россия, спьяну
с Ким - Чен - Иром и Пхеньяном.


- Вновь империя на годы
победит у нас свободу.
- Здесь империя... всегда !
А свобода... где... когда... ?

Русь всё время как со сна:
мы - согласная... страна.
В мире так давно уж ясно:
горе, если все согласны.

Демократия - не врите -
есть на уровне Гаити.
В провинции не Москва -
там примерно Папуа... .

Врёшь Володя - ложь сладка:
ой как "чикает ЧК".
Ходорковского с свободой
уж почикало слегка.

В демократии пока
мы и жили так, слегка.
Потому - то нам за радость
то с обкома... то с ЧК.

Либералам Путин хочет
"бородёнки покороче."
Знаем о его тоске:
всем "дубиной по башке".

Ельцин Путина поставил,
а тот всё назад направил.
Борька, что ж ты начудачил:
лучше б дочь свою назначил.


Выбирать необходимо
будет Вову или Диму.
В общем наш народ готов,
ну а выберет... Сурков.

Но признать необходимо:
выбор из Вовы и Димы -
признак, что слабей рука
всё ж у "правящей ЧК"

- Демократия у нас,
говорят, не принялась.
- А, "Эксперт", конечно, пишет,
да сатрап Леонтьев Миша.

Говорят: в угоду страсти
не демонизируйте власти.
Но ведь редко, да случится:
видны рожки и копытца... .

За веру в путиных Россия
ты каялась уже не раз.
И пожалеешь о бессильи,
которым вновь больна сейчас.

Вова, твой пройдёт застой:
придёт 56 - ой.
Полетят твои портреты
на помойку, дорогой.

Призраками Путинлага
власть пугать, конечно, надо.
Свою лагерную сагу
сдали мы в архивы ада.

А Россия вновь и вновь
портит и лицо и кровь:
Мы в жару или озябли
"ловко" прыгаем на грабли.

Путинский застой "без бед"
длится уже десять лет.
И по "брежневской шкале"...
1975 год на дворе... .

Нефтяные демагоги
в нашей водятся берлоге.
Вместе с газовой ордой
русский создали застой.

Путин к нам как снег упал:
кто подарок ожидал ?
Вова, снег порою тает:
пары дней всего хватает... .

46.

Новость: "Двадцать тысяч метров дорог Екатеринбурга зальют горячим пластиком" о нанесении пластиковой разметки, которая держится на дороге до года.

Комментарий: На улицах появится разметка, которая держится дольше асфальта.

47.

Заморозьте меня, заморозьте,
Хоть на год, если можно на три,
Чтоб и пернуть не мог, как в базальте,
Звездных войн ты, как я, не смотри.

А потом возродите обратно,
И опять я пойду в магазин,
Там достану я стольник невнятно,
Из покрывшихся снегом штанин.

Ты мне дай несказанная, пива,
И еще не забудь сигарет,
Не смотри на меня так игриво,
И не вздумай ответить мне: Нет.

Сигареты по триста, извольте,
Ну а пиво? Сто тысяч пятьсот,
Ну, тогда, если можно, жевачки,
По сто двадцать,
Опять не везет.

48.

История эта услышана мной почти сорок лет назад.
Не знаю, где правда, а где уже легкий мифологический флер....
В общем, так: - Умирал от рака отец моего приятеля. В день смерти пришли
двое в темных строгих костюмах, сказали несколько слов соболезнования и
извлекли из под подушки парабеллум. На рукоятке блеснула золотом
табличка с одной факсмильной строчкой - И. Сталин.
Сказать что я заинтересовался, значит ничего не сказать. Я был просто
ошарашен.
И сын рассказал историю.
В Войне известен эпизод, когда курсанты прикрыли Москву в абсолютно
безнадежной ситуации, когда войск между наступающими немцами и столицей
уже не было. Но выбить танки - это не все. Любой летеха знает, что есть
еще и пехота. Ее отсечь надо. А не то обойдет, и все....
Войск тоже не было. Были ЗК, которые, по совокупности статей подлежали
расстрелу по законам военного времени.
Отцу приказали поговорить с зеками. Он сказал: -.... За все то, что вы
натворили, я бы сам расстрелял вас недрогнувшей рукой. Но сейчас враг
лезет на страну. А это беспредел. Кто за Россию, может идти со мной....
Пошли почти все. Единственное условие - снять расстрельную робу. Формы
не было. И несколько тысяч человек пошло в исподнем. В белом. На смерть.
Оружия не было, одни златоустовские десантные ножи. Но, как сказал
уважаемый медвежатник, "С ножичком сподручнеее".
Немцев остановили.
В живых ЗК осталось человек двадцать....
Все принесли НКВДешнику по горсти глаз. Оказывается - убил, выколи
глаза, чтоб не узнал на том свете. Уважаемый медвежатник принес аж
двадцать.... Всю войну он был у отца ординарцем.
Сталин не наградил никого. Просто всем сняли судимость.
А отцу кто-то из начальства передал наградной пистолет - парабеллум с
золотой табличкой, на которой была скопирована роспись:- "И. Сталин."
На похороны старого отставника МГБ приехал из Магадана огромный мужик,
уважаемый начальник отдела рабочего снабжения рыбзавода.
Вот и все. Не знаю, где правда, а где приукрашено.
Всем - Светлая память!
Doktor

49.

ТОРГ

Лет двадцать назад соседний дом в нашей деревне купили две сестры из
райцентра. Обе – очень порядочные тетки, и сыновей они своих воспитали в
таком же духе. Женщины умерли, а судьбы их детей сложились по-разному.
Сын старшей сестры Денис продолжал жить в райцентре, инженерил на
местном цементном заводике и жил от получки до получки. Сын младшей
сестры Георгий подался в столицу и научился там делать бабки, толком не
знаю, на каком поприще. Но он, по общему мнению, остался хорошим и
честным малым – уж и не ведаю, возможно ли такое в его сфере
деятельности. Однако не сказать, что первый был дурак, а второй умный –
просто так по жизни получилось.
Понятно, что если дом находится в руках двух хозяев, судьба его
печальна. Он постепенно разрушался вместе с гаражом, кухонькой, банькой
и забором – чинить все это индивидуально на общую пользу никому неохота.
Кроме того, когда летом наезжал в деревню Георгий с семьей и друзьями и
одновременно Денис со своими близкими, в домике становилось слишком
тесно, без взаимного раздражения и разнообразных бытовых обид не
обходилось. Коммуналка! О чем тут говорить. И семье Георгия, и семье
Дениса было понятно, что дом должен находиться в одних руках.
Было это понятно и сестренкам, которые купили когда-то дом. Поэтому они
оформили между собой письменное соглашение. Суть его была следующей:
если Денис и Георгий договорятся в будущем о цене дома, то
первоочередное право на приобретение недвижимости получает Денис –
поскольку его мать вложила несколько больше денег в покупку. Оба
двоюродных брата чтили своих матерей, и это соглашение имело для Дениса
и Георгия безусловную юридическую силу.
Денис очень хотел выкупить дом. Ведь для Георгия с женой и тещей тот был
просто загородной дачей, а для Дениса важным средством пропитания – он
на участке разбил огород, что помогало ему как-то держать на плаву свою
немалую семью (жена и трое детей). Но денег на такую покупку у него
попросту не имелось.
Между тем жена и теща подзуживали Георгия, чтобы тот выкупил дом,
причем, можно сказать, за любую цену – денег-то у мужика навалом. А
потом сделал на участке роскошный особняк. Но на их беду Георгий являлся
настоящим бизнесменом, а потому решительно не хотел переплачивать ни
копейки и наоборот, по привычке прорабатывал варианты, как бы
максимально сбить цену. И вот наконец, продумав план торга, он сделал
Денису предложение о покупке. Дальнейшее я излагаю со слов Дениса, но
порядок предлагавшихся сумм мне неизвестен, и я привожу их по своему
разумению.
- Ну и сколько ты хочешь за эту развалюху?
- Почему же развалюху? – надул губы Денис. – Здесь еще сто лет жить
можно. Впрочем, называй, как хочешь. А я согласен на пятьсот тысяч.
Для Георгия это вообще были не деньги, но он же бизнесмен…
- А за что ты хочешь такие бабки? Ведь сам дом ничего не стоит, его
придется сносить. А ты знаешь, сколько берут таджики за разборку?
Денис уныло кивнул.
- Вот именно! А гараж, кухня и забор? Все это отжило свой срок и
придется сносить к чертовой матери!
Денис так не считал, но под напором брата только ежился и со всем
соглашался.
- Единственное, что имеет вроде бы какую-то цену – это скважина. –
(Через нее питьевая вода из-под земли выкачивается). – Но вот посмотри
заключение специалиста. – Георгий сунул под нос брату какую-то бумагу с
печатью. – Срок службы этой скважины – пятнадцать лет, а ей уже
двадцать! Так что некоторую ценность представляет лишь участок земли. Но
мы находимся за сто километров от Москвы и вдали от шоссе, и потому
стоит он гроши. Так что за твои три сотки я могу предложить пятнадцать
тысяч рублей. И это всё!
- Да, ты прав, брат, - печально кивнул Денис.
- Так ты согласен? – в душе гордясь собственным умением вести
переговоры, спрашивает Георгий.
- На то, что дом с участком стоит пятнадцать тысяч рублей?
- Да!
- Согласен.
- Тогда по рукам? – Георгий все еще не верит, что дом (на самом деле,
вполне еще приличный) ему достается практически даром. И, между прочим,
правильно делает.
- По рукам. Я покупаю дом и участок за эти деньги. - И Денис предъявляет
брату давнишнее соглашение, заключенное между их матерями, о котором
Георгий очень хорошо знал, но в пылу торга запамятовал.
Такие небольшие деньги у Дениса действительно были. Потом он мне
говорил, что продумал эту ловушку изначально, но тут Денис, может, и
приврал.
Георгий же как истинно русский купец от своего слова не отказался и
продал брату дом, а купил особнячок за пару миллионов долларов где-то
поближе к столице.
Денег-то у него и в самом деле было до хрена.