Цитата #424393

irina_baddy@lj: Специалисты говорят, что тараканы в Москве вымерли за последние 10 лет массово, потому что наелись гмо продуктов :) А ведь этих гадов даже радиация не берет.
zloradskij: Эти слухи распространяют сами тараканы. А не видите вы их в Москве потому, что глазные яблоки технически не разворачиваются для обзора внутренней поверхности черепа.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

москве потому тараканы видите сами слухи черепа

Источник: bash.org.ru от 2013-9-10

москве потому → Результатов: 96


1.

ХЛЕБНЫЙ, ЗОЛОТО, НАГАН
"Мне потребовалась целая жизнь, чтобы понять, что вовсе не нужно понимать всё на свете..."
(Рене Коти)

Самого Петрика лично я не знал, зато мой друг был его кумом. А вот первую жену Петрика, Оксану, я отлично помню с детства, даже в Казаки-разбойники во дворе вместе играли и на кладбище черепа искали. Однажды, случайно, скинул её с крыши склепа. Поднялся большой шухер, и среди живых и среди мёртвых. Но, вернёмся к Петрику.
Итак, лет тридцать назад, Петрик был очень авторитетным Львовским бандитом.
В первый и последний раз я видел его на свадьбе, когда он приезжал в наш дом выкупать невесту. Было это вполне дорого-богато. Ребятишки после того, ещё месяца два олимпийские рубли по этажам собирали.
Очень скоро Оксана родила троих детей, вначале одного, потом сразу двойню.
И вот, когда детки были ещё совсем крошечные, Петрика окрутила и увела из семьи какая-то шалава. Сам я её не видел, но знакомые говорили, что это жалкое подобие Оксаны, ну, дело не моё, любовь зла, шалава – так шалава.
Оксана с тремя детьми вернулась к родителям и устроилась продавцом в наш хлебный магазин, а подлый изменщик Петрик даже детей забросил, никогда не навещал и никак не помогал. С глаз долой, и всё такое. Женился на своей новой пассии и стал с ней жить-поживать, по ресторанам гудеть, да добра наживать.
А через год Петрик исчез.
По городу пошли жуткие слухи. Кто-то говорил, что убили его и расчленили, кто-то, что в Москве «на стрелке приняли». Но знающие люди шепнули, что он «кинул» серьёзную братву, на очень серьёзные бабки и, вот от этого, действительно исчез.
Братва искала его долго, но безрезультатно, весь дом вымолотили, новой жене пару зубов выбили, но она молчала как партизан. Вроде бы, так и не призналась где прячет мужа. Забрали у неё «девятку», кое-какое «рыжьё» и устроили дома засаду, но Петрика так и не дождались. Как в канализацию нырнул. Видимо, его действительно, кто-то грохнул и прикопал.
В хлебном, когда я встречал Оксану, то, помню, успокаивал её, мол, забудь и не переживай, если так разобраться, нет худа без добра. Видишь, как дело повернулось? Тебе даже повезло, что он тогда тебя бросил, а то из-за такого муженька, не то что зубов лишишься, всю семью с детьми могли бы вырезать. И очень просто. Ты даже не представляешь что это за мир. Так что, не жалей, не жили богато, не фиг и начинать. Ты молодая, ещё найдёшь себе нормального. Оксана кивала, грустно вздыхала и отвечала: «Ой, не кажи, бо то є жах. Тяжко жити – шкода вмерти…»*

Вот такая история.

P.S.

C тех пор прошла целая вечность, а на днях мне позвонил старый львовский друг и рассказал, что в той давней истории появилась не только концовка, но и начало, а то что я знал, была только середина.
Оказывается, Петрик, как хромая птичка, ещё задолго до «славных дел», своими разводами и женитьбами отводил врагов от родного гнезда. Оксана жила с детьми у родителей, работала в хлебном и года два ждала от мужа условного сигнала, дождалась, собрала детей и по-тихому упорхнула к нему в Прагу. И вся эта сложная схема была устроена только, чтобы отвести преследователей от родителей Оксаны.
Петрик с Оксаной и сейчас живёт и вполне хорошо себя чувствует в Праге, а все без исключения, кто за ним гонялся, давно уже сошли с трассы. Они уже нигде не живут и никак себя не чувствуют.
И я, признаться, очень рад за хитрушку Оксану, даже не смотря на её тогдашние грустные вздохи и потрясающую актёрскую игру: «Ой, не кажи, бо то є жах. Тяжко жити – шкода вмерти…»*

Не зря я, всё же, её с крыши склепа скинул…
-----
*Ой, не говори, потому что это ужас. Тяжело жить - жалко умереть ...

2.

История эту читал в конце времён перестройки в газете "Труд". Запомнилась довольно подробно из-за своей не шаблонности. Когда тогда вспоминали времена Брежнева то обычно тарахтели о коррупционности верхов, о противостоянии Андропова и Щёлокова. При этом жуют одни и те же истории: "брульянты" для жены министра МВД, как на станции метро милиционеры-отморозки убили сотрудника КГБ, ну и так далее. Иного ничего на ум не приходит знатокам, потому выкладываю нестандарт о том как МВД умыли КГБ во всех смыслах.
В те годы на Колыме помимо госпредприятий по добыче золота, были старательские артели - эдакие не то пережитки капитализма, не то форма кооперации (разновидность колхоза). Смысл прост - оформляются мужики с ломанной судьбой в такую вроде бы негосударственную структуру, моют золотишко, но в отличие от америкосного Клондайка золото обязаны были сдавать только государству по фиксированной цене, разумеется ниже той что была на чёрном рынке среди теневиков, соответственно желание продать дороже, но для этого надо вывезти золото на "большую землю", а это только на самолёте, а там проверки. Разумеется всячески исхитрялись (см. комедии "Вальс золотых тельцов", "По ком тюрьма плачет"), курьеры вывозили самородки, передавали скупщикам. Но был один нюанс: формально преступлением считалась только продажа этого золотишка, при чём по факту - вот курьер, вот золото, вот покупатель, вот деньги. Брать одного курьера с золотом было бесперспективно: система отработана была на 100%. Вяжут такого, а он: за что волки позорные? Золото моё, сам намыл - вот справка я работник артели, по закону сдавать обязан государству, вот и везу в Москву сдавать в КГБ, они мужики правильные, а вы наскрозь гнилые, имею право. В законе место сдачи точно не указано, местные чинуши моё золотишко притиснут, а в Москве оно на социалистическое строительство пойдёт. Всё, абзац, много бла-бла: ну там ишшо попадёшьси, много бумаг-протоколов, толку ноль. Золото изъяли, куда вёз-кому не узнали, кто отправитель в реальности - только подозрения.
И вот однажды привалила радость: взяли разом и курьера и покупателя, на передаче золото - деньги, все колются всю цепочку сдают. Победа по всем направлениям + партия была каких-то бешеных масштабов: самородки крупные и много. Щёлоков разумеется похвалился в Политбюро: вот как работать умеем, стране народное добро вернули, преступную сеть с корнем выдрали. Политбюро заинтересовалось и возжелало лично лицезреть вокруг чего такая радость. К следователю который на Петровке вёл это дело нарисовался генерал КГБ из охраны верхушки слуг народа и ультимативно потребовал: открывай сейф, давай чё там у тебя - мне приказано доставить твои цацки на Старую площадь, может тебе за твой труд чё и обломится, если я за тебя похлопочу. Шевелись, большие люди ждут.
Щассс. Следак в отказ - у меня своё начальство, это раз, золото - вещдок, это два, висит на мне, это три, согласовывайте. Вопли, да ты с кем, да я тебя! Но согласования начались, до самого верха. От Щёлокова приказ - оформлять передачу официально, по акту, с подробным указанием: количество самородков, вес каждого, общий вес, сдал - принял, звания, подписи. Не нравится кому советский закон, так в Политбюро и доложим. Генерал повопил, но процедуру стерпел, расписался и кипя гневом умотал. Через несколько часов возвращается. бухает пакет назад следаку, презрительно: держи ссыкун своё добро, ни х... с ним не сталось. Момент, а теперь обратная процедура, для начала общий вес - опа, недостача стока-то грамм, смотрим по акту - соответствует весу самородка №.., где оный? Генерал заикаться начал: не могёт быть, да я глазки протёр глядучи, да я только на столике в самом Политбюро из рук выпустил, да как же это.... Опять звонок на верх что делать? Щёлоков - генерала опросить, запротоколировать, а я к Брежневу еду, советоваться.
- Леонид Ильич, тут такое..., что теперь?
- Я чё-то не понял, ты у нас кто?
- Министр МВД.
- О! Министр милицейский! А чего должна милиция делать если чего-то украли?
- Дело заводить, следственно-процессуальные действия проводить...
- Ну так и заводи, проводи, закон что ли поменяли?
- Членов Политбюро надо допрашивать, кто самородки осматривал.
- Ну так и допрашивай, для них закон что ли другой, вот с меня и начинай. Хоть под протокол, хоть так...
После этого Щёлоков заглянул ещё кое к кому из Политбюро, с кем отношения были хорошие, формально для опроса, а фактически сообщил, что дело будет и никто замазывать его не станет - слух по верхушке задвинул.
Через некоторое время к следаку приезжает опять тот же КГБ-генерал, только кислый-кислый, смущённый-смущённый. Выкладывает недостающий самородок: эта, не для протокола, ну сам понимаешь, там же старичьё, ну так один в карман себе сунул и забыл, давай звони своим на верх, по-тихому закрываем процедуру, они там на Старой площади сами своими силами клистир выпишут. Кто это? Да ты чё, хочешь что бы мне башку отвернули? Хотя и так могут, на всякий случай. Ладно, может и обойдётся, оформляй полную передачу всего в сохранности.

3.

Пожаловалась вчера маме на появляющуюся седину, и она вспомнила ситуацию, после которой заметила в волосах первую серебристую прядь.

Это было давно, тогда, когда еще не было сотовых телефонов. Мне было лет 13-14, я училась в школе. А так как занятия были и по субботам, мои родители оставляли меня на выходные дома, а сами ездили на дачу, подготавливаться к сезону грядочного рабства.

Как-то вернулась я со школы и мне позвонила бабушка. Сказала, что внуку ее друзей негде перекантоваться в Питере два дня, и она предложила приехать к нам. "Жди, -говорит, кстати, его зовут Алеша". Это была вся информация, потому что этого самого внука, живущего в Москве, они видела лишь в младенчестве.
Вечером он приехал. Оказался симпатичным парнем, лет 20-ти. Познакомились, он помог мне с уроками, поболтали, поужинали, посмотрели кино и разошлись по комнатам спать.

Родители должны были приехать вечером.

Утром я была в душе и не услышала, как хлопнула входная дверь. Вышла. А там немое кино. Дверь в комнату открыта, на кровати спит молодой мужик, я выхожу из ванной в халатике, а за всем этим наблюдают мои родители. Я улыбаюсь и говорю:"Мам, пап, это Алёша!". Родители о_О... Не знаю, как сдержался мой папа, видимо, слишком силён был шок). Потом, конечно, выяснили, объяснили, но мама утверждает, что седеть она начала именно в тот день.

4.

Не знаю к какому типу отнести эту историю, может к рассказам о профессионалах? Решайте сами.
Итак, занесло меня в начале 2000-х в Омск в командировку, а в организации куда я был направлен, случайно услышал что они организовывают экскурсию в местный музей УВД. Музей ведомственный, вход только по предварительной договорённости и для групп, а помня насколько интересно было в Москве при посещении музея МВД на Селезнёвской, решил и здесь затесаться в группу. Местные были не против, им одним больше, одним меньше. Итак, приходим в местный ДК милиции, разумеется имени Дзержинского, через фойе ведут в какой-то коридор, а далее нас встречает этакий говорливый божий одуванчик. Не помню в каком порядке она нам излагала всё, но то что запомнилось:
Сначала об архитектуре (потом станет ясно зачем упоминаю). Здание музея это бывшая церковь, кажется лютеранская кирха, округлой формы в основании, при советах башню снесли, к оставшемуся "барабану" и пристроили весь ДК. В самом "барабане" на высоте эдак метров пять сотворили полуэтаж и вдоль стены пустили широкую полукругом уходящую лестницу. Чувствуется денег не жалели, всё сверкает, витрины - шик, заказали где-то мундиры царских полицейских (если правильно помню в 1802 г. Александр I ввёл министерства, в том числе и МВД, ну так милиция срочно тогда начала отсчет своей родословной не с советской власти, а с тех времён). Никаких экспонатов по части криминала, зато много по участию в ВО, Афганистане, Чечне сотрудников милиции. Много документов, удостоверений и тут первое что напрягло - все они были не просто накрыты вырезанными по размеру кусками пластика, но и привёрнуты саморезами по краям, в аккурат через концы тех самых документов. Ну типа, если бы в Третьяковке отказались бы от рамок для картин, а холсты вместе со стёклами защитными присобачили к стене гвоздями, прямо через холст.
Ну старушка вещает кто тут на стендах, есть кто и чем он был славен, а за одно постепенно выдаёт следующую сопутствующую информацию, коей судя по всему она очень гордилась:
Она являлась штатным сотрудником УВД, но числилась там не как директор музея (там такая должность в штате не полагалась, а что-то иное - типа архивариуса или помощника кого-то), насколько этот факт значим сейчас поймёте. Проводила она как-то лет десять до нашего посещения экскурсию. Группа ребятня - школота, ведёт она их от витрины к витрине, на автомате выдаёт обязательный текст, и возле одной из витрин что-то вроде: А здесь вы можете видеть боевые награды наших бывших сотрудников - орден Ленина товарища..., орден Красного Знамени ... далее поворачивается ткнуть указкой и видит что витрина разбита, орденов разумеется нет. Штатный сотрудник областного МВД поворачивается к ребятне и растерянно спрашивает:
- А что теперь делать?
класс хором: Что - что, в милицию звонить!!!
Теперь состояние дежурного на пульте милиции - А нас обокрали!!! Адрес пожалуйста - музей МВД, ДК Дзержинского.
Разумеется через несколько минут по музею помимо следственной бригады метались лампасы и полковничье -генеральские погоны, которые пытались выяснить: кто из них козёл, что не додумался имея в структуре УВД отдел вневедомственной охраны, повесить сигнализацию куда угодно в городе, кроме собственного музея. Пока большие чины тыкали друг в друга распальцовками, криминалисты установили картину происшествия: некто забрался по пожарной лестнице на крышу этого барабана - бывшей кирхи, проломил крышу и через чердак спустился на второй этаж, а оттуда на первый, забрал ордена из витрины, отмычками вскрыл кабинет директора музея, сейф (обратите внимание потом будет спецпродолжение) ничего интересного там не нашёл, закрыл всё это назад (потому утром перед экскурсией не сразу и обнаружили взлом, полез назад через крышу, при этом забыл где-то там на балке набор взломщика - ну спец сумочку, с разными приспособами изготавливаемыми на заказ для медвежатников, домушников.
Оторавшись лампасы строго-настрого приказали криминалистам рыть носом землю, но найти поганца, пообещали завтра пригнать работяг залатать крышу и начать варганить сигнализацию. А так как "объект" оказался вскрытым (в крыше дырка) срочно было решено до установки сигнализации выставить пост - то бишь на первом этаже будет дежурить милиционер, прямо внутри музея.
На следующий день началось дежавю: лампасы, полковники-генералы: КТО КОЗЁЛ???
Вора задавила жаба за забытый инструмент, вещь уникальная, пойди так просто найди её и ночью он снова полез тем же путём. Не найдя на балочке милой сердцу сумочки с расстройства решил ещё пошарить, но узрев со второго этажа (он частично нависает над первым и всё внизу просматривается) бдительно охраняющего объект милиционера, решил не рисковать, но и сумочки решил не прощать - чего-то сгрёб на втором этаже и исчез. Навсегда. Ни он сам, ни похищенное на момент нашего посещения не были обнаружены, но судя по заверениям - ищут.
Однако спустя несколько лет после ограбления, было в некотором смысле продолжение сюжета.
Я в начале просил обратить внимание, что грабитель вскрывал кабинет и сейф и ничего не нашёл стоящего. Так вот - на сейфе стояла ваза. Чё-то такое металлическо-потемневшее, абсолютно не презентабельного вида. Откуда взялась никто не помнил, давно бы выкинули, да был у вазы плюсик - цветы в ней долго свежими оставались. За то и держали вазу лет эдак пятьдесят, пока в гости к бабуле профессионалке из УВД, не заглянул не профессионал - местный краевед, отродясь не имевший отношения ни к МВД, ни к истории, а так по зову сердца изучавшего историю родной области. Ваза его заинтересовала, попросил взять домой - покрутить - повертеть пристальней. А так как человек он был известный в городе, даже книги издавал как писатель, бабуля ему доверилась. Через несколько дней краевед притаскивает отчищенную, сверкающую вазочку и сообщает, что не профессиональные сотрудники МВД, ни профессиональный вор не разглядел в ней следующего:
вазочка эта на несколько килограммов веса из серебра (точно не помню, кажется кило три)
да и не вазочка это, а вот извольте видеть - под слоем окиси была надпись - это переходящий кубок какого-то стрелкового клуба для подразделений СС Германии, судя по всему был взят как трофей, а потом сдан в музей, но профи не только не поняли что им вручено, но даже не записали кто им это отдал.
Кубок нам продемонстрировали - он по прежнему стоял на том самом сейфе, сверкая надписью на немецком с очередным букетиком цветов.

5.

Итак, эта печальная и во многом даже трагическая история произошла в городе-герое Москве. Без всякого сомнения она могла бы произойти и в провинции, но именно оттуда в столицу и прибыла главная героиня.
В столице она поселилась у тётки где-то глубоко на окраине, но там прокантовалась недолго, так как ей выпало то самое величайшее счастье, о котором только может мечтать женщина - она зацепила коренного москвича.
Надо сказать, что для этого она имела все необходимые опции: большой рот, сиськи с голову, коровьи ресницы, длинные ногти и ещё более длинные ноги.
В ответ на это её избранник имел кой-какие сбережения, машину и квартиру в весьма неплохом районе. В общем, Бог олушка послал.
И хотя сам он был далеко не мачо-мачо, а обычный компьютерщик ботанического вида, но взвесив все обстоятельства она решила, что «это» её на данный момент вполне устраивает.
Поэтому, познакомившись в одном из ночных клубов (и там же быстренько «обвенчавшись» в туалете), молодые люди начали жить вместе. В этой самой его квартире и неплохом районе.

Вроде и жизнь её таким образом наладилась, но примерно через полгода совместной жизни нашу героиню начал терзать бес благородный скуки тайной. Как всякая современная девушка она ходила в спортзал, ела в кафешках пареную клубнику с листиком рукколо, посещала различные салоны красоты, а всё же затосковала. Захотелось ей чего-нибудь этакого.
Развеять девичью тоску вызвался её тренер по фитнесу по имени Иван, что являл собой великолепный образец тупого, но хорошо сложенного молодого человека, загорелого, гладко выбритого и имеющего бессознательную эротическую привычку почёсывать свои первичные признаки.
Вот с ним наша героиня и снюхалась, а, говоря высоким слогом, доштырилась на адюльтер. Назначила день Икс и начала предвкушать незабываемую встречу.
И всё бы оно ничего, но её компьютерный сожитель чего-то там заподозрил и, взломав её почту, обнаружил их, наполненную нежной лирикой, переписку.

О, боги, боги! Коварство жителей златоглавой и вправду не имеет границ.
Ботаник не стал устраивать скандал и разборки, а подумав накатал перед днём встречи этому Ивану следующее послание:
Дескать, Иван, тут такое дело. Я девушка продвинутая и классическую любовь считаю делом скушным и обыденным. Секс я предпочитаю жёсткий и беспощадный с элементами насилия и разнообразных извращений таких как (далее следовал целый список всего того, что она любит, чтобы с нею делали и как это всё лучше ему устроить).
Даже если я буду сопротивляться, орать и вырываться то знай, что все эти крики и визги не более, чем элементы нашей эротической игры. Если ты готов к такому, то давай встретимся. Ты уж сам смотри..
И ещё одно. Мы с подругой (она блондинка с пятым номером и тренер по тантрическому сексу) давно мечтаем устроить то, что по-французски называется "дэ труа". То есть отдохнуть втроём с каким-нибудь раскованным и неутомимым мужчиной. А быть раскованным с ней просто необходимо, потому как в постели она вытворяет такое от чего бывает совестно даже шлюхам в далёком Амстердаме.
Поэтому, Вань, если завтра проявишь себя со мной, получишь бонус….
Ответ не замедлил себя ждать. Ваня отреагировал быстро и кратко, как и подобает настоящему самцу. Без лишних расспросов он прислал только одно, но многообещающее слово:
- Жду.

И, вот, наконец-то героиня, полная горячих надежд и томительных упований, прибыла на свидание.
Взгляд у Ивана был немного странный, но она не придала этому никакого значения и поцеловав его в щёку прошла в ванную откуда, спустя некоторое время, вышла уже во всей своей пленительной красе. И, лишь, когда вместо романтической прелюдии, она вдруг получила пару увесистых затрещин, то поняла, что встреча пошла по какому-то новому, неведомому для неё сценарию.
Иван же действовал строго по инструкции, полученной в письме и, невзирая на все её возражения, связал ей полотенцем руки и без промедления приступил ко всем описанным ею видам секса. Причём начал он их чётко по алфавиту.
Протестовать, увы, было поздно, да и бесполезно с запиханными в рот её же кружевными трусиками. Оставалось только мычать и лить щедрые женские слёзы, который её партнёр счёл за свидетельства её наслаждения.

Я понимаю вас, господа. А точнее даже, дамы и господа. Всем нам сейчас хочется узнать подробности описываемого процесса. Все мы принадлежим к этому миру и всем похотям его. Но всё же происходившее является интимным делом героев, поэтому сразу перейду к тому моменту, когда, отстрелявшись несколько раз в различных вариациях, Иван развязал нашу героиню, и поинтересовался довольна ли осталась его пассия таким эффектом и когда они встретятся с её, так любящей всё французское, подругой.
К его искреннему удивлению, дама, соскочив с кровати, только завизжала как ведьма на костре и обозвав его маниаком и наскоро одевшись, пулей вылетела из номера. Иван лишь пожал плечами, подивившись столь резкой смене её настроения.

Героине же после такого бурного свидания оставалось только поймать такси и направиться домой. Однако зализать дома душевные и прочие раны у неё не получилось. Когда она уже подъезжала, на телефон ей пришло сообщение от её компьютерщика, со скринами их с тренером переписки.
А забежав в подъезд она обнаружила, что этот московский дьявол-ботаник уже поменял сердцевину замка и выставил за дверь все её нехитрые пожитки. На все её звонки и слёзные смс-ки он уже никак не реагировал и забрав свои вещи ей, в итоге, пришлось снова ехать к тётке.

Вот и конец этой пронзительной и грустной истории, в контексте которой остаётся дать всем читателям один-единственный совет:
– Господа, старайтесь при знакомствах с дамами смотреть хотя бы чуть-чуть глубже манды. Иной раз лучше дрочить как Робинзон Крузо, чем жить под одной крышей с подобной шаболдой. Пусть даже с длинными ногтями и ещё более длинными ногами.

© robertyumen

6.

О путче и не только. Воспоминания десантника

Призвали осенью 89-го. Направили в десантную учебку в Литву. Город Рукла. Там не доучился, потому что в Союзе начались беспорядки, решался вопрос о расформировании части, - досрочно присвоили младшего сержанта и отправили в Рязанский полк ВДВ. Несколько дней всего в полку пробыл, и кидают нас в Тбилиси. На аэродроме просидели два дня в ангарах. Потом в закрытых фургонах перевезли в строительную часть, где переодели в стройбатовскую форму. Там была какая-то заваруха. Каких-то заложников освобождали. Меня и ещё «молодых» под пули не отправили. «Вам ещё рано, - сказал взводный, - успеете». - и поставил нас в оцепление. Сам он и человек десять наших десантников полегли в этой операции. Весна 90-го это была, наверное. Черешни много было спелой и крупной.
А потом, уже на алычу, мы попали в Баку-2. Или нет…. Это надо альбом смотреть. 26 лет прошло, и как сказка все вспоминается. Приехали в Баку, - старшина договорился, что кормить нас будут в ресторане. И мы реально, как гражданские, приходили в ресторан, они гостеприимные люди – азербайджанцы, - такие столы нам накрывали… Военным был везде почёт в те времена. В Баку была табачная фабрика. Мы ходили туда. В России как раз проблемы начались с табаком. То мне отец курево посылал в армию, а из Баку уже я ему курево отправлял.
К ордену я был представлен вместе с командиром взвода за десантирование внутри БМД. Сначала нас три месяца обучали десантироваться в системе «Кентавр». Там ещё такие кресла были космические. Если честно – я в итоге не прыгнул в этом кресле. До этого только сын Маргелова внутри БМД прыгнул. И ему за это Героя дали. Сейчас бы я не пошёл. А тогда спросили: «Кто будет внутри БМД десантироваться?» - сразу вызвался. На всё готов был.
Из БМДэшки всё повыкидывали и поставили эти космические кресла.
Ветер в день учений был сильно выше допустимого. А министр обороны со свитой, с иностранцами все здесь уже. Загружаемся в самолет вместе с нашими БМДшками, - командир роты, взводный, я, три водителя. И взводный говорит мне: «Пусть меня уволят-расстреляют, но в БМДшке мы с тобой при таком ветре прыгать не будем. Прыгнем отдельно – замешаемся в этой толпе. А на земле прибежим к машине, - вроде мы в ней были». По плану учений мы с ним вдвоём должны были внутри находиться. БМДшка сползает по рампе, мы – за ней. У нашей роты были экспериментальные парашюты – Д-6 серии 4. Приземляюсь – купол погасить не могу, ветер тащит. Об землю бьюсь… На этом парашюте есть второе кольцо – дернёшь его, - половина подвесной системы отстегивается, и купол погаснет тогда. Собрался дергать, а меня уже ветром подняло, земля внизу далеко. Семнадцать человек в тот день стёрлись насмерть – с Костромской дивизии, ДШБшники ещё… Их ветром носило по полю, било об землю… Шестьдесят шестыми «Газонами» догоняли купола, гасили колёсами.
Вот земля снова приближается, шлеп, дернул второе кольцо, отцепился от парашюта. Из ушей и носа кровь, комбинезон слева разодран и кожа стерта-сбита, хромаю к своей БМДшке. Нам же с командиром взвода надо внутрь залезть – вроде мы там были. Подбегаю – а люк в метре под землёй. Из-за ветра система приземления не сработала как надо, и машина ушла мордой в землю. Причем, не болото, не пахотная какая земля, а в плотную слежавшуюся землю так воткнулась. И торчит. И мы со взводным вылезать оттуда должны, а там до люка ещё и не докопаться. Что дальше делать не знаю, а взводного нет.
Вокруг стрельба, МИГи в небе – учения-то комплексные. А они летят низко и беззвучно. Вот он уже скрылся, а потом рёв двигателей и уши закладывает.
Командира нет. Бегаю ищу. Орёт на высоковольтке. Он на одной стороне проводов, купол – на другой. Под своим весом сползает вниз, тут порывом ветра купол наполняется и тянет его к проводам. Открыл он запаску, по её стропам спустился, спрыгнул. Доложил ему, что БМДшка из земли торчит, и в неё не залезть. Побежали сразу к трибуне, с которой Грачев – министр обороны, Лебедь – командующий ВДВ, иностранцы наблюдают за учениями. Мы стоим в крови, взводный отрапортовал: «Упражнение такое-то выполнено!» Грачёв говорит: «Представляю лейтенанта такого-то и сержанта такого-то к награждению орденом «Красной Звезды»!» Там никто не разбирался – внутри мы были или нет. 17 погибших… Три полка десантировалось – Костромской, Рязанский, Тульский и ещё десантно-штурмовые батальоны.
Так и не знаю – достоин я этого ордена или нет. Но мне всё равно его не дали из-за путча.
А до этого прошел ещё Киргизию. Ездили мы туда чисто на патрулирование. Показать народу, что вот власть есть и у власти есть сила. На озере Иссык-Куль были ранней весной. Красивое очень! Обгорели там за час до волдырей.
Лебедя я за службу раз десять видел. Он точно, как генерал в «Особенностях национальной охоты». Только без сигары. Он мне галстук раз повязывал. Привезли нашу роту после Баку в Москву, на склады какие-то. Там нас переодевают в штатское. Костюмы, рубашки, плащи, туфли лакированные, галстуки… Кручу этот галстук в руках – что с ним делать. Лебедь подходит: «Помочь, сынок?» Повязал мне галстук. Туфли были узкие, а у меня ступня широкая. Чтобы ногу втиснуть, пришлось сорок пятый взять, при моём сорок втором. И вот мы такие неприметные в одинаковых костюмах, одинаковых туфлях, плащах и галстуках, все ранней весной с бакинским загаром, с АКСУ под плащами, патрулировали Москву попарно. Мой маршрут был на Арбате. День мы там патрулировали, и вернулись в полк.
А за несколько месяцев до этого раз целые сутки сидел с гранатомётом на чердаке в Москве. Трое срочников и офицер.
За всё время службы в полку месяца три провёл. Остальное время – командировки или разведвыходы, когда берёшь палатки, сухпаи, и километров за 60 в леса-поля. Бегать любил тогда. Случалось, в субботу или воскресенье, когда уже старшиной роты был, с другом: «Давай пробежимся…» И чисто для удовольствия километров пять нарежем… В казарму возвращаемся – ротный орет: «Старшина! Где тебя носит?! Строй роту на марш-бросок!» И с ротой ещё сороковничек легко пробегал…
Путч 91 год – тоже интересно. Самое трудное, самое жестокое было туда добраться. На гусеничном ходу от Рязани до Москвы по асфальту доехать – ни один водитель не выдержал. БМДшка на асфальте – как корова на льду. Я своего подменил. Половину дороги вёл. От асфальта из-под гусениц пыль-крошка летит. Доехали до МКАДа, у всех веки распухли - глаза-щёлочки. БМДшки одна на другую заезжали, остановку где-то снесли, легковушку задели… Реально тяжело.
Где-то перед МКАДом нас встретил Лебедь. Командиру полка и офицерам объяснил обстановку. Полк оставили здесь, а одну нашу роту отправляют к Белому Дому. 7 или 9 БМДшек у нас тогда было… И вот через все баррикады едем к Белому Дому. С тротуаров нам что-то кричат, обкидывают яйцами… Обзывают карателями. Мы после очередного юга – все загорелые… Ты спрашиваешь – за Ельцина мы были или за ГКЧП? Чего мы об этом знали?! Если Лебедь сказал, командир полка сказал – надо ехать, надо исполнять. А какое там ГКЧП, что это и зачем, - мы и знать не знали, и не надо солдатам это знать. Исполнять надо.
Приезжаем к Белому Дому, выходит президент Ельцин. Каждому из нас пожал руку, обнял, дыхнул водочкой. Руку его потную как сейчас помню. Жаркий август был. Что-то такое сказал вроде «ребятушки», «солдатушки»… Я так понял, что его обижают. Заняли оборону вокруг Белого Дома. И тут мы оказались для всех своими. Те же, наверное, кто в нас на марше яйцами кидался и карателями обзывал, теперь понесли нам жратву, курево и бухло.
Сначала мы думали, что сможем всё съесть. У нас был ГАЗ-66 в сопровождении, так мы его весь забили жратвой, и жалели, что столько боезапаса у нас место занимает. Мы ж срочники. Почти все из глубинки. А тут чипсы, пепси-кола, вина красные и белые, колбасы, коньяки, торты-пирожные, и это всё надо употребить. Ночь переночевали. В ручье каком-то умылся-побрился. Утром зарядку провел для роты. Такой миниспектакль для гражданских. И тут весь полк к нам приехал. Что вот давили кого-то из мирного населения – не видел и не слышал от наших.
А когда полк наш пришёл – началось ещё интереснее. Командира нашей разведроты, командиров взводов и меня, как старшину, вывели перед строем полка, сорвали с нас погоны, объявили предателями Родины, назвали какие-то статьи серьёзные, связали каждому руки. Я стою, не понимаю – за что? Попал, как кур в ощип. Президент руку пожал, а командование руки связывает. Чем я виноват?! Разведрота – 29 человек, весь полк стоит, и замполит полка объявляет, что мы за кусок колбасы Родину продали…
Со связанными руками отвезли в полк на гауптвахту. Офицеров - в офицерскую камеру, меня – в камеру для сержантов и старшин. С рядовых и сержантов нашей роты тоже погоны сорвали. А на губу только офицеров, и меня. Старшина роты - должность прапорщика была.
Ребята передали мне в камеру транзистор – слушаю новости. Думаю: «Если Ельцин победит – меня должны выпустить. Не зря же он мне руку жал…»
Проходят эти два дня. Слышу по радио – Ельцин победил. Прыгаю от радости чуть не до потолка. И меня действительно выпускают. Никто, конечно, не извиняется.
Возвращаюсь – в роте нет офицеров. Ни один после такого позора не стал восстанавливаться. Все написали рапорта.
И всю нашу роту вдруг отправляют за 40 километров от Рязани убирать яблоки в каком-то колхозе. Никогда для разведроты такого не было. Я – старший. Своим ходом. Зачем яблоки, куда… Взяли палатки, сухпай на пару дней… Ни задания, ни – куда яблоки сдавать… Ни корзин, никакого инвентаря, ни ящиков, ни мешков… Ребятам говорю: «Нас сюда выживать отправили. Вы - в поле за картошкой, вы – кому по деревне что работой помочь, чтобы продуктами расплатились». Прожили мы там две недели. С самогоночкой деревенской, - не без этого, конечно. Потом приезжает командир полка, представляет новых командира роты и командиров взводов. Отругал нас, что пьяные, и отправил бегом в полк. Для нас тогда 40 километров пробежать ничего не стоило. А потом выгнали меня из армии. Даже не помню – дождались осеннего приказа, или раньше. Выдали документы. Парадку не дали надеть. Сказали – у тебя «гражданка» есть, дуй в «гражданке». Так понимаю, что из-за политической ошибки командования полка там у Белого Дома. Чтобы не всплыло, что они предателями не тех объявили.
А несколько лет назад наша разведрота списались все в интернете. И мой адрес нашли. И приехали человек двадцать ко мне в гости сюрпризом. А я перед тем квартиру сменил. Они приезжают на адрес, который у них был – никто не открывает. Они соседям жмут звонки. Сосед один открывает – спрашивают про меня. А он им что-то ответил: «Его уж нет давно».
Ну, ребята возвращаются на вокзал, садятся в ресторане, наливают лишний стакан водки, накрывают куском чёрного хлеба, поминают меня. Потом разъехались.
Но вскоре один нашёл в интернете сестру мою. И осторожно так пишет ей, что, мол, - я с твоим братом служил. Она в ответ: «А он сейчас на охоте. На неделю уехал». Тут уж они ко мне снова приехали, и мы увиделись. Повспоминали…
Про орден «Красной Звезды» и не знаю – надо ли интересоваться. С одной стороны – представили, вроде. А с другой – на самом-то деле я же не внутри БМДшки прыгал. Ну, обещали орден и не дали. Зато и посадить потом обещали, но не посадили же. Отслужил, как все.
***
Послесловие от Немолодого:
Познакомился с ним в отпуске. Хорошо как-то сошлись, общались… Очень мне понравились его воспоминания. Некоторые истории из его жизни выкладывал в июне. А эту приберёг к Дню ВДВ.
Позвонил ему сейчас. Согласовал текст. Он кое-что поправил, и попросил добавить:
- С праздником, десантники!.. За войска дяди Васи!.. И вечная память павшим...

7.

Реконструкция вчерашней истории с точки зрения внука.

Жил-был Василий. С детства он жил в бедности, граничащей с нищетой. Отец его просаживал деньги в сомнительных аферах, а потом и вовсе растворился в тумане. Мать - кандидат наук с копеечной зарплатой. Дед-геолог в начале 90-х дед на свои сбережения сумел купить квартиру в Москве, там Василий с родителями и жил. К счастью, у деда хватила ума записать квартиру на своё имя, иначе быть ей просаженной отцом.

В 2000 году, когда Василий закончил школу, кому-то надо было заботиться о матери. Зарплаты биолога на жизнь в Москве не хватало. Василий выучился на системного администратора и устроился на работу. Деньги он приносил домой. Двух зарплат как-то хватало на жизнь.

По дому всё делала мать. Это не обсуждалось. Изменить заведённый порядок Василий не мог, она бы его не стала слушать. Скандалить с матерью он не хотел, да и ни к чему бы не привели эти скандалы.

Так всё и шло, пока мать не заболела. Диагноз, как это обычно бывает, поставили, когда никто уже не мог бы вылечить. Да и не было у них денег на дорогостоящее лечение. Квартира принадлежала деду. Василий предлагал матери, что он возьмёт на себя хотя бы быт, но та отказывалась наотрез.

Вскоре дед их навестил. Увидев, как мать делает всё по дому, он взбесился, а узнав, что его сын работает сисадмином (в терминологии деда "соплёй интернетовской"), пришёл в ярость. (Раньше он не интересовался их жизнью. Кем работает внук, где учится, как здоровье дочери, - ему было до лампочки.) Дед быстро продал свою квартиру и велел своей дочке ехать на лечение в Израиль, а внуку, "г--ну двуногому", - в депрессивный посёлок на Урал, где у него была квартира из шлакоблоков.

Куда деться, дочь поехала. Лечение было относительно недорогое: не сотни, а десятки тысяч долларов. Потому что ничего, кроме паллиативных операций, сделать было нельзя. Врачи сделали ровно то, что могли: немного продлили жизнь, и давали сильные наркотики, которые полагаются онкобольным. Проститься с сыном дед-самодур своей дочери запретил.

Сын не стал ехать в депрессивный посёлок. Оставшись один, он поступил в институт, устроился в Росатом и женился.

А дед рассказывает всем, как сделал сына человеком.

8.

Мы, когда на Воробьевых горах забор строили купили себе мотобур. Самый мощный по тем временам. 300 мм на 1500 глубины бурит. Здоровенная такая штукуевина. Кило на шестьдесят-восемьдесят. Ручки мощные, чтоб два здоровых мужика держали. А что б они не угробились, когда шнек застрянет в грунте, там толи две, то ли три степени защиты. Срезной болт прям на валу и что-то там электромеханическое в приводе.

Не, я предполагал, что два умных человека способны вместо сломанного срезного болта впендюрить обычный, только каленый, но что привод полезут дорабатывать... Новая ведь фигня, только из магазина. На гарантии.

Тут мы приехали с заказчиком смотреть, как работа идет. Идем смотрим. Заказчику нравится. Еще б не нравиться, когда мы эту бессучковую доску из Карелии перли и в Москве достругивали. Штакетина к штакетине, в Леруа гораздо хуже поштучно продают за бешеные деньги. А невдалеке, на краю склона, что к трамплину ведет, рабочие пыхтят: кто траншею под цоколь копает, кто бетон принимает, кто прожилины навешивает, кто забор шьет.

И двое бурят. Один на буре прям повис, чтоб ходчее шло. Другой потяжельше, крепко за сотню кило, просто на ручку нажимает. И тут то ли камень попал, то ли доупирались они в глину, но бур заклинило. В доли секунды: висел человек на мотобуре и нет человека. Нет он здесь, только как суслик. То есть не видно его. Потому что на пол оборота прокрутило и вниз по склону скинуло. К трамплину, летающим лыжникам и канатной дороге. К чертовой матери, если коротко.

Все сначала оторопели. Во-первых, тишина, потому что мотобур заглох. Во-вторых, человек-то пропал все-таки. Я матерюсь, заказчик ржет, паразит, хотя и генерал целый. Я, конечно, побежал посмотреть. Вдруг чего. Бегу и матерюсь немного. На бегу много не поматеришься.

И не успел я ни добежать, ни закончить пятый этаж словесного построения судьбы всех обезьяньих родственников, как он таки вылез. Живой и не побежденный. Только поцарапанный немного. Внизу дорожка, а дорожку какая-то добрая душа битым кирпичом посыпала, для красоты. Об нее и поцарапался, об дорожку.

Не волнуйтесь, говорит, товарищи, я же в каске был. Все в порядке.

9.

Что тебе снится, Крейсер Аврора"....
А потом я задумалась. Кстати! А где сейчас композитор Шаинский, который написал "Аврору"? И опять полезла в инет и обнаружила, что 10 лет назад в возрасте 82 лет он переехал в Штаты. Он живет в Сан-Диего. Потому что, как он сам объяснил в интервью КП, "здесь есть все условия, чтобы человек мог продлить свою жизнь. Не только клиника, но и медицинское обслуживание, специальные медицинские приспособления, которые нужны после операции по удалению органа, которая у меня была в 2007-м. В России таких приспособлений нет и заказывать их было очень сложно - в итоге получали совсем не то". И вот он живет в Штатах, и в его 90 ему опять оперировали рак, и он плох, конечно, но он живет, хотя и медицина дорогая, и его авторские отчисления из РФ обесценились вдвое, трудно, но он живет.
И тогда я решила посмотреть, а что стало с автором стихов "Крейсера Авроры" Михаилом Матусовским. А Матусовский - это же икона взрослых "песен о главном", в отличие от Шаинского, который икона детских. Матусовский - автор "Подмосковных вечеров", и "Безымянной высоты", и главное "С чего начинается Родина". И я нашла. Я нашла рассказ его жены. Как он умер в свои 74: "...Михаила Львовича не стало 16 июля 1990 года. Он умер в Москве, в больнице, просто от элементарного недосмотра медперсонала. Врачи вкололи не то лекарство, кажется эфедрин, который ему был противопоказан. Это установлено совершенно четко".
"Может, ты снова в тучах мохнатых
Вспышки орудий видишь вдали..."
Вдали! Вдали оно надежнее. Автор музыки "Крейсера Авроры" Владимир Шаинский давно пережил автора ее стихов, потому что правильно рассчитал, что вдали уцелеть больше шансов. Собственно, вдова поэта Матусовского а также его дочь, сегодня тоже живут в Калифорнии. В Лос-Анджелесе. Они, в общем, соседи супругов Шаинских. Обе семьи создателей песни "Крейсер Аврора" давно в Америке. А поет и слушает ее семья из Сибири, наверняка связывая с ней что-то такое глубоко отечественное и лирически-духоподъемное. Ну вот как все эти "С чего начинаются Родины". С картинки в твоем букваре. А заканчиваются картинкой в американском букваре твоего внука. (с)

10.

Однажды нам понадобился сотрудник по специальности, где выпускников в России пруд пруди, а вот чтобы с успешным опытом работы мирового класса - таких хоть в Красную книгу записывай. Редкостные эдакие жар-птицы, огненным пером горящие, бешеным оком косящие как бы вскоре после вылупления свалить за рубеж. Зарплаты в нашей конторе хорошие, но не запредельные. Известные нам птенцы этой породы отличались умом и сообразительностью, были хорошо пристроены и требовали именно запредельных.

То есть нам требовался безработный, нуждающийся хоть в какой-нибудь зарплате очень успешный чел, что само по себе неслабое сочетание. В просторечии оксюморон.

Как ни странно, пошарившись по всем доступным контактам, мы такую редкую птицу все-таки нашли. Но она обитала на экваторе. Вблизи острова Бали, одного из самых чудесных воспоминаний моей жизни. Райский остров этот показался ей не лучшим вариантом - рядом нашелся островок, более подходящий для ее любимого серфинга. Там она летала по синим волнам почти год, красавица лет 27, потому что заработав первые большие бабки в хмурой зимней Москве, она задала себе простые вопросы - "а зачем мне столько? а нужно ли мне больше? Ну, кончатся когда-нибудь деньги на любимом острове, буду давать уроки серфинга, долларов за 200 в час. Со мной поучиться желающие найдутся"

Но мы предложили ей работу, и она вернулась в Россию. "Измаялась там что ли совсем от безделья на своем тропическом острове? Ага, скушно стало? Бабки кончились, ученики-серфингисты залапали?" - недоумевал я.

Но она повела себя на работе вовсе не капризной фифой редкой породы. Впряглась как ломовая лошадь. Днями и ночами. Было ясно, что она не держалась за свою должность. Абсолютно не скандальный, выдержанный человек. Но если требовало дело - шла на конфликт, который мог стоить ей работы, и в конце концов стоил.

И вот, как оставленное ненароком перо жар-птицы, я перебираю свои воспоминания о ней. Что это было? Зачем вернулась и зачем ушла? Для меня она - как снайперши Великой Отечественной. Упрямая, независимая. Красивая, но такие не ищут богатых папиков. Добросовестно и талантливо сделает свою работу, но забудет о своем таланте, как только перестанет видеть в нем необходимость. Есть такой типаж в России - мужественные женщины. Казаки, что ли, слишком долго вдали от дома шлялись, приходилось все делать самой. Закреплено генетически. И наша работа была для нее таким же захватывающим преодолением трудностей, как одоление высокой волны на ее острове.

И вот собственно история - как такие женщины способны выживать в любых обстоятельствах. Как только предмет ее рабочих хлопот ушел на католические рождественские каникулы, заскучала наша жар-птица и улетела обратно на юга. Взяла себе отгул за неделю до Нового года. С возвратом к концу российских новогодних праздников. Построила сложный маршрут - Марокко, Испания, Португалия. Заранее купила все билеты и заказала отели. Но с очередной выбранной трудностью не справилась. На серфинге под Касабланкой, в зимнем шторме, доска вырвалась и шарахнула ее в лицо. Ничего, выплыла, но вокруг обоих ее глаз расплылся огромный черный синяк. В таком виде, медвежонком пандой, она и явилась в российское консульство. А явиться ей пришлось потому, что сразу после морской катастрофы ее подстерегли афро-африканские гопники. Наставили ствол, отобрали все деньги, айфон, карточки и паспорт.

В консульстве нашем к тому времени почти все ушли уже на праздники. Встретил ее мальчик - свежий выпускник МГИМО. Объяснил, что справка взамен паспорта будет готова только после праздников, так что ее дальнейший уже оплаченный маршрут накрылся. Отель в Касабланке оплачен по завтрашний день. Как и где ей жить без денег полторы недели до получения справки, он не знал. Очень волновался за ее судьбу. Но помощь как-то забыл предложить.

Вот что бы вы делали в такой ситуации? Если верите в мощь своего интеллекта, зажмурьте глаза в этом месте. Банальщину типа звонков родственникам-знакомым о переводе средств просьба не предлагать. У нее НЕТ паспорта и даже справки, чтобы эти переводы получить. У нее нет карточки. Она неустановленное лицо в чужой стране. Без цента. После утраты айфона и номеров-то знакомых не помнит.

Гениальные решения просты. Она спросила мальчика из МГИМО - а кто у нас почетный консул России в Касабланке? Тот дал контакт.

Дело в том, что почетный консул - это обычно местный житель, человек безусловно уважаемый и успешный, симпатизирующий стране, которую он представляет у себя на родине. В данном случае, это оказался владелец ресторана. Вник в ситуацию, расстрогался, дал денег и устроил ей такую культурную программу по Марокко в ожидании справки, которая ей и не снилась. Даже не знала, жалеть ли ей, что ее обобрали эти гопники :)

11.

Знаменитый стакан с мухой

Давно это было. Так давно, что многие уже в списках живых не числятся. После окончания института, что ныне Финансовым университетом при Правительстве РФ именуется, попал я по распределению в Минфин СССР, в отдел (позднее – Управление) оборонной промышленности, финансировавший эту самую (знаменитую «девятку») промышленность. На должность экономиста с окладом 150 рублей в месяц.
Девиц, даже самых способных, в Минфин не брали. Во-первых, девицы имеют непреодолимую склонность (время от времени) уходить в декретный отпуск, а, во-вторых, в подшефный совхоз им. Калинина (Зарайский район Московской области) посылать их неудобно как бы было. Да и в длительные командировки – тоже. По той же самой (первой) причине.
Парень я был холостой и вполне бравый. В подшефном совхозе я и коллеги освоились быстро, составив постоянную бригаду на совхозной пилораме. Систему мы поняли быстро. Дело в том, что вечером аборигены напивались в лоскуты и гоняли по огородам жен, а вот оставить 100 грамм для опохмела на утро фантазии у них не хватало.
А нам хватало. Поэтому, выставив с утра эти самые 100 граммов начальнику пилорамы Петровичу и прослушав его прочувствованную речь о международной обстановке, шли по частным домам колоть дрова - за полный ужин с выпивкой. Топили в домах углем, но печи вначале дровами разогревали. Вечером, возвращаясь в общагу, покровительственно посматривали на сокамерников, жарящих на плитке пустую картошку, выдавая им очередной «сувенир»: трехлитровую банку сметаны (от хозяйки полученную), к примеру.
Впрочем, от «гонорара» мы и на пилораме не отказывались. Всего и дел то – пару бревен бабушке распилить за трехлитровую банку самогона плюс огурцы соленые (закуска).
Самым же низким статусом в совхозе обладали студенты Бауманки, занимавшиеся розыском картошки в полях раскисшей глины. Трактора в этой самой глине просто тонули.
Возвращались мы (после пары недель, проведенных в совхозе) в родной Минфин физически окрепшими и посвежевшими, каждый – с мешком яблок, набранных в заброшенном совхозном саду.
Командировки были по три недели. Обычно в октябре-декабре, плюс январь-февраль. То есть зиму я проводил на просторах СССР, в Москве только Новый год встречал.
Середину ноября и начало декабря 1983 года, например, я в Свердловске провел. Жил в гостинице «Свердловск» на улице Свердлова и проверял завод имени Свердлова. Чуть с ума не сошел от этой фамилии (вернее, псевдонима), стоя над развалинами Ипатьевского дома, недавно снесенного (для «спрямления дороги»). Завод, кстати, интересные изделия выпускал, с нежными названиями: «Акация» (152-мм САУ), «Тюльпан» (240-мм самоходный миномет) и т.д. Всю эту технику мне любовно показывали, потому что допуск у меня имелся – по форме номер раз. За допуск, между прочим, доплачивали: к концу своей службы в Минфине 20%-ю надбавку к окладу получал. Заводчане, кстати говоря, чтобы я к проверке без фанатизма относился, пачку билетов мне на каждый вечер выдали (в том числе в цирк и оперу).
Но это все преамбула. Амбула – далее.
Не секрет, что чуть ли не треть всех ресурсов СССР тратил на содержание армии и ее вооружение. Но иногда власти (не без юмора) вспоминали о пустых полках в магазинах. Поэтому все оборонные заводы обязаны были выпускать товары народного потребления (ТНП), к чему относились спустя рукава. У Курганского машиностроительного завода боевые машины пехоты до сих пор лучше (чем лифты) получаются.
Очередная битва за ТНП случилась в начале 1985 года и я (уже старший экономист), вздохнув, отправился в г. Никольск Пензенской области. Миноборонпром СССР, который я тогда курировал, помимо всего прочего, отвечал за выпуск военной оптики. А где оптика, там и (попутно) хрусталь.
Сойдя с поезда, был неприятно поражен. Вместо положенной «Волги» встречал меня задрипанный уазик. Что и не удивительно – завод «Красный Гигант» работал, судя по всему, на оборудовании, оставшемся со времен крепостного права. Так (во всяком случае) мне показалось, когда я бродил на экскурсии по заводским цехам, где штамповали хрусталь. По полам цехов (под деревянными настилами) текли ручейки плавиковой кислоты. На заводе мне объяснили, чем штампованный хрусталь от хрусталя ручной работы отличается. И тот, и другой изготавливаются одинаково, только во втором случае над предметом (ваза, бокал и т.д.) мастер с резцом работает: узоры наносит.
Поселили меня в заводском пансионате, стоявшем в глухом лесу километрах в трех от завода, и выдали лыжи. На них я на работу (и с нее) и добирался. Вечером в лесу – хоть глаз выколи. Но бегал я быстро, потому что всерьез опасался волков.
При заводе музей имелся. Говорили, что в нем есть стакан, сделанный неким крепостным мастером. В стенки стакана муха вмонтирована, да так, что когда пьешь из стакана – полное впечатление, что тебе в воду муху подбросили. Поговаривали также, что стоит стакан миллион долларов.
Музей работал так, что попасть в него было затруднительно. Когда я на заводе появлялся, музей еще не был открыт, когда шел домой – уже закрыт. Так я на стакан и не полюбовался. Несмотря на то, что провел в Никольске последнюю неделю января и первую неделю февраля. Потому что по выходным музей тоже не работал. Да и с лыжами в музей – неудобно.
Впрочем, было мне не до культурных ценностей: в стране было голодно и полки магазинов Никольска поражали неприятной стерильностью. Даже прилавки местного колхозного рынка одни только семена подсолнуха украшали, а у меня к концу командировки мясные консервы и палка копченой колбасы (из дома прихваченные) закончились. Подписав у директора акт проверки, сдал его в Первый отдел для отправки фельдъегерем в Минфин и с огромным удовольствием Никольск покинул.
Новость про стакан спустя 11 лет появилась.
Выяснилось, что нынешним заводом «Красный Гигант» владел некогда Николай Алексеевич Бахметев. И был у него (среди прочих крепостных) мастер Александр Петрович Вершинин (1765-1828). Мастер (с большой буквы) выполнил (среди прочего) сервиз для будущего императора Александра I, за что получил от последнего в награду золотые часы.
Но прославился Мастер двухслойными стаканами, внутри которых прокладки изо мха, соломы, лоскутков шерсти и перышек удивительным образом превращались в замечательные пейзажи. В музеях России хранится 9 двухслойных стаканов, приписываемых Вершинину. Сюжет ни в одном из них не повторяется.
Предполагается, что еще примерно 10 стаканов работы Вершинина хранятся в частных коллекциях, причем один из них – в некой московской семье. Есть его стаканы и в музеях США. В 2000 году стакан, сделанный Вершининым, продали на лондонском аукционе «Кристи» за 28 тысяч фунтов (анонимному покупателю, естественно).
Уже в наше время секрет Мастера раскрыли. Оказалось, что Вершинин делал двухслойный стакан из двух: стакан поменьше вставлялся в больший, между ними располагался пейзаж. Ободки стаканов тщательно шлифовались, промежуток между верхними краями заполнялся специальной мастикой. Раскрыть то раскрыли, только вот повторить не смогли. Не сумели.
А стакан в музее завода вовсе не с мухой был. Вот его точное описание:
«Никольский стакан работы Александра Петровича Вершинина – стакан с видами усадьбы Бахметевых и надписью внутри: "Ра. Александръ Вершининъ, № 10, 1802 г.". Высота его 11,8 см, диаметр - 8 см. На нем изображены княжеский дом, пруд, гуляющие дамы. Отличительная особенность – крохотная, еле различимая невооруженным глазом сорока.»
Именно был. Потому что ранним утром 14 августа 1996 года стакан из музея украли, хотя сигнализация сработала. Вор (или воры) сработал «на рывок», залез по лестнице в окно второго этажа музея, схватил стакан и был таков. Двадцать лет прошло, а других известий про дальнейшую судьбу никольского стакана Вершинина нет. Пока нет.

12.

ФАРШИРОВАННАЯ РЫБА

Сегодня, 2 октября, с заходом солнца наступает еврейский 5777 год. По этому поводу вспомнилась история, которая произошла, когда мне было лет 13. Страной тогда рулил Никита Хрущев.

В субботу вечером мама сказала отцу:
- Марк, во вторник начинается Рош ха-Шана, еврейский Новый год. Завтра нужно приготовить фаршированную рыбу.
Вы, мои дорогие читатели, не почувствовали бы в этой фразе никакого подвоха. Скорее всего, она бы даже вызвала приятные гастрономические ожидания. А вот для моего отца она означала, что до полудня воскресенья ему предстоит раздобыть крупную свежую пресноводную рыбу. Он попытался отвертеться, но не нашел ничего лучшего, чем сослаться на отсутствие таковой в магазинах.
- Пойдешь завтра на базар и купишь карпа. - сказала мама тоном, не терпящим возражений, - Возьмешь с собой Сашу, он поможет тебе нести.
Отец было возразил, что живем не на Волге, и свежей рыбе на базаре быть неоткуда.
- Ничего, найдешь! – ободрила его мама.
А я обрадовался, потому что этим Сашей был я.

Утром мама вручила нам сумки, список покупок и напомнила: брать карпа, а не, например, щуку. Мне показалось, что отец был твердо уверен, что мы не найдем ни того, ни другую. Правда, озвучить эту мысль он не решился. Погода стояла чудесная, и от дома до рынка мы дошли пешком. На улицах в это воскресное утро было почти пусто, но на базаре жизнь уже кипела. Прилавки открытых рядов буквально ломились от даров украинской осени. Торговля шла с размахом: сливы, яблоки, груши шли ведрами, картошка – мешками, огурцы и помидоры – ящиками, лук - вязанками. Брали все это богатство главным образом на заготовки, точно зная, что зимой полки овощных магазинов будут пустыми. Среди рядов, где продавалась живая птица, мой молодой глаз выцепил одну-единственную на всем базаре рыбу. Это была довольно большая щука. Чоловік с висячими усами и довольно красным носом просил за нее четыре рубля.
- Свежая? – начал разговор отец.
- Тю на тебе, - обиделся продавец, - звичайно, свіжа. Дивися, у неї очі блищать як у циганської дівчини. Чорт з тобою, забирай за три.*
Сейчас я догадываюсь, что продавцу очень хотелось как можно быстрее выпить. Поэтому он и отдавал щуку за более чем резонные три рубля.
- Нет, - горестно вздохнул отец, - если сказано «карп», должен быть карп. Пошли в крытый рынок!

В крытом рынке было так же интересно, как в открытых рядах, но по-другому. Смуглые маленькие люди продавали гранаты, хурму и дыни в плетенках; большие усатые мужчины – сморщенные мандарины; крупные тетки в белых халатах – творог и сметану, а краснорожие парни с топорами – мясо и сало.
- Папа, - попросил я, - давай купим дыню!
- Да, хорошо бы, - сказал отец, - но у нас остались деньги только на рыбу.
Потом выразительно посмотрел на наши полные сумки и добавил:
- Да и не дотащим мы ее.

Впереди показалась вывеска «Живая рыба». Под ней две тетки торговали бочковой сельдью. Одна торговала атлантической, другая - тихоокенской. Больше ничего живого под вывеской не было. Пока мы с отцом созерцали эту безрадостную картину, кто-то еще остановился неподалеку от нас и негромко вздохнул. Отец обернулся и узнал своего сослуживца. Мужчины внимательно посмотрели друг на друга, приподняли шляпы, вежливо поздоровались, перекинулись несколькими фразами и разошлись. Мне показалось, что эта встреча немного смутила их обоих.

Сослуживец растворился в толпе, а мы решили вернуться в ряды и купить щуку, если, конечно, ее еще не продали. Вдруг как бы ниоткуда у нас на пути возник человек и бросился к нам с такой искренней радостью, какую я не часто замечал даже у близких родственников. Я сразу подумал, что это приятель или сотрудник отца, во всяком случае, такой был у него вид: поношенный, но чистый костюм, заботливо отглаженная рубашка, шляпа, очки.
- Марк Абрамович, – чуть ли не пропел он, - какая встреча! Помните меня? Мы два дня жили в одном номере в Москве. Вы даже одолжили мне деньги, пока я ждал перевод! Что покупаете?
Люди в то время предпочитали не разговаривать с чужими, но отец мотался по работе в Москву почти каждый месяц, жил в гостиницах и, видимо, решил, что такое вполне могло быть, и что беседу можно продолжить.
- Да вот, ищу свежего карпа, - сказал он, - примерно такого, - и показал руками какого.
Человек разулыбался еще больше:
- Интересное совпадение, я здесь по той же причине! У меня родственник работает директором магазина «Мясо», вот того, напротив. Он позвонил, что у него есть карпы, что я могу приехать и взять. Слушайте, я и Вам могу купить!
- Сколько это будет стоить?
- Давайте на всякий случай рублей пять, должно хватить за глаза! Вернусь через минут десять – пятнадцать!
Человек взял деньги и исчез за дверью с надписью «Посторонним вход воспрещен».

Я спросил у отца много или мало пять рублей. Он задумался и ответил примерно так:
- Пять рублей - немного больше половины моего дневного заработка. Это хорошая зарплата, а еще я получаю премии и командировочные. Мама тоже работает и тоже инженером. Но покупать, например, мясо на базаре мы себе позволить не можем. Мы стоим в очереди и покупаем на 5 рублей килограмма два. К пяти рублям можно добавить еще рубль и купить две бутылки водки. Если будешь так делать, считай, что пропал. За квартиру, воду, свет и газ мы платим рублей 15 – 20. Сшить тебе хорошее пальто - рублей 70. Чтобы купить холодильник, мы одалживали деньги под проценты. Собрать тысячи три на машину мы не сможем никогда. Но если соберем, обслуживать ее я сам не смогу, а платить нам не по карману. Машина - не наш уровень. Вот и решай, много или мало.

А тем временем прошли 15 минут, потом еще 15, и отец забеспокоился. Мы подошли к заветной двери, нерешительно открыли ее и зашли внутрь. Увидели неширокий полутемный коридор и несколько дверей вдоль него. Внезапно нам в глаза ударил яркий свет. Это открылась еще одна дверь на противоположном конце коридора. Она, несомненно, вела на улицу. В проеме появился силуэт женщины с ведром и шваброй. Заметив нас, она сходу закричала: «A ну, пошли отсюда! Шоб вы, заразы, поздыхали! Гацают с утра до вечера туда-сюда, а мне за ними мыть!» и замахнулась на отца шваброй. На шум открылась одна из боковых дверей, и из нее выкатился низенький и пузатый средних лет товарищ, однозначно наш соплеменник. Как мне показалось, он был в очень хорошем настроении. С напускной строгостью осадил уборщицу, внимательно посмотрел на отца, и спросил:
- А ид **?
- Йо ***, - ответил отец.
- Заходите! - скомандовал наш соплеменник, - Вос тут зих ****?
И отца словно прорвало. Он рассказал и про Новый год, и про рыбу, и про коварного незнакомца. Тот от души рассмеялся.
- Это Моня-сапожник!
- Почему сапожник? – удивился отец
- Потому что обувает таких лохов как ты каждый день и не по одному. Ты с кем-нибудь в рынке разговаривал?
- Да, сотрудника встретил.
- Ну вот, а он подсек и тут же обул! Ну не артист?
Отец признал, что, да, артист, и даже улыбнулся. Он никогда, нужно отдать ему должное, не зацикливался на плохом.
- Ладно, - сказал соплеменник, мне тут из совхоза рыбу подкинули, малость больше, чем нужно, - он открыл холодильник и протянул отцу большой пакет, - Забирай! Хорошая щука!
- А можно карпа? - робко пробормотал отец.
- Карпа так карпа, - не стал возражать хозяин и достал другой пакет, - я думал щука лучше.
- Сколько это стоит?
- Ничего не стоит. Не бери в голову, я тоже не платил.
Он закрыл холодильник, открыл сейф, достал оттуда початую бутылку коньяка, плеснул в стаканы отцу, мне(!) и себе. Поднял свой стакан и, слегка запинаясь, произнес:
- Лешана това! Лехаим! *****
- Лешана това у'метука! Лехаим! ****** – тоже не очень уверенно ответил ему отец.
Выпили, растроганный отец только и сказал:
- А шейнем данк! Биз хундерт ун цванцик! *******
Соплеменник пожал нам руки и вывел в рынок. Домой мы ехали на трамвае. Отец тащил сумки, а я в двух руках пакет.

Дома мама первым делом развернула пакет. Там оказался здоровенный, килограмма на 3 - 4, карп с крупной золотистой чешуей. Он был обложен льдом и аккуратно завернут в несколько слоев пергаментной бумаги. Мама немедленно проверила жабры. Они были безукоризненно красными.
- Сколько ты за это заплатил? – подозрительно спросила мама.
- Пять рублей, Саша не даст соврать, - совершенно честно ответил отец.
- Молодец! За такого карпа и десятки не жалко, - расщедрилась мама на нечастую похвалу. Потом немного помолчала и добавила:
- Но, наверное, лучше было бы купить щуку!

Всех, кто празднует еврейский Новый год, и даже тех, кто не празднует, ждет поздравительная открытка на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.
Лешана това у'метука!

-----
* Да ты что?! Конечно, свежая. Посмотри, у нее глаза блестят как у молодой цыганки. Черт с тобой, забирай за три.
** Еврей?
*** Да!
**** Что случилось?
***** Хорошего Нового года! Будем здоровы!
****** Хорошего и сладкого Нового года! Будем здоровы!
******* Большое спасибо! Живи до 120!

13.

ФАРШИРОВАННАЯ РЫБА

Сегодня, 2 октября, с заходом солнца наступает еврейский 5777 год. По этому поводу вспомнилась история, которая произошла, когда мне было лет 13. Страной тогда рулил Никита Хрущев.

В субботу вечером мама сказала отцу:
- Марк, во вторник начинается Рош ха-Шана, еврейский Новый год. Завтра нужно приготовить фаршированную рыбу.
Вы, мои дорогие читатели, не почувствовали бы в этой фразе никакого подвоха. Скорее всего, она бы даже вызвала приятные гастрономические ожидания. А вот для моего отца она означала, что до полудня воскресенья ему предстоит раздобыть крупную свежую пресноводную рыбу. Он попытался отвертеться, но не нашел ничего лучшего, чем сослаться на отсутствие таковой в магазинах.
- Пойдешь завтра на базар и купишь карпа. - сказала мама тоном, не терпящим возражений, - Возьмешь с собой Сашу, он поможет тебе нести.
Отец было возразил, что живем не на Волге, и свежей рыбе на базаре быть неоткуда.
- Ничего, найдешь! – ободрила его мама.
А я обрадовался, потому что этим Сашей был я.

Утром мама вручила нам сумки, список покупок и напомнила: брать карпа, а не, например, щуку. Мне показалось, что отец был твердо уверен, что мы не найдем ни того, ни другую. Правда, озвучить эту мысль он не решился. Погода стояла чудесная, и от дома до рынка мы дошли пешком. На улицах в это воскресное утро было почти пусто, но на базаре жизнь уже кипела. Прилавки открытых рядов буквально ломились от даров украинской осени. Торговля шла с размахом: сливы, яблоки, груши шли ведрами, картошка – мешками, огурцы и помидоры – ящиками, лук - вязанками. Брали все это богатство главным образом на заготовки, точно зная, что зимой полки овощных магазинов будут пустыми. Среди рядов, где продавалась живая птица, мой молодой глаз выцепил одну-единственную на всем базаре рыбу. Это была довольно большая щука. Чоловік с висячими усами и довольно красным носом просил за нее четыре рубля.
- Свежая? – начал разговор отец.
- Тю на тебе, - обиделся продавец, - звичайно, свіжа. Дивися, у неї очі блищать як у циганської дівчини. Чорт з тобою, забирай за три.*
Сейчас я догадываюсь, что продавцу очень хотелось как можно быстрее выпить. Поэтому он и отдавал щуку за более чем резонные три рубля.
- Нет, - горестно вздохнул отец, - если сказано «карп», должен быть карп. Пошли в крытый рынок!

В крытом рынке было так же интересно, как в открытых рядах, но по-другому. Смуглые маленькие люди продавали гранаты, хурму и дыни в плетенках; большие усатые мужчины – сморщенные мандарины; крупные тетки в белых халатах – творог и сметану, а краснорожие парни с топорами – мясо и сало.
- Папа, - попросил я, - давай купим дыню!
- Да, хорошо бы, - сказал отец, - но у нас остались деньги только на рыбу.
Потом выразительно посмотрел на наши полные сумки и добавил:
- Да и не дотащим мы ее.

Впереди показалась вывеска «Живая рыба». Под ней две тетки торговали бочковой сельдью. Одна торговала атлантической, другая - тихоокенской. Больше ничего живого под вывеской не было. Пока мы с отцом созерцали эту безрадостную картину, кто-то еще остановился неподалеку от нас и негромко вздохнул. Отец обернулся и узнал своего сослуживца. Мужчины внимательно посмотрели друг на друга, приподняли шляпы, вежливо поздоровались, перекинулись несколькими фразами и разошлись. Мне показалось, что эта встреча немного смутила их обоих.

Сослуживец растворился в толпе, а мы решили вернуться в ряды и купить щуку, если, конечно, ее еще не продали. Вдруг как бы ниоткуда у нас на пути возник человек и бросился к нам с такой искренней радостью, какую я не часто замечал даже у близких родственников. Я сразу подумал, что это приятель или сотрудник отца, во всяком случае, такой был у него вид: поношенный, но чистый костюм, заботливо отглаженная рубашка, шляпа, очки.
- Марк Абрамович, – чуть ли не пропел он, - какая встреча! Помните меня? Мы два дня жили в одном номере в Москве. Вы даже одолжили мне деньги, пока я ждал перевод! Что покупаете?
Люди в то время предпочитали не разговаривать с чужими, но отец мотался по работе в Москву почти каждый месяц, жил в гостиницах и, видимо, решил, что такое вполне могло быть, и что беседу можно продолжить.
- Да вот, ищу свежего карпа, - сказал он, - примерно такого, - и показал руками какого.
Человек разулыбался еще больше:
- Интересное совпадение, я здесь по той же причине! У меня родственник работает директором магазина «Мясо», вот того, напротив. Он позвонил, что у него есть карпы, что я могу приехать и взять. Слушайте, я и Вам могу купить!
- Сколько это будет стоить?
- Давайте на всякий случай рублей пять, должно хватить за глаза! Вернусь через минут десять – пятнадцать!
Человек взял деньги и исчез за дверью с надписью «Посторонним вход воспрещен».

Я спросил у отца много или мало пять рублей. Он задумался и ответил примерно так:
- Пять рублей - немного больше половины моего дневного заработка. Это хорошая зарплата, а еще я получаю премии и командировочные. Мама тоже работает и тоже инженером. Но покупать, например, мясо на базаре мы себе позволить не можем. Мы стоим в очереди и покупаем на 5 рублей килограмма два. К пяти рублям можно добавить еще рубль и купить две бутылки водки. Если будешь так делать, считай, что пропал. За квартиру, воду, свет и газ мы платим рублей 15 – 20. Сшить тебе хорошее пальто - рублей 70. Чтобы купить холодильник, мы одалживали деньги под проценты. Собрать тысячи три на машину мы не сможем никогда. Но если соберем, обслуживать ее я сам не смогу, а платить нам не по карману. Машина - не наш уровень. Вот и решай, много или мало.

А тем временем прошли 15 минут, потом еще 15, и отец забеспокоился. Мы подошли к заветной двери, нерешительно открыли ее и зашли внутрь. Увидели неширокий полутемный коридор и несколько дверей вдоль него. Внезапно нам в глаза ударил яркий свет. Это открылась еще одна дверь на противоположном конце коридора. Она, несомненно, вела на улицу. В проеме появился силуэт женщины с ведром и шваброй. Заметив нас, она сходу закричала: «A ну, пошли отсюда! Шоб вы, заразы, поздыхали! Гацают с утра до вечера туда-сюда, а мне за ними мыть!» и замахнулась на отца шваброй. На шум открылась одна из боковых дверей, и из нее выкатился низенький и пузатый средних лет товарищ, однозначно наш соплеменник. Как мне показалось, он был в очень хорошем настроении. С напускной строгостью осадил уборщицу, внимательно посмотрел на отца, и спросил:
- А ид **?
- Йо ***, - ответил отец.
- Заходите! - скомандовал наш соплеменник, - Вос тут зих ****?
И отца словно прорвало. Он рассказал и про Новый год, и про рыбу, и про коварного незнакомца. Тот от души рассмеялся.
- Это Моня-сапожник!
- Почему сапожник? – удивился отец
- Потому что обувает таких лохов как ты каждый день и не по одному. Ты с кем-нибудь в рынке разговаривал?
- Да, сотрудника встретил.
- Ну вот, а он подсек и тут же обул! Ну не артист?
Отец признал, что, да, артист, и даже улыбнулся. Он никогда, нужно отдать ему должное, не зацикливался на плохом.
- Ладно, - сказал соплеменник, мне тут из совхоза рыбу подкинули, малость больше, чем нужно, - он открыл холодильник и протянул отцу большой пакет, - Забирай! Хорошая щука!
- А можно карпа? - робко пробормотал отец.
- Карпа так карпа, - не стал возражать хозяин и достал другой пакет, - я думал щука лучше.
- Сколько это стоит?
- Ничего не стоит. Не бери в голову, я тоже не платил.
Он закрыл холодильник, открыл сейф, достал оттуда початую бутылку коньяка, плеснул в стаканы отцу, мне(!) и себе. Поднял свой стакан и, слегка запинаясь, произнес:
- Лешана това! Лехаим! *****
- Лешана това у'метука! Лехаим! ****** – тоже не очень уверенно ответил ему отец.
Выпили, растроганный отец только и сказал:
- А шейнем данк! Биз хундерт ун цванцик! *******
Соплеменник пожал нам руки и вывел в рынок. Домой мы ехали на трамвае. Отец тащил сумки, а я в двух руках пакет.

Дома мама первым делом развернула пакет. Там оказался здоровенный, килограмма на 3 - 4, карп с крупной золотистой чешуей. Он был обложен льдом и аккуратно завернут в несколько слоев пергаментной бумаги. Мама немедленно проверила жабры. Они были безукоризненно красными.
- Сколько ты за это заплатил? – подозрительно спросила мама.
- Пять рублей, Саша не даст соврать, - совершенно честно ответил отец.
- Молодец! За такого карпа и десятки не жалко, - расщедрилась мама на нечастую похвалу. Потом немного помолчала и добавила:
- Но, наверное, лучше было бы купить щуку!

Всех, кто празднует еврейский Новый год, и даже тех, кто не празднует, ждет поздравительная открытка на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.
Лешана това у'метука!

-----
* Да ты что?! Конечно, свежая. Посмотри, у нее глаза блестят как у молодой цыганки. Черт с тобой, забирай за три.
** Еврей?
*** Да!
**** Что случилось?
***** Хорошего Нового года! Будем здоровы!
****** Хорошего и сладкого Нового года! Будем здоровы!
******* Большое спасибо! Живи до 120!

14.

День города.

Германия. Предгорья Альп. Небольшой городок на дороге в сторону Зальцбурга (это важно). Ресторанчик. Зал
достаточно большой. Стоит электронный рояль на котором какой-то пацанчик из клиентов пытается
изобразить Шопена.

В зале несколько разношерстных компаний. Какая-то компания работяг шушукается в углу и периодически
дружно хором над чем-то своим ржет. Кто-то из славян. Какие-то восточные люди уныло ковыряются в блюдах, явно выискивая там останки свиней. Небольшая компания прилично одетых мужичков в очечках - те вообще молча сидят, тыкаются в гаджеты и непонятно - откуда они взялись. И мы с женой и с детьми. Нас пятеро.

Входит пожилой немец в пиджаке с галстуком и в шортах. Явно подвыпил. Удивленно оглядывает зал -
и не видя соотечественников грустно садится за соседний с нами стол. Что-то заказывает из еды, в баре
прикупает себе бутылочку шнапса на полыни в тряпичном мешочке. С удовольствием выпивает рюмашку и повеселевшим взглядом оглядывает зал. Безошибочно определив в нас иностранцев, спросил - откуда мы приперлись в эту дыру?? Узнав, что из Москвы, вздохнул и пошел к пианино. Ссадив мальчишку с табуретки
начал что-то наигрывать соул-джазовое. Причем очень неплохо для деревенского дяденьки. А потом запел - густым бархатным Леонардо Коэна баритоном:

Я по свету немало хаживал, жил в землянках окопах тайге..

С сильнейшим акцентом, но с удивительно четким произношением. Мотив конечно был его собственный, но аранжировка на мой взгляд ничуть не хуже оригинального марша. Зал стих, все повернулись к исполнителю.
И тут компания хорошо одетых мужчин хорошо поставленными голосами и очень грамотно поставив тональность стали подпевать:

Похоронен был дважды заживо,
Знал разлуку, любил в тоске.

Совершенно неожиданно, компания мужиков-работяг в углу когда пошел припев грянула:

Но Москвою привык я гордиться и везде повторял я слова:
Дорогая моя столица, Золотая моя Москва!

В конце уже пел весь зал, и даже восточные люди подхватили:

И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!

Это было настолько неожиданно и здорово, что немец аж прослезился.
Да и мы тоже не скрывали своих слез. А все оказалось весьма просто.
Хорошо одетые мужички оказались физиками из МИФИ и ехали из Мюнхена в Зальцбург на тамошний фестиваль хоров. Сами они тоже временами пели в академическом хоре МИФИ и потому были столь грамотными певцами. Славяне-работяги были с Западной Украины и ехали наоборот из Австрии в Германию на работу. Восточные люди оказались азербайджанцами - торговцами из Нахичевани и тоже не раз бывали по делам своим и в Москве и в Мюнхене. А немец - простой учитель истории из бывшего Карл-Маркс Штадта, переехавший после объединения в соседний Берхтесгаден. Он прекрасно играл на пианино и знал множество песен на всех языках.

Потом мы пели и Let it be, и Дывлюсь я на небо, и Очи черные, и Бела Чао. На наше пение подтянулись и местные немцы с аккордеоном. Когда мы уходили - ншум, гам, веселье и братание русских, украинцев, немцев, азербайджанцев и турок было вовсю. Спасибо тебе, Йохан, за наш вечер, за то самое немецкое гостеприимство, которое реально, а не на словах объединяет народы. Спасибо и тебе, Москва, за то, что всегда и везде с нами.

15.

Don't give up.

Что я все о бандитах и жуликах-то? Пора рассказать и о порядочных людях. Врачах, например.
С Максом я познакомился в Крыму-куда сдернул сразу после дембеля. Ну почти сразу.
Сначала продал наворованное в Армаде вероятному противнику(писал уже об этом)- а потом уже поехал отдыхать от трудов праведных.
Вообще первую неделю не помню. Оно и понятно: дембель с деньгами в крымском пансионате, набитом под завязку скучающим бабьем-это просто гимн плодородию. Памятник приапизму. Совавшийся с цепи кобель рядом со мной был бы примером целомудрия. Днем я зычно созывал самок криком молодого аморала, вечерами на дискотеках куролесил на выгнутых пальцах, выплясывая с ножом в зубах замысловатый танец полового влечения, а ночами не спал вообще. То есть совсем.
Отсыпался поутру на пляже-по три часа в день. Я купался в лучах славы некрупного злодея с замашками нравственного дегенерата.
Администрация поначалу боролась с развратом, потом испуганно притихла перед масштабом чреслобесия, затем начала мной гордиться.
Сам слышал,как директор "Украины", пожилой мужичок, рассказывал обо мне смущенным курортникам:
-Не, ну этож я чего за 20 лет не повидал-но ТАКОГО! Я ночью иду-гляжу, он по балконам лезет с пятого этажа на третий. А сам на втором живет! То есть у него ночью-пересменка! Из одной койки вылез-в другую полез! Это ж не человек, это бордель-терьер какой то!
-Это когда это он меня засек-размышлял я-в 12? Или в 3? А может под утро?
Через неделю я начал хоть более-менее различать партнерш. А то до того как-то смазано все. Крыл площадями. Квадратно-гнездовым методом. Запомнилась только знатная доярка полной пастью золотых зубов. Ее челюсти в ночи так зажиточно мерцали... Я ее звал "пещерой Алладина".
На исходе первых десяти дней я более-менее успокоился и перешел на щадящий режим-курортить не более двух отдыхающих в день. А не то копыта отбросишь с такого отдыха. Приехал-то -двадцать раз выход на две делал, а после такого угара и пары раз подтянуться не смог.
Тут-то мы с Максом и познакомились. Максу тогда было уже под тридцатник, но мы сдружились. Опять же на блядском поприще. Так-то Макс смущался знакомиться, для меня же этого слова "смущение" просто не существовало. В нашей спарке ему доставались подруги мною сбитых баб-то есть он выполнял при мне, акуле разврата, функцию рыбы-прилипалы. Впрочем, довольно часто на его долю выпадали довольно сочные ломти.
Но я не об этом.
Как то Макс сдуру признался-что по профессии он врач. Ну как признался- ночью пьяный орал на пляже, перекрикивая шум прибоя "Балладой о гонорее"
"Сядьте дети в круг скорее,
Речь пойдет о гонорее.
Отчего бывает вдруг
Этот горестный недуг? "
Это было очень опрометчиво. К эскулапу тут же потянулись толпы страждущих всякой хуйней. Особенно донимали климактерические курортницы. Макс бегал от них неделю, потом сказался патологоанатомом-по моему совету.
И всех страждущих диагноза встречал сентенциями "Как помрете-приходите" и "Вскрытие покажет"
Под конец смены мы как-то разговорились.
-Слушай, дитя люберецких помоек, я никак в толк не возьму-это из тебя армия такую скотину сделала? Вроде из приличной семьи...
-Отчим-академик...
-Аналогично. Но я вот до тебя думал, что я циник, а тут...Зачем ты директору в пиджак гондоны и женские трусы подсунул? Его же жена из дому выгнала!
-А нехуй бодаться так истово с зовом природы. Пущай хлебнет нашей кобелиной участи. А то задолбал уже нотации читать. А теперь я ему всякий раз эдак, по-свойски подмигиваю и пальчиком грожу, мол -ишь, Семеныч, каков ты блудодей, оказывается! А туда же-нравоучать лез, козел похотливый! Святошу строил! Он теперь от меня шарахается. А то все писать грозился.
-Куда?
-То ли в институт, то ли в комсомол, не знаю. У него ж инстинкт: увидел безобразие-напиши. Сигнал, так сказать, подай. А здоровый коллектив вставит моральному разложенцу пистон. А теперь писать некуда-перестройка же, вот стукачи в растерянности.
-Вот ты скотина!
-Угу. Это врожденное. Семья тут ни при чем. Вот у тебя...
-У меня вся родня-уроды.
-?!
-Конченые.
-Поясни. Ты ж говорил-академики, профессура...
-Одно другому не мешает.
-Рассказывай.
-Изволь: Что бы ты понимал-у меня в роду все врачи. Папа академик, мама профессор, деды , бабки, дядья, племянники, пращуры и далекие предки-все без исключения. Мне кажется, мы от Асклепия род ведем. Поэтому я думал, что мне одна дорога.
Не ну а куда? Я с пеленок только разговоры о диагнозах и слышу. Я пизду-то первый раз в "Гинекологии" Штеккеля увидел. И тут...заканчиваю 10 класс. Прихожу домой-а там вся родня собралась. На консилиум. Начали издалека. Мол, как учеба?- Золотая медаль будет. Угу. А олимпиады? Три по химии-первое место по Москве.А поступать куда собрался?
Как куда? В Первый мед, разумеется. Ну тут вся эта шобла так головами многомудрыми неодобрительно закачала. Я напрягся. И не зря. Мы, говорят, Максим, против. Я опешил. Чего -это, мол, спрашиваю? А вот мы все подумали и решили, что из тебя хорошего врача не выйдет. Я затупил-почему ? Ну ты этого не поймешь, ты молодой, себя со стороны не видишь, а вот мы врачей нагляделись-в общем, не твое это. И способствовать твоему поступлению семья не будет. Я хмыкнул-мол, больно надо. Сам поступлю. Дверью хлопнул и ушел.
Ну и поступил.
Прихожу домой-на меня как на врага народа смотрят. Ну, раз так, раз мнение семьи для тебя ничего не значит, то езжай живи один. От бабки комната осталась в коммуналке-туда меня и сгрузили. И зарабатывай на жизнь сам. Мне, профессорскому сынку, поначалу туговато пришлось. От сытого-то корыта... Подрабатывал на Скорой. Спал урывками. Одно хорошо-преподы не лютовали. Они ж врачи. Передо мной девочка-зубрила отвечает -все все выучила, а ей четверку. А со мной поговорят, я всего и не помню, но синие подглазья за себя говорят. У меня ж практика. Случись с пациентом анафилактический шок- от той девочки ученой с ее латынью толку ноль будет. А я справлюсь. Потому мне пятерки ставили. Еще удивлялись-чего это я надрываюсь-то. Фамилия-то известная. Мол-ишь какой подвижник! А я не подвижник, я жрать хотел. А на стипендию не пожируешь.
Много раз хотел бросить-но злость спасала. На родню. Отучился на красный диплом. Хоть бы хны. Не быть тебе врачом-и все тут. Интернатура, с красным распределение по желанию-я и попросился участковым к дому поближе. Центр обслуживал. Тут вызов. Прихожу, огромная квартира, тьма народу, говорят шепотом. Мол, отходит уже. Толпа врачей, на меня шикнули-я назад, но тут жена трупова меня остановила. Мол, раз диагноз поставить не можете, может хоть участковый что скажет.
-Да чего там ставить-то? -я удивился- мне для этого и разуваться не надо. Диабет это!
-Как это ты так определил?
-Запах кислых яблок от больного.
-Круто. Ну и?
-Ну там все забегали-загомонили, не до меня стало. Потом проходит недели две, меня к Министру Здравоохранения вызывают. Простую клистирную трубку-к министру! Ну я напрягся, думаю-где ж я так накосячил-то. Бабки ж ЦКшные вечно жалобы строчат, мол, не нежен ты с ними в соответствии с их заслугами. Одна дочь Буденного из меня ведро крови выцедила. Здоровая как кобыла-и вечно "болеет". Мы ее так и звали- "дочь Буденного от его любимой кобылы"
-Не растекайся мыслию...
-Ну вот. Прихожу, нервничаю, кадыком над галстуком дергаю, в уме все грехи свои перебираю. Евгений Ивановича то я знаю-он у нас дома не раз гостил. Захожу в кабинет, Чазов на меня поглядел-узнал. Удивился.
-Максим,так это вы наш участковый?!
-Ну да, Евгений Иванович. Азмъ есьмь.
-Подождите. А почему не в клинике? Вы плохо учились?
-Красный диплом 1 лечфак, Первый мед.
-Ничего не понимаю. А семья что?
-А семья, Евгений Иванович, считает , что из меня врач никакой.
-М-да. Мне мои замы-академики диагноз поставить не могли, а вы из прихожей...жена рассказала. И вы, с их точки зрения-плохой врач?
-Так это вы были?!
-Я. К-хм. В некотором роде, я вам, Максим Евгеньевич, жизнью обязан. Ну что ж. У вас специализация какая?
-Гинекология.
-Отлично. Как кстати. Сейчас как раз новую клинику сдают в сентябре. Идите в отпуск, придете- принимайте клинику.
-Но я...
-Мне виднее. Родителям кланяйтесь. Скажите, Чазов за сына благодарит. Впрочем, я сам им позвоню.
Выходил не чуя ног. В голове одна мысль-отец главврачом в 50 стал, дед в 45, мать в 55а я ...30 нет...Ну я им скажу!
Приезжаю домой ,думаю ща я вам все выскажу...
А там... Как в 10 м классе. Все. Сидят-выпивают. Стол накрыли. Пришел, объятья, поздравления, как будто меня 10 лет не гнобили.
Мне и приятно и зло берет-я говорю, а как там с вашим глазом-алмазом дела? Кому быть врачом-кому не быть?
-Видишь ли, Максим, говорит мне дядя- всем было понятно, что врач ты от Б-га. Но. Мы долго думали. Ты же к 10 му классу знал то, что не все третьекурсники проходили. То есть первые три курса тебе и в институт ходить-то было не надо особо. Вероятнее всего, ты б привык пинать балду, а потом из тебя черти-чего бы вышло. Вот мы и решили так поступить. Для твоего же блага. Как видишь-все получилось.
Стоял только рот открывал-закрывал. Вот ведь...су...педагоги...И понимаю,что они правы и злость берет...Я десять лет, как проклятый...по 16 часов в день ,а они,эх! -Макс махнул рукой . Выскочил за дверь и...
-И?
-И сюда.
-М-да. Судьба играет человеком,а человек играет на трубе. Ну за родителей!
-Прозит!
-Погодь, а что эти замы действительно диабет найти не смогли?
-А я знаю? Может-не смогли, может, не захотели. Чазов помрет-место свободно. Меня ж жена вызвала-она одна в мемориальной доске на стене была не заинтересована.
Сейчас Макс в Америке. Своя клиника. Не бедствует от слова "совсем" . интересно, простил ли он родню?
Не знаю.

Пы сы. История записана со слов пьяного приятеля в 1988году. Так что детали я явно потерял-просьба не придираться особо.

16.

Вспомнил вот... Тестю в прошлом году зимой (полтора года назад) было 70 лет. 24 февраля. Вместе с тещей гостил у нас в Москве. Живут в пригороде Казани, в поселке у Волги. Зову его дедом, потому как детки его так кличут. Отца у меня уже нет, поэтому то, что не успел отдать ему, теперь достается Деду. Ломаю голову, что ж ему подарить. Хочется естессно необычное. И тут дед вечером 23 февраля за рюмкой чая в честь праздника выдает, что когда учился в Иваново, то входил в спортивную мотоциклетную команду. И даже участвовал в мотопробеге Иваново-Москва-Ялта-Москва-Иваново, испытывая шины Ярославского завода. Никто не знал! И было это почти 50 лет назад... Представляете? Тут же мысля, купить ему что-то двухколесное с мотором. Дед еще крепкий, за грибами ездит на велике, наматывая под 100 км за день. Решил купить скутер, полтинник. Нашел в инете, созвонился. Жене рассказал, она в шоке! :) Я говорю, - все равно куплю. Сдалась. У меня был тогда Форд-Мондео, универсал. Поехали, купили Хонду Такт 24. Б/у, естественно на ходу, заводится по кнопочке и все такое. Приехали вечером, жену послал наверх за старшеньким. Живем на 4-м этаже. Лифта нет, дом 4-х этажный. Весит Тактик в районе 60 кг. Ну вместе с сыном затащили на четвертый этаж. Вкатили в коридор. Дед телик смотрит, теща с женой на кухне, последние приготовления к празднованию ДР Деда. Все собираемся, заходим в спальню - Дед! С днем рождения! - Он встал принимать поздравления. :) - Подарок в коридоре! Дед вышел, увидел... Молчит.. Потом как засмеется! - Хороший розыгрыш! - говорит. Я ему - Дед, это по настоящему! Подарок на юбилей! Это теперь ТВОЕ!
Сначала не верил. Мы побибикали, даже крутнули стартером. Потом его проняло. :) Ощущения такие классные! Подарок что называется, удался! Оказывается даже в 70 лет любой мужик в душе пацан, которому от таких вещей башку сносит! Потом он три дня сидел в инете, все искал инструкции. И мучил вопросами как то, как это...
Теперь уже второй сезон катается по всем окрестным полям и лесам. Падал в первом сезоне, раза два. Один раз на песочке, другой раз в дождик. Все нормально. Байкер теперича!

Дед, с 80-летием тебя! Перестал кататься на скутере после второго инсульта - ругается на координацию. Но бодрый, двигается еще :)

17.

Развивающая игра "Слоник".

Не так давно мимоходом упомянул об одном малозначительном уличном эпизоде.
http://www.anekdot.ru/an/an1601/o160120.html#5

Ну там где удалось махнуть свои увечья на Семины. Позабавила реакция читателей. Особенно на анекдот.ру. Люди, что ни разу не огребали, учили меня уличному политесу . Со всех сторон неслась какая то ересь и суворовщина. Мол сам погибай, а товарища выручай , блаженность отбитых яиц за други своея и прочий бред. Особенно доставило про необходимость защиты слабого. Я вот этой нужды никогда не ощущал. Да и не понимал. Вот объяснил бы мне кто- ЗАЧЕМ ЗАЩИЩАТЬ СЛАБОГО? А если он, к примеру,агрессивный отдышливый мудак? Дистрофичный хам? Или астматик-растлитель несовершеннолетних? Они тоже априорно нуждаются в деятельной защите? Что это за индульгенция такая по обратному отбору, в толк не возьму?
Мне сдается что этот бессмысленный постулат о необходимости защиты слабого продвигают в массы сами слабые. Как и лежачие грузят, что их не бьют. Ха! Еще как бьют!
Для меня лежачий- это упавший стоячий, не более. И никакие красные кресты, надписи "прекратить огонь" или тренера с полотенцами на канатах при виде валяющегося оппонента мне не мерещатся. Я лежачих добиваю всегда. А то встанет еще-опять его роняй. Двойная работа. Но это так:лирическое отступление автора.

Что меня веселило в этой дискуссии дилетантов- что по мне так сие событие (опиздюливание Семы) -это такая лайт-версия моих уличных проказ, что и говорить-то не о чем. Невинней детской игры в крысу. На моей несуществующей совести есть деяния и поярче.
Вообще меня крайне редко трогали за морду на улицах. Люберцы не берем-там в 80е "на чужом раене" ты как Шварцнеггер в "Бегущем человеке" . Положение разведчика за линией фронта. Но в Москве, как правило, скотская морда и габариты отваживали джентельменов удачи от моей персоны. Ежели и нападали-то коллективом.

Есть такая веселая уличная игра- "Слоником" зовется. Хотя слышал и другие названия.
Суть ее такова: к вам на улице подходит маленький мальчик и просит денюшку. Вы, предположим, даете. Мальчик поднимает тему малости мзды. Вы, допустим, святой угодник,-и добавляете . Мальчик требует еще. Райские птицы в вашей душе диктуют отсыпать луидоров сиротинке.
Мальчик матом корит вас за жадность. Тут и Франциск Асизсский послал бы мальца громогласно , распугав райских птичек, а не то что такой неврастеник и хам, как вы.
Тут же из-за угла к вам подваливают защитники слабых в составе 6-8 рыл и вопрошают строго- "Зачем, мол, ты, падло, малого обидел?" Пока вы блеете что-то невразумительное, милый кнаббе встает сзади вас на четвереньки, ближайшее рыло спереди толкает вас в грудь и вы кубарем летите на землю. На грешной земле вас отоваривают ногами и штрафуют на все наличные за грубость и жадность.
Все. Игра окончена.

Вангую,что сейчас мудачье ,считающее себя умнее всех(собирательный образ комментатора анекдот.ру), понесет околесину про "гордо молча пройти мимо" и проч. Конечно. Люди до вас так роту терпил опустили, а тут прям оторопеют, придавленные величием замысла. Ваше аристократическое презрение их, несомненно, заморозит. "Посылаю я их нахуй с этой просьбой несуразной и они уходят молча и меня не беспокоят".

В реале же малец пробьет вам пендаля-и тогда гордо удалиться уже не выйдет. Попробуете негордо-с трогательным отпечатком детского ботиночка на жопе- мальчонка грамотным футбольным подкатом (многодневные тренировки скажутся) сшибет вас с ног. Ну и далее, само собой, пиздюля и штраф.
Милиция вам тут не помощник. А то и враг. Чуть чего -и малец тиснет заяву, что вы его пытались охально огулять, тряся естеством перед детскими веснушками . А 8 рыл подпишутся как свидетели. С гопоты снять нечего, малец вообще неподсуден, а с вас, жирного карася, можно поиметь много вкуснятины. В лучшем случае не сядете, но говна нахлебаетесь досыта.
Итак. Воспримем условия игры как задачу. Что делать?
Бежать. Причем назад, поскольку спереди группа расставлена так, что вас сшибут через 5-6 шагов. Но шанс есть. Хотя, учтите, что место людьми выбрано заранее (они ж на работе) роли расписаны, на их стороне профессионализм и опыт, а вы им можете противопоставить только голое любительство испуганной лани.
Еще мысли есть?
Орать "караул!"? Петь акафистом, авось отпустят малохольного? Декламировать Малларме с аналогичной целью?
НИ-ЧЕ-ГО вы сделать не сможете. Повторяю по буквам - Николай Ирина Харитон Ульяна Яков.
А я смогу. Точнее, смог. Причина в неком паскудном опыте, сволочной натуре и понимании того простого факта, что враг не имеет пола и возраста.

...

90е.

"...Поздним летом
Это было, друг милый,
Уж давно не звучали
Соловьиные песни..."

На бегство у меня б всегда хватило мужества но-на руке повисла дама. Хрен бы с ней, с дамой этой, такого добра, как говна за баней, но бросить беззащитную девушку мешал ее папа-бандит и вопросы репутации. После такого эскейпа мне б ни одна баба не дала. А дала б- я б не взял. Нечем бы было, ибо папа оборвал бы мне все вторичные половые признаки заподлицо.
Пришлось применить давние наработки. Да, к этой ситуевине я был готов. Обдумывал как то модус операнди при подобном раскладе. Даже было несколько вариантов-на выбор.
Хватаю бедное дитя и без лишних слов вцепляюсь ему зубами в ухо.
Хрррусть.
От вопля поедаемого мальца заложило уши.
Гораздо эффектнее рывком вверх,и резко- вниз оторвать ухо (оно некрепко к черепу крепится) и засунуть его себе в рот. Вид упыря, что вкусно чавкая кровавой пастью , жрет ребенка как то не вяжется в сознании гопоты со сладким лохом.У них этот мазок вообще трудно в картину мироздания вписывается. Не готовы они обычно к встрече с инфернальным. Люди приземленные, практические, без воображения-не судите их строго.
Прыжок к первому гопнику-и толпа побежит, не разбирая дороги. Но. Слишком ненадежно. А вдруг ухо не оторвется? Выскользнет? Уроню на пол? Нет, чем проще-тем лучше. Потому кушать мальчика будем целиком, а не по кусочкам.

Хррусть.

Выбежавшая на подмогу группа поддержки застывает на месте. У переднего глаза-как блюдца. Еще бы. Он такого не то что сроду не видел, но и в сказках не читал. Неуч. Нет, чтоб дело Бейлиса полистать на досуге. Там же ясно написано в объебоне о употреблении нами крови християнских младенцев. Прочел бы-и не стал ,пожалуй, кровопийце очередного отрока Ющинского на прокорм и расправу отдавать.

Вслед за фальцетом мальца тишину разорвала ария подруги. Почему-то она орала басом.
Странно. А с виду такая нежная цаца. Я оторвался от еды, поднял башку-вся морда в кровавых слюнях. Оскалил зубы. Зарычал. Повращал выпученными очами для пущего эффекту. Облизнулся.

Шобла, дико вопя, бросилась врассыпную. Подруга-за ними. Я-за подругой.
Недоеденное дитя, визжащее пожарной сиреной, выкинул в канаву, как надкусанный несвежий беляш. Ну его. Невкусный он. Да и воняет как-то подозрительно.
Бежал за ней с километр. Не догнал. Стая гопников с подругой в авангарде уверенно увеличивала отрыв. Я выдохся. За подругу я особо не переживал-гопники не выглядели опасными. Им больше хотелось забиться маме под юбку, а не блатной славы. Показал я им Бабайку-всю удаль молодецкую растеряли.
Кряхтя и держась за бок, привалился к стене. Ффффу!
Из за угла, опираясь на палку, тяжело ковыляла старуха. Я посмотрел на бабку. Бабка посмотрела на меня. Вторая часть мерлезонского балету. Хуясе коряга спуртанула! Наверное, в юности ГТО сдавала на отлично. И зачем она палку таскает, не пойму. Не иначе, солидности себе добавляет.
Однако, пора себя в порядок привести. Кое-как, слюнями и листьями отмыл морду. И почапал к подругиному папе объясниться. А то он, неровен час,сейчас "густо сыплет пороху на полку" и заряжает серебром верный пистоль.
Не без внутренней дрожи звонил в дверь. На всякий случай отпрыгнул за угол. Нелишняя предосторожность. Папа вышел ко мне со Стечкиным в руке.
-Драсьте, Сергей Данилыч.
-Здоровей видали. Ну?
-Это "слоник" был.
-Что?
-Ну слоник. Вам Вера рассказала?
-Ничего она не рассказала. Прибежала, вопя ,меня отпихнула ,заперлась в комнате и воет оттуда. Я про тебя спросил-там вообще что то несусветное началось. Орет, что ты упырь. Что это за шуточки, Макс?
Более-менее внятно описываю папе ситуацию. В середине рассказа Данилыча скручивает. Ржет, аки конь. Успокаивается. Утирает слезы рукой с пистолетом. Прячет ствол и крепко жмет мне руку.
-Молорик, Макс. Заходи, если что. Как Верку замуж выдам-так и заходи. Выпьем.
-А?
-Хуйна. Не надо тебя Вере показывать. Удивил ты ее сильно. Впечатлил, не побоюсь этого слова. Запомнился. Ладно, пока. Мне еще с ее матерью нелегкий разговор предстоит. Удачи.
...
Вот почему так забавит меня критика небитого дурачья за невинные забавы. Пфа! Семе пару раз пробил в ливер. Тоже мне преступление! Я дитя без кетчупа и майонеза ел-а они мне какого то слегка попинутого дурака в вину ставят. Ну чисто дети.Нашли чем каннибала корить.
Причем, подкрепившись трудным ребенком из неполной семьи, чувствовал себя великолепно. Сон крепкий, аппетит отменный, настроение бодрое. И случись такая херня еще раз, не задумываясь, закушу дитем вновь. Наверное, поэтому меня гопота сторонится.

Упырь. Как есть-упырь, прости Господи.

18.

КАК Я ВЗЯЛА ЗАЛОЖНИКА

Дело было в Москве. В отделение, куда меня перевели из реанимации, пришла заведующая и сказала:

— Вы — паллиативная больная, вам в больнице делать нечего. Потом в режиме монолога она сообщила, что капать меня все равно надо, поэтому мне можно остаться на коммерческой основе. Слово «паллиативная» было неожиданным и новым. Мы с испугу согласились. Заведующая, кстати, оказалась неплохим врачом.

И вот, лежу я в платной палате. Одна беда — кнопка вызова не работает. А передвигалась я тогда с большим трудом. Но смирилась вроде. Пока однажды не была разбужена уборщицей, ибо плавала в теплом и красном — выпал подключичный катетер. Легкая паника не помешала умницам-сестрам успеть меня откачать, проклиная молчащую кнопку. Потому что уборщице, оказывается, далеко бегать пришлось, всех созывая.

А тут еще в палату напротив совсем тяжелого деда положили. Через дверной проем я наблюдала, как он задыхался, стонал и тянул руку в бесполезной кнопке. В общем, надо было бдеть над ним. И тогда я стала требовать ремонта системы вызова. Хотя бы ради деда…

Трижды приходила делегация из проректора по хозчасти, главы фирмы ремонтников и дядьки-рокера в качестве электрика. Дядька был в косухе и бандане с черепами. В общем, наш такой человек. Панели над кроватью он развинчивал и завинчивал, делегация уходила, а к вечеру все опять отрубалось.

Наконец я вызвала их в четвертый раз. Пришел только рокер. Он вяло постучал по панели и опять стал развинчивать. В этот момент у него зазвонил телефон, и смеющийся мужской голос довольно громко пророкотал в мобильнике:

— Короче, изобрази там бурную деятельность, отвинти-развинти, понимаешь, и давай, свободен… По-быстрому там.
Дядька-рокер вяло дакнул.

Не знал он, что со мной так нельзя. Вот именно так нельзя со мной. Палата моя запиралась изнутри на ключ. Закончив, рокер не стал меня обнадеживать миганием лампочки, сказав, что посмотрит позже. Пошел к выходу — дернул за ручку двери и изумился:

— А выйти… это вот как?
— А никак, — говорю. — Теперь вы — мой заложник.
Он сосредоточенно посмотрел на дверь.
— А домой-то мне как?
— Никак, — говорю. — Звоните шефу. Пока сигнализация не заработает, пытаться уйти домой бесполезно.

И начинаю рассказывать ему об ужасном положении лежачего больного с неработающей кнопкой вызова.

— Так меня же семья ждет, — тупо повторил он.
— Так и меня ждет, — говорю. — Очень ждет. Понимаете? И я не хочу тут остаться без работающей кнопки вызова, за которую я к тому же плачу.
— Так ведь он все равно вам ее не починит, — грустно признался мой заложник. — Ему ведь этот ваш хозяйственник-проректор до сих пор деньги не заплатил за систему. Они ведь намертво уперлись оба. Не починят же все равно.
— Значит, вы останетесь со мной, — говорю. — Давайте чай пить. Есть траченная плитка шоколада. Сколько лет вашим детям-то?

В этом месте положено написать: «Незаметно пронеслись четыре часа пятничного вечера». Шеф ремонтников ржал в трубку — не помогло. Орал матом, требовал, чтобы медсестры отперли дверь. Но тут вскрылась еще одна, ранее неведомая изюминка нового ремонта. Замки к дверям, которые в случае чего должны были открываться снаружи медперсоналом, имели внутреннюю блокировку. И, запершись, я могла творить внутри все, что угодно и сколько угодно. Кроме того, медсестры явно были на моей стороне.

— Он вас там не обижает? — спрашивала дежурная сестра через дверь.
— Здесь я обижаю, — отвечала я брутально.

Вскоре стокгольмский синдром вступил в свои права. Дядька-рокер назвался Пашей и стал сам позванивать шефу, колоритно ругаясь и ища моего одобрения. Шеф начал сдавать позиции, стал нудно объяснять, что доступ к системе лишь через хозяйственника-проректора, а тот уже у себя на даче.

— Так я тоже хочу живой на дачу, — говорю. — Пусть возвращается.

Потом мы с Пашей рассказывали друг другу медицинские страшилки. Он с повлажневшими глазами — историю о докторе, не вышедшем в приемную к пациенту, оказавшемуся его родным сыном. В общем, там все умерли…

Дело шло к ночи… Наконец в панели над кроватью раздались щелчки. Потом Пашин шеф попросил меня к телефону. Доложил, что все бы заработало, но ему нужен еще один программист, а тот приедет только завтра. Я была непреклонна. Сказала, что позвонила знакомой съемочной группе, и они как раз завтра приедут и все отснимут, а мы с Пашей их подождем.

Щелчки продолжились. И вот тут мой заложник говорит:
— А я в туалет хочу.
— Бывает, — говорю. — Но я же не со зла, вы понимаете. Никак нельзя сейчас в туалет.

Он еще помолчал и говорит:
— Очень хочу. Я быстро. Я пописать только…
— Нет, — говорю. — Вот там ведерко в углу, а я отвернусь.
Паша встал, помолчал немного и по-детски так:
— Не могу. Я быстро сбегаю, вернусь и сам запрусь. Вы только мне поверьте. Туалет-то дверь в дверь. Я ж не обману.
— Эх, — думаю, — сколько уже сделано, и…
А он стоит — робкий рокер с честными глазами. В черепушках весь…

Выпустила я его. А он и правда вернулся, тут же заперся и отдал ключ мне.

Через полтора часа за дверью раздались знакомые голоса: формально важный голос проректора и устало-ненавидящий — шефа ремонтников. Они предложили протестировать систему. Мой заложник Паша сразу обнаружил хитрость и потребовал переделать. Через полчаса они пришли снова. На этот раз Пашу их работа устроила. И он, показав мне на какие-то микролампочки, сказал, что вот теперь уже все по-настоящему.

Наверное, они обиделись, потому что, спросив, все ли меня устраивает, ушли, даже не забрав с собой Пашу. Тот доел мою шоколадку и, прощаясь, спросил:

— А можно я буду вас навещать?
— Конечно, — говорю. — А вы любите смотреть на капельницы?

И, кстати, он заходил потом, да.

Елена Архангельская

19.

Недавно был в Берлине. Вечером зашел в бар, не в «Элефант», как Штирлиц, но чем-то похожий. Сижу пью кофе. А у стойки три молодых и очень пьяных немца. Один все время что-то громко вскрикивал и порядком мне надоел.
Я допил кофе, поднялся. Когда проходил мимо стойки, молодой горлопан чуть задержал меня, похлопал по плечу, как бы приглашая участвовать в их веселье. Я усмехнулся и покачал головой. Парень спросил: «Дойч?» («Немец?»). Я ответил: «Найн. Русиш». Парень вдруг притих и чуть ли не вжал голову в плечи. Я удалился. Не скрою, с торжествующей улыбкой: был доволен произведенным эффектом. РУСИШ, ага.

А русский я до самых недр. Образцовый русский. Поскреби меня — найдешь татарина, это с папиной стороны, с маминой есть украинцы — куда без них? — и где-то притаилась загадочная литовская прабабушка. Короче, правильная русская ДНК. Густая и наваристая как борщ.

И весь мой набор хромосом, а в придачу к нему набор луговых вятских трав, соленых рыжиков, березовых веников, маминых колыбельных, трех томов Чехова в зеленой обложке, чукотской красной икры, матерка тети Зины из деревни Брыкино, мятых писем отца, декабрьских звезд из снежного детства, комедий Гайдая, простыней на веревках в люблинском дворе, визгов Хрюши, грустных скрипок Чайковского, голосов из кухонного радио, запаха карболки в поезде «Москва-Липецк», прозрачных настоек Ивана Петровича — весь этот набор сотворил из меня человека такой широты да такой глубины, что заглянуть страшно, как в монастырский колодец.

И нет никакой оригинальности именно во мне, я самый что ни на есть типичный русский. Загадочный, задумчивый и опасный. Созерцатель. Достоевский в «Братьях Карамазовых» писал о таком типичном созерцателе, что «может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит все и уйдет в Иерусалим скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то и другое вместе».

Быть русским — это быть растерзанным. Расхристанным. Распахнутым. Одна нога в Карелии, другая на Камчатке. Одной рукой брать все, что плохо лежит, другой — тут же отдавать первому встречному жулику. Одним глазом на икону дивиться, другим — на новости Первого канала.

И не может русский копаться спокойно в своем огороде или сидеть на кухне в родной хрущобе — нет, он не просто сидит и копается, он при этом окидывает взглядом половину планеты, он так привык. Он мыслит колоссальными пространствами, каждый русский — геополитик. Дай русскому волю, он чесночную грядку сделает от Перми до Парижа.

Какой-нибудь краснорожий фермер в Алабаме не знает точно, где находится Нью-Йорк, а русский знает даже, за сколько наша ракета долетит до Нью-Йорка. Зачем туда ракету посылать? Ну это вопрос второй, несущественный, мы на мелочи не размениваемся.

Теперь нас Сирия беспокоит. Может, у меня кран в ванной течет, но я сперва узнаю, что там в Сирии, а потом, если время останется, краном займусь. Сирия мне важнее родного крана.

Академик Павлов, великий наш физиолог, в 1918 году прочитал лекцию «О русском уме». Приговор был такой: русский ум — поверхностный, не привык наш человек долго что-то мусолить, неинтересно это ему. Впрочем, сам Павлов или современник его Менделеев вроде как опровергал это обвинение собственным опытом, но вообще схвачено верно.

Русскому надо успеть столько вокруг обмыслить, что жизни не хватит. Оттого и пьем много: каждая рюмка вроде как мир делает понятней. Мировые процессы ускоряет. Махнул рюмку — Чемберлена уже нет. Махнул другую — Рейган пролетел. Третью опрокинем — разберемся с Меркель. Не закусывая.

Лет двадцать назад были у меня две подружки-итальянки. Приехали из Миланского университета писать в Москве дипломы — что-то про нашу великую культуру. Постигать они ее начали быстро — через водку. Приезжают, скажем, ко мне в гости и сразу бутылку из сумки достают: «Мы знаем, как у вас принято». Ну и как русский пацан я в грязь лицом не ударял. Наливал по полной, опрокидывал: «Я покажу вам, как мы умеем!». Итальянки повизгивали: «Белиссимо!» — и смотрели на меня восхищенными глазами рафаэлевских Мадонн. Боже, сколько я с ними выпил! И ведь держался, ни разу не упал. Потому что понимал: позади Россия, отступать некуда. Потом еще помог одной диплом написать. Мы, русские, на все руки мастера, особенно с похмелья.

Больше всего русский ценит состояние дремотного сытого покоя. Чтоб холодец на столе, зарплата в срок, Ургант на экране. Если что идет не так, русский сердится. Но недолго. Русский всегда знает: завтра может быть хуже.

Пословицу про суму и тюрьму мог сочинить только наш народ. Моя мама всю жизнь складывала в буфете на кухне банки с тушенкой — «на черный день». Тот день так и не наступил, но ловлю себя на том, что в ближайшей «Пятерочке» уже останавливаюсь около полок с тушенкой. Смотрю на банки задумчиво. Словно хочу спросить их о чем-то, как полоумный чеховский Гаев. Но пока молчу. Пока не покупаю.

При первой возможности русский бежит за границу. Прочь от «свинцовых мерзостей». Тот же Пушкин всю жизнь рвался — не пустили. А Гоголь радовался как ребенок, пересекая границу России. Италию он обожал. Так и писал оттуда Жуковскому: «Она моя! Никто в мире ее не отнимет у меня! Я родился здесь. Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр — все это мне снилось. Я проснулся опять на родине...». А потом, когда русский напьется вина, насмотрится на барокко и наслушается органа, накупит барахла и сыра, просыпается в нем тоска.

Иностранцы с их лживыми улыбочками осточертели, пора тосковать. Тоска смутная, неясная. Не по снегу же и подлецам. А по чему тоскует? Ответа не даст ни Гоголь, ни Набоков, ни Сикорский, ни Тарковский. Русская тоска необъяснима и тревожна как колокольный звон, несущийся над холмами, как песня девушки в случайной электричке, как звук дрели от соседа. На родине тошно, за границей — муторно.

Быть русским — это жить между небом и омутом, между молотом и серпом.

Свою страну всякий русский ругает на чем свет стоит. У власти воры и мерзавцы, растащили все, что можно, верить некому, дороги ужасные, закона нет, будущего нет, сплошь окаянные дни, мертвые души, только в Волгу броситься с утеса! Сам проклинаю, слов не жалею. Но едва при мне иностранец или — хуже того — соотечественник, давно живущий не здесь, начнет про мою страну гадости говорить — тут я зверею как пьяный Есенин. Тут я готов прямо в морду. С размаху.

Это моя страна, и все ее грехи на мне. Если она дурна, значит, я тоже не подарочек. Но будем мучиться вместе. Без страданий — какой же на фиг я русский? А уехать отсюда — куда и зачем? Мне целый мир чужбина. Тут и помру. Гроб мне сделает пьяный мастер Безенчук, а в гроб пусть положат пару банок тушенки. На черный день. Ибо, возможно, «там» будет еще хуже.

© Алексей Беляков

20.

Всем доброго времени суток!
История у меня не смешная, так, просто информация к размышлению. (Любители критиковать за "не смешное" - смотрите наверху сайта предупреждение "на сайте нет...предварительного отбора публикуемых материалов")
Моей покойной бабушке Шуре было 20 лет, когда началась Великая Отечественная война. Мужиков всех, понятное дело, мобилизовали, а в леспромхозе остались работать женщины. Шура окончила курсы шоферов и десять лет потом работала водителем грузовика ЗИС-5. Никаких гидроусилителей руля, никаких "дворников", никаких обогревателей в салоне. Бабушка вспоминала, как у нее искры из глаз летели, когда она грузила в кузов бочки (80 кг, по-моему) - помочь некому было, война, кладовщик - инвалид. Вспоминала, как с Горьковского автозавода перегоняли грузовики в Москву для фронта: ночью ехали со светомаскировкой (фары закрывались щитками и оставалась узенькая полоска света), мерзли в кабинах, командировки эти продолжались по месяцу и больше. Девчонки-шофера остригали волосы, потому что не было возможности каждый день расчесываться, и косы сваливались практически в войлок. Валенки, надетые в морозном февральском Горьком, намокали в мартовской сырой Москве и при просушке на ногах так "усыхали", что по возвращении домой их приходилось срезать ножницами. Понятное дело, что такая работа потом сильно аукнулась болями в надорванном организме.
Когда Шуре было 30 лет, она вышла замуж и родила сына. Муж вскоре умер, Шура осталась
с маленьким ребенком и старенькой матерью. Она опять работала до изнеможения, чтобы прокормить свою семью. Была кладовщицей. А сын Шуры (мой будущий отец) окончил восьмилетку в поселке, потом электромеханический техникум, потом университет (вечерний факультет, параллельно работал), потом аспирантуру в Москве. Защитить кандидатскую помешала перестройка - надо было деньги зарабатывать. Работал отец в НИИ, попал под сокращение в конце 90-х, нашел работу в маленькой фирме, потом его "ушли" на пенсию. Через пару лет он вернулся в родной НИИ, где работает и по сей день. Кстати, не случайно сокращенных в свое время старых работников охотно взяли назад в НИИ: молодые и ушлые хорошо умеют считать деньги, а вот с чертежами и изделиями дела плохи. Сослуживец отца, сегодняшний выпускник Казанского Университета, знает меньше, чем выпускник техникума тридцать лет назад.
У меня вопрос ко всем любителям покритиковать советское прошлое: скажите мне, какие на сегодня перспективы у сына одинокой полуграмотной сельской кладовщицы? Думаю, ответ понятен - почти никаких. Есть только опасность попасть в жернова ювенальной юстиции. Поэтому не надо все, что было, огульно охаивать. Даже в припадке демократизма.

21.

Еду в Москве, в метро. Сел. Достал маленький ноутбук, печатаю. Надо мной стоит парень. Обычный такой, полноватый. По виду – офисный планктон. Посмотрел на меня. Спрашивает:
— Слушай, а как сейчас в Эйлате? Не очень жарко? Вот, собираюсь съездить…
Я посмотрел на него. Говорю удивлённо:
— Мы знакомы?
— Нет.
— А как ты понял, что я из Израиля?
— Дедукция и наблюдательность, — серьёзно так говорит. — Рубашка у тебя наружу. У нас так только хипари носят. Но ты не хипарь. Смуглый, бородатый, но не кавказец. Расслабленный. По виду, скорее всего, еврей. Но не местный. И вообще не российский. Короче: или американец или израильтянин. Но вариант с американцем я сразу отмёл.
— Почему? — спрашиваю простодушно.
— Может быть…- задумался, — может быть, потому что у тебя на клавиатуре иврит наклеен.

(с) Henrich Nebolsin

22.

Записки сумасшедшего автомобилиста или день езды по правилам.

Ну-с, вот и утро! Сегодня я буду ездить по Москве строго по правилам. Оплатив вчера нехилую пачку квитанций за разные нарушения, решил ездить как велит ПДД. И денек сегодня славный - ни дождя, ни особых пробок не ожидается - лето все-таки еще, слава богу!
7-30 вышел из подъезда, в уме прикидывая маршруты на сегодня. Да, покататься придется - несколько встреч, в банк заехать надо... в общем .. поехали.
7-35 выехал со двора, встал перед светофором - благодать, птички поют, солнышко светит!
7-36 поворачиваю и встаю, пропуская пешеходов - светофора для них нет, вот и бегут толпой к подошедшему автобусу. Сзади нетерпеливо сигналят.. ребята, ну надо же пропустить пешеходов.. не ругайтесь.
7-38 повернул, держусь в правом ряду, еду 60.. обгоняют.. не, ну все обгоняют. Ладно, я еду строго как учили 30 лет назад в автошколе.
7-50 что-то долго еду, но ничего, зато по правилам.
7-55 так, надо перестроиться - мне в левый ряд на поворот.. эх.. надо пропустить поток, идущий по второй полосе.
8-01 стою уже в правом ряду минут 5. поток идет, сзади истошно вопит автобус.. извини, по правилам я должен совершить маневр не меньше чем за 50 метров до поворота.
8-07 поток слева стоит, я запер правую полосу, сзади истошные гудки и уже раздается мат.
8-09 ура, спасибо тебе, добрый человек.. перестроился.. справа двигается стадо и каждый проезжая мимо меня почему-то гудит и машет руками.. ребята, ну я ж по правилам!
8-18 наконец-то повернул под стрелку. Она короткая, да еще и встречных надо пропустить.. по правилам.
8-27 еду в правом ряду. скоро поворот с моста.. ну не очень скоро.. черт, как же медленно. мне ж в офисе надо было быть к половине девятого.. бух. ждет.
8-41 свернул с моста, потому как простоял минут 5, пропуская по выделенке автобусы, маршрутки и несознательных граждан.. на меня опять гудят.. да задолбали!! похоже, только недешевая машина и то, что я не совсем уж мелкий, спасает от кулачной расправы.
8-44 мда.. тут пешеходный переход без светофора.. и толпа жаждущих в объятья метрополитена.. пропускаем.. но вообще-то иногда стоило бы и им хоть пару машин пропустить.. идут цепью как верблюды в караване!! вон джип проскочил.. молодца.. а я соблюдаю!!!!
8-53 стою.. звонит бух... объясняю, что задерживаюсь чуток.. этот чуток не пойми на сколько..
8-57 народ!! у вас совесть есть?!! меня ж сейчас пойдут бить все, кто стоит за мной!!!
8-59 ура!!! пробел в караване, я нажимаю газ... ну теперь еще пять минут и я на работе.. нет.. я ж по правилам.. значит 10.. минимум.. черт... как же трудно ездить по Москве!
9-18 я в офисе, извинился перед бухгалтером, подписал документы, пью кофе.. прихожу в себя.
11-00 выехал на встречу с запасом в 40 минут против обычного.. я ж сегодня правильный водитель.. еду в центр.
11-30 еду.. мешаюсь страшно, кое-где создаю заторы, но спасибо трафику - машин мало и пока без криминала.
12-04 тормозит ГИБДД.. господи, ну тебе-то что надо, родной?! так.. документы.. ну тут тебе ловить нечего, милый, ОСАГО, КАСКО, права... полный ажур. зачем это дуть в трубочку?! меня за 30 лет за рулем 4 раза просили и то ночью да пятничными вечерами.. как это я странно еду??!! я ж по правилам, ты что, лейтенант, ПДД не знаешь?! что? вид подозрительный и покрыт пятнами?! так это я от волнения.. соблюдаю же. Ладно, дуну, не жалко.. я пил-то недели три назад.. а чай вроде за алкоголь не считается. уффф.. ну все, можно ехать? вот спасибо! я уже начинаю опаздывать..
12-37 звоню партнеру, извиняюсь, говорю что движение тяжелое, задерживаюсь, по тону чую, что не верит.. ну да, полупустая Москва.. он же не знает, что я сегодня правильный водитель.
12-41 не.. ну вот зачем тут знак 40??!! даже ну зачем??!!!!! ни переходов, ничего.. поворот... это ж не поворот, родные... это просто строители криво дорогу проложили.. наверное с бодуна...
12-48 мимо по встречке пролетает некто с мигалкой и номерами.. ну конечно, слуга народа, ему надо скорее служить.. лети, птица-голубь, и перо тебе в жопу!
12-53 подъехал, ищу место для парковки. от спасибо тебе, наш оленевод любимый!
12-58 кружу, выискивая место на платной парковке... интересно, за что берут деньги? за то, что раскрасили асфальт?!!
13-01 звонит партнер.. злится.. объясняю, что ищу место.. утихает на время.
13-04 ура! вот оно!! так, теперь оплатить парковку.. угу.. картой парковочной.. интересно, откуда мне ее взять. смс.. оо.. так почему не проходит?!! ладно. карта банка.. и тут аут... а наличные берут? нет.. так..кто придумал это уродство тупое в виде паркоматов?!!! то ли дело в Париже - монетку кинул и стой себе.. нет же, мы впереди всей Европы.. если смотреть со стороны жопы...
13-15 плюнул.. будет штраф, но буду судиться.. сохраню смски и отказ карты..
13-21 прибыл, сели.. говорить толком не могу о делах.. злой и взвинченный. ну кое-как...
14-03 вспоминаю, что должен быть через 20 минут на другой встрече... звоню, извиняюсь, переношу.. заодно объяснил причину своего опоздания.. партнер ржет как лошадь и советует выкинуть дурь из головы.. объясняю, что дело принципа.. хоть день.
14-44 распрощались, вышел.. машина на месте, слава богу.. мэрские ворюги не уволокли.. так что отделаюсь только штрафом.
14-49 еду дальше, движение бесит, ну почему я всем мешаю-то? я ж правилам!
15-21 б.....!!!!!!!!!!!!! не, ну что за скотина?!! ну переход, согласен, но я ж уже колесами на нем.. ты хоть погляди, дура... ну хоть голову поверни!!!... давлю на тормоз.. скорость 60, но инерцию никто не отменял... ааааааааа... сзади... ............ !!!!!!!!!!!
15-24 приехали.. выхожу из машины, мда, вид у мерина стоящего сзади не лучший.. у меня от кормы хоть что-то осталось??!! мужик, не, ну ты виноват сам.. дистанцию держи.. ну да, тормозил в пол.. ну так сам же видел эту... ей-то вообще до фонаря, есть машины или нет.. метра три и она бы мне в борт воткнулась.. ждем ГИБДД... нервы как струна, какой еще евро-протокол?!! тут ущерба ... хорошо КАСКО есть..
15-41 позвонил, отменил встречи - тут все понятно - дтп.. сколько стоять - один бог и родные менты знают... курю... почему-то ясный день не радует... 6 лет без аварий.. стоило ездить по правилам... эх..
16-37 курю... аварийный комиссар уже приехал.. ну ясное дело - не гаишник.. общаемся...
17-02 ну слава богу! приехали красавцы! быстро еще как-то... не, ну да - лето же.. мать его!
17-45 ого.. какие новшества.. тут и принтер у них прямо в машине.. сразу и постановления и справки.. не, что хорошо, то хорошо..
18-00 уползаю с места ДТП.. корма сильно помята, настроение никакое, дела сорваны... ооо.. нет! мне ж на дачу... интересно, хоть до утра-то доберусь?
19-10 стою в пробке.. ну тут я как все.. скорость превысить невозможно даже теоретически.. правда, народ справа объезжает.. стоп! я по правилам сегодня... черт!! вот дурак-то.. выбрал бы выходной день и чтоб никуда вообще не выезжать...
19-55 стою, курю...
20-21 прополз наконец-то... свободно .. сейчас... нет! только 60... мляяяя!! ненавижу!!!
20-33 сзади хвост.. машин 15, обгонять тут негде, а я ползу... ну ладно, машина битая, пусть думают, что быстрее нельзя... хоть морду не набьют.
20-42 звонит мама, спрашивает когда буду.. милая, родная.. откуда ж я знаю-то?!! я первый раз еду.. по правилам...
21-07 приплыли.. тут на Т-образнике надо проскакивать по возможности... но я-то по правилам.. а поток сплошной.. стою.. справа объезжают.. счастливцы...
21-13 кто выдумал эти ПДД?! они хоть раз сами-то пробовали??!!
21-21 ура.. проскочил.. ну все.. еще 10 минут.. нет.. 20.. я ж по правилам.. и я на даче.
21-39 вот моя деревня, вот мой дом родной.. господи, слава богу. что день по правилам завершен!!!!

p.s. тут по радио "эксперты" и депутаты рассуждают, что надо ограничить скорость до 50... а то и до 30... вот думаю, их надо один раз вот так.. для эксперимента... может, когда им морду набьют, хоть поумнеют??!!

23.

ПЕРВЫЙ ШАГ

Приезжал я по работе в большой дворец культуры, но его директор на встречу запаздывал, пришлось ждать, слоняясь по коридорам.
Никакой книжки с собой не было, поэтому я принялся читать все подряд: Схему эвакуации здания на случай пожара, расписание занятий в кружках, и прочую настенную агитацию.
Когда все перечитал, я «включил» Шерлока Холмса и начал разглядывать людей – это у меня хобби такое, пытаюсь угадать - что за человек и какой у него характер?
Мимо сновали мамы с детьми, дети без мам и даже бездетные мамы, ничего особенного, здесь бы и Уотсон справился, но вот, наконец, в коридоре появился настоящий персонаж. У меня в голове даже соответствующая музычка заиграла.
Итак:
Полноват, блондинист, лет тридцать – тридцать пять, большие очки, явно не для красоты, клетчатая рубашка, джинсы, сандалии с черными носками, в руках тряпочная авоська и зонт. Из нагрудного кармана выглядывал кончик паспорта.
Ступал он негромко, шажки короткие и аккуратные. Шел и все время озирался по сторонам, как будто хотел превратиться в точку, чтобы не дай бог, никого не задеть и не помешать самим своим существованием.
Я стал анализировать: человек явно не женат, жена бы не позволила ходить с такой непрезентабельной авоськой, носить джинсы под грудью и застегивать все пуговицы на рубашке. Скорее всего живет с мамой, потому что прическа у мужика явно из огненных семидесятых, то есть - молодежная в представлениях маминой молодости.
Машины тоже нет, иначе он бы не таскался с зонтиком, тем более, что последний дождь шел вчера.
Застенчив, нерешителен и закомплексован. Самооценка, как у дождевого червя в момент разрубания совковой лопатой.
Судя по хаотичным передвижениям, он тут впервые.
Может пришел записываться в спортивную секцию? Вряд ли, в расписании я увидел только бокс, а с очкариками тренеры обычно не связываются.
Народный хор? Это скорее, но тоже вряд ли. Зачем тридцатилетнему мужику, живущему в Москве, народный хор? Хотя черт его знает, что в головах у людей в наглухо-застегнутых рубашках?
И все же, что-то ему тут понадобилось. А, судя по напряженному лицу, что-то очень важное.
Но вот он прилип к расписанию занятий и жадно принялся что-то искать.
Зрение не позволяло ему читать самые верхние строки, он злился на себя, неслышно ругаясь одними губами, и даже поднимался на носочки, вытягиваясь в струнку.
Я решил чем-то пособить. Встал с кресла, сделал вид, что все здесь знаю и сказал:

- Извините, я могу вам помочь?

Мужик резко оглянулся, не веря, что обратились именно к нему, потом благодарно улыбнулся и сумбурно ответил вопросом на вопрос:

- Э-э-э, да, спасибо, можете помочь, извините, а вы случайно не знаете, на каком этаже находится клуб «Помоги себе сам»…?

24.

Я люблю свой город.

Сегодня не его день рождения, но зачем же повод, чтобы признаться в любви.

Так вот, недавно, глядя на традиционную серую хмарь над голыми ветками, я подумал о нашей специфике. Нашей - это я про петербуржцев.
(Никакого противопоставления с Москвой, зачем же)

1. То есть, это же климат, прежде всего.
Я люблю свой город.
Но, бл#, климат.
Знаете, какая самая популярная фраза питерца, который вернулся из отпуска? Или из командировки? В общем, откуда угодно?
"С погодой повезло".
Это потому, что питерцу в голову прийти не может, что небо голубое чаще, чем 20 дней в году - это НОР-МАЛЬ-НО.
Когда я изложил этот пункт приятелю, он стал пространно излагать, как недавно во Владивостоке они попали в снежный шторм, когда выпала месячная норма снега за день, и они из бара в бар 100 метров вынуждены были на такси ехать. Я его прервал и спросил, кой черт он мне тут контрпример излагает. Он удивленно поднял брови: "Ты не понимаешь. Я к тому, что в Питере погода все равно хуже."
Здесь отоларингологи достигают профессионального совершенства.
Здесь народ терпимо относится к низким потолкам, потому что пригибают голову, даже выходя на улицу.
Мы же тут как вампиры. Переселение в пещеры, атомную зиму или поголовную вампиризацию населения в Питере не заметят.
Приехавшая из Нигерии на пмж подруга год и осеннюю депрессию спустя с ужасом спрашивала, всегда ли у нас так.
Всегда, дорогая. Всегда.

2. География.
Недалеко ушла от климата. Я все понимаю, Петр, окно в Европу, но из него дует.
У нормального человека "жить на острове" ассоциируется с пальмой, пляжем и кокосом.
У питерца - "бл#опятьмосты", "хренприпаркуешься" и "старыйфонд".

Помните фильм "Шерлок Холмс и доктор Ватсон" с Ливановым и Соломиным? Серия про собаку Баскервилей?
Там есть Гримпенская трясина.
Она должна быть унылая и зловещая.
Петербуржец, смотря этот фильм, ничего не понимает.
Ведь ему достаточно 10 км за Янино выехать - там везде такая же фигня будет вокруг.
Только посреди "Гримпенской трясины", кроме собаки, будет еще долбаный мангал. Потому что там люди отдыхают.

Кстати, о болотах.
Я искренне восхищаюсь смелостью и дерзостью видения Петра I.
Уверен, что накануне все крепко выпили, но все равно, в те времена построить столицу на болоте - это, может, как сегодня Кремль на Луну перетащить.
Дорого, сложно, стратегически круто, но климат так себе.

3. Культура.

Я тут матерюсь, конечно, но духовно я очень облагорожен окружением, честно-честно.
Нельзя жить в настолько концентрированном произведении искусства, и не облагородиться.
Выражается это в двух основных реакциях петербуржца при выезде за границу.
а) Ему очень интересно послушать про вот этот дворец, скульптуру или картину, потому что он в них собаку съел.
б) Ему невыразимо скучно слушать треп про сложную историю этого дворца и его высокое значение для этой страны, потому что тетя Алла живет в очень похожем здании, и это же старый фонд, это деревянные перекрытия, ремонт стоит бешеных бабок, а ему еще приходится приезжать помогать ей шторы перевешивать, потому что потолки 4 метра, а тетя Алла боится упасть с лестницы.

(Вообще, многим деятелям культуры и искусства, которые почему-то НЕ родились здесь, прямо самое место Питере.
Я так и представляю себе здесь, скажем, Стинга. И его хит "Я петербуржец в Москве".
Или Гая Ричи. Фильмы с колоритными персонажами типа Григория "Хрен попадешь" Распутина. КартыденьгиЧернаяРечка).

Тем не менее, мы всем этим гордимся.
Если бы Питер был построен в аду, мы шутили бы про 50 оттенков красного, местные катали бы на речных трамвайчиках по лаве и каналам, ну и в город бы людей тянуло по-прежнему сильно, хотя, казалось бы, климат просто ужасен.

Здесь выживают счастливейшие.

25.

Не моё.

ПОТРЯСАЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Это серое, ничем не примечательное здание на Старой площади в Москве редко привлекало внимание проезжающих мимо. Настоящее зрелище ожидало их после поворотов направо и трех минут езды – собор Василия Блаженного, Красная площадь и, конечно же, величественный и легендарный Кремль. Все знали – одна шестая часть земной суши, именуемая СССР, управлялась именно отсюда.
Все немного ошибались.
Нет, конечно же, высокие кабинеты были и в Кремле, но, по-настоящему рулили Советской империей те, кто помещался в том самом сером здании на Старой площади – в двух поворотах и трех минутах езды.
И именно здесь помещался самый главный кабинет страны, кабинет генерального секретаря ЦК КПСС, и в данный исторический момент, а именно ранней весной 1966 года, в нем хозяйничал Леонид Брежнев.
Сегодня в коридорах этого серого здания царила непривычная суета. Можно даже сказать – переполох. Понукаемая нетерпеливыми окриками генсека, партийно-чиновничья рать пыталась выполнить одно-единственное, но срочное задание.
Найти гражданина СССР Армада Мишеля.
Всё началось с утра. Генсеку позвонил взволнованный министр иностранных дел и в преддверии визита в СССР президента Французской Республики генерала Шарля де Голля доложил следующее. Все службы к встрече готовы. Все мероприятия определены. Час назад поступил последний документ – от протокольной службы президента Франции, и это тоже часть ритуала, вполне рутинный момент. Но один, третий по счету, пункт протокола вызвал проблему. Дело в том, что высокий гость выразил пожелания, чтобы среди встречающих его в Москве, причем непосредственно у трапа, находился его ДРУГ и СОРАТНИК (именно так) Армад Мишель (смотри приложенную фотографию), проживающий в СССР.
- Ну и что? – спокойно спросил генсек. – В чем проблема-то?
- Нет такого гражданина в СССР, - упавшим голосом ответствовал министр. – Не нашли, Леонид Ильич.
- Значит, плохо искали, - вынес приговор Брежнев.
После чего бросил трубку, нажал какую-то кнопку и велел поискать хорошо.
В первые полчаса Армада Мишеля искали единицы, во вторые полчаса – десятки.
Спустя еще три часа его искали уже тысячи. Во многих похожих зданиях. В республиках, краях и областях.
И вскоре стало ясно: Армад Мишель – фантом.
Ну не было, не было в СССР человека с таким именем и фамилией. Уж если весь КГБ стоит на ушах и не находит человека, значит его просто нет. Те, кто успел пожить в СССР, понимают – о чем я.
Решились на беспрецедентное – позвонили в Париж и попросили повторить 3-й пункт протокола.
Бесстрастная лента дипломатической связи любезно повторила – АРМАД МИШЕЛЬ.
Забегая вперед, замечу – разумеется, французский лидер не мог не знать, под какими именно именем и фамилией проживает в СССР его друг и соратник. Он вполне намеренно спровоцировал эти затруднения. Это была маленькая месть генерала. Не за себя, конечно. А за своего друга и соратника.
А на Старой площади тем временем назревал скандал. И во многих других адресах бескрайнего СССР – тоже.
И тут мелькнула надежда. Одна из машинисток серого здания не без колебаний сообщила, что года три назад ей, вроде, пришлось ОДИН раз напечатать эти два слова, и что тот документ предназначался лично Никите Хрущеву – а именно он правил СССР в означенном 1963-м году.
Сегодня нажали бы на несколько кнопок компьютера и получили бы результат.
В 66-м году десятки пар рук принялись шерстить архивы, но результата не получили.
Параллельно с машинисткой поработали два узко профильных специалиста. И она вспомнила очень существенное – кто именно из Помощников Хрущева поручал ей печатать тот документ. (Это была очень высокая должность, поэтому Помощники генсеков писались с большой буквы).
По игре случая этот самый Помощник именно сегодня отрабатывал свой последний рабочий день в этой должности.
Пришедший к власти полтора года назад Брежнев выводил хрущевские кадры из игры постепенно, и очередь этого Помощника наступила именно сегодня.
Ринулись к помощнику, который ходил по кабинету и собирал свои вещи. Помощник хмуро пояснил, что не работал по этому документу, а лишь выполнял поручение Хрущева, и только тот может внести в это дело какую-то ясность. Помощнику предложили срочно поехать к Хрущеву, который безвыездно жил на отведенной ему даче. Помощник категорически отказался, но ему позвонил сам генсек и намекнул, что его служебная карьера вполне может претерпеть еще один очень даже интересный вираж.
Спустя два часа Помощник сидел в очень неудобной позе, на корточках, перед бывшим главой компартии, который что-то высаживал на огородной грядке. Вокруг ходили плечистые молодые люди, которые Хрущева не столько охраняли, сколько сторожили.
72-летний Хрущев вспомнил сразу. Ну, был такой чудак. Из Азербайджана. Во время войны у французов служил, в партизанах ихних. Так вот эти ветераны французские возьми и пошли ему аж сто тысяч доллАров. (Ударение Хрущева – авт.). А этот чудак возьми и откажись. Ну, я и велел его доставить прямо ко мне. И прямо так, по партийному ему сказал: нравится, мол, мне, что ты подачки заморские не принимаешь. Но, с другой стороны, возвращать этим капиталистам деньги обидно как-то. А не хочешь ли ты, брат, эту сумму в наш Фонд Мира внести? Вот это будет по-нашему, по-советски!
- И он внес? – спросил Помощник.
- Даже кумекать не стал, - торжествующе сказал Хрущев. – Умел я все ж таки убеждать. Не то, что нынешние. Короче, составили мы ему заявление, обедом я его знатным угостил, за это время нужные документы из Фонда Мира привезли, он их подписал и вся недолга. Расцеловал я его. Потому как, хоть и чудак, но сознательный.
Помощник взглянул на часы и приступил к выполнению основной задачи.
- Так это ж кличка его партизанская была, - укоризненно пояснил Хрущев. – А настоящее имя и фамилия у него были – без поллитра не то, что не запомнишь – не выговоришь даже.
Помощник выразил сожаление.
А Хрущев побагровел и крякнул от досады.
- А чего я тебе про Фонд Мира талдычу? Финансовые документы-то не на кличку ведь составляли! – Он взглянул на своего бывшего Помощника и не удержался. – А ты, я смотрю, как был мудак мудаком, так и остался.
Спустя четверть часа в Фонде Мира подняли финансовую отчетность.
Затем пошли звонки в столицу советского Азербайджана – Баку.
В Баку срочно организовали кортеж из нескольких черных автомобилей марки «Волга» и отрядили его на север республики – в город Шеки. Там к нему присоединились авто местного начальства. Скоро машины съехали с трассы и по ухабистой узкой дороге направились к конечной цели – маленькому селу под названием Охуд.
Жители села повели себя по-разному по отношению к этой автомобильной экспансии. Те, что постарше, безотчетно испугались, а те, что помладше, побежали рядом, сверкая голыми пятками.
Время было уже вечернее, поэтому кортеж подъехал к небольшому скромному домику на окраине села – ведь теперь все приехавшие знали, кого именно искать.
Он вышел на крыльцо. Сельский агроном (рядовая должность в сельскохозяйственных структурах – авт.) сорока семи лет от роду, небольшого роста и, что довольно необычно для этих мест, русоволосый и голубоглазый.
Он вышел и абсолютно ничему и никому не удивился. Когда мы его узнаем поближе, мы поймем, что он вообще никогда и ничему не удивляется – такая черта натуры.
Его обступили чиновники самого разного ранга и торжественно объявили, что агроном должен срочно ехать в Баку, а оттуда лететь в Москву, к самому товарищу Брежневу. На лице агронома не дрогнул ни один мускул, и он ответил, что не видит никакой связи между собой и товарищем Брежневым, а вот на работе – куча дел, и он не может их игнорировать. Все обомлели, вокруг стали собираться осмелевшие сельчане, а агроном вознамерился вернуться в дом. Он уже был на пороге, когда один из визитеров поумнее или поинформированнее остальных, вбросил в свою реплику имя де Голля и связно изложил суть дела.
Агроном повернулся и попросил его поклясться.
Тот поклялся своими детьми.
Этой же ночью сельский агроном Ахмедия Джабраилов (именно так его звали в миру), он же один из самых заметных героев французского Сопротивления Армад Мишель вылетел в Москву.
С трапа его увезли в гостиницу «Москва», поселили в двухкомнатном номере, дали на сон пару часов, а утром увезли в ГУМ, в двухсотую секцию, которая обслуживала только высшее руководство страны, и там подобрали ему несколько костюмов, сорочек, галстуков, обувь, носки, запонки, нижнее белье, плащ, демисезонное пальто и даже зонтик от дождя. А затем все-таки повезли к Брежневу.
Генсек встретил его, как родного, облобызал, долго тряс руку, сказал несколько общих фраз, а затем, перепоручив его двум «товарищам», посоветовал Ахмедии к ним прислушаться.
«Товарищи» препроводили его в комнату с креслами и диванами, уселись напротив и предложили сельскому агроному следующее. Завтра утром прибывает де Голль. В программу его пребывания входит поездка по стране.
Маршрут согласован, но может так случиться, что генерал захочет посетить малую родину своего друга и соратника – село Охуд. В данный момент туда проводится асфальтовая дорога, а дополнительно предлагается вот что (на стол перед Ахмедией легла безупречно составленная карта той части села, где находился его домик). Вот эти вот соседские дома (5 или 6) в течение двух суток будут сравнены с землей. Живущих в них переселят и поселят в более благоустроенные дома. Дом агронома наоборот – поднимут в два этажа, окольцуют верандой, добавят две пристройки, а также хлев, конюшню, просторный курятник, а также пару гаражей – для личного трактора и тоже личного автомобиля. Всю эту территорию огородят добротным забором и оформят как собственность семьи Джабраиловых. А Ахмедие нужно забыть о том, что он агроном и скромно сообщить другу, что он стал одним из первых советских фермеров. Все это может быть переделано за трое суток, если будет соблюдена одна сущая мелочь (на этом настоял Леонид Ильич), а именно – если Ахмедия даст на оное свое согласие.
Агроном их выслушал, не перебивая, а потом, без всякой паузы, на чистом русском языке сказал:
- Я ничего не услышал. А знаете – почему?
- Почему? – почти хором спросили «товарищи».
- Потому что вы ничего не сказали, - сказал Ахмедия.
«Товарищи» стали осознавать сказанное, а он встал и вышел из комнаты.
Встречающие высокого гостя, допущенные на летное поле Внуково-2, были поделены на две группы. Одна – высокопоставленная, те, которым гость должен пожать руки, а другая «помельче», она должна была располагаться в стороне от трапа и махать гостю руками. Именно сюда и задвинули Ахмедию, и он встал – с самого дальнего края. Одетый с иголочки, он никакой физической неловкости не ощущал, потому что одинаково свободно мог носить любой род одежды – от военного мундира до смокинга и фрачной пары, хотя последние пятнадцать лет носил совершенно другое.
Когда высокая, ни с какой другой несравнимая, фигура де Голля появилась на верхней площадке трапа, лицо Ахмедии стало покрываться пунцовыми пятнами, что с ним бывало лишь в мгновения сильного душевного волнения – мы еще несколько раз встретимся с этим свойством его физиологии.
Генерал сбежал по трапу не по возрасту легко. Теплое рукопожатие с Брежневым, за спинами обоих выросли переводчики, несколько общих фраз, взаимные улыбки, поворот генсека к свите, сейчас он должен провести гостя вдоль живого ряда встречающих, представить их, но что это? Де Голль наклоняется к Брежневу, на лице генерала что-то вроде извинения, переводчик понимает, что нарушается протокол, но исправно переводит, но положение спасает Брежнев. Он вновь оборачивается к гостю и указывает ему рукой в сторону Ахмедии, через мгновение туда смотрят уже абсолютно все, а де Голль начинает стремительное движение к другу, и тот тоже – бросается к нему. Они обнимаются и застывают, сравнимые по габаритам с доном Кихотом и Санчо Панса. А все остальные, - или почти все, - пораженно смотрят на них.
Ахмедию прямо из аэропорта увезут в отведенную де Голлю резиденцию – так пожелает сам генерал. Де Голль проведет все протокольные мероприятия, а вечернюю программу попросит либо отменить либо перенести, ибо ему не терпится пообщаться со своим другом.
Де Голль приедет в резиденцию еще засветло, они проведут вместе долгий весенний вечер.
Именно эта встреча и станет «базовой» для драматургии будущего сценария. Именно отсюда мы будем уходить в воспоминания, но непременно будем возвращаться обратно.
Два друга будут гулять по зимнему саду, сидеть в уютном холле, ужинать при свечах, расстегнув постепенно верхние пуговицы сорочек, ослабив узлы галстука, избавившись от пиджаков, прохаживаться по аллеям резиденции, накинув на плечи два одинаковых пледа и при этом беседовать и вспоминать.
Воспоминания будут разные, - и субъективные, и авторские, - но основной событийный ряд сценария составят именно они.
Возможно, мы будем строго придерживаться хронологии, а может быть и нет. Возможно, они будут выдержаны в едином стилистическом ключе, а может быть и нет. Всё покажет будущая работа.
А пока я вам просто и вкратце перечислю основные вехи одной человеческой судьбы. Если она вызовет у вас интерес, а может и более того – удивление, то я сочту задачу данной заявки выполненной.
Итак, судите сами.

Повторяю, перед вами – основный событийный ряд сценария.
Вы уже знаете, где именно родился и вырос наш герой. В детстве и отрочестве он ничем кроме своей внешности, не выделялся. Закончил сельхозтехникум, но поработать не успел, потому что началась война.
Записался в добровольцы, а попав на фронт, сразу же попросился в разведку.
- Почему? – спросили его.
- Потому что я ничего не боюсь, – ответил он, излучая своими голубыми глазами абсолютную искренность.
Его осмеяли прямо перед строем.
Из первого же боя он вернулся позже всех, но приволок «языка» - солдата на голову выше и в полтора раза тяжелее себя.
За это его примерно наказали – тем более, что рядовой немецкой армии никакими военными секретами не обладал.
От законных солдатских ста грамм перед боем он отказался.
- Ты что – вообще не пьешь? - поинтересовались у него.
- Пью, – ответил он. – Если повод есть.
Любви окружающих это ему не прибавило.
Однажды его застали за углубленным изучением русско-немецкого словаря.
Реакция была своеобразная:
- В плен, что ли, собрался?
- Разведчик должен знать язык врага, – пояснил он.
- Но ты же не разведчик.
- Пока, – сказал он.
Как-то он пересекся с полковым переводчиком и попросил того объяснить ему некоторые тонкости немецкого словосложения, причем просьбу изложил на языке врага. Переводчик поразился его произношению, просьбу удовлетворил, но затем сходил в штаб и поделился с нужными товарищами своими сомнениями. Биографию нашего героя тщательно перелопатили, но немецких «следов» не обнаружили. Но, на всякий случай, вычеркнули его фамилию из списка представленных к медали.
В мае 1942 года в результате безграмотно спланированной военной операции, батальон, в котором служил наш герой, почти полностью полег на поле боя. Но его не убило. В бессознательном состоянии он был взят в плен и вскоре оказался во Франции, в концлагере Монгобан. Знание немецкого он скрыл, справедливо полагая, что может оказаться «шестеркой» у немцев.

Почти сразу же он приглянулся уборщице концлагеря француженке Жанетт. Ей удалось уговорить начальство лагеря определить этого ничем не примечательного узника себе в помощники. Он стал таскать за ней мусор, а заодно попросил её научить его французскому языку.
- Зачем это тебе? – спросила она.
- Разведчик должен знать язык союзников, – пояснил он.
- Хорошо, – сказала она. – Каждый день я буду учить тебя пяти новым словам.
- Двадцать пяти, – сказал он.
- Не запомнишь. – засмеялась она.
Он устремил на неё ясный взгляд своих голубых глаз.
- Если забуду хотя бы одно – будешь учить по-своему.
Он ни разу не забыл, ни одного слова. Затем пошла грамматика, времена, артикли, коих во французском языке великое множество, и через пару месяцев ученик бегло болтал по-французски с вполне уловимым для знатоков марсельским выговором (именно оттуда была родом его наставница Жанетт).
Однажды он исправил одну её стилистическую ошибку, и она даже заплакала от обиды, хотя могла бы испытать чувство гордости за ученика – с женщинами всего мира иногда случается такое, что ставит в тупик нас, мужчин.
А потом он придумал план – простой, но настолько дерзкий, что его удалось осуществить.
Жанетт вывезла его за пределы лагеря – вместе с мусором. И с помощью своего племянника отправила в лес, к «маки» (французским партизанам – авт.)
Своим будущим французским друзьям он соврал лишь один – единственный раз. На вопрос, кем он служил в советской армии, он ответил, не моргнув ни одним голубым глазом:
- Командиром разведотряда.
Ему поверили и определили в разведчики – в рядовые, правда. Через четыре ходки на задания его назначили командиром разведгруппы. Ещё спустя месяц, когда он спустил под откос товарняк с немецким оружием, его представили к первой французской награде. Чуть позже ему вручили записку, собственноручно написанную самоназначенным лидером всех свободных французов Шарлем де Голлем. Она была предельно краткой: «Дорогой Армад Мишель! От имени сражающейся Франции благодарю за службу. Ваш Шарль де Голль». И подпись, разумеется.
Кстати, о псевдонимах. Имя Армад он выбрал сам, а Мишель – французский вариант имени его отца (Микаил).
Эти два имени стали его основным псевдонимом Но законы разведслужбы и конспирации обязывали иногда менять даже ненастоящие имена.
История сохранила почти все его остальные псевдонимы – Фражи, Кураже, Харго и даже Рюс Ахмед.

Всё это время наш герой продолжал совершенствоваться в немецком языке, обязав к этому и своих разведчиков. Это было нелегко, ибо французы органически не переваривали немецкий. Но ещё сильнее он не переваривал, когда не исполнялись его приказы.
И вскоре он стал практиковать походы в тыл врага – малыми и большими группами, в формах немецких офицеров и солдат. Особое внимание уделял немецким документам – они должны были быть без сучка и задоринки. Задания получал от своих командиров, но планировал их сам. И за всю войну не было ни одного случая, чтобы он сорвал или не выполнил поставленной задачи.
Однажды в расположение «маки» привезли награды. И он получил свой первый орден – Крест за добровольную службу.
Через два дня в форме немецкого капитана он повел небольшую группу разведчиков и диверсантов на сложное задание – остановить эшелон с 500 французскими детьми, отправляемыми в Германию, уничтожить охрану поезда и вывести детей в лес. Задание артистично и с блеском было выполнено, но себя он не уберег – несколько осколочных ранений и потеря сознания. Он пролежал неподалеку от железнодорожного полотна почти сутки. В кармане покоились безупречно выполненные немецкие документы, а также фото женщины с двумя русоволосыми детьми, на обороте которого была надпись: «Моему дорогому Хайнцу от любящей Марики и детей». Армад Мишель любил такие правдоподобные детали. Он пришел в себя, когда понял, что найден немцами и обыскивается ими.
- Он жив, – сказал кто –то.
Тогда он изобразил бред умирающего и прошептал что–то крайне сентиментальное типа:
- Дорогая Марика, ухожу из этой жизни с мыслью о тебе, детях, дяде Карле и великой Германии.
В дальнейшем рассказ об этом эпизоде станет одним из самых любимых в среде партизан и остальных участников Сопротивления. А спустя два года, прилюдно, во время дружеского застолья де Голль поинтересуется у нашего героя:
- Послушай, всё время забываю тебя спросить – почему ты в тот момент приплел какого–то дядю Карла?
Армад Мишель ответил фразой, вызвавшей гомерический хохот и тоже ставшей крылатой.
- Вообще–то, - невозмутимо сказал он, - я имел в виду Карла Маркса, но немцы не поняли.

Но это было потом, а в тот момент нашего героя погрузили на транспорт и отправили в немецкий офицерский госпиталь. Там он быстро пошел на поправку и стал, без всякого преувеличения, любимцем всего своего нового окружения. Правда, его лицо чаще обычного покрывалось пунцовыми пятнами, но только его истинные друзья поняли бы настоящую причину этого.
Ну а дальше произошло невероятное. Капитана немецкой армии Хайнца – Макса Ляйтгеба назначили ни много, ни мало – комендантом оккупированного французского города Альби. (Ни здесь, ни до, ни после этого никаких драматургических вывертов я себе не позволяю, так что это – очередной исторический факт – авт.)
Наш герой приступил к выполнению своих новых обязанностей. Связь со своими «маки» он наладил спустя неделю. Результатом его неусыпных трудов во славу рейха стали регулярные крушения немецких поездов, массовые побеги военнопленных, - преимущественно, советских, - и масса других диверсионных актов. Новый комендант был любезен с начальством и женщинами и абсолютно свиреп с подчиненными, наказывая их за самые малейшие провинности. Спустя полгода он был представлен к одной из немецких воинских наград, но получить её не успел, ибо ещё через два месяца обеспокоенный его судьбой де Голль (генерал понимал, что сколько веревочке не виться…) приказал герру Ляйтгебу ретироваться.
И Армад Мишель снова ушел в лес, прихватив с собой заодно «языка» в высоком чине и всю наличность комендатуры.
А дальше пошли новые подвиги, личное знакомство с де Голлем, и – победный марш по улицам Парижа. Кстати, во время этого знаменитого прохода Армад Мишель шел в третьем от генерала ряду. Войну он закончил в ранге национального Героя Франции, Кавалера Креста за добровольную службу, обладателя Высшей Военной Медали Франции, Кавалера высшего Ордена Почетного Легиона. Венчал всё это великолепие Военный Крест – высшая из высших воинских наград Французской Республики.
Вручая ему эту награду, де Голль сказал:
- Теперь ты имеешь право на военных парадах Франции идти впереди Президента страны.
- Если им не станете вы, мой генерал, - ответил Армад Мишель, намекая на то, что у де Голля тоже имелась такая же награда.
- Кстати, нам пора перейти на «ты», – сказал де Голль.
К 1951-му году Армад Мишель был гражданином Франции, имел жену-француженку и двух сыновей, имел в Дижоне подаренное ему властями автохозяйство (небольшой завод, по сути) и ответственную должность в канцелярии Президента Шарля де Голля.
И именно в этом самом 1951-м году он вдруг вознамерился вернуться на Родину, в Азербайджан. (читай – в СССР).
Для тех, кто знал советские порядки, это выглядело, как безумие.
Те, кто знали Армада Мишеля, понимали, что переубеждать его – тоже равносильно безумию.
Де Голль вручил ему на прощание удостоверение почетного гражданина Франции с правом бесплатного проезда на всех видах транспорта. А спустя дней десять дижонское автопредприятие назвали именем Армада Мишеля.
В Москве нашего Героя основательно потрясло МГБ (Бывшее НКВД, предтеча КГБ - авт.) Почему сдался в плен, почему на фото в форме немецкого офицера, как сумел совершить побег из Концлагеря в одиночку и т.д. и т.п. Репрессировать в прямом смысле не стали, отправили в родное село Охуд и велели его не покидать. Все награды, письма, фото, даже право на бесплатный проезд отобрали.
В селе Охуд его определили пастухом. Спустя несколько лет смилостивились и назначили агрономом.
В 1963-м году вдруг вывезли в Москву. Пресловутые сто тысяч, беседа и обед с Хрущевым, отказ от перевода в пользу Фонда мира. Хрущев распорядился вернуть ему все личные документы и награды.
Все, кроме самой главной – Военного Креста. Он давно был экспонатом Музея боевой Славы. Ибо в СССР лишь два человека имели подобную награду – главный Творец Советской Победы Маршал Жуков и недавний сельский пастух Ахмедия Джабраилов.
Он привез эти награды в село и аккуратно сложил их на дно старого фамильного сундука.
А потом наступил 66-й год, и мы вернулись к началу нашего сценария.
Точнее, к той весенней дате, когда двое старых друзей проговорили друг с другом весь вечер и всю ночь.
Руководитель одной из крупных европейский держав и провинциальный сельский агроном.
Наш герой не стал пользоваться услугами «товарищей». Он сам уехал в аэропорт, купил билет и отбыл на родину.
Горничная гостиницы «Москва», зашедшая в двухкомнатный «полулюкс», который наш герой занимал чуть менее двух суток, была поражена. Постоялец уехал, а вещи почему-то оставил. Несколько костюмов, сорочек, галстуков, две пары обуви. Даже нижнее белье. Даже заколки. Даже зонт для дождя.
Спустя несколько дней, агронома «повысят» до должности бригадира в колхозе.
А через недели две к его сельскому домику вновь подъедут автомобили, в этот раз – всего два. Из них выйдут какие–то люди, но на крыльцо поднимется лишь один из них, мужчина лет пятидесяти, в диковинной военный форме, которую в этих краях никогда не видели.
Что и можно понять, потому что в село Охуд никогда не приезжал один из руководителей министерства обороны Франции, да ещё в звании бригадного генерала, да ещё когда–то близкий друг и подчиненный местного колхозного бригадира.
Но мы с вами его узнаем. Мы уже встречались с ним на страницах нашего сценария (когда он будет полностью написан, разумеется).
Они долго будут обниматься, и хлопать друг друга по плечам. Затем войдут в дом. Но прежде чем сесть за стол, генерал выполнит свою официальную миссию. Он вручит своему соратнику официальное письмо президента Франции с напоминанием, что гражданин СССР Ахмедия Микаил оглу (сын Микаила – авт.) Джабраилов имеет право посещать Францию любое количество раз и на любые сроки, причем за счет французского правительства.
А затем генерал, - нет, не вручит, а вернет, - Армаду Мишелю Военный Крест, законную наградную собственность героя Французского Сопротивления.
Ну и в конце концов они сделают то, что и положено делать в подобных случаях – запоют «Марсельезу».
В стареньком домике. На окраине маленького азербайджанского села.
Если бы автор смог бы только лишь на эти финальные мгновения стать режиссером фильма, то он поступил бы предельно просто – в сопровождении «Марсельезы» покинул бы этот домик через окно, держа всё время в поле зрения два силуэта в рамке этого окна и постепенно впуская в кадр изумительную природу Шекинского района – луга, леса, горы, - а когда отдалился бы на очень-очень большое расстояние, вновь стал бы автором и снабдил бы это изображение надписями примерно такого содержания:
Армад Мишель стал полным кавалером всех высших воинских наград Франции.
Ахмедия Джабраилов не получил ни одной воинской награды своей родины – СССР.
В 1970-м году с него был снят ярлык «невыездного», он получил возможность ездить во Францию и принимать дома своих французских друзей.
Прошагать на военных парадах Франции ему ни разу не довелось.
В 1994-м году, переходя дорогу, он был насмерть сбит легковым автомобилем, водитель которого находился в состоянии легкого опьянения. Во всяком случае, так было указано в составленном на месте происшествия милицейском протоколе.

26.

Работаю на стройке в Москве.
У нас работают ребята с Донецка, чьи друзья каждый день ждут от Киева новые бомбы. У нас работает бригада с Винницы, в которой многие были на Майдане в феврале 14 года. Есть и татары с Крыма, которые на следующий день после референдума побежали за российскими паспортами. Не хочу сказать, что все они прям таки уж любят друг друга, но общаются спокойно, без мата, оскорблений и перехода на личности.
Поделился я этим наблюдением со своим старшим товарищем, и что он мне ответил:
- А это потому, что у вас люди делом заняты. Хоть за папу римского голосуй, а объект сдать надо.

27.

История с лепры (без купюр):

Мой хороший знакомый поведал такую историю.
Сам он занимается ремонтом бытовой техники (стиралки там, ну холодильники, плиты и проч).
Живет в дальнем Подмосковье в деревне, в частном доме и соответственно обслуживает тот район из нескольких десятков деревень, и коттеджных поселков, с том числе и элитных.
Принимает вызов пару месяцев назад из одного такого посёлка. Сразу на несколько позиций. Отремонтировать 2 стиральные машины, холодильник, и кондей в доме чо то барахлил.
Поехал.
Приехал в огромный особняк.
Встречает сам хозяин.
Ну посмотрел, починил, хозяин расплатился, пригласил кофейку шебануть на кухню.
И спрашивает: Дима, я увидел у тебя в инструментах старую убитую отвертку. При наличии такого хорошего инструмента — зачем она тебе?
Мой знакомый говорит, так мол и так, отвертка моего покойного отца, он тоже, в качестве хобби, занимался ремонтом всего механического и с ней вообще не расставался. Беру с собой как память об отце.
Хозяин, уходит с кухни, и возвращается со старыми наручными часами. Ты знаешь, говорит, я в Москве работаю, в крупной компании, и всегда на переговоры беру вот эти часы, это часы моего отца, который отдал мне их за день до смерти. Я их не надеваю, потому что по статусу мне положено носить часы за лям, но эти всегда кладу в карман брюк. Они всегда со мной. На всех переговорах.
Дима говорит, а я бы не стеснялся таких часов, ведь они отцовские, и пох на бизнес там этикет.
На том и расстались.
И вот вчера Дима мне рассказывает. Вечером звонок, сначала не сразу понял кто, а потом вспомнил — ну да тот чел с часами. Рассказывает, Дима, знаешь, вчера была важная встреча с японскими инвесторами, все должны быть в костюмах за 3 шт баксов, брюки с наглаженными стрелками, тонкими хоть член брей, надел часы отца, хуль мне стесняться то, и самый главный там такой был, всю дорогу смотрел на них. Я про себя думаю, ну и хули тебе надо! Тот в конце переговоров спрашивает через переводчика извиняясь – а что это за часы такие старые? Ну моего отца отвечает. По наследству остались. Тогда японец достает из кармана брюк тоже потисканные часы, а это говорит часы моего отца...

28.

Есть у меня один приятель. Вообще-то его имя Юрий, но с давних пор все зовут его Сиропом. Почему так назвали – история умалчивает. Сироп – и Сироп.

И не то чтобы он, как говорится, был “не от мира сего”, но почему-то с ним постоянно случаются всякие смешные истории. Он как магнит для всевозможных приключений. У всех все нормально, а с Сиропом вечно что-нибудь, да и произойдет.

Вот он даже от стенок домов подальше проходит, потому что если кирпич и упадет раз в сто лет, то стопудово именно в тот момент, когда внизу пойдет Сироп.
Вот, например, одна история из его жизни, о которой он сам, кстати, всем и рассказал.

Было это в далеком 1980 году. Помните, в СССР Олимпиада проходила?

“До свиданья, наш ласковый Мишка” и все такое.

Так вот в Ленинграде из Олимпийской программы был футбол.

И пошел Сироп с приятелями на какой-то один из матчей.

Погода была просто роскошная для Ленинграда, солнце светило так ярко, что без солнцезащитных очков никто на улицу не выходил, все поголовно как в фильме Матрица – в костюмах и черных очках. Насчет костюмов – шутка (по костюмам можно было разве только сотрудников всем известных органов определить), а вот про очки – именно так все и было, ибо иначе просто слепило от яркого света. И плюс ко всему было очень тепло.

Короче, говорят, заслали тогда в небесную канцелярию приличную сумму денег, ведь иначе никто еще не умел тучи разгонять (руками только в Москве одна певица могла).

Но Сироп – он и есть Сироп, очков у него не было, или, что, скорее всего, он их попросту где-то посеял, растерянный парень был…

Конечно же, какой футбол без пива? Тем более Олимпийский?! Ленинградское пиво – всем пивам пиво! Маленькая – 11 копеек, большая 22.

Вкусное – обалденно!

А Сироп был большим любителем этого пенного напитка, как впрочем, и других, где крепость больше чем у кефира.

И вот напился он этого пива по самую макушку. В определенный момент, естественно, пошли известные позывы, проще говоря, неожиданно подорвался Сироп с трибун в подтрибунные помещения, то есть в туалет.

По мелкой нужде.

И вот влетает он в туалет, на ходу расстегивает штаны, достает из них, ну… вы поняли что, подбегает к унитазу (точнее, там были тогда такие дырки в железном поддоне, ну, как на вокзалах раньше) и…

И тут слышит громкий крик:

- Ты что, ссука делать собрался?!!!

И тут Сироп вдруг увидел, что на дырке этой сидит мужик, которого он поначалу вроде как не заметил (ну, тоже по нужде присел, тока по большой). Говорю ж, солнце яркое, а Сироп без очков, вот и ослепило его малость, в помещение забежал – не видит ни фига…

Короче, чуть он мужика не обо… ну, вы поняли, хорошо, что тот еще к полумраку привык и увидел стремительно вбежавшего любителя пива.

Представляете? Сидит себе мужик, не торопясь делает свое дело, думает, наверняка, о чем-то приятном, возможно, даже возвышенном…

И вдруг… Какой-то чудак (на букву М) влетает, достает из штанов свой брандспойт… и собирается …прямо на него…

Хорошо, что мужик успел заорать…

А Сироп в тот момент был только слепым (но не глухим)…

Иначе бы…

Вот такая история приключилась с Сиропом летом олимпийского 1980 года.

Впрочем, говорю же, с ним постоянно такие истории приключались.

Но о других в следующий раз…

29.

ЛИХИХ ДЕЛ МАСТЕР.

В 90е судьба свела меня с одним уникальным персонажем. Дима был ходячим воплощением нарушенного закона. Любого. От Дарвина -до Уголовного.
"Еврейский мальчик из хорошей семьи"-это определение вряд ли приходило в голову при взгляде на лысую 120 килограммовую скотину(МС по дзю-до) -при этом было совершенно верным. Отец-главврач крупной клиники,мать-профессор филологии,сын-разбойник.
Причем интеллектом Митеньку природа не обидела- он прекрасно учился в Бауманке,профессора прочили ему научную карьеру,но...
Но излишне живая натура скучала в пыльных аудиториях. Причем в братву его не тянуло-организм физически не переносил никакого начальства над собой,а там сплошные "старшие" да "авторитеты". Митя их старшинство и авторитетность в упор не видел-он был прирожденным махновцем.
К моменту нашего знакомства Димочка наладил производство левых "Алтаев"
Был в СССР такой праотец мобильной связи. Появился немного позже подачи дымовых сигналов мокрой шкурой над костром,но гораздо раньше сотовой.
В начале 90х-это был верх крутизны. Братва была готова на все ради таких понтов.
Аппараты были ,к тому же весьма полезны в босяцком хозяйстве-при их весе и габаритах (см фото) легко могли совмещать функции бронещитка и холодного оружия ударного действия. В Москве было пару убийств-где потерпевшим абонентам проломили чан этим средством связи.
Мало того-это ж была ХАЛЯВА!
То есть Димины "Алтаи" "подсаживались" на чужие номера-и счета приходили кому угодно,кроме владельца аппарата. Стоили эти приблуды 10 000 $ и разлетались "на ура".
Но Диману было скучно. Адреналину не хватало.
Ездим с ним как то по компьютерным салонам.
Первый,второй,десятый...
-Я не понял,Дим,мы что ищем?
-Мышку.
-Какую мышку?!
-Глазастенькую. С хвостиком.
Я замолкаю. Чем-то мне происходящее активно не нравится. Так. Если в торговом зале сидит мент,то мы туда даже не заходим...Ах ты сука...
-Митенька!
-Ась?
-Это,выходит,ты сейчас наводчиком работаешь?
-Гляди,какой смышленый!
-А я,блядь,кто? Заряжающий? Останови машину.
-Да ладно тебе!
-Да иди ты в жопу-меня в свою чернуху тащить. У меня своей выше крыши!
-Ладно,поехали к бабам.
Вскоре Митя набрал каких-то гопников и начал их готовить к налетам. Все по серьезу-хронометраж приезда ментов ,учения,тренировки,теория,тактика итд.
Я смотрел на это все скептически.
-У тебя просто неизжитая детсадовская страсть приличного мальчика-набрать команду всякой сволоты и верховодить ею.
-А с кем мне магазины брать? С творческой интеллигенцией или научной общественностью? Извини-что есть,с тем и работать приходится!
-Ну-ну. Я вот гляжу на эти лица,не обезображенные интеллектом и диву даюсь твоей дури.
-А мне Эйнштейны не нужны. Думаю тут я. Они делают.
-Они тебе,блять,наработают.
-Не ссы,мой мальчик,у нас все ходы записаны.
-Ты,Димочка,сам не понимашь глубины их глубин и дремучести их тундр. Только удивят тебя они ими неожиданно-попомни мое слово. Это ж не люди,а кадавры какие-то. Смотришь им в ясны очи-заднюю стенку черепа видно.Бригада под девизом "Не спиздить-не покараулить" То же мне,Пигмалион выискался. Слушай,Рэбби Махаралю ,только не вздумай этим Галатеям патроны выдать. Они либо сраки друг дружке поотстреливают-либо поранят кого,не приведи Оссподя.
-М-да. Пожалуй ты прав. Патроны им ни к чему.
Прихожу как-то без звонка.
-Можно войти?
-Ты несколько не вовремя,хотя...раз пришел-милости прошу.
-Ждешь кого?
-Да бригаду "Ух"
-Уму-разуму учить будешь опять?
-Не. У нас сегодня премьера.
-Иеех ты! Пожалуй,я действительно не вовремя. Ну,брякни,куда передачки носить...О-о...
Звонок в дверь. Похоже,перестукиваться будем.
"Мудацкое счастье-беспредел" В хату,радостно гомоня,забегают счастливые налетчики. Эмоции-через край.Восторженный галдеж,вопли ,прям ссут кипятком от счастья.Идем смотреть добычу.
В кузове полно коробок. Вскрываем первую-монитор. Вторую-то же самое. Третью...Двадцатую...
-А где компьютеры?
Немая сцена.
-Так вот. В коробках.
-Это мониторы.
-Те что на столах светятся?
-Да. А где компьютеры?
-А это не они?
Меня рубит. Я падаю на асфальт. Говорить не в силах. Этот профессор Мориарти предусмотрел все-как отключить сигнализацию,как нейтрализовать охрану,пути отхода,маскировку,смену номеров и еще кучу всего-одна беда,забыл объяснить
подчиненным,как выглядит добыча. А те по скромности стеснялись спросить.
Заходим в квартиру. Я еле отдышался.
Митя берет мел,подходит к доске.
Откашливается. И -голосом лектора:
-Начинаем курсы ликвидации компьютерной неграмотности! Компьютер,блять(нервы дают о себе знать) -выглядит ВОТ ТАК!!! (кроша мел рисует параллелепипед).
Меня повторно рубит под стол.
Замом по 146ст УК(разбой) у Мити трудился некто Паштет. Познакомились как то случайно. Приезжаю на встречу с Митей-а с ним это хуйло с баштана. Узнаю знакомый профиль пальто "Армани" (коллеги подломили фуру с ними-и вся наша компашка лет 5 в них щеголяла). Очки в дорогой оправе смотрелись на этой харе так же органично,как "ирокез" на попе. Написал и задумался. Вспомнил Охлобыстина. Сравнение явно хромает.
Здороваемся:
-День добрый.
-Здорова,бля!
Поворачиваюсь к Мите:
-Он из какой зоны сбежал?
Паштет-обиженно:
-Дим! Ты ж обещал не говорить никому!
Митя ржет.
-Не ссы ,Пашуня. Этому ничего говорить не надо-у него глаз с прищуром.
Долгое время я не мог понять,как этот дебил сподобился бежать. Его ж в крытку с тремя стенами посади-он полгода думать будет. Оказалось все проще. Его в домой отпустили на две недели за хорошее поведение-а он не вернулся. Год недосидел.
В замке Иф после этой поросячьей выходки графа Монте-Кристо все отпуска прикрыли,начальство анально поощрили-и весь лагерь жил одной мечтой-о встрече. Причем о Паше вслух мечтали что на нарах,что в кабинетах администрации. Практически в одних выражениях. Исходили любовным томленьем. Грезили эротическими картинами.Прям засыпали,думая о нем и просыпались с той же мыслью.
Больше тысячи сценаристов придумывали сюжет будущему порно-фильму "Возвращение блудного свина".
-Мда. Работнички у тебя... Кстати-ты понимаешь,что в зону ему возвращаться вообще не климатит. Даже этому ишаку понятно,что он копыта отбросит. Причем женщиной.
С трехзначной фамилией по мужу. Будет новопреставившаяся Полина Иванова-Сидорова-Зафарова-Кикнадзе-Джульбарс-Калоева...и так до бесконечности...
-Хы. А Джульбарс-это фамилия?
-Кличка караульной собаки. Не отвлекайся. Так вот-Его ж там заласкают до смерти.Дымоход развальцуют в трубу от "Титаника". Поэтому придут Полю брать-она штабель народу положить может. По женской вспыльчивости.А ты ей еще и ТТ дал. Не боишься с ним вместе по веселой статье лет на 20 загреметь?
-А с кем работать? Ты ж не идешь...
-Я не хочу оскорблять свое происхождение безыскусной насильственной уголовщиной. Фи. Мне терпилы сами деньги приносят. Без этих ваших спецэффектов и подручных с дефектами ЦНС на лице.
-Чистоплюй. Сказал бы сразу,что очко жим-жим.
-Твоя смелость есть следствие общей незамутненности твоего сознания,не более. Ну и гордыня. Ты ошибочно полагаешь,что раз ты просчитываешь первичную волну от ваших пакостных делишек -то этим обеспечил свою безопасность. Но беда в том,что вы так энергично баламутите воду вашими незамысловатыми шалостями,что волны от них множатся многократно. И уж вторую и далее волну ты не считаешь,да и считать не можешь...
-Не каркай.
Как в воду глядел.
Проходит недели две.
Появляется Митя.
-Мне с тобой посоветоваться надо.
-Ы?
-Пашу взяли.
-Ожидаемо. Без особого грохота,надеюсь?
-Вообще без напряга. этот кретин в Строгино пошел в кусты из ТТ пострелять. Стресс снимал. Бухой в зюзю. Метрах в 200х от мусарни.
-Ай ,молодца! Для такого тупня у него удивительно развита фантазия. Сказывается общение с умными людьми.
-Мне не до смеха.
-А мне очень даже. И как? Там и взяли?
-Нет. Менты на крылечке собрались-но в кусты лезть-не дураки. А вдруг там разборки? Еще на чужую пулю словишь...Стоят-курят.А тут этот дебил мимо ползет. У него затворная рама назад отошла-а как ее на место поставить он и забыл. Волына в карман не полезла-он и шел мимо мусарни,ствол на пальце раскручивая.
-Ауууу...
-Ну менты его прям слегка довернули на курсе и в камеру затрюмили. Пальчики откатали-а тут такой подарок. Они аж прослезились от умиленья.Прям ми-ми-ми.
-Ыыыыы... Блять,Дима,я понимаю почему ты с ними работаешь. Это ж какая экономия на билетах в цирк...
-Погодь,это не все.
-НЕ ВСЕ?! Тебе этого мало? Он тебя сдаст-как в сознание придет.
-Нихуя он не сдаст. Потому что нихуя не знает.Не считай меня за кретина.
-Трудно,Дим. Но я постараюсь. А что еще?
-Тут такое дело. За мной хвост был. Еле ушел.
-Предсказуемо.
-Ну вот. Я к знакомому менту-мол,что за дела? Тот узнал-и чуть не обосрался. Но я денег ему дал-он картинку подсветил. Короче-у Рушайло спиздили телефон.
-У начальника РУБОП? Ну ничего святого! Подонки! Пиздец-что за страна! Никакого уважения к закону! Для меня у Владимира Борисовича трубку помыть-это как у дитенка мороженку отжать. Звери.Как,кстати,изъяли? Гопстопом? Мол слышь,лысый дай милке брякнуть? Что ? Телефона нет? А если найдем?
-Хуже. Водила его джип напротив их конторы запарковал,на минуту отлучился. А аппарат там в салоне-между сиденьями. Так на глазах охуевшей охраны-какой то опездол подбежал с кирпичом-хуяк в стекло! Хвать аппарат-и ноги!
Секунда-и нет его! Постовые только варежку разинули.Ты представляешь какой сейчас шухер в конторе?
-Ауууу! Я люблю тебя,Россия! Это ж надо...Вся бандитская Москва от Рушайлы кирпичами срет,бандитские мамки неслухов им на ночь пугают,а тут какой-то гопник...ыыыы...Ратуйте,люди,юродивого обиделиии,отняли трубочку!!!Нет,дайте мне валидолу...кха! Ну а ты тут причем?
-Дело в том,что один из проданных мной аппаратов "сел" на Рушайлин номер...
-ААААААААААА!!!!!
-Тебе смешно?!!!!
-ДИМААААА!!!! МНЕ НЕ СМЕШНО!!!!! МНЕ ПИЗДЕЕЕЕЕЦ!!!! Я СЕЙЧАС ЛОПНУ НАХУЙ С ВАШЕЙ САНТА-БАРБАРЫЫЫЫЫЫЫ!!!!
-Так вот...
-Дальше не продолжай. Телефон слушали в 20 ушей,клиент позвонил тебе...
-Да,угораздило.
-Клиента уже приняли?
-На связь не выходит.
-Понятно. Ему не позавидуешь. Пока он операм объяснит что к чему ему весь ливер отобьют. Кто,кстати?
-Да средненький бандючок из Видного...Максим.
-Ладно,сел Максим и хуй с ним. Я одного не пойму-ты почему еще здесь?
-Думаешь-пора?
-Я? Дима-да я не думаю. Тут транспарант висит на каждой улице- "ДИМА,БЕГИ!"
Деньги то есть?
-Я в Израиль же ездил. Больше ляма положил в банк.
-Пиздец. Россия единственная страна ,где миллионеры занимаются разбоем и отжимают телефоны у милицейских генералов!
-Это не я! Как валить посоветуешь?
-Я бы через Украину попер на перекладных...но,я думаю у тебя хватило ума израильский паспорт на другое имя получить? Ты небось там какой ребе Цви Бен ибн Дауд,мир с ними обоими?
-Азм есьмь.
-Вали на прорыв. Я не думаю,что они успели твою харю каждому постовому показать.
По российскому то тебе сразу ласты склеят-а вот как Цви проскочишь вероятнее всего.
Что ты мне дурацкие вопросы задаешь? Неужто самому неясно?
-Ясно-то ясно. я просто хотел свои мысли на другой еврейской голове проверить.Ну пока!
-Погодь. Я тебе чемодан со шмотьем вынесу. Даже миллионеры не путешествуют без поклажи. Если они,конечно,не беглые разбойники.
Митя благополучно свалил. Прижился. Скучаю иногда по нему.
Аминь.

30.

Неконструктивный диалог.

Давно эту водку в Москве не видел, тут заметил знакомую этикетку в костромском супермаркете, вспомнил. Было где-то в первой половине девяностых. Мы, кучка студентов-первокурсников, все трое только из армии, решили отметить получение первой стипендии. Любой алкоголь тогда можно было купить в каждом ларьке. Скинулись на бутылку водки «Привет», в общаге по рейтингу цена/качество она была одной из первых. Я, хоть и не вида очкарика-батаника, но и не Джеймс Бонд, подхожу к палатке. Продавец - симпатичная рыженькая девушка на год-два моложе меня. Протягиваю в окошко деньги, говорю «привет». Девушка, не обращая внимания на деньги, секунды на три зависает, после улыбается, «привет. Я Настя (запомнил потому что у меня жену так же зовут). Но я до восьми работаю, позже подходи». Тут ступор уже у меня. Обработав уже хмельным мозгом услышанное, тыкаю пальцем в стекло витрины: «а я Сергей. Мне бутылку привета».

Знакомства так и не состоялось. А через пару недель, когда пошли пропить остатки стипендии, не было ни той Насти, ни ларька. Видно, хозяин рэкетирам не угодил, кто помнит, тогда это часто было.

31.

Мимими

Супружеская пара среднего возраста приобрела в Москве квартиру. Нашли в столице и работу.
Но поочерёдно ночуют в Воскресенске, а на работу ездят. Потому что их собаке Москва не понравилась.

32.

Сегодня читаю в "Вечерней Москве": нам много пишут люди, возмущённые тем, что в метро постоянно работают по 1 эскалатору вверх и вниз, вторые эскалаторы почти всегда выключены, народ толпится, давится в очереди или бежит пешком по стоящим лестницам. Ответ заботливых метрополитеновцев убил наповал.
"Мы это делаем потому, что если включить второй эскалатор, то он может сломаться! Так что мы заботимся о вас - ведь тот, на котором вы едете, тоже может в любой момент сломаться, а так у нас есть всегда в запасе неполоматый эскалатор".
Не очень понятно, как они решаются поезда выводить на линии - ведь едущий поезд тоже может сломаться. Стояли бы себе в депо целенькие. А мы бы бегали пешком.

33.

«Они сражались за Родину»

В 2000 году Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) надумал провести свой очередной годовой отчет в Риге. Для этих целей он практически арендовал весь город с 19 по 22 мая. Я точно помню эти даты, потому что как раз таки в эти даты моя мама родила своего младшего сына, то бишь меня.

Мой шеф - личность далеко незаурядная, в свое время прикупил банк, в котором я имел честь работать, через этот банк понахватал кредитов у ЕБРР (и не только) на свои аффелированные компании. Далее за свое нестандарное ведение бизнеса он поплатился банком, ну а я, проявив не дюжую стойкость и выдержку в процессе банкротства последнего, получил приглашение продолжить работу в его разностороннем бизнесе на правах финансового менеджера.

Дальнейшие события моей истории пройдут в Риге, куда мы были приглашены на правах клиентов-должников ЕБРР, точнее приглашен был шеф, ну а я, как бесплатное приложение, должен был сопровождать лицо приближенное к Императору во всех его латвийских похождениях. Нам забронировали номер в отеле Radisson, на первом этаже которого было казино, где шеф проводил ночное время, разумеется и я тоже. Днем шеф отдыхал зарывшись в дорогой сатин, ну а я спал на различных семинарах и лекциях и вечером кратно излагал материал, который я успевал выхватить из потока информации, пребывая в состоянии тяжелого недосыпа.

Мой день рождения, с учетом обстоятельств протекал буднично, утром я как обычно понабрал на завтрак целую гору мясных и рыбных деликатесов (шведский стол входил в стоимость), а вторую часть моего рижского завтрака составляла полная тарелка свежих ананасов и консервированных персиков. Я заметно выделялся из толпы делегатов-европейцев, которые скромно попивали кофе и грызли круасанчики, но мне было плевать, и ножом я пользовался по настроению…

Покончив с завтраком и покрыв его доброй чашкой кофе, я сытно рыгнул и побрел на улицу, где уже стоял один из многих специальных автобусов, которые курсировали по всему городу и развозили делегатов по местам выбранных семинаров и лекций. На груди у меня болтался бейджик - id-card, который означал, что я, мать его, крутой гость и отношение ко мне должно быть исключительно любезное и гостеприимное. День, как я уже сказал, прошел буднично, ну а вечером мы забрели в один уютный итальянский ресторанчик отметить мой день рождения.

Я с аппетитом поглощал телятину, ну а шеф ковырял лазанью:
- Что тебе подарить?
- А я уже себе купил подарок от вашего имени, – ответил я, показывая RayBan за 150 баксов, купленные на подотчетные средства в Москве за два дня до приезда в Ригу.
Шеф немного поморщился, видимо он рассчитывал отделаться магнитиком на холодильник:
- Мда…, ты у меня дорогой сотрудник, – тактично заметил он.
- А то! – подумал я - верность и любовь нынче дороги!

Далее, до двух часов ночи мы просидели в «нашем» казино, где администратор подогнал бутылку Ballantine’s, а местный персонал, выстроившись в линейку пропел «happy birthday», ну и напоследок мне и шефу подарили по галстуку работы местного мастера с элементами игорных атрибутов. Думаю не надо говорить о том, что это был классический «развод» клиентов и в этот вечер, расчувствовавшись, мы оставили в казино приличную сумму, точнее не мы, а шеф, ну а я, как верный помощник, помогал ему сеять бабло не на то поле, причем достаточно активно.

Выйдя из казино с бутылкой ирландского пойла, двумя аляпистыми галстуками и с горьким привкусом проигрыша, шеф глянул на часы. Времени до отлета домой было еще предостаточно, спать не хотелось, а лазанья, съеденная накануне вечером, давно уже превратилась в конечный продукт жизнедеятельности:
- Я бы съел чего-нибудь, ну и посмотрел варьете или стриптиз какой-то, - задумчиво произнес шеф.

Вот с этого момента и начинается самое интересно действо моей истории, до этого все - лирика, поэтому прошу извинить автора и не нажимать «нет» внизу раньше времени…

Таксист внимательно выслушал наш каприз, глянул на наши бейджики и с многозначительным взглядом изрек:
- Надо ехать в Юрмалу, это 30 минут езды…
- В Юрмалу, так в Юрмалу - говно-вопрос, - скажи он нам, что надо ехать на Северный полюс, мы бы и туда поперлись, если бы время позволяло.

Привез он нас к небольшому особнячку, одиноко стоящему на лужайке. Встретил нас внушительного вида малец, вид у него был грозный, но гостеприимный, он завел нас в совершенно пустой от посетителей холл, где в углу стоял шест. На шесте изгалялся какой-то смазливый блондинчик в обтягивающем и сверкающем костюме, играла приглушенная музыка - короче, привезли нас в бордель.

Посещение борделя в наши планы не входило, мы растерянно переглянулись и завалились на ближайшие диванчики, тут появилась сомнительная личность и поинтересовалось чего бы мы хотели.
- Нам бы поесть чего-нибудь, - обреченно сказал шеф, понимая, что здесь подают совсем не Венский шницель.
- Да конечно, сейчас привезут, – любезно, но грустно сказал администратор.

Через полчаса нам привезли пищу, понятно, что ее заказали у какой-то конторы по развозу ужинов на дом, и она вообще не впечатляла, мальчик на палке стал надоедать своими обезьяньими движениями.
- Что-нибудь еще? – поинтересовался услужливый тип.
- Нет, пока ничего – буркнул шеф.
- Извините, а вы откуда к нам приехали? – типу наверное было любопытно, что за идиоты в три часа ночи приезжают в бордель поужинать.
Шефу бы следовало соврать, а не выдавать наше резиденство…
- Ааа, – понимающе произнес тип, у него в голове все стало на свои места, он окончательно потерял к нам интерес и удалился.

И вот в этот момент шеф произнес сакраментальную фразу:
- Что этот козел подумал о нас? Мы что из Страны импотентов!?...

Есть несколько правил успешной карьеры, одно из них гласит: «Если шеф начинает говорить сакраментальные вещи, то ему перечить не надо»:

- Скорее всего, шеф.
- Нет, думаю, придется нам постоять за ее честь! - пафосно подытожил он.

Что-то подобное говорил Джон Ф. Кеннеди: «Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя. Спроси себя, что ты можешь сделать для нее».

Я утвердительно кивнул, патриотизм медленно, но верно заполнял мое тело снизу вверх, надо отдать должное, шеф умел мотивировать своих подчиненных.

"Сражаться за Родину" я пошел первым, зажимая в руке 50 лат, как противотанковую гранату. Танк мне попался хороший, передний броне лист миллиметров так 150-200... в эту ночь ВВП Страны стал беднее на 150 лат, но, как говорится, честь дороже золота.

На рассвете мы вылетели из Риги и уже глубокой ночью приземлились в нашем родном аэропорту. Я вышел на трап и устало вздохнул. Ставшая мне родной благодатная земля встречала своих героев теплым, южным порывом ветра. Спи спокойно, Страна!

23/11/2014

34.

Я стоял у окна на 5 этаже 9 этажного дома в районе м.Павелецкая и курил. Ночью при свете фонарей старая Москва гораздо симпатичнее, чем днем. Осень 1994 года была дождливая и пасмурная как никогда, и надо сказать, если что-то и угнетало меня в Москве, так это смог, который надвисал над центром города, и - редкое солнце.
- Ложись, холодно же..
Голос из темноты прервал мои раздумья "ни о чем". Я обернулся, ее силуэт соблазнительно выделялся в полумраке…Мы познакомились с ней всего пару дней назад, в метро. У нас были общие знакомые, я, будучи студентом, подрабатывал частным риэлтерством, Она позвонила мне с просьбой найти квартиру,мы проговорили до 4х утра, квартиру я не нашел, но оказался в ее постели…
- О чем ты думаешь? – спросила Она, положив голову мне на плечо
- Ни о чем, мне хорошо с тобой.
Я не врал, мне действительно было хорошо с ней. Меня, вечно голодного, сытно накормили, уложили спать, даже кое-что постирали. Я действительно окунулся в атмосферу тепла, заботы и уюта.
- Зачем тебе новая квартира? Эта квартира в центре и ты платишь за нее 150 долларов – это даром!
- Хозяйка хочет поднять до 180, ну хотя ты прав…просто мне было скучно.
Она приехала пол-года назад в Москву, с троюродной сестрой. Сестра работала в банке и по натуре была пахарь и нимфоманка, а Она сидела дома, готовила, убирала итд. Вместе с ними жил еще и огромный доберман, который был дурно (вообще никак) воспитан и срал где попало. Сестра зарабатывала своими мозгами, закрепляя карьерные успехи своим телом, а Она жила на деньги которые ей исправно присылала мама, в отличии от своей сестры, Она была далеко не из бедной семьи ( об этом я узнал гораздо позже)
- А где сестра?
- У нее сегодня секс…
- Ммм, это у вас наверно семейное...
- Слушай! – она сложила руки у меня на груди, положила на них голову и внимательно посмотрела мне в глаза. ( кроме ее внимательных глаз, боковое зрение ловило из темноты пару зрачков добермана-дебила)
- Да, солнышко?
- Ты женишься на мне? – и не давая мне опомниться затараторила - нет, ты не подумай, я ведь не сука какая-то, просто знаешь, я ведь приличная женщина и уже не в том возрасте чтобы просто так… (ей было всего 24) и если ты считаешь, что ты можешь просто так …то ты ошибаешься!...

Часто я вспоминаю этот момент, вспоминаю и улыбаюсь, потому что это было сказано так наивно и непосредственно…Я колебался совсем не долго:
- Хорошо, я женюсь на тебе.
- Ты серьезно?
- Да.
- Ты меня не обманываешь?
- Нет.
- Ну ладно, я согласна! – с чувством выполненного долга, она положила голову мне обратно на грудь.

Все произошло так быстро и так естественно.Сразу стало все на свои места.Появилось знакомое ощущение правильного решения, которое надо сказать бывает крайне редко…
Через пару дней мы убежали от ее сестры-нимфоманки с одной дорожной сумкой, через год-полтора, когда мы меняли очередную съемную квартиру, я уже заказывал грузовик, а Она держала на руках нашу первую дочь. Мы вернулись в ее родной город, где Она родила мне вторую, и все было у нас хорошо…

35.

Вася89: А че ты продал машину как перехал в Мск?
Круха: Потому что в Москве машина нужна человеку, который едет в жару в свой офис класса А в костюме-тройке и не хочет вспотеть. А простые пацаны потеют, но добираются быстро.

36.

Синяя птица удачи
В средней школе я учился с одним парнем – Димой. Дима был полноценным ботаном из бедной семьи, граничащей с нищетой. Наверное, это был единственный из всех моих знакомых, у кого я иногда реально видел голодные глаза. Школьный обед для него был манной небесной, хотя многие дети вообще брезговали его есть. Время было тяжелое - середина 90-х годов даже в Москве многими переносилась очень трудно. Шли годы, но кроме странностей в характере и ещё большего закрытия от общества в Диме не прибавлялось. Над Димой откровенно посмеивались. Потом я перешел в другую школу, но продолжал на общих мероприятиях встречаться с одноклассниками. Дима поступил на химфак, очень старался, но результаты были прежними – все та же нищета и закидоны. Это был единственный человек, кто мог придти на день рождения без подарка и съесть половину праздничного торта, при этом искренне не осознавая, что делает что-то не так. При этом он весьма интересно рассказывал о своих научных достижениях, и мы любили его послушать. Собственно, ни одна встреча или день рождения общих знакомых не обходилась без его участия.
И вдруг, на дне рождения нашей общей одноклассницы я обнаружил его полное отсутствие. А такие мероприятия с учетом крайне обильного стола и хорошей компании он никогда не пропускал. Надо сказать, что люди у нас собирались небедные, но крутых не было. И вот, я задал хозяйке вопрос касательно Димы. Она загадочно улыбнулась и сказала, что Дима не придет. Все оживились – что же с ним случилось. Ибо это первый случай за много лет. Хозяйка ответила: Дима не придет, потому что Дима не может придти. Вы бы тоже не пришли. "Ну почему же, почему?!" - вопрошала вся гостиная.
- Дима не придет, потому что Дима на конференции. (В гостиной буря негодования, ибо Дима никогда не отказывался ради конференции от возможности сходить на др к друзьям и пожрать).
- Дима не придет, потому что он на конференции. НА МАЛЬДИВАХ. Занавес.
(P.S. Если кто-то из читателей близок к науке, то уверен, может себе представить КАК нужно отличиться, чтобы полностью за халяву поехать на конференцию на Мальдивы).

37.

Однажды Зиновий Ефимович Гердт выпил в гостях. То есть выпил не однажды, но однажды он выпил и возвращался домой на машине. С женой. Так гласит легенда, что с женой он возвращался на машине якобы домой. Причем машина была японская с правым рулем. Это сейчас их полно, а тогда это была чуть не первая в Москве с правым рулем, их толком еще и гаишники не видали.
И вот как раз их почему-то останавливает гаишник. Видимо, ему понравилась траектория движения машины. Останавливает и столбенеет, потому что за рулем сидит Зяма, но руля нет!
И Зяма, видя это дикое изумление, со своей вкуснейшей коньячной интонацией говорит:
- Да это херня. Когда я выпью, я всегда отдаю руль жене...
Если бы это сказал кто-нибудь другой, он бы вошел не в эпос, а в другое место.

38.

ГИБЛОЕ МЕСТО

«У страха глаза велики…»

Все началось с того, что моего приятеля Андрея обстреляла на даче местная шантрапа.
Глухой ночью, в будний день, пацанчики решили влезть в чужой дом, но там оказались: Андрей с отцом и двухлетняя девочка – Зара.
Слово – за слово, и от огорчения, что дача не пустая, шантрапа начала слегка быковать на хозяев и даже пару-тройку раз шмальнула из пневматического пистолета в припаркованные во дворе машины.
Для Андрея с отцом - это стало последней каплей и они выпустили из дома рвущуюся в бой девочку Зару.
Зара выскочила, пацанчики моментально ломанулись обратно к забору, но успели не все, кто-то перелетел на ту сторону уже без куска задницы.
Ротвейлеры с чужаками шутить не любят, хоть девочки, хоть мальчики.
Итого: военные потери - два скола на лобовом стекле машины Андрея и один скол на стекле и царапина на капоте у машины отца.
А трофей один - бесполезные вражеские ползадницы, которыми вообще можно пренебречь.
Короче, одни убытки.
По хорошему, надо бы стекла заменить, но все как-то руки не доходили…
И вот, в один прекрасный вечер, Андрей приехал домой и о чудо, в самом козырном месте оказалось пустующее место, там он и припарковался.
Вообще, в их дворе, как и по всей Москве, шла вечная, непримиримая борьба за каждый кубический сантиметр воздуха. Забудешь загнуть боковые зеркала, будь уверен, что кто-то их загнет за тебя, но только уже против шерсти. Бывает, что выезжающий с утра человек звонит сразу по трем телефонам, потому что «закрыт» сразу тремя машинами.
И у меня случается, припаркую машину на шикарное местечко и потом два дня хожу на работу пешком, чтобы не потерять этого места. Маразм, конечно, а что делать?
Но вернемся к Андрею…
Утром, Андрей выгуливал Зару, и обнаружил рядом со своей машиной, маленький консилиум соседей-автомобилистов. Они трогали скол на лобовом стекле, цокали языками и матерились.
- Доброе утро всем, что случилось?
- Да ты посмотри, сосед, «что случилось». Смотри, у тебя сколы. Видимо ночью какие-то ублюдки из общаги обстреляли. Может дробь, а может «воздушка».
Глянь, наш дом прикрывает весь двор и только это место как раз под обстрелом. Да, дела, сюда лучше вообще машину не ставить, ну их, этих уродов. У самих машин нет и никогда не будет, так они чужие поганят. Поймать бы и ноги поотрывать. Да как его поймаешь? Из любого окна могут стрелять, всю общагу ведь не перешерстишь.
Ну, ты как, в милицию будешь заявлять?
- Андрей почесал голову, но о своих дачных приключениях решил умолчать, да и Зара не выдала, тем более что она была в наморднике.
Слухи разлетелись моментально и «гиблое место» пустовало, только один Андрей отваживался ставить на него машину.
Добрые соседи предупреждали, но он все же «рисковал», дескать, хуже не будет, и так стекло под замену.
Когда во двор приезжала случайная машина и парковалась на пустующем «гиблом месте», местные эксперты тоже находили на ней сколы и царапины от «общажного стрелка» и шарахались от этого места еще больше.
А однажды вечером, Андрей вернулся с работы и как всегда хотел встать на свое «гиблое место», но напоролся на целый митинг местных автомобилистов.
Митинг столпился у припаркованной машины (это отец Андрея приехал в гости).
Люди щупали характерные сколы на стекле и особенно материли поцарапанный рикошетом капот…
Еще немного и толпа разнесла бы «вражью» общагу по кирпичику. Но не разнесла, ведь время было позднее, а завтра всем на работу…
…Прошел год, но, кроме Андрея, из местных, «гиблое место» не занимал никто.
Дураков нет…

39.

ПИСЬМО

Сижу на черном кожаном диване, жду приговора и внутренне трясусь.
Я целый месяц искал пути к профессору, потому что он самый лучший в Москве, и мне повезло - кое-как нашел.
Оказывается, тесть друга, моего друга, лечился у этого профессора, встал на ноги и теперь поддерживает с ним приятельские отношения.
Вот и за меня, по цепочке, замолвили слезное словечко, примите, мол, в порядке исключения, парень хороший, и наверняка почти здоровый, для вас - это совсем легкотня, но будет жаль если он «бац», вдруг и помрет…
Профессор поначалу долго отнекивался, но все же, в виде исключения, сдался и назначил время, хоть он уже почти не практикует.
Старенький совсем.
Мне дали подробнейшие инструкции: - «как?», «когда?», «чего?», «сколько?» и «в каком конверте?», вот я и сидел на кожаном диване, ждал, когда строгий профессор освободится и слабеньким голоском, позовет меня из-за двери.
И тут меня как веслом ударило, вся кровь прилила к затылку, я вспомнил и осознал, что пропал. Гонорарный конверт был при мне, но вот деньги из него, я легкомысленно потратил, а пополнить забыл. Зашел по дороге в магазин, накупил того, сего, а там не принимали банковские карты.
И как же я так? Что я теперь скажу? Спасибо, профессор, за консультацию, но гонорар я позабыл на рояле, могу вам предложить только пустой конверт?
Карточки он тоже не принимает, да и в банкомат не отпросишься. Какой позор, а ведь за меня целая куча людей попросила.
В глубине души я мечтал, что старичок выйдет сейчас и скажет:
- Не гневайтесь, голубчик, но я не смогу сегодня вас принять, уж извините, давайте перенесем назавтра.
От радости я запрыгаю на одной ножке и отвечу:
- Как жаль, профессор, ну, воля ваша, назавтра – так назавтра.

Но все надежды рухнули, когда открылась дверь кабинета и профессорская голова сказала:
- Вы простите, что заставляю ждать, еще пять минут, и я вас позову.
Я вскочил с дивана, грустно кивнул и сел обратно. Что делать? Бежать? Поздно, я ведь уже сказал «кто я» и «от кого».
Вот тут-то я и заметил на стеклянном столике ручку и пару листков бумаги, подсел и принялся писать.
Память моя с перепугу активизировалась, мозги тоже заработали в авральном режиме и я накрапал вот такое письмо:

"Я к вам пишу – чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать.
Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня…
P.S.
Вы меня не знаете, но мы живем в одном подъезде.
Я хотела бы много вам рассказать, но мысли путаются.
Просто вы мне очень, очень, очень нравитесь.
Хотя – это и так понятно.
Боже мой, какая же я дура…
В вашей машине было чуть приоткрыто окно, (видимо судьба) вот я и решилась написать это письмо и использовать машину как почтовый ящик :)
Меня зовут Алена.
Это мой телефон: +7 904 7563685. Буду с нетерпением ждать вашего звонка.
Если не позвоните, то я пойму.
Будьте счастливы!

Только я успел сунуть письмо в конверт, как меня позвал профессор.
К моей несказанной радости, доктор осмотрев и задав пару уточняющих вопросов, быстро признал меня симулянтом, с чем и поздравил.
Гора свалилась с плеч.
Я наскоро сунул ему конверт, поблагодарил, попрощался и пулей выскочил из кабинета…
…А через час вернулся, но уже с настоящим, денежным конвертом, и сказал:
- Петр Семенович, извините Бога ради, но я второпях перепутал конверты и дал вам совсем другой.
Профессор, как-то весь оживился, оценивающе меня оглядел, ехидно улыбнулся, протянул открытый конверт и сказал:
- Везет же людям, и здоров как бык и женщины его любят. Даже завидно. Кхе-кхе-кхе.
Возьмите и больше не теряйте. Такие письма дороже любых денег, уж поверьте старику…

40.

Увидел рекламный постер Сбербанка. К олимпиаде готовятся. Прыгун с трамплина парит на горном фоне. И слоган: Вместе к новым высотам. Нет, может, в Сбербанке и не догадываются, что с трамплина не к новым высотам вовсе, а просто вниз летишь, но я об этом твердо знаю. Меня хоть совсем пьяного разбуди, спроси, куда с трамплина прыгуны летят, я твердо отвечу. Выругаюсь, но отвечу. Такое не забывается потому что.

Мы тогда в одной архитектурной мастерской одного города выпили. По чуть-чуть. С ее начальником. И начали проект церкви обсуждать. Так получилось. Я ему эскизы набрасываю один за другим, а он отвергает. Эти архитекторы к строителям всегда так относятся. Вот предложи им на трезвую голову окошко с одного фасада на другой перенести, или балкон с лепниной на фронтон присобачить, так с превеликой неохотой, но сделают. Потому что знают, что это не сам я просил, а только волею пославшего меня заказчика. А когда приняв на грудь пару рюмок, начинаешь им художественные предложения вносить – таки практически все без толку. Особенно на втором литре на брата. Некоторые так вообще умудрялись вырубиться до осознания всей красоты моих предложений.

Так и тут. Давай, говорю, Коля, закомарные своды зафигачим. Для красоты и вот такой вот формы с видом. А окошечки вытянем и сузим кверху. И финтифлюшек по бокам зафи…, наделаем то есть, в виде таких вот колонн. Зашибись колокольня выйдет. Я приблизительно такую видел где-то. Говорю, а сам карандашом японским, узкогрифельным по листику чиркаю для графического пояснения образов: тут лестницу для звонаря, я СП по храмам смотрел, там про наружные лестницы с узорами не написано ничего. Значит можно.

- Нет, - отвергает Коля в который раз мои картинки. - И нефига мне тут. Наливай лучше. Каждый должен своим любимым делом заниматься, из конца в конец, а не храм Святого семейства битый час рисовать дилетантскими штрихами. Тоже мне Гауди. Мы церковь в Кустиках проектировать собираемся или где? Вот и нечего будущий исторический облик своими предложениями портить.

- Ах так, - начал было я, и тут, как всегда, на самом интересном месте зазвонил телефон.

- Здравствуйте Николай Гаврилович, - раздался из трубки бодрый, спортивный голос, - у нас трамплин падает, не могли бы вы прям сейчас приехать.

- Сейчас узнаю, - отвечает Коля в трубку, трезвым, практически, голосом и меня спрашивает: ты теодолитом пользоваться умеешь?

- А как жеж, - отвечаю, - как сейчас помню, иду я по стройплощадке, в одной руке теодолит, в другой тахеометр, в третьей руке нивелир, в четвертой две рейки…

- Не ври, - прерывает меня Коля, - одной рукой две рейки сразу не унесешь…

- Так рейки новые, - говорю, - компактные, а в одной руке пара, потому что иначе у меня б руки для лазерного дальномера не хватило…

- Мели, Емеля - твоя неделя, - отмахивается Колька, - а машину ты не отпускал еще?

- Не отпускал, - тут я уже серьезно, - кто-то же должен меня домой отседова везти?

- Через полчаса будем, - говорит Колька в трубку, переставая прикрывать динамик телефона ладонью, - ждите.

Он быстренько собирает ящики инструмента и, пока мы едем в лифте, рассказывает.

- Трамплин не то чтобы падает. Но подвижки есть. Нехорошие. Мы полгода назад там даже маяки с аппаратурой слежения установили. Ползет, гад, но постепенно замедляется. Пока опасности никакой, но тамошние спортсмены, как статью в газете какую прочтут, так сразу и звонят, что все пропало, а им прыгать надо. И соревнования у них. А аппаратуре они не верят. Они мне верят, когда я с теодолитом вокруг трамплина шаманю. Твоя задача помогать, умные слова говорить и головой кивать, если спросят. Справишься?

- Еще бы. Головой кивать это я завсегда с радостью. Особенно когда спрашивают: пить будешь? Ну как на такой вопрос головой не кивнуть? Отрицательно, разумеется.

- А вот умничать не надо, - говорит Колян, - там спортсмены ведь. Они и накостылять могут слишком умным.

На трамплине нас хорошо встретили. Даже двух молодых спортсменов из секции в помощь выделили. Рейки носить и ящики с приборами. Битый час вокруг трамплина лазили. Если б не две фляжки по поллитра, в конец бы замучались.

Зато потом Колька, главному их, с чистой совестью сказал, что все нормально, еще годик точно не сползет трамплин с горки, но через месяц еще раз проверить надо.

Про проверить, главный как-то не расслышал даже, потому что на меня смотрел. То есть я верхушку трамплина рассматривал, а он меня за этим делом наблюдал.

- Что, - спрашивает, неожиданно так, - небось страшно даже подумать туда взобраться, а уж прыгнуть так вообще ужас, да?

- Да ты что? – предательски возмущается Колька, пока я раздумываю с какой руки этому главному по трамплину съездить, - ты кого пугать вздумал? Это типус не просто человек, а мастер спорта с лыжами. Ему ваш трамплин, что слону дробина. Он и не с таких у себя в Москве прыгал. Он вообще у себя в Москве по трамплинам чемпион.

Про Москву это он зря. Про мастера тоже, собственно, напрасно, но после Москвы у меня дороги назад не было уже. Главный сразу зацепился.

- Москвич, - говорит, - мастер спорта. Это замечательно. Сейчас мы вам амуницию подберем, а лыжи я вам свои дам. Мы с вами и весом и ростом одинаковые почти будем. Пойдемте переоденемся, и вы покажете нам провинциалам, как московские мастера летать умеют.
Ну как тут назад отвернешь, когда тебя в такое положение воткнули? Никак. Погрозил я этому архитектурному грифелю кулаком напоследок и переодеваться пошел.

- Только, - говорю тренеру, - вы мне костюмчик покрасивше расцветкой подберите, чтоб он внешнего впечатления от моего полета не портил. А то знаю я вас: подсунете прошлогоднего фасона, а мы в Москве к такому не привыкли. У нас от этого настроение портится.

- Не извольте волноваться, - отвечает главный по трамплину, - у нас для всяких тут таких как вы последние итальянские поступления имеются, всяко красивей чем вы летаете, - а сам к раздевалке меня подталкивает. Чтоб быстрее шел, значит.

Переодели меня в костюмчик с каской. Лыжи дали. Лыжи тяжелые, а каска наоборот. Беззащитная какая-то каска. Их для таких трамплинов наподобие спускаемых аппаратов ракетно-космического корабля Союз надо делать. И парашютами снабжать. И тормозными ракетными двигателями аварийной посадки. А вовсе не ту легкую фигню предлагать, что мне на голову ремешком пристегнули.

Особенно остро все несовершенство каски чувствуется, когда с площадки трамплина вниз смотришь, на той жердочке сидя. И слушаешь наставления всяких нелюдей, как ноги держать и как руками воздух ловить.

- А чего это я мастеру спорта из самой Москвы очевидные вещи объяснять буду? – спросила эта нелюдь и сказала. – Пошел!

И я пошел. То есть поехал. Это всем кажется, что там быстренько скатываются, от стола отрываются, недолго парят, скоренько приземляются и обратно наверх лезут. За повторным удовольствием. На самом деле все очень медленно.

- Пошел. – Повторил я про себя, скатываясь вниз по разбитой лыжне, - Мама. То есть, папа. То есть мама. То есть, господи. Чтоб я еще раз неумеючи тебе колокольни рисовал. Не буду больше. Если долечу.

Впрочем, в том что я долечу сомнений у меня не было. Никаких. Лететь-то вниз. Это вверх не у всех получается. А вниз оно легко. Не сказать бы, чтоб всегда приятно… Но легко. Вот помню, классе в третьем я с третьего этажа новостройки в сугроб прыгал, когда от участкового сматывались. И с парашютной вышки в Измайлово. Я вообще много откуда прыгал. Думал я, пока ехал вниз по разбитой лыжне трамплина. Там вообще легко думается о прошлом, доложу я вам.

Тут меня немного подкинуло, я ушел со стола и замер в позе титанового памятника Юрию Гагарину на одноименной площади города героя Москвы. Его еще, этот памятник, некоторые «дай три рубля» называют. Или памятником футболисту. Потому что у него в ногах мячик лежит. Тоже титановый.

Елки, кстати, по сторонам мелькают. Медленно чего-то. И земли почти не видно внизу. Пора бы уже. Посадку бы объявили, что ли. И где эта чертова стюардесса? А то надоело между делом по воздуху болтаться.

Не, я не упал. То есть упал, но не когда приземлился, а когда затормозить пробовал. Очень неудобные эти лыжи с ботинками. Широкие очень и жесткие.

Упал сижу на снегу и о жизни думаю. О том, что жизнь – чертовски хорошая штука, между прочим. Минут через пять главный по трамплинам прилетел.

- Что-то, - говорит, - московские мастера спорта некрасиво летают. На троечку.

- Допустим, на троечку, - отвечаю, - это тоже результат. Потому что я не мастер спорта, а всего лишь кандидат в эти мастера. По биатлону. И если мне прям сейчас винтовку в руки дать, то вся ваша секция дальше любого чемпиона мира по вашим прыжкам улетит. В два раза и с гарантией. А то и вовсе приземляться откажется, клином построится и в теплые края дунет. Ну те кто уцелеет, из-за того что я обоймы перезаряжаю медленно.

Тут главный по трамплину несколько позеленел, взял одну большую лыжину обеими руками и вкрадчиво так спрашивает заведующего архитектурной мастерской:

- Коля! Налево твою и направо. Ты чего мне наплел про чемпиона Москвы по прыжкам с трамплина? Про мастера спорта? Про человека с большой буквы?

Вот хорошо, что в этих трамплинных тапочках бегать несподручно. То есть несподножно. А то одним талантливым архитектором меньше бы стало. А тогда не стало, тогда стало одним трезвым архитектором больше. Потому что одним трезвым строителем больше стало еще немного раньше.

Отличный способ протрезветь, кстати. Но я его рекомендовать не могу, сами понимаете. Он труднодоступный. Тут, как минимум, нужен трамплин, начальник архитектурной мастерской и главный по трамплину тренер. Тренера придется немного обмануть, а трамплин лет через несколько закрыть на реконструкцию.

Сложный способ. Но действенный. А церковь ту мы так и не построили. Но это ничего. Построит еще кто-нибудь.

41.

В догонку к "Путь бобра", кстати автор - режиссер Алеся Казанцева может описывать «кабзду» на съемках с потрясающим терапевтическим эффектом — все хохочут и начинают проще смотреть на жизнь и на свою работу, от которой устают даже самые стойкие и влюбленные в дело своей жизни.

Кастинг бумаги

Если, не дай бох, потребуется снять белый лист бумаги формата А4, то это будет самый адский проект. Реквизитору придется принести сто вариантов листов: глянцевая, матовая, полуматовая, гладкая фактура, бумага для акварели, для рисования карандашом, для сушки гербария, для заворачивая самокруток, бумага писчая, бумага не писчая, бумага для струйного принтера, бумага для лазерного принтера (наверняка есть различия и это будет жутко видно в кадре), бумага для чертежей, для складывания самолетиков, для жевания комочков и плевания на переменах из ручки, бумага для бумаги, бумага для обертывания, для заворачивания и для скручивания, папирус, туалетная, бумага, которой нет в природе, невидимая бумага и бумага для розжига углей в аду. Обо всех видах бумаги реквизитор узнает за 2-3 недели проекта. Он будет высылать варианты, а заказчик писать в ответ: «Это все не то! Вы что бумагу не можете найти?!» Это правило: если тебе звонят и говорят: «Есть простой проект, там делать нечего!», значит, надо бежать без оглядки в другую сторону. Мы будем перезваниваться с реквизитором каждый день две недели и говорить: «Бляяяя, да если бы я знала, что такое будет!..» А тем временем уже встреча с заказчиками, которая бывает перед каждой съемкой. Все, как мы любим: пироженки, фрукты, напитки с газом, без газа и с полугазом. В презентации вставлено сто вариантов листов белой бумаги формата А4. Все под своими номерами, чтобы не перепутать. На ППМ притащат еще стопку образцов. Их будут рассматривать и трогать. На связи по телефону из западного головного офиса компании вице-бренд-президент-менеджер Глория Какая-То Там У Нее Фамилия. Связь плохая, Глория говорит как из кафельного туалета, но агентство все понимает.

Агентство проходит какие-то курсы по пониманию клиента из кафельного туалета, это точно. Курсы следующие. Клиента сажают в двухсот метровую трубу или колодец, а с другой стороны размещают агентство. Условия тренинга: клиент говорит тихо и при этом трясет банку с крупой и шуршит целлофаном. Кто расслышал — тот и работает в агентстве.

Глория будет говорить, что вариант белой бумаги под номером 63 ей кажется не премиальным. У нас все должно быть лакшери.
Раньше говорили люкс. Потом вип. Потом премиум. Сейчас все говорят лакшери. Лакшери — это шик и жир.

Так вот. Нам нужна белая лакшери бумага формата А4. На что агентство начнет доказывать, что мы тут в Москве держим 63 номер в руках и он отличный, он светлый и он настолько лакшери, насколько вообще может быть лакшери белая бумага формата А4. Правда, режиссер рекомендует для съемки не 63 номер, а 97. Так что нам придется снять два варианта. И тут Глория снова поведет себя, как абсолютная падла, и скажет, что 97 тоже темный. Станет понятно, что даме в трубе надо просто прибавить яркость монитора, начнутся поиски системного администратора в западном головном офисе, потому что Глория не знает, где эта кнопка. Затем агентство поинтересуется, а можем ли мы отправить этой чертовой мать ее Глории образцы по почте? А экспресс-доставкой? А если передать самолетом? Давайте посмотрим расписание, какие рейсы летят к Глории в трубу, чтобы она смогла до съемок оценить белую мать ее бумагу формата А4.
После встречи, когда Глория в трубе уже отключится, то кто-нибудь из агентства задаст вопрос типа: «А кто у нас художник-постановщик? Аа... А почему не тот, которого мы просили?..» Продюсер скажет, что которого просили — тот занят, он снимает с Бондарчуком/ Михалковым / Господом богом. А агентство скажет: «Ну вот поэтому мы его и просили! Ребята, такой ролик! Белая бумага в кадре! Ваш художник-постановщик раньше снимал белую бумагу? Есть шоурил?»

После встречи я напишу реквизитору, что нам нужно найти что-то среднее между образцом 63 и 97, но не такое темное, как экран у Глории.

Самое большую свинью неожиданно подложит оператор. Он придет за день до съемки и скажет: «А я не могу снимать белую бумагу. Она же белая. Она будет „гореть“ в кадре. Давайте ее тонировать, отмачивать в чае, мелко прыскать мочой». Операторы не снимают белое, это всем давно известно. У них какой-то передёр по цвету и пиздец. Съемочная группа стоит над белым листом бумаги формата А4. И смотрит. Реквизитор мечтает нанять самого дешевого киллера, чтобы он убивал оператора плохо и долго. Представить, что сейчас надо позвонить агентству и сказать им о тонировании бумаги — это подобно тому, как сесть на останкинскую башню с размаха. Они бросятся сразу в трубу к Глории, а к ней уже и так летят обрацы 63 и 97. Поэтому продюсер промолчит, а художник-постановщик, который выслал за время проекта тридцать эскизов белой бумаги формата А4, пойдет пить с реквизитором, который за время проекта ходил на бумажные комбинаты чаще, чем работники всей бумажной промышленности за всю свою жизнь. Реквизитор мечтает сжечь заказчика, а художник-постановщик готов сделать эскизы осиновых колов. На съемку вызовут, естественно, супер лакшери специалиста, который будет выкладывать в кадре белый лист формата А4 и следить, чтобы он не морщился, не шел волнами, не жался, не топорщился и не загибал края. Хотя ничего этого бумага не будет делать и так, но всем будет казаться... И вот так каждый день творится небольшой такой адик. Адок.

42.

По обочине дороги, колонной по одному размеренно бежала группа из десяти человек, вооруженных шанцевым инструментом. Первым легко бежал двухметровый Фриц с ломом на плече. Время от времени один из вьетнамцев, привычно отделившись от группы, проверял придорожные кусты впереди и возвращался в строй. Ровно так же он делал в родных джунглях, прикрывая небольшие отряды от зеленых беретов. Донг был самым старшим из группы – ему было пятьдесят лет, а звание Герой Вьетнама он получил за сбитый американский самолет.

Все началось с простого аппендицита. Потому что из-за этого слепого отростка меня в Усть-Илим не взяли по здоровью. Вам, говорят, неделю назад аппендицит вырезали, вам в тайгу нельзя, оставайтесь-ка в Москве, поправляйте здоровье. Да вот хоть на нефтеперерабатывающий в Капотню не хотите? Это же лучше чем Сибирь, там отряд интернациональный с немцами. Язык подучите заодно, пригодится. Всю жизнь мечтали, блядь? Вам кто разрешил неприлично выражаться в комитете комсомола? Ах, это выражение восторга? Ну ладно, записываем.

Так я оказался в совершенно интернациональном, студенческом строительном отряде без всякого названия. Совершенно – это потому, что кроме немцев там были еще вьетнамцы. Вьетнамцы были высокими и своей молчаливой дисциплинированностью уравновешивали некоторое немецкое разгильдяйство. В первый же день мы поменялись с немцами одеждой: нам были вручены синие рубашки эФДэётлер (Freie Deutsche Jugend то есть FDJ), а немцам наши зеленые куртки с всякими нашивками. Штанами решили не меняться. Из эгоистических соображений. Из тех же соображений с вьетнамцами не менялись вообще, потому что их форма от нашей не отличалась.

Немецкий язык был выучен нами на второй же день пребывания методом совместного распития немецкого шнапса за круглым столом. Пили из горлышек пятилитровых бутылок, пущенных по кругу. После второго оборота четырех бутылок вокруг стола и одной дружбы-Freundschaft немецкая свободная молодежь запела Катюшу на чистом русском, а советские комсомольцы - Тамару. На чистом немецком (я постараюсь больше не усложнять текст латиницей и плохим немецким): Тамара, Тамара, зер шон бист ду, Тамара, Тамара, йа тьебя льублю. Вьетнамцы дисциплинированно молчали и вьетнамский остался невыученным.

Потом нас распределили по бригадам, и повели работать. В нашу бригаду попал самый интересный немец. Из-за двухметрового роста, рукава зеленой “ссошной” куртки были ему несколько коротковаты и производили впечатления засученных. Он был ярко рыж, голубоглаз и все время улыбался. Чтоб довершить портрет Фриц (я не шучу) за три недели оброс плотной рыжей бородой, за которой умудрялся ухаживать. Бетонолом (отбойный молоток раза в три больше обычного) в его лапах смотрелся как влитой, а совковая лопата выглядела игрушечной. Работал он как вол и мы искренне жалели, что у него кончался отпуск, и он улетал куда-то в Голландию, поддерживать тамошнее коммунистическое движение. Что не должно было составить ему никакого труда, судя по его габаритам и весу самого движения.

В последний день перед отлетом Фрица в Нидерланды нашу бригаду выгнали из-за забора НПЗ копать кабельную траншею. Вдоль съезда с МКАД в сторону Дзержинского. Десантировав нас из автобуса, прораб выкинул вслед шанцевый инструмент, порекомендовал отступить от дороги пару метров и копать в сторону Москвы. Пока не докопаете.

- Ура! – приветствовал бригадир Генка отъезд автобуса, - сейчас быстренько докопаем метров двести и в перерыв отметим отступление нашего немца от Москвы.

- По двадцать метров на брата – прикинул Лёха, - до обеда не успеем.

- Успеем, Лёша, не беспокойся, - бригадир протянул Лёхе кирку, - во-первых, у нас есть Фриц, а во-вторых, как успеем – так и обед.

Как ни странно грунт оказался совершенно легким, шел от одной лопаты без кирки и лома. Успели мы часов через пять с несколькими перекурами. И только Лёха застрял на своем последнем метре.

- Да тут железка какая-то, - оправдался он, - мешается, никак выворотить не могу. Похоже труба.

- Слабак, - улыбнулся Генка, - только считать умеешь. Ты Фрица попроси помочь. Немецкий знаешь ведь? Скажи, дембельский аккорд у него: как железяку выворотит, так и отпустим на родину. А сам иди колбасу порежь и стаканы расставь.

Не знаю, удалось ли Лёхе объяснить Фрицу смысл слов «дембельский аккорд», но немец улыбнулся, выбрал самый толстый лом и спрыгнул в траншею.

В это самое время возле нас затормозил Уазик с красной полосой и надписью «связь». Из него выпрыгнул пожилой мужик и заорал. Он размахивал руками и орал про каких-то диверсантов, фашистов и сволочей, партизанящих траншею в зоне кабеля правительственной связи без разрешения. Оторавшись мужик уставился на наши синие рубашки с немецкими надписями.

- Правда что ли немцы? – выразил он свое удивление и перешел на немецкий, - нихт арбайтен, геен шнель нахуй, битте, отсюдова. Тут нельзя работать. Но пасаран, - мужик потряс в воздухе кулаком.

- Сам ты шнель нахуй, и но пасаран, - невозмутимо сказал Генка, - русские мы, студенты из стройотряда, нас с НПЗ сюда послали траншею копать.

- Точно не немцы? – мужик немного ослабил бдительность, и заговорил доверительным шёпотом - тут иностранцам нельзя, тут с иностранцами нельзя, тут кабель связи проходит, - и добавил совсем уже свистящим шёпотом, подняв палец вверх, - секретный!

- Я вам сейчас запрещение выпишу, - мужик заговорил нормальным голосом и достал бланк с красной полосой из папки, - отдадите прорабу, скажете, что он мудак. А вы точно не иностранцы? Секретный кабель-то.

- Да какие мы иностранцы, не видишь что ли? – хотел было успокоить Генка мужика. Но не успел. В траншее, что-то металлически треснуло, и из нее вылез улыбающийся Фриц. С ломом. Лом он положил на плечо, строевым шагом подошел к Генке и доложил на чистом немецком: Mit dem Kabel bin ich schon fertig und warte auf Ihre Befehle! Господин бригадир, я закончил с кабелем, что будем делать дальше? При этом лом он опустил в положение «к ноге», а сам замер по стойке смирно.

Отдыхавшие невдалеке вьетнамцы с быстротой, отточенной дисциплиной, тут же вытянулись по левую от немца руку, быстренько отработали головами равняйсь и замерли, держа руки по швам. Они подумали, что так и надо и молча построились.

Мужик с папкой несколько остолбенел. Весь идиотизм ситуации первым осознал Генка. И заорал: Становись! Равняйсь! Смирно! Направо! Бегом на НПЗ марш! Неожиданно для себя все выстроились ровной шеренгой, повернулись и потрусили вдоль дороги.

- На НПЗ??! – ужаснулся нам в след мужик, и хотел было догнать, но у него в машине запишала рация и он отвлекся.

Первым легко бежал двухметровый Фриц с ломом на плече. Время от времени один из вьетнамцев, привычно отделившись от группы, проверял придорожные кусты впереди и возвращался в строй. Ровно так же он делал в родных джунглях, прикрывая небольшие отряды от зеленых беретов. Донг был самым старшим из группы – ему было пятьдесят лет, а звание Герой Вьетнама он получил за сбитый американский самолет.

Ничего плохого Фриц не хотел, он просто ни бельмеса не понимал по-русски. На следующий день он все-таки улетел в свою Голландию, а мы писали объяснительные по поводу вывороченного им кабеля какой-то секретной связи. А про Героя Вьетнама и самолет вообще выяснилось совершенно случайно, через несколько лет после событий.

43.

Скопипащено с сокращениями

БОТИНКИ

Ах, какие у меня были шикарные ботинки! Мягкая светло-коричневая кожа, заостренные носки, последний писк летней моды! Я их купил в Москве, и когда ехал в Мьянму, у меня не было вопроса, брать их или не брать. Конечно, брать!

<...>

Однажды, в разгар сезона дождей, мне позвонил мой друг Чжо.

-- Сегодня новый министр улетает с визитом в Японию, - сказал он. -. Я еду в аэропорт на проводы. Поехали вместе?
-- А чего я там буду делать? – спросил я.
-- Да ничего. Просто посидишь со всеми в вип-зале. Может, министр задаст тебе какой-нибудь вопрос.
-- Но я не похож на японца, - возразил я.
-- Японцев он в ближайшие дни еще насмотрится, - философски заметил Чжо. – А вот русских он там точно не увидит...

<...>

-- Хорошо, - сказал я. – Заезжай за мной. Надеюсь, галстук не надо?
-- Нет, офисная рубашка с длинным рукавом будет в самый раз, - сказал Чжо. – И ботинки! Обязательно ботинки! Никаких тапок!

За окном продолжал поливать дождь, а я стал думать, что мне надеть.

<...>

Разглядывая гардероб, я размышлял о том, что надеть черные официальные брюки – значит капитулировать перед всеобщим мокрым пессимизмом. Тем более, что на глаза сразу же попались темно-зеленые штаны, которые я не надевал уже почти полгода. <...> Надевая эти штаны, я чувствовал себя героем, бросающим вызов дождливой серости окружающего мира. И уже под влиянием нахлынувшего драйва, я уверенным шагом направился туда, где на стеллаже для обуви тускло сияли мои светло-коричневые ботинки...

<...>

Перед вип-подъездом, расположенном в самом начале здания аэровокзала, зажглись фонари, и моросящий дождь создавал вокруг них желто-голубые круги света. Машина остановилась под навесом у входа Я открыл дверь и встал ногой на мокрый асфальт.

И вот именно в этот момент я понял, что на ботинке лопнула подошва. То есть, даже не лопнула, а расползлась, как расползается мокрая промокашка, если ее тянуть в разные стороны. Ощущение было настолько новым, неожиданным и непривычным, что я, видимо, сильно изменился в лице.

-- Что случилось? – спросил Чжо <...>

-- Ботинки.... – только и смог сказать я.

Короткий отрезок от машины до входа в вип-подъезд принес мне столько новых жизненных впечатлений, сколько иногда можно получить лишь за несколько лет жизни. Оказывается, кожаный верх для ботинок – совсем не главное. Главное – это подошва, сделанная из какого-то полимерного материала. И этот полимер не выдержал мьянманский климат – он просто начал рассыпаться. Причем, он разлагался по частям, и с каждым движением ноги при шаге отваливалось несколько новых маленьких бесформенных кусочков.

Я зашел в холл и проковылял к сиденьям, где обычно обслуга ожидала высоких гостей. Чжо сочувственно смотрел на меня как на человека, у которого по меньшей мере сожгли дом и взорвали машину.

-- Ничего-ничего, - ободрил меня Чжо, глядя на ошметки подошвы, обозначающие мой путь от входной двери. – Главное – делай вид, что все в порядке. За тобой уберут. Сейчас мы внизу поприветствуем министра и вместе с ним пойдем наверх, в вип-комнату... Там посидим и поговорим...

Настало время построиться в шеренгу, мимо которой министр должен был пройти и пожать каждому руку. Я встал со стула и начал перемещаться к месту построения. К этому времени я уже освоился в новой ситуации настолько, что смог избрать оптимальную походку – это была походка лыжника-тормоза. Шаркая ногами по полу, я занял свое место в строю.

Министр был одет в черный костюм, и этим отличался от своих сопровождающих, которые поголовно были в юбках. Сопровождающие должны были остаться в Мьянме, а министр летел туда, где вид мужчины в юбке мог быть истолкован неверно.

Он шел мимо выстроенной для рукопожатия шеренги и здоровался с каждым за руку. И тут я заметил, что шеренга немного сдвигается назад, чтобы дать министру стратегический простор для рукопожатий. А значит – подвинуться назад нужно было и мне, иначе министр просто уперся бы в меня как в фонарный столб. Но тащить ботинки назад - значило дать возможность отвисающим кускам подошвы задраться в обратную сторону, сломаться и отвалиться. И не исключено, что передо мной образовалась бы неприличного вида серая кучка из малоаппетитных кусков подошвы.

Именно поэтому когда министр приблизился ко мне, я продемонстрировал ему такое замысловатое па, которое сделало бы честь любому марлезонскому балету. Протянув руку для рукопожатия и по мере сил изображая радость от встречи, я начал мелко-мелко семенить ногами, по миллиметру передвигая их назад. Министр пожал мне руку, внимательно посмотрел на меня и переключил внимание на следующие протянутые к нему руки.

Наверх я идти уже не собирался. Во-первых, потому что с меня уже хватило приключений, а во-вторых, я бы все равно пришел туда уже босиком. После того, как министр пойдет наверх, думал я, будет самое время незаметно вернуться обратно, сесть на стул и, не дрыгая ногами, спокойно подождать Чжо.

Реальность, как всегда, превзошла мои самые смелые фантазии. Министр, закончив пожатие рук, вдруг не пошел наверх, а остановился и начал о чем-то оживленно разговаривать с сопровождающими. И тут Чжо решил, что наступил его час.

-- Вунчжи, разрешите представить нашего русского партнера, который помогает нам в работе, - сообщил он и начал энергично делать мне приглашающие жесты.

Наверное, моя сардоническая улыбка и походка зомби, с которой я медленно приближался к министру, всерьез его напугали. Министр отступил на шаг, заставив меня сделать еще несколько вымученных танцевальных движений.

-- Вы из России? А какая сейчас в России погода? – спросил он меня.

-- В России сейчас лето, - тоскливым загробным голосом начал я. – Там сейчас светит солнце...

-- Это хорошо, - улыбнулся министр.

-- А самое главное, - почти с надрывом произнес я. – Там сейчас сухо!

Видимо, в этот момент министр окончательно понял, что от такого странного типа как я надо держаться подальше. Он быстро пожелал мне удачи и стал разговаривать с кем-то из сопровождающих. А я начал поворот на месте, чтобы двинуться назад.

И в этот момент я понял, что повернуться-то я повернулся – но каблук мои движения не повторил. Нужно было или уходить, оставив на полу отвалившийся каблук, или стоять истуканом возле министра как человек, которому от него еще что-то нужно.

Я выбрал первое и двинулся к стульям. Походка лыжника на сей раз осложнилась тем, что одной ногой надо было изображать наличие каблука, который остался где-то позади меня на полу. У любого Штирлица при виде этой картины защемило бы сердце: пастор Шлаг действительно не умеет ходить на лыжах. Лунатической походкой я ковылял прочь от этого места.

Внезапно наступившая позади тишина заставила меня оглянуться. Министр и с десяток сопровождающих его людей ошарашенно переводили глаза то на лежащий на полу каблук, то на меня, походкой паралитика удаляющегося с места событий. А траекторию моего движения обозначали выстроившиеся в линию на полу мерзкого вида ошметки разложившейся подошвы....

Через неделю я заехал к Чжо в офис. День уже был не таким пасмурным – сезон дождей постепенно кончался. В эти дни мьянманцы дружно перестирывают и развешивают на сушку одежду и простыни, а уличные уборщики собирают с дорог лопатами грязь, оставшуюся от хронического наводнения в даунтауне.

-- Знаешь, министр уже вернулся. Я вчера ездил его встречать. – Чжо улыбнулся. – Извини, тебя на этот раз я не пригласил.

Чувствовалось, что он готов расхохотаться.

-- И как твой министр съездил? – хмуро спросил я.

-- А не знаю, как он съездил, - махнул рукой Чжо. – Он со мной не говорил о визите, а только вспоминал твои ботинки. Он просил меня обязательно купить тебе новую обувь. Видимо, твои ботинки стали для него самым запоминающимся впечатлением от этой поездки.

-- Не нужны мне никакие ботинки.. Лучше я вообще никогда не буду ездить провожать никаких министров.

-- Да не переживай ты так! – улыбнулся Чжо. – Теперь ты уже для министра близкий друг – он точно тебя не забудет никогда. <...>

44.

Это небольшая зарисовка, основанная на надежной инсайдерской информации, вряд ли удивит людей, которые более-менее знают порядки в Москве. А другим она может показаться весьма забавной.

Один банк решил расширить свой розничный бизнес, для чего требовалось провести масштабную рекламную акцию. Решили выбрать «лицо» банка, которое бы помогло создать позитивный имидж и привлечь максимально широкую аудиторию. В результате тщательного отбора на основе скрупулезных маркетинговых исследований, в финал вышло два кандидата: Брюс Уиллис и... Иван Ургант. В итоге, как многие уже знают, выбрали Брюса. Но не потому, что согласно исследованиям он оказался самым положительно воспринимаемым и известным актером в мире, и в России в частности. И не потому, что человек, неоднократно доказавший свою способность с похмелья спасти мир, больше ассоциируется с надежностью… Просто Ваня попросил в два раза больше денег… 8-0

Кстати, не говорите никому – эту информацию держат в секрете. Думаю, прежде всего, от Брюса Уиллиса…

45.

САЛВАР-КАМИЗ

Марик Фарбер самый рыжий из моих приятелей. Его шевелюра похожа на солнце над Карибским морем в ясный день за пятнадцать минут до заката. Мы познакомились еще во время вступительных экзаменов в университет и с тех пор наши жизни шли параллельными курсами, но близкими друзьями мы так никогда и не стали. Может быть потому что в любом, пусть самом пустяковом, деле ему обязательно нужно быть первым и лучшим, а я соревноваться не люблю.

Однажды Марик заметил, что почти все его соперники и родственники уже находятся по ту сторону границы, и тоже решил перебираться. Выбрал для себя США как страну с самыми широкими возможностями по части конкуренции. Широко разрекламированные трудности эмиграции его не пугали за исключением английского языка. С языком была просто беда. В школе Марик учил французский, в университете – английский. Научную литературу читал естественно на английском. Помнил много терминов, но не знал как спросить где туалет. А если бы спросил, то никогда не понял бы ответ. Его жена Жанна учила в школе и институте английский, но за много лет неупотребления совершенно забыла. Нужно было принимать срочные меры, а именно найти хорошего частного преподавателя. Понятно, Марик был согласен только на лучшего и такого, который был бы и носителем языка. Но ни англичан, ни американцев, ни даже канадцев или австралийцев в нашем городе не было. Поэтому носителем языка в его версии оказалась энергичная немного за 30 дама по имени Марина, прожившая пять лет в Индии. Логика в таком выборе была: английский там, как известно, является одним из разговорных языков. Правда, если быть совсем точным, не английский, а индийский английский, что не совсем одно и то же. Но тогда Марик этого не знал.

После первого урока Марик поделился с Жанной своими сомнениями. Во-первых, ему не понравилось что весь урок изучали старые журналы “Сosmopolitan”, которые Марина привезла из Индии. Во-вторых, по мнению Марика ее произношение сильно отличалось от произношения ведущего его любимой радиопередачи «Час Джаза» Виллиса Конновера. Жанне больше всего не понравилось как Марина поглядывала на Марика. Говорить об этом она не стала, но полностью согласилась с мнением супруга. На второе занятие Марина пришла в индийском национальном наряде: очень широкие вверху и очень узкие внизу длинные брюки и свободная навыпуск блуза с невиданной отделкой. Все из умопомрачительного материала. На Жанну этот костюм или как выразилась Марина «салвар-камиз» произвел неизгладимое впечатление. Она потихоньку перерисовала в тетрадку фасон, а в перерыве утащила Марину в другую комнату чтобы ознакомиться с деталями. Во всем остальном второй урок не отличался от первого. Третьего урока не было.

В поисках нового учителя Марик двинулся по знакомым и в какой-то момент вышел на меня. Я познакомил его с Еленой Павловной. Тогда мы с женой занимались с ней уже почти два года. Марик все допытывался лучшая ли она, а я не знал. Сообщил сухие факты: преподает в университете, учит нас по американским учебникам и аудиокурсам, определенно понимает радиопередачи и песни. После полугода занятий я вполне прилично смог объяснить японцу свой стендовый доклад на конференции в Москве, а начинал с того же разговорного нуля что и он. Я бы мог добавить что по моим наблюдениям ее ученикам сопутствует удача в новой жизни, но Марик такие вещи не понимает. Поэтому я промолчал.

Елена Павловна не впечатлила Марика: слишком молодая, слишком несолидная. Правда, рыжая как и он сам. Марик подумал, что можно попробовать, и после первого же занятия решил что его все устраивает.

Через несколько месяцев Елена Павловна сказала:
- Я совершенно упустила что вам нужно работать над спеллингом. В английском спеллинг – важный аспект языка, по нему даже проводят национальные соревнования. Чтобы улучшить спеллинг я вам советую писать диктанты. Берите урок, который мы уже проходили, и диктуйте друг другу. Интересно кто из вас напишет лучше?

Марик занервничал. Он даже представить не мог что лучше напишет родная жена, но скорей всего так и должно было случиться. Недолго думая, Марик нашел подходящий текст и аккуратно его переписал на чистый лист в общей тетради, где вел записи. Тем же вечером предложил Жанне написать диктант и «случайно» открыл книгу на переписанной уже странице. Первой диктовала Жанна, а Марик писал. Когда закончили, Марик вырвал заранее подготовленный лист и отдал жене. После этого супруги поменялись ролями. Жанна тоже вырвала исписанный лист. Начали проверять. Жанна сделала двенадцать ошибок, Марик – одну. Жанна горько зарыдала.
- Какая я идиотка! – повторяла она снова и снова, - Я же учила этот проклятый английский девять лет, и через считанные месяцы ты пишешь лучше меня!
Сердце Марика дрогнуло и он повинился. Жанна жутко обиделась, но в конце концов Марик вымолил прощение.

Примерно через неделю написать диктант предложила Жанна.
- Только теперь страницу буду выбирать я, - сказала она.
- Жанночка, - ответил Марик, - как ни жаль, но мы попали в ловушку. Откуда я знаю что сегодня ты не переписала страницу заранее? Ни ты, ни я теперь страницу выбирать не можем потому что в этом выборе мы не доверяем друг другу. Выбирать должен кто-то третий.
Жанна в который раз подивилась как хорошо организованы тараканы в голове ее муженька и возмутилась:
- Какой еще третий? Может быть кошка?

Тут нужно сделать отступление и сказать что кошка для Жанны такая же привычная фигура речи, как для некоторых Пушкин. Когда другие говорят «Рассказывай это Пушкину!», Жанна говорит «Рассказывай это кошке!». Поэтому кошка не была для Марика неожиданностью.

- А почему бы и не кошка, - сказал он, - берем старое Мишкино домино с большими костями, раскладываем на полу, запускаем Муську. Подходит она сначала к четыре-два, пишем 42-ю страницу, или 24-ю.
Жанна кое-как согласилась, домино разложили, кошку запустили в комнату. Но ...
шесть-два Марик достал не из коробки, а из кармана и заранее потер кость кошачьей мятой. Поэтому Муська первым делом побежала к шесть-два. А Марик уже переписал и 62-ю страницу и 26-ю тоже. Снова слезы, снова сердце Марика дрогнуло, снова Жанна простила мужа, но работа над спеллингом между тем зашла в безнадежный тупик.

На следующем уроке Жанна не выдержала и пожаловалась Елене Павловне на коварство Марика.
- У меня студенты тоже пытались пользоваться «бомбами», но я нашла простой выход, - сказала Елена Павловна, – За день до экзамена они приносят мне стопку бумаги, я густо прокрашиваю торец каждый раз в новый цвет и на экзамене выдаю по несколько листов для подготовки. У вас бумагой может заведовать Жанна, а тексты выбирать Марк. Правильно?
Жанне идея понравилась и она перевела вопрос в практическую плоскость:
- Елена Павловна, а какой краской вы пользуетесь?
- Любой. У меня есть немного красок для ткани. Могу отсыпать и вам.
И немедленно отсыпала.

Следующий диктант написали по рецепту Елены Павловны, и его результат оказался сильным ударом по самолюбию Марика. Что делать он не знал, но и сдаваться не собирался. Решил что купит краски сейчас, а что делать придумает потом. К его удивлению ни в одном магазине обнаружить их не удалось.
- А что, красок для ткани нет? – спросил он на всякий случай у продавщицы в хозяйственном.
- А что, все остальное есть? – спросила продавщица у него и окинула взглядом абсолютно пустые полки.

Марик разозлился и решил что сделает краски собственными руками как уже три года делал вино. В конце концов, химик он или не химик? Покопался в институтской библиотеке и наткнулся на «Очерки по окраске тканей местными растениями в древней Руси» 1928 года издания. Взял домой, проштудировал и пришел к выводу что краски из растений в условиях глобального дефицита именно то что ему нужно. На дворе стоял 1991-й год. Оборудование в институте, где работал Марик, еще не растащили. После обеда в лабораториях было совершенно пусто. И он решил попробовать.

Вообще-то Марик занимался вибронными состояниями в координационных соединениях и в последний раз работал с выпаривательными чашками и колбами много лет назад в университете на лабораторных. Теперь пришлось многое вспомнить. Он сушил, толок, вымачивал, выщелачивал, фильтровал. Через полтора месяца пришел первый успех: получилась черная краска из дубовой коры. Сначала она упорно красила в грязно-темно-серый цвет, а теперь окрашенный кусок старой простыни, которую он утащил из дому для экспериментов, смотрелся как драгоценный бархат с картин старых мастеров. Потом был длительный застой, но вдруг вышла удивительно глубокая и сочная оранжевая. Другие цвета после оранжевого пошли хотя и с трудом, но легче.

Марик не узнавал себя. Он давно охладел к своей науке, а когда решил уезжать и понял что докторскую никогда не напишет, охладел совсем. А тут в нем проснулся энтузиазм, какого он не помнил и в молодые годы. Почему? По вечерам в пустом институте Марик часто думал над этим, но ответа не находил. Может дело было в свободе от начальства, отчетов, карьеры, рецензентов? Может быть потому что приготовление красок скорее не наука, а ремесло? Ремеслами Марик никогда не занимался и только теперь стал понимать чем они отличаются от науки. В науке нет тайн и любой результат должен быть воспроизводим. Ремесло – набор больших и малых секретов, а результат может быть, как и искусстве, абсолютно уникален. Поэтому хорощий студент может, например, как бы заново создать периодическую систему элементов, но никто пока что не повторил скрипки Страдивари.

Марик был так увлечен своей новой деятельностью, что частенько стал отвечать на вопросы невпопад. Убегал из дому с горящими глазами, а приходил поздно и усталый. И вообще был настолько явно счастлив, что жена заподозрила неладное.

В четверг вечером, когда Марик задержался на работе в третий раз за неделю, Жанна села на троллейбус и поехала к его институту. Больше всего она боялась что ее туда не пустят. Обычно Марик заказывал пропуск или звонил на проходную, но сейчас нужно было пробиваться самой. С одной этой мыслью в голове она даже не заметила как благополучно миновала по краю темную посадку между улицей и зданием и подошла к освещенным стеклянным дверям. Двери были закрыты. Жанна постучала. Из подсобки вышла вахтерша, сонно посмотрела на позднюю гостью, отодвинула засов и приоткрыла дверь. Вдруг глаза вахтерши округлились, а рот открылся как у вытащенной на берег рыбы. Жанна обернулась и увидела что с другого края посадки к проходной бежит высокий мужик в распахнутом длинном плаще, а под плащом ничего нет. Сердце у Жанны бешенно забилось. Она вдавила себя внутрь и закрыла засов. Вахтерша, не оборачиваясь, побежала в подсобку, Жанна за ней. Там вахтерша достала бутылку самогона, заткнутую пробкой из газеты, разрезала напополам соленый огурец и налила понемногу обеим. Выпили и только после этого заплакали.

- Уволюсь я отсюда, - жаловалась вахтерша, - сил моих нет. Вчера какой-то придурок с топором бегал, жену искал, а сегодня этот чебурашка... – и спросила, - Ты к кому?
- К Фарберу из 206-й комнаты.
- К рыжему что ли? Ты ему кто?
- Жена.
- Ну иди, - сказала вахтерша и снова налила, но на этот раз только себе.

Жанна поднялась по темной лестнице и пошла по длинному гулкому коридору вдоль закрытых дверей. Дошла до 206-й. Из комнаты через матовое стекло двери пробивался свет и доносились звуки вроде тех что женщина издает во время любви. Кровь ударила Жанне в голову, она рванула ручку... В лаборатории тихо рычала центрифуга, слегка парил темно синий раствор в колбе, на столе красовался ворох цветных лоскутов. Из Спидолы пела свой неповторимый скэт Элла Фицджералд. Ее Марик сидел в кресле и перебирал карточки с английскими словами. Больше никого в комнате не было.
- Ты не с топором? - поинтересовался Марик, глядя на возбужденную жену, - А то вчера здесь уже один бегал.
- Сегодня нет. А что ты здесь делаешь ночью? – поинтересовалась в свою очередь Жанна.
- Краски, - ответствовал Марик, - смотри какие красивые!
- Тогда зачем ты красишь тряпки? Давай покрасим что-нибудь хорошее!

В магазинах тогда не было ни хорошего ни плохого, и Жанна достала из шкафа семейную реликвию - отрез некрашенного тонкого шелка. Его подарил Жанниной бабушке какой-то местный пациент в 1944 году в Самарканде, где та работала в военном госпитале. Сначала попробовали на лосутках – краски на шелк ложились отлично! Воодушевленные успехом, покрасили «узелками» всю ткань и просто ахнули как здорово получилось. Глядя на эту красоту, Жанна стала думать что бы из нее сшить и никак не могла придумать: ни к одному из современных фасонов эта супер расцветка не подходила. В конце концов извлекла из глубин подсознания салвар-камиз и решила рискнуть. Отделку, конечно, взять было негде, хорошо хоть удалось достать цветные нитки. Но результат все равно оказался ошеломляющим. Все подруги немедленно захотели такие же, а Марик сказал что из этого можно сделать профессию. Однако вскоре пришел долгожданный вызов из посольства США. Начали собираться, распродавать вещи, почти каждый вечер с кем-нибудь прощались. И так до самого отъезда.

Никто не любит вспоминать первые пять лет эмиграции. Не будем трогать эту тему и мы. А по прошествии этих лет Фарберы жили в собственном доме в небольшом городке недалеко от Нью-Йорка. Сыновья учились в хорошей местной школе, Марик занимался поиском багов в компьютерных программах, Жанна работала на Манхеттене секретарем у дантиста. Небо над ними было голубым и казалось что таким оно будет вечно. Именно тогда и грянул гром – Марика уволили.

Те кто терял работу в США знают что первые две недели отсыпаешься и оформляешь пособие, потом, отдохнувший и полный энтузиазма, начинаешь искать новую. Но если работа не находится в течение полутора месяцев, нужно срочно искать себе занятие – иначе впадешь в черную меланхолию, которую американцы называют депрессией. Я, например, начал писать истории и постить их на anekdot.ru, но абсолютное большинство народа начинает ремонт или перестройку дома. Польза от этого двойная: и ты занят и дом повышается в цене. Марик домом заниматься не хотел. Поэтому вначале он делал вид что учит QTP, а потом по настоянию Жанны записался сдавать учительские экзамены и делал вид что к ним готовится.

А тем временем заканчивалась зима, и был на подходе самый веселый праздник в еврейском календаре – Пурим. В этот день евреи идут в синагогу в маскарадных костюмах, во время службы шумят трещотками, а после службы напиваются допьяна. Жаннин босс пригласил Фарберов на праздник в свою синагогу и подарил билеты. Деваться было некуда, и Жанна начала перебирать свой гардероб в поисках чего-либо подходящего. Единственной подходящей вещью в итоге оказался тот самый салвар-камиз, о котором она не вспоминала со дня приезда в США. По крайней мере он удовлетворял формальным требованиям: прикрывал локти и колени, не подчеркивал дразнящие выпуклости, был необычным, нарядным и праздничным.

В синагоге после чтения «Мегилы», когда народ приступил к танцам, еде и «лехаим», к Жанне подошла местная дама из тех что одеваются подчеркнуто скромно и подчеркнуто дорого. Она искренне похвалила Жаннин наряд и поинтересовалась где он куплен. Жанна сказала что сшила его сама и снова получила целый ворох комплиментов. Жанна растаяла и призналась что краски сам сделал ее муж. Дама с интересом посмотрела на Марика и заметила, что умей она делать такие краски, было бы у нее много миллионов. Подошел босс и представил стороны друг-другу. Дама оказалась сотрудницей секции «Мода и стиль» газеты «Нью-Йорк Таймс». В этот момент Марик понял что замечание насчет миллионов совсем не шутка, а будут они или их не будет зависит только от него.

На последние деньги он оборудовал самую что ни есть примитивную лабораторию в собственном гараже. Разыскал лабораторные журналы и похвалил себя что не поленился их привезти. Через два месяца разослал образцы своих 100% органических красок производителям 100% органических тканей. От пяти получил заказы. С помощью старшего сына составил бизнес-план и взял у банка заем на открытие малого бизнеса. Наодалживал сколько мог у знакомых. Заложить дом не удалось: в нем было слишком мало денег. Снял помещение, нанял рабочих. Через год расплатился со всеми долгами и расширил производство вдвое. Марику повезло: спрос на органику рос тогда экспоненциально. Но согласитесь, к своему везению он был готов.

С тех пор прошло немало лет. Марик перенес свою фабрику в Коста-Рику поближе к дешевым сырью и рабочей силе. Заодно построил большой дом на Карибском побережье и живет там большую часть года. Время от времени прилетает в Нью-Йорк, где у него тоже есть квартира. Иногда звонит мне. Тогда мы встречемся в нашем любимом ресторане в Чайна-тауне и едим утку по-пекински в рисовых блинчиках. Я знаю что Марик достанет свою кредитку первым (потому что должен быть первым во всем!) и заказываю хороший мозельский рислинг к утке и «Remy Martin Louis-XIII» в качестве финального аккорда. Судя по чаевым, счет Марика не напрягает.

Жанна большую часть года живет в нью-йоркской квартире и время от времени летает в Коста-Рику. Главное место в ее жизни делят фитнес и внуки.

Елена Павловна продолжает готовить своих учеников к максимально комфортному пересечению границ, потому что язык – самое ценное и самое легкое из того что можно взять с собой. Сейчас она это делает из Новой Зеландии и в основном по Скайпу.

Когда Марика спрашивают как случилось что он занялся красками, он говорит что его фамилия Фарбер переводится с идиш как «красильщик», а значит это ремесло у него в генах. Марик – молодец. Когда нужно, на любой вопрос он может дать точный короткий и совершенно понятный ответ. А я так не умею и скорее всего уже не научусь.

Abrp722

46.

Про остров и роддом.
Летали мы с Сашкой как-то на Сахалин. По делу. Ну и выпивали там с местными и не совсем. Тоже по делу. В процессе переговоров и после них. За встречу, за технические решения, за политические решения, за всехних президентов, за чтоб все пропали, много еще за что и просто так, потому что "не оставлять же".
От Сахалина до Москвы сколько километров? Вот то-то же. А Танька, жена его, сразу по прилету Сашку к ответу:
- Саша, ты уже не молод, у тебя сердце, печень и почки. Саша, так пить нельзя.
- С чего ты взяла дорогая, что я пил? Да ни в жизнь. Хошь, перекрещусь?
- Не надо врать, Саша, я все знаю.
Знаю и все. И не говорит откуда. Как у Жванецкого: «А по тому, как ключ в дверь вставляет…» В конце этого длинного разговора Сашка почему-то меня подозревать начал, а не ключ совсем. Что я, мол, проболтался случайно, хотя я куда как молчаливее ключа на это счет.
Но потом Танька конечно поделилась откуда знает-то. Женщина. Ну не могла она не поделиться. Ее ж прям распирало ведь, только надо ж заинтриговать и почву подготовить. Женщина с большой буквы "Ж" и добавить тут нечего.
Из-за SMS все произошло. Сашка, чтоб не спалиться с алкоголем, сказал жене, что там из связи только SMS и то не всегда работает. Но доходит обязательно. А они с Танькой, привыкшие часто в Москве перезваниваться и разговаривать по всяким мелочам, на расстоянии не оставили такой привычки.
- В общем, Саша, - спрашивает Татьяна, - я понимаю, что отправить тебе сообщение "меня повезли в роддом" было не совсем корректно, надо было по-другому написать, но я торопилась. Я надеялась, что ты поймешь.
- Ну я и понял, - удивляется Сашка, - чего тут не понять-то? Ты ж там десять лет как главврач. Прислали машину и повезли на работу. Случилось что-нибудь с кем-нибудь. Я все понимаю, у тебя работа такая. Ты же доктор.
- Я-то доктор, - говорит Татьяна сквозь слезы смеха, - а вот как надо было нажраться, чтоб на сообщение собственной пятидесятилетней, совсем не беременной жены, главного врача роддома: "меня повезли в роддом", ответить "Волнуюсь, надеюсь на мальчика, твой Саша"?
- Чего? - не поверил Сашка сразу.
- Того! "Надеюсь на мальчика", пьяница!
Татьяна тоже так и не поверила, что Сашка просто интересовался, кто получился у той роженицы, к которой вызывали Таньку. И правильно сделала, потому что Сашка месяц на меня дулся за эту SMS.
Ты, говорит, написал, больше некому, мне столько по-всякому не выпить. У меня ведь сердце, печень и почки.
Тоже мне больной трезвенник нашелся. Не выпить ему. Можно подумать у меня их нет, этих печени, сердца и почек. Лучше бы звук в телефоне отключал, а то сам спит, а эта гадость тренькает, разговаривать мешает.

47.

Дима Иванец был "духом" тормознутым, туповатым, но исполнительным. И тут ему повезло, не знаю может первый раз в жизни может нет, но повезло именно ему. В тот момент он стал звездой на час, узрев на столе у нашего капитана ЭТО.

Вообще-то нас учебой в учебке особо не загружали и явление когда наш кэп сваливал ковыряться со своей "ласточкой" - зеленой и ушатанной ВАЗ-2102 было постоянным и повторяющимся. За капитаном Шубенковым вообще числились две слабости, по крайней мере мы вычислители только их, это его "ласточка" и стрельба из рогатки по крысам и воронам за хозблоком. И если вторую страсть мы наблюдали изредка и только в нарядах прохаживаясь с автоматом на посту, то страстью к "ласточке" пользовались весьма умело. Стоило нам устать учиться, когда после обеда молодой организм просто рубило в сон на занятиях по изучению уставов или допотопного телеграфного аппарата, как этим пользовался любой в меру ловкий боец из нашего взвода. Любой вопрос на автомобильную тему, типа "какое давление у вас в шинах и как это влияет на расход бензина у машины" или "как отрегулировать трамблер", гарантированно выбивало преподавателя из учебного процесса и особо ловкие могли воспользоваться этим и поспать склонившись за могучим телеграфным аппаратом.

В тот день кэп, как обычно на занятиях отсутствовал, то ли вытачивал какую-то хрень в РМО, то ли выпрашивал бензин у прапорщика со склада ГСМ. Дав задание изучать устав СА он испарился из учебки оставив контролировать нас сержанта учебного взвода. Который периодически заходил в учебный класс между стаканом чая в каптерке и сигаретой в туалете. Мы особо не борзели ибо себе дороже, сиди себе и сиди и либо кемарь, либо тихонько трепись с друзьями. Периодически кто-нибудь вставал с места и прохаживался по классу. Вот и Дима заскучав и походив по кабинету решил изобразить из себя капитана и посидеть на его стуле. Но шаловливым ручонкам не лежалось спокойно и они от нечего делать начали перекладывать немногочисленные бумаги. Вопль Димы разбудил всех кто спал.
На него шикнули, "тихо, мля". Но удивление и радость на лице, а так же шопот "ребята идите сюда" заставили поднятся и подойти поближе. В руках у тормоза Димы была просто сногсшибательная вещь, листок распределения второго взвода учебной роты полка связи. К тому моменту мы отслужили чуть более 3 месяцев и не за горами было распределение по боевым частям. Узнать куда же тебя закинет судьба, было просто несбыточной мечтой, почти как пожрать от пуза и всласть выспаться. Ну я и говорю несбыточная мечта.
Взвод загудел все пытались выхватить листок из рук Иванца или хотя бы заглянуть в него. Счастливчики узревшие место будущей службы спешили к карте, чтобы отыскать пгт.Мирный или Тикси. Кто-то радовался, что остается в Москве, кто-то заранее ругал кэпа и взводного за место на берегу Северного ледовитого океана. Кипели мексиканские страсти...

Единственным человеком, кто оставался совершенно спокоен был я. И вовсе не потому, что с Афганом мы пролетали полюбому, т.к. еще в мае прошлого года начался вывод войск. Просто, как я и предполагал я оставался в Москве.
В этом не было ничего необычного, особенно если учесть, что листок распределения я написал сам еще вчера 31 марта, вписывая хороших ребят в хорошие места, а придурков на о.Шпицберген.
И 1 апреля 1989 года мне оставалось только придумать, как обнародовать данный документ. Думал не долго и воспользовавшись отлучкой кэпа, оставил торчащим уголок с фамилиями из под бумаг на столе. Далее надо было лишь дождаться в меру любопытного товарища
(имена и фамилии в истории изменены)

С праздником вас ребята, с первым апреля. ДМБ-90
М.Максимов - Челябинск, Г.Кижас - Шяуляй, А.Батов - Пермь, И.Салимгараев - Ош, А.Агеев -Оса

48.

Все, наверное, слышали о сбитом в 1960 году над СССР шпионском самолете U-2, который пилотировал Гэри Пауэрс. У этой истории оказалось неожиданное продолжение.

Президент Эйзенхауэр однажды имел неосторожность похвалить советский автомобиль Москвич, в результате чего один американский распространитель немедленно заказал 200 Москвичей из России на проверку рынка сбыта. Этот заказ в Москве получил статус государственой важности, и АЗЛК приступил к производству 200 "сверхмашин", в которых каждая деталь подверглась специальной проверке, и каждая машина была окрашена особой краской. Но загвоздка оказалась в том, что американские стандарты требовали того, чтобы лобовые стекла были сделаны из особо прочного и безопасного стекла, и прoизводитель с удивлением обнаружил, что никто в Советском Союзе не знал, как придавать такому стеклу необходимую форму. Один из инженеров АЗЛК все же прослышал о некоем небольшом экспериментальном предприятии в черте города, которое тем и занималось, что изучало возможности формовки закаленного стекла. Инженер отправился на тот завод на разведку, проник на территорию под каким-то предлогом, побеседовал с рабочими и узнал, что предприятие действительно
когда-то пыталось придавать различную форму такому стеклу. В Совет Министров был немедленно послан запрос, который обязал то предприятие произвести в предельно сжатые сроки 200 лобовых стекол. Народ, конечно, сообразил, кто их "заложил", и совершенно серьезно дал понять тому инженеру, что на их фабрике ему лучше больше не показываться, потому что из-за этого заказа будут сорваны другие планы, и рабочим не видать премии как своих ушей. К тому же, им придется потратить слишком много времени на заказ, который они все равно не в состоянии будут выполнить. Надо сказать, что приложив нечеловеческие усилия, рабочие все же сумели произвести небольшое количество заказанных лобовых стекол, прежде чем услышать новость, что ни один "Американский Москвич" не отправится в Америку. Причиной сего явилось то, что над СССР был сбит американский самолет-шпион, управляемый Гэри Пауэрсом, и советско-американские отношения резко испортились. Тем не менее, нередко можно было услышать, что нигде в целом мире у незадачливого Гэри Пауэрса не появилось столько друзей, как на той скромной стеклоизготовительной фабрике.

49.

Hа одной площадке жили: лейтенант, капитан и генерал.

Случилось так, что их жены одновременно уехали в отпуск на море и

одновременно присылают телеграммы:

лейтенанту - "ПИВО ЛЕHА"

капитану - "ПИВО СВЕТА"

генералу - "ПИВО ЛЮДА"

Лейтенант думал-думал - взял бутылку водки и пошел за советом к

капитану, а тот сам уже весь задумчивый... Взяли коньяк - стучат

генералу, мол помоги разобраться. Генерал вызывает шифровальщика,

тот краснеет, бледнеет и протягивает три записки:

лейтенанту - "П_рости И_зменила В_ернусь О_бъясню ЛЕHА"

капитану - "Пытались Изнасиловать Все Обезврежены СВЕТА"

генералу - "Пыталась Изменить Все Отказались ЛЮДА"

***

Умер молодой парень и попал в ад.

- Ну почему мне так не повезло. Да, я был не безгрешен,

но за что такое жестокое наказание?

Но тут подходит один из старожилов:

- Не расстраивайся, парень, у нас тут не так плохо.

Например, как ты относишься к выпивке?

- Да, я люблю выпить.

- Ну, тогда тебе понравится у нас в понедельник. В понедельник

у нас любые спиртные напитки: виски, джин, коньяк, водка, все,

что душе угодно. А самое главное, никакого похмелья - потому

что ты уже умер! А ты куришь?

- Да, я люблю покурить.

- Ну, тогда тебе понравится у нас во вторник. Во вторник у нас

любые табачные изделия: сигары, сигареты, трубочный табак и

многое другое. А самое главное, никакого рака - потому что

ты уже умер! А употребляешь наркотики?

- Да, я пробовал наркотики, когда был в колледже.

- Ну, тогда тебе понравится у нас в среду. В среду у нас любые

наркотики: героин, морфий, марихуана и многое другое. А самое

главное, никакого привыкания - потому что ты уже умер! А ты

любишь азартные игры?

- О да! Я люблю азартные игры.

- Ну, тогда тебе понравится у нас в четверг. В четверг ты можешь

играть весь день: карты, бега, рулетка. А самое главное, ты

не можешь разориться - потому что ты уже умер! А как ты

относишься к гомосексуализму?

- Нет, я не был гомосексуалистом.

- Ну, тогда в пятницу тебе у нас не понравится.

***

Приходит католический пастор к парикмахеру. Постриг тот его,

пастор спрашивает:

- Сколько с меня?

- Нисколько, ваше преподобие, я с католических пасторов денег

за стрижку не беру, - ответил парикмахер.

Приятно удивленный, пастор удалился. На другой день приходит

парикмахер и видит под дверями своей парикмахерской двенадцать

бутылок лучшего монастырского вина.

Через несколько дней приходит православный поп к парикмахеру.

Постриг парикмахер и его. Поп спрашивает:

- Сколько я вам должен, голубчик, за стрижку?

- Да нисколько, батюшка. Православных священников стрижем

бесплатно.

И батюшка тоже удалился, пораженный бескорыстием парикмахера.

На следующее утро парикмахер нашел у дверей своей парикмахерской

двенадцать бутылок водки.

Еще через несколько дней приходит к парикмахеру раввин.

Постриг его парикмахер, а раввин и спрашивает:

- Сколько вам заплатить?

- Да нисколько, уважаемый ребе. Раввинов мы стрижем бесплатно.

Раввин, обрадованный таким оборотом дела, ушел. На следующее утро

парикмахер нашел у дверей своей парикмахерской двенадцать ...

раввинов.

***

Идут генеральные испытания нового специализированного

компьютера для дегустации вин. В специальное входное

устройство заливается бутылка коньяку. Через пару

секунд на дисплей выскакивает результат: ``Коньяк армянский,

пять лет выдержки, Ереван``. Заливают крепленое вино.

В ответ: ``Мускат белый, 16% сахар, 16% алкоголя, 1981 г,

Абхазия``. Заливают розовый молдавский портвейн. Через минуту

напряженного анализа появляется:

- Внимание, нажмите клавишу ``Сброс системы``. Нажали.

- Бэ'аааааа...

***

Прилетают на Марс американец, араб и русский. Тихо, пустынно - только

"Оппротьюнити" невдалеке блестит...

Вдруг - открываются присыпанные пылью люки и на поверхность выскакивает

целая толпа марсиан: "Сюрприз, сюрприз! Мы вас ждали!!! Добро

пожаловать!..." Ну и все такое. Обнимают, качают, подарками заваливают,

тащат вниз, накрывают на стол, наливают, чего Марс послал...

Русский вырывается, убегает в капсулу, через минуту возвращается: "Эх,

какие вы, марсианцы, чумовые ребята... - я тут бутылку водки на черный

день заныкал: ставлю!"

Американец тоже сбегал в капсулу: "Вот... Кхм... Французский коньяк - от

великого американского народа!.."

Араб, про себя: "Ну че ж, классные-то они классные... но пластид я

обратно не потащу..."

***

Ереванский завод коньячных вин объявил о запуске в продажу новых марок

своей продукции. Теперь, наравне со всемирно известной маркой "Арарат",

покупателям будут предложены коньяки марок "Ара очень рад", "Ара рад до

смерти" и "Ара безумно счастлив".

***

Заходит пиво в желудок, там водка лежит.

Пиво: Подвинься

Водка: Не-а

Пиво: Дак подвинься

Водка: Не-а

Пиво: Че, выйдем, поговорим???

***

Как разные народы тушат пожар:

Американцы - приезжает машина размером с футбольное поле и прилетает

вертолет, даже если горит маленький домик.

Немцы - пьют много пива и тушат пожар по-пионерски.

Китайцы - каждый берет стакан воды и бросает в огонь - помогает даже

против больших пожаров.

Негры - они не тушат, а смотрят с удовольстием как белое превращается

в черное.

Русские - берут веники, побольше водки и устраивают баню...

***

Вы настоящая доярка из Мухосранска, если думаете, что:

1. Настоящие петербуржцы носят обноски, купленные в сельпо в вашем

Мухосранске.

2. Пьют пиво, как механизаторы из вашего колхоза в Мухосранске, а не

коньяк, бренди и изредка саке.

3. Как и вы, никогда не бывали в Москве.

4. Как и вы, мучаются комплексом неполноценности по поводу того, где они

живут.

***

Молоко обезжиренное, но зато с витаминами.

Сметана обезжиренная, но зато с кальцием.

Сало обезжиренное, но зато в шоколаде.

Пиво безалкогольное, но зато с пивными дрожжами.

Водка безалкогольная, но зато со вкусом водки.

Орбит без сахара, но зато с ксилитом.

Конфеты без сахара, но зато в двадцать раз слаще (добавили сахарин)

Женщина резиновая - но зато не беременеет.

Природа искуственная - но зато не гибнет.

Рыбки роботы - кормить не надо.

Человек робот - правительству легче.

Виртуальная жизнь - можно перезагрузиться.

 

Абсурд - это по нашему!